Путин готов был участвовать в отстранении Слободана Милошевича от власти — и обсуждал это с Клинтоном Сейчас в России его свержение считают первой «цветной революцией»
«Медуза» продолжает публиковать самые интересные фрагменты из рассекреченных переговоров Владимира Путина с бывшим президентом США Биллом Клинтоном. Оказывается, в начале нулевых президент России, который постоянно говорит о недопустимости иностранного вмешательства в избирательный процесс, вполне был готов обсуждать детали отстранения от власти президента Югославии Слободана Милошевича. Более того, предложил свой сценарий этого процесса. Возможно, это единственное, что мы сейчас достоверно знаем о том, какой вариант ухода от власти Путин считает (или считал раньше) лучшим для диктатора.
Предыстория: кто такой Милошевич и как он держался за власть
Слободан Милошевич фактически правил Сербией с 1986 года. Республика входила в состав Югославии, которая в первой половине 1990-х распалась в результате серии кровопролитных войн — так что в составе единого государства остались только Сербия и Черногория. В 1997 году Милошевич избран президентом Югославии, в 1998-м началась война в крае Косово, а в 1999-м НАТО начала бомбить страну, чтобы остановить югославскую армию. Самого Милошевича Международный трибунал по бывшей Югославии объявил в розыск — за военные преступления и преступления против человечности.
В июле 2000 года Милошевич добился изменения конституции страны, чтобы уже осенью организовать свое досрочное переизбрание главой государства. Выбирать президента теперь должен был не парламент, как раньше, а народ. Милошевич рассчитывал выиграть выборы на антизападных настроениях.
США оказали поддержку сербской оппозиции, рассчитывая на поражение Милошевича на выборах. В том числе финансовую и организационную — через агентство США по международному развитию (USAID), Национальный фонд за демократию (NED) и Национальный демократический институт (NDI).
Регистрация кандидатов в президенты Югославии завершилась в ночь на 4 сентября. Основным соперником Милошевича был Воислав Коштуница — кандидат от блока «Демократическая оппозиция Сербии»: судя по опросам общественного мнения, он побеждал действующего президента в первом туре. Оппозиция опасалась, что Милошевич попытается сфальсифицировать результаты выборов.
О том, что происходило дальше, читайте ниже.
Клинтон боялся, что Милошевич сорвет выборы, и попросил Путина о помощи
Мило Джуканович — президент Черногории, входившей в 2000 году в состав Югославии, — считался прозападным политиком. Власти США рассчитывали, что члены его команды попробуют избраться в югославский парламент. Но Джуканович отказался признавать изменения в конституции, позволяющей Милошевичу досрочно и всенародно переизбраться на пост президента страны, и призвал население своей республики к бойкоту выборов президента и парламента Югославии.
6 сентября 2000 года в Нью-Йорке Билл Клинтон попросил Владимира Путина лично встретиться с Джукановичем, чтобы послать «сильный сигнал» Милошевичу. Клинтон опасался, что Милошевич из-за бойкота Черногории может попытаться ввести войска в Черногорию, объявить чрезвычайное положение и отменить выборы во всей Югославии. Путин ответил, что с Джукановичем встретится секретарь Совета безопасности России Сергей Иванов.
The President: Can we talk about the Balkans? I know youʼve had contact with Milosevic and Djukanovic. These elections are going to be important, but they probably wonʼt be fair. Milosevic is running behind in the polls, so heʼll probably steal it. It would be preferable for him to lose, but heʼll probably arrange not to. You know all this, because itʼs in your backyard. But there will be one big problem [he draws these three words out with heavy emphasis on each] if he moves against Djukanovic. I hope you can meet with Djukanovic while heʼs here. That would send a strong signal.
President Putin: [Looks doubtful, thinks for a moment] Letʼs have Sergey Ivanov meet with him.
В итоге 24 сентября в первом туре выборов Милошевич проиграл лидеру оппозиции Коштунице, но поражение не признал.
28 сентября Центральная избирательная комиссия Югославии объявила официальные результаты голосования. Милошевич получил 38,62% и уступил первое место Коштунице, но тот набрал только 48,96% — немногим меньше половины голосов избирателей, необходимых для победы в первом туре. Второй тур должен был состояться 8 октября 2000 года.
Не дожидаясь официальных результатов выборов — и опираясь на данные экзитполов, — Коштуница заявил о своей уверенной победе в первом туре. Все это время в Белграде проходили огромные митинги оппозиции, в которых участвовали десятки и сотни тысяч человек. Коштуница отказался признавать официальные результаты голосования, настаивая на своей победе.
Путин обсуждал с Клинтоном, как России лучше поучаствовать в отстранении Милошевича от власти
30 сентября 2000 года по инициативе Клинтона состоялся телефонный разговор президентов США и России. Он был целиком посвящен ситуации в Югославии. Клинтон и Путин обсудили, как лучше отстранить от власти Милошевича и что делать с ним после этого.
Предложение Клинтона
Президент США назвал своего собеседника (Путина) единственным человеком, который может заставить Милошевича уйти. Клинтон предложил Путину в частном порядке обратиться к Милошевичу: заявить, что Россия поддерживает волю югославского народа, и попросить покинуть свой пост.
The President: I know this is a difficult and delicate moment, but I just wanted to say it seems to me since virtually everyone accepts the fact that the opposition won the election and they are now opposed to a second round of voting, because they believe it gives Milosevic time to manipulate the balloting and, possibly, create instability in Montenegro. I think the best thing to do is to try to get Milosevic to leave, but I think youʼre the only person who can do that.
I know itʼs a difficult situation for you, but what I would encourage you to do is that you send him a private message, not a public one, urging him that you wish him to leave and making clear that Russia will support the will of the people. I think publicly you should say that. It seems to me we have a choice between a violent and peaceful transition. The only country in the world who can play a decisive role in this is Russia because they know they need to turn to you after all this is over to continue to have a solid relationship.
<…>
Предложение Путина
В ответ Путин пожаловался, что Коштуница отказывается встречаться в Белграде с представителями России.
Путин заявил, что отказ оппозиции от второго тура — серьезная ошибка. Коштуница наверняка победит: ему достанутся голоса избирателей других оппозиционных кандидатов и не участвовавших в выборах жителей Черногории. «У него стопроцентный шанс на победу. У Милошевича останется только один шанс — фальсификация результатов выборов».
Чтобы не допустить фальсификаций, Коштуница, по мнению российского президента, должен:
- приехать в Москву, например, по приглашению председателя комитета Госдумы по международным делам (этот пост занимал Дмитрий Рогозин);
- там встретиться с главой МИД Игорем Ивановым;
- может, даже пообщаться по телефону с самим Путиным;
- после этого заявить в российской столице о своем принципиальном согласии на второй тур — при условии, что Милошевич допустит представителей оппозиции и международных наблюдателей к контролю над ходом голосования и подсчету голосов.
По мнению Путина, один только факт визита Коштуницы в Москву добавил бы ему от пяти до семи (или даже восьми) процентов голосов избирателей.
Ну а если Милошевич откажется допустить оппозицию на избирательные участки, она, конечно, может отказаться от второго тура. Добиваться пересчета голосов, отданных избирателями в первом туре, бессмысленно: мы только потеряем время, а Милошевич потратит его на подготовку ко второму туру.
President Putin: Bill, we are aware of the fact that your country experts and think-tanks are working on it thoroughly and weighing each step that needs to be taken. But I want you and me to have a frank discussion about it — absolutely frank. And what I tell you wonʼt need any further verification. Weʼve been acting absolutely to the point on the agreements that were reached in Okinawa — in absolute conformity with them. The question here is a form and message of Kostunica and coordination of our efforts. Most likely, Milosevic gets the sense of our position.
I have already had a conversation with Schroeder, and you will be the second person to learn this information. I suggested we have a meeting in Belgrade between one of our decision-makers like the National Security Advisor or the Minister of Foreign Affairs and opposition representatives, but he [Kostunica] declined such a meeting. So he declined contact with us, but we will basically let you know our position. We already let him know our position in no uncertain terms that we donʼt want to be cornered or be in a position to support especially non-democratic solutions to the situation.
I want it to be clear on the point that we are not deviating from any avenue of approach to cooperation with you as our partner. But I wanted you to know that the time is right for him to leave the scene. I am not sure he will do so. And trying to analyze the situation, we think what might be productive and fruitful is the following.
Today the opposition, for all practical purposes, has rejected the second round of elections. In our opinion, this is a blunder. If they donʼt run a second round of elections, then the Milosevic side will be the only uncontested side, so he [Kostunica] will leave the scene, and Milosevic will win the election.
Now if the opposition tries and goes for the second round, if the opposition tries to run the second round, they stand every chance to win. Why? Because Montenegro has not voted yet, and there is a group of people who voted for other candidates. They will vote for him. He has a 100 percent chance to win. Milosevic would only have one chance left for him, that is fraudulent election results, whether he is trying to resort to that action, nobody can say for sure or guarantee that he will not.
But what could we do? If we were to pursue, it would indicate very clear support on our behalf to the opposition. We could invite the leader of the opposition to Moscow. Then Ivanov, our foreign minister, would meet him here. I could probably have a conversation with him over the phone as well. While he would be here in Moscow, he could state that he is prepared to run a second round of negotiations, provided that Milosevic would allow verification, and maybe even international observers, both at the level of the polling stations and the count of the vote. That position would find absolutely official and clear-cut support on our side.
However, should Milosevic reject such a position, then in no uncertain terms we will take a position of condemning his actions. The very fact of the opposition leader visiting Moscow and having talks at the top level here would demonstrate our very clear support for him and would probably add five to seven percentage points to his favor. I think we have nothing to lose in such a position, but the gains are very clear. I would like to underline again on our part in all quarters this would be regarded as very clear and unambiguous support to the opposition.
While we are certainly in touch with the opposition, they are telling us that a recount of the first round of elections has to be carried out. We would certainly be willing to participate and have some impact on it, but I very much doubt we would come up with positive results in that scenario. We certainly jointly could come up with some ideas and take some actions. The only apprehension I have is that we are losing time for preparation for the second round of elections. Milosevic is not wasting time and is getting ready for the second round.
Well, I certainly am not trying to push anybody here with any ideas, but this is simply our vision, our analysis. At the same time, why donʼt we really try to exert pressure on Milosevic again. The only apprehension again is that we probably would be dragging our feet and losing time here. This is our perspective. Bill.
The President: Let me say, I completely understand your position, and the only thing that bothers me about it is that the opposition believes they have evidence that he essentially defrauded voters in the first round, that he got rid of 600,000 votes. And they believe he will use this period before a runoff election to arrange to steal it again. I think thatʼs what they are worried about.
President Putin: Bill, can I insert a couple of words here?
The President: Sure.
President Putin: Please, could you look into the proposal? I will again give you the gist of it. The leader of the opposition is going to visit Moscow. And he will say that he will reconsider his position with regard to the second round of elections, provided Milosevic gives access to opposition and/or international observers both to polling stations and the counting of the vote. Whether this will 100 percent guarantee against fraud, I donʼt know. But his experts are going to say they will verify it, the opposition will be involved, and we can then express our position that this is going to be a democratic and fair election.
Then if Milosevic were to reject such a proposition, it would give an opportunity for the opposition to reject the second round position and for us to explain our position in no uncertain terms again.
The President: So you believe if you invite him and he accepts it, it would send a clear signal of support for fair elections and that you donʼt have a problem with him becoming President?
President Putin: Absolutely. I can also tell you something that might happen, if he were indeed to come to Moscow. He would be invited by the Chairman of the Committee of International Relations of the State Duma. Then he might say that he was seeking consultations with our foreign minister, and Ivanov would receive him. During his stay, I would talk to him over the phone. Then during his stay, we would come up with a statement where we would say we support his position that the opposition should have access to the vote count.
The very fact of this arrival in Moscow would show our support and add five to eight percentage points to his vote and provide qualitative changes to his candidacy. We will not allow his opponents to speculate about his so-called special relationship with Moscow, which is, incidentally, no impediment in parallel to trying to exert pressure over Milosevic along the lines you just mentioned in this telephone conversation.
Изложив свои идеи, Путин вернулся к предложению Клинтона: «Однако все это не исключает того, о чем вы говорили вначале, и мы теперь со своей стороны постараемся поработать с ним в этом направлении». Путин усомнился, что Милошевич добровольно согласится на пересчет голосов и отставку.
President Putin: However, all of this does not exclude what you referred to at the beginning, and we are now our part and will try to work on him in this direction. At the same time, I have to be frank — I personally doubt that even talking to him in such a direction will result in him voluntarily agreeing to a recount and retiring. I believe there is no chance for that.
Что делать с Милошевичем после отстранения от власти
Еще в сентябре 1999 года, будучи премьером России, Путин говорил Клинтону про Милошевича: «Думаю, что судьба миллионов людей важнее судьбы одного человека. Впрочем, наши позиции в отношении этого человека практически совпадают. По нашей оценке, он не вел себя должным образом».
Prime Minister Putin: I am aware of your past statements about Milosevic. I think that the fate of millions is more important than the fate of one person. However, our positions on this person closely coincide. From our assessment of the situation, he did not behave appropriately.
27 сентября, до оглашения официальных результатов выборов в Югославии, бывший премьер-министр страны Милан Панич публично попросил Путина вывезти Милошевича из Белграда и предоставить ему убежище в России, чтобы предотвратить гражданскую войну. По некоторым данным, бывший глава МИД Греции Каролос Папульяс за две недели до выборов предлагал Милошевичу подумать об убежище в России или одной из стран бывшего СССР в обмен на добровольную отставку. Путин якобы был готов заручиться одобрением этой схемы от США. Но Милошевич отказался.
30 сентября во время телефонного разговора Путин и Клинтон обсудили, что делать с Милошевичем после отстранения от власти. Путин не хотел переезда Милошевича в Россию и предлагал оставить его в Сербии или отправить в Америку.
Клинтон: …Я хочу задать вам другой вопрос. Как мы собираемся вытащить его оттуда?
Путин: Вы имеете в виду — убрать его?
Клинтон: Ага, он боится уйти с поста?
Путин: Думаю, я могу перекинуться с ним парой слов и сказать, что международное сообщество не имеет ничего против него и не будет предпринимать никаких действий. Но я хотел бы обсудить это позже и думаю, что нужно еще раз объяснить это ему.
Клинтон: Но сможет ли он остаться в Сербии? Отпустят ли они его куда-нибудь еще?
Путин: Я думаю, лучше бы он оставался в Сербии.
Клинтон: Ага, я тоже, но просто не знаю, какая там обстановка.
Путин: Честно говоря, я не знаю, но, может быть, он захочет уехать. Это возможный шаг с его стороны, но я не знаю. Нам такой подарок не нужен. Почему бы нам не отправить его в Америку?
Клинтон: Да, я понимаю, что вы имеете в виду. Дайте мне подумать об этом…
The President: … I do think this has merit, unless it just gives time for Milosevic to steal the elections. But I want to ask you another question. How are we going to get him out of there?
President Putin: You mean remove him?
The President: Yeah, is he afraid to leave office?
President Putin: I think I can have a word with him and relate to him that the international community will not hold this against him and there will be no action against him. But I would like to discuss this further and think this needs to be explained to him again.
The President: But would he be able to stay in Serbia? Would they let him go somewhere else?
President Putin: I think it would be better if he stays in Serbia.
The President: Yeah, me too, but I just donʼt know what the climate is there.
President Putin: Frankly, I donʼt know, of course, but maybe he would want to leave. Itʼs a possible move on his part, but I donʼt know. We donʼt want such a gift. Why donʼt we send him to America?
The President: Yes, I know what you mean. Let me think about this…
Все закончилось «бульдозерной революцией» и трибуналом
Политический кризис затягивался, стороны отказывались идти на уступки. 2 октября Путин предложил организовать встречу Милошевича и Коштуницы в Москве «для обсуждения путей выхода из сложившейся ситуации». Однако через два дня признался, что оба политика фактически проигнорировали его предложение (советники Коштуницы позже сказали, что Путин собирался организовать «безумную встречу»).
Днем 5 октября, не дождавшись добровольной отставки Милошевича, лидеры оппозиции решили вывести людей на улицу и фактически начать общенациональную забастовку. В итоге через несколько часов началось взятие здания парламента и государственной телерадиокомпании, оппозиция штурмовала их в том числе с помощью бульдозера. Уже вечером 6 октября Милошевич признал свое поражение в первом туре.
В тот же день Путин пожелал успехов Коштунице — «как лидеру демократических сил, взявшему на себя ответственность за будущее братского югославского народа». Глава российского МИД Игорь Иванов и вовсе поздравил Коштуницу с победой на выборах президента Югославии. Только на следующий день, 7 октября, ЦИК Югославии признал победу Коштуницы в первом туре с результатом 50,24% голосов избирателей.
Милошевич остался в Сербии. Уже 1 апреля 2001 года его арестовал полицейский спецназ. Через несколько месяцев Милошевича передали международному трибуналу и поместили в тюрьму ООН в Гааге. 11 марта 2006-го Милошевич умер в тюрьме от сердечного приступа, так и не дождавшись приговора суда.
Что говорят о свержении Милошевича в России сейчас
В сегодняшнем российском политическом дискурсе события в Югославии считаются «первой цветной революцией» и описываются исключительно в негативном ключе.
Все несогласные, идя на митинги, должны хотя бы знать о том, что их голоса тоже могут быть наглым образом использованы и вовсе не в их интересах… В результате массовых и неожиданно хорошо организованных народных волнений югославский лидер Слободан Милошевич вынужден отказаться от власти.
31 января на 91-м году жизни в американском Бостоне тихо скончался профессор Джин Шарп. По убеждениям — троцкист… Известен как составитель инструкций по разрушению государств… «Оранжевая революция» на Украине в 2004 году — классическое исполнение рекомендаций Джина Шарпа. Без фантазии. Ранее ноу-хау профессора Шарпа практиковались в ходе «бульдозерной революции» в Югославии, когда протестующие бульдозером штурмовали телевидение… Если обобщить, то главное в любой «цветной революции» — создать точку общественного перегрева на ограниченном пространстве и выдать толпу за народ, мол, вот он, народ.
Ту «бульдозерную революцию» на Западе до сих пор считают одним из самых удачных образцов свержения неугодного режима. То, что не удалось натовским ракетам, получилось у группировки «Отпор!». Под ее флагами тогда свершился госпереворот. В наши дни под флагами Сербии, Евросоюза и все того же знамени с кулаком в Белграде снова выходят на протесты. Для полного дежавю не хватает одного бульдозера.
Сам Владимир Путин и, например, секретарь Совбеза Николай Патрушев, который нередко говорит об опасности «цветной революции» в России, как правило, вовсе не упоминают Югославию в этом контексте. Обычно они ограничиваются рассуждениями о странах бывшего СССР.
Бонус: что Путин говорил о выборах в России в связи с Югославией
В одном из разговоров Путин обещал Клинтону надавить на Милошевича, чтобы второй тур выборов прошел честно, — и уточнил, что это «полностью соответствовало бы нашей внутриполитической позиции»
«Ну, как я говорил, конечно, мы не можем на сто процентов гарантировать. Но что мы можем сделать — это высказать наши требования. И если он [Милошевич] не выполнит их, у оппозиции будет больше оснований не идти на второй тур. Мы сможем сказать: „Да, требования оппозиции справедливы“. Это полностью соответствовало бы нашей внутриполитической позиции. На наших выборах оппозиция была бы представлена на всех стадиях, включая подсчет голосов».
Денис Дмитриев