«Утопия-авеню» — роман о рок-группе 1960-х, в каждой точке которого хочется задержаться подольше От автора «Облачного атласа» — фантаста Дэвида Митчелла

Литературный критик Галина Юзефович рассказывает о новом романе английского фантаста Дэвида Митчелла «Утопия-авеню», вышедшем на русском языке (перевод Александры Питчер). У книги есть все шансы понравиться читателям, которые относились к творчеству Митчелла прохладно: в ней нет фантастических чудес и волшебников, спасающих героев в самый сложный момент. «Утопия-авеню» — это название рок-группы, собравшейся из одиноких и талантливых музыкантов в 1960-х. И хотя в этой книге есть отсылки к предыдущим романам Митчелла — «Облачному атласу», «Костяным часам», «Голодному дому», — можно сказать, что она значительно отличается от предыдущих работ автора.

Дэвид Митчелл. Утопия-авеню. М.: Иностранка, Азбука-Аттикус, 2021. Перевод А. Питчер

Все романы англичанина Дэвида Митчелла скроены по схожей схеме — как нагромождение самых немыслимых событий и приключений, которые рано или поздно запутываются настолько, что вывести героев (а заодно и их создателя) из тупика способно только трансцендентное вмешательство. Именно в этот тяжелый момент неизбежные, как боги из машины, из кулис выходят представители выдуманных Митчеллом таинственных рас, издревле незримо живущих среди нас, — хорологи (благожелательные к человеку) и анахореты (враждебные ему, да и вообще крайне несимпатичные). Они раскланиваются, шлют воздушные поцелуи толпе поклонников, быстро решают все проблемы и придают повествованию новый импульс — достаточный, чтобы благополучно докатиться до следующего тупика.  

В зависимости от того, любите вы Митчелла или не очень, вы будете ждать появления хорологов и анахоретов с большим или меньшим нетерпением, а все происходящее в романе оценивать в первую очередь с точки зрения закрученности: чем туже взведена пружина, тем ближе желанный мистический твист. 

Новый роман писателя «Утопия-авеню» устроен принципиально иначе — и это, конечно же, хорошая новость для тех, кто равнодушен к Дэвиду Митчеллу (или любит его за все что угодно, кроме волшебства), и плохая для преданных его поклонников. Здесь не будет ни фантастических приключений, ни внезапных сюжетных поворотов, ни даже анахоретов — только хорологи, да и те появятся на сцене совсем коротко и словно бы нехотя: по большому счету, все отлично могло бы разрешиться и без их участия. Зато чего в «Утопии-авеню» в избытке, так это обычной, детально воссозданной человеческой жизни, а главное, очень трогательной и заразительной любви автора к выбранному предмету — рок-музыке и ее золотому веку, 1960-м годам ХХ века.

Красавчика-басиста Дина Мосса, выходца из рабочей семьи, в детстве поколачивал отец, а мать у него рано умерла от рака. Гитарист-виртуоз Джаспер Де Зут, незаконный сын голландского миллионера, два года провел в лечебнице для умалишенных — он слышит странный стук в голове и убежден, что это не галлюцинация, а злобный подселенец, стремящийся подчинить себе его разум и захватить тело. Фолк-певицу и пианистку Эльф Халлоуэй, девушку из благополучной буржуазной семьи, только что цинично бросил парень. А сумрачный и молчаливый ударник Грифф Гриффин, йоркширец с тягучим северным выговором, остался без работы, потому что группа, в которой он выступал, распалась буквально в разгар концерта. Каждый из них бесконечно одинок, головокружительно талантлив, но при этом щемяще уязвим — и потому нужен организаторский талант, железная хватка и горячая вера в успех Левона Фрэнкленда, менеджера-канадца, для того, чтобы соединить этих четверых бедолаг в алхимически спаянную рок-группу, заведомо не сводимую к сумме ее составляющих. 

Группа эта получает название «Утопия-авеню», и именно ее история — от появления на свет в крошечном лондонском клубе до триумфального выступления на большом американском рок-фестивале — составляет костяк романа. Два безумных года, наполненных поиском собственного стиля, позорными провалами, крошечными поначалу шажками к успеху, прорывами, наркотиками, свободным сексом (и его последствиями), интервью, вечеринками, персональными драмами, взаимными обидами и взаимной же поддержкой, — все это у Дэвида Митчелла уложится в без малого семьсот страниц вязкого, перенасыщенного подробностями, рваного и полифоничного текста.

Джаспер, Дин, Эльф, Грифф и Левон будут сочинять новые песни, терять близких, выступать в дрянных клубах, а потом в клубах получше, выезжать на гастроли, влипать в неприятности и тусоваться со всеми главными звездами 1960-х от Дэвида Боуи до Фрэнка Заппы и от Джона Леннона до Фрэнсиса Бэкона. Читатель же в это время может устроиться поудобнее и насладиться обзорной экскурсией по всем ключевым достопримечательностям великой эпохи, запечатленным не непосредственно, как в фильме Антониони «Фотоувеличение», но с комфортной дистанции, обеспечивающей одновременно и цепкую ясность взгляда, и ностальгический лиризм. 

Обычно такого рода аморфные и почти бессюжетные тексты-экскурсии обладают свойством довольно быстро утомлять: следить за стохастическими перемещениями героев, не подчиненными никакой композиционной логике и, как кажется, не ведущими ни к какой кульминации, в целом непросто. Об «Утопии-авеню», тем не менее, такого не скажешь — скорее наоборот, практически в каждой точке романа хочется задержаться подольше, остановиться, осмотреться. Митчелл словно бы намеренно оставляет в тексте множество соблазнительно приоткрытых дверей, намечает десятки чуть заметных тропинок, вводит без преувеличения сотни персонажей, с которыми хотелось бы познакомиться поближе, намекает на альтернативные возможности развития тех или иных коллизий — и тут же их отбрасывает в пользу более реалистичных. Намеренно размывая границу реальности и фантазии, перемешивая исторических персонажей с вымышленными (порой вам потребуется нешуточное усилие, чтобы отличить первых от вторых), Митчелл в самом деле творит — или, вернее, реконструирует — огромный, просторный и плотный мир, предельно убедительный и одушевленный колоссальной авторской любовью, интересом и глубинным пониманием его внутренних законов. 

Конечно же, «Утопия-авеню» принадлежит к той же фирменной митчелловской вселенной — на это есть множество прямых и косвенных указаний. Географические названия, герои третьего-четвертого плана, сюжетные зацепки — все это позволяет безошибочно связать новый роман писателя с «Облачным атласом», «Костяными часами», «Голодным домом». Нетрудно догадаться, что рыжеволосый гитарист Джаспер Де Зут явился в «Утопию-авеню» прямиком из «Тысячи осеней Якоба де Зута», а как только на страницах романа впервые мелькнет человек по имени Маринус, у опытного читателя Митчелла немедленно исчезнут все опасения: в любой его книге, где есть хотя бы один персонаж с таким именем, та или иная форма хеппи-энда неизбежна.

Однако — и подчеркнуть это различие представляется важным — несмотря на все черты, роднящие ее с другими книгами автора, «Утопия-авеню» стоит в творчестве Дэвида Митчелла особняком. Куда менее глянцево совершенный, запутанный и увлекательный, чем предшествующие вещи автора, он в то же время производит впечатление куда большей искренности, эмоциональной глубины и литературной значимости.