Других развлечений тут нет В Красноярском крае убили 12-летнюю девочку. За год до этого ее изнасиловали — об этом знала полиция и вся деревня. Репортаж Ирины Кравцовой

1 июня 2020 года в заброшенном колодце возле свалки в красноярской деревне Нижняя Коя обнаружили тело 12-летней девочки. Она пропала 29 мая — после того, как пошла с младшей сестрой встречать коров с пастбища. Позже выяснилось, что ее изнасиловали и убили местные жители: 25-летний Павел Гордиенко, 19-летний Родион Соловьев и 14-летний Илья К. Год назад Илья — ему тогда было 13 — изнасиловал ее. В 2019 году семья девочки обращалась в СК с заявлением об изнасиловании и угрозах убийства, но следователи отказались возбуждать дело, потому что подросток не достиг 14 лет. Спецкор «Медузы» Ирина Кравцова съездила в Нижнюю Кою, чтобы узнать, как живет деревня, где местным парням все всегда сходило с рук.

Несколько лет назад жительница Нижней Кои, 42-летняя Антонина Яровая с Набережной улицы, поливала огурцы — и случайно услышала, что дети, с которыми возилась ее восьмилетняя дочь, обсуждали, как они ходят в лес и в шалаше «играют в половой акт». Мальчик во время этой игры ложился на девочку, и они то ли в шутку, то ли нет — Яровая не поняла — занимались сексом. Выяснить подробности у дочери Яровая не смогла, потому что та в лесу с ними не была. Зато дочь рассказала ей, что девочки забирались с мальчиками в заброшенные дома, там снимали трусы и «совали палочки себе туда». Яровая удивилась, хотя знала, что «дети в селе начинают интересоваться сексом лет с девяти, потому что никаких развлечений тут больше нет». По ее словам, «мальчики [девочек] чем-то угощают, девочки показывают им свое тело, и они онанируют».

Яровая рассказала об этом подругам и сходила «до соседки Лены» Халиловой, которая растила двух девочек (в 2018 году дочерям Халиловой было 11 и 9 лет). Старшая дочь Халиловой Маша (имя изменено) дружила со сверстницей Настей Х., с которой другим девочкам родители общаться запрещали. «Она, 11-12-летняя, ужасно материлась, хвасталась, что уже давно переспала с мужчинами, и не было сомнений, что это так и есть», — рассказывает Яровая.

Зная, что Елена Халилова импульсивная и ей «проще наказать, чем поговорить», Яровая предостерегла ее: «Ты не ори: дети между собой говорят о том, что наша свора [местная банда — пятеро парней] их склоняет к сексу — то ли уговорами, то ли угрозами. Спроси у своей, пока не поздно: залететь от уродов не очень-то интересно». Елена спросила у Маши, старшей из дочерей, участвовала ли она в чем-то подобном; та ответила: «Нет-нет, мама».

Тем не менее Елена Халилова пошла в школу к директору Сергею Арзамасову и спросила, знает ли он о подобных развлечениях детей. Директор ответил, что «это фантазии, и, скорее всего, мамы просто поссорились между собой и поэтому наговаривают на мальчишек». Елена ответила: «Если бы мы поссорились, морду бы друг другу набили, чай бы попили и успокоились, а тут речь о другом».

Арзамасов следом вызвал Яровую и спросил: «Зачем вы лезете? Занимайтесь своими детьми». Она ответила: «А у меня нет чужих детей. Они все мои». От своей дочери Яровая узнала, что дети устроили ей бойкот, потому что она все рассказала матери.

В то время Антонина Яровая объяснила сексуальный интерес местной банды к девочкам тем, что три года назад в деревне жила девушка «слабая на передок»: она спала со всеми парнями, «ей нравилось, им нравилось», а потом она переехала в город, «а им уже подавай», и они решили использовать «местных девок», из Нижней Кои.

Деревня с картинки

По дороге от Красноярска до Нижней Кои на трассе продают кедровые орехи, самогон на кедровых орехах, варенье из кедровых орехов и кедровые шишки, а еще березовые туески и мыло в виде пенисов и вульв — «для молодежи». Около города Минусинска, который по пути, на трассе можно купить первые в этом году, еще зеленоватые помидоры. Местные задорно говорят, что их помидоры самые сахарные и большие — вне конкуренции, — и приглашают приехать к ним в августе на День минусинского помидора. В этот день минусинцы проводят экскурсии на образцовые помидорные участки, обсуждают выращивание помидоров, слушают духовой оркестр и устраивают костюмированное шествие «Томат-шоу».

Маленькие деревушки из нескольких улиц находятся в Красноярском крае на значительном расстоянии друг от друга (примерно 60 километров). Их разделяют таежные леса и незасеянные поля, покрытые травой и луговыми цветами.

Деревня Нижняя Коя выглядит словно с картинки. Она стоит на берегу Енисея и с трех сторон окружена тайгой. В деревню ведет мост — под ним течет извилистая река Коя, а вокруг луга, где лошади и коровы щиплют траву. В деревне пять улиц: за мостом Заречная улица, а в основной части деревни — Центральная, Школьная, Набережная и Торговая.

Здесь живут около 300 жителей, и практически в каждой семье есть дети. Большинство из них предпочитают не задерживаться в школе — многие оканчивают только девять классов и дальше остаются жить с родителями. Выбраться из деревни в город удается немногим.

Успешными в Нижней Кое-считаются те, кто умудряется ничего не делать и получать какие-нибудь пособия от государства. О них соседи говорят с раздражением и завистью. Например, рассказывают о жителях, которые сумели подделать справки, что «они якобы умственно отсталые», и получают за это пенсию. Здесь про многих подростков говорят, что они «дураки со справками», при этом, по словам местных, по их поведению не совсем понятно — поддельные это справки или они и правда «дураки». Некоторые, как утверждают соседи, намеренно рожают троих и более детей — чтобы получать пособие как многодетные родители, жить на него и не работать. Некоторые женщины оформляют опекунство сразу над несколькими детьми из соседних детдомов, таким образом убивая, как считают соседи, сразу трех зайцев: получают помощников в хозяйство, финансовую поддержку от государства и при этом чувствуют себя хорошими людьми.

В деревне мало способов развлечься. В «День деревни» — впрочем, никто из жителей Нижней Кои не помнит, когда этот день отмечается, — в местный клуб приезжают выступать жители соседних сел. В этот вечер все смотрят выступления, а потом сами поют и танцуют, многие выпивают. Из детских забав — две детские площадки с качелями и турниками. Еще у детей есть одна обязанность — встречать коров с пастбища. В основном же подростки просто гуляют туда-сюда или катаются на велосипеде.

Одна просит прощения, другая материт

После переезда в 2015 году из Черногорска в деревню отец Маши Виталий устроился работать на Шушенскую птицефабрику в соседнее село (сейчас он работает на молочном комбинате в Синегорске), мать занималась скотом и огородом, иногда выпивала. Соседка Антонина Яровая уточняет, что она «не по три дня не просыхала, а просто выпивала от скуки — как все». Дети Халиловой при этом, по словам соседей, всегда были опрятно одеты, в доме «всегда было что покушать».

Соседские дети вспоминают, что когда Маша переехала, то сразу же записалась на танцы в клуб. На праздниках дети танцевали русские народные танцы — правда, не в национальных костюмах, как в городских детских кружках, а в обычной одежде, какая была. Еще в клубе раз в неделю либо показывали фильм, либо устраивали дискотеку, туда Маша тоже ходила.

Соседи говорят, что Маша всегда гуляла с младшей сестрой и была очень приветливой и воспитанной. Помощью по хозяйству родители слишком ее не перегружали, «делали упор на ее учебу»: Маша с сестрой только давали траву кроликам, ходили за крапивой, помогали собирать урожай. После школы мать отпускала ее немного покататься на роликах и поиграть с ребятами — и сразу домой. Без присмотра, по словам соседей, Маша никогда не была. Местные дети говорят, что сначала общались с Машей, но близких друзей она завести не успела, потом начала дружить с Настей Х. — и сверстники перестали с ней общаться.

По словам соседей, Маша и Настя были полными противоположностями: Маша — отличница, «ударница», Настя — двоечница, Маша — очень ведомая и податливая, Настя — чересчур напористая, наглая, Маша — добрая, всегда всем поможет, сто раз за ерунду попросит прощения, Настя обматерит семиэтажным матом, если что не так. Соседи предполагают, что девочки могли подружиться только потому, что обе сравнительно недавно переехали в эту деревню: семья Маши пять лет назад, семья Насти — чуть позже. «Маше хотелось найти подружку, а Насте — управляемую игрушку», — считают они.

Соседка Антонины Яровой Виктория Томилина (работает на Шушенской птицефабрике) говорит, что Настя «находила нашим одиннадцатилеткам женихов из других сел». У нее в телефоне есть аудиосообщения, которые Настя присылала подруге ее дочери (эти аудиозаписи всплыли, когда искали Машу). Она включает одно аудиосообщение за другим, 12-летняя Настя говорит: «Карина, давай, шевелись, сука», «Сууука, *****, он ниче по поводу твоего фото не ответил. *****, как бы сделать-то *****, сука. Короче, давай ты кидаешь фото — я отправляю ему, потом он кидает фото — я отправляю тебе. И посмотрим. Он просто со своей девушкой поссорился — ну, я у него была бывшая. Он нашел Любу. И теперь она с ним тоже поссорилась, и он хочет замутить с какой-нибудь Кариной. Он просто любит имя Карина».

В 2019 году, по словам Яровой, Елена Халилова даже побила Машу «в воспитательных целях, чтобы она больше никогда не водилась со своей подружкой Настей». После этого Маша выскочила из дома и побежала к социальной работнице Анне Чернышевой, которая живет в соседнем доме. Та вызвала полицию и отвела Машу с младшей сестрой к их тете Руслане. Они переночевали у нее, а когда вышли утром, сотрудники опеки забрали их обеих в детдом. Елене Халиловой пришлось собирать подписи у односельчан о том, что она «нормальная мать». Из-за бумажной волокиты судебное заседание постоянно переносилось. Дочерей Елены два месяца продержали в детском доме и только потом отдали ей.

Никто не хочет заморачиваться

Пятеро парней из деревни — 14-летний Илья К. (в деревне все называют его Кузей), 19-летний Родион Соловьев, 25-летний Павел Гордиенко, 13-летний Никита Т. и его двоюродный брат 15-летний Артем Т. — как рассказывают практически все жители Нижней Кои, в какой-то момент сбились в банду. Они били деревенских «алкашей», воровали у соседей, домогались девочек и девушек, курили, пили крепкий алкоголь и употребляли насвай.

«Никита мог посреди урока вывалить свое хозяйство и трясти им, а поделать с этим ничего нельзя — у него справка есть, что он дурак (информацию о том, что у Никиты была справка о наличии психических расстройств, „Медузе“ подтвердить не удалось). Кузя и Родя материли всех идущих им навстречу стариков и женщин, могли харкнуть в ноги или в твою сторону, когда мимо них проходишь. А сколько раз они меня крыли матом!» — говорит местная жительница Виктория Томилина. «Я Родиону говорю: „Да что ж ты делаешь, я все расскажу твоим родителям“. А ему по барабану: „Да иди в ***** [женский половой орган], сука“». В 2019 году восьмилетний сын Томилиной выходил из школьной столовой, и один из этих парней харкнул ему в лицо. Сына рвало, ей пришлось бежать в школу, чтобы его успокоить.

Бывшая одноклассница Родиона, 19-летняя Дарья говорит, что в школе он постоянно к ней приставал: «То минет ему сделай, то еще че-нибудь». Слова Дарьи подтверждает ее приемная мать Елена. Она говорит, что на школьных собраниях неоднократно обсуждали домогательства Родиона Соловьева к девочкам: «А он только смеется нам в лицо». Администрация школы, по словам Дарьи, часто в ходе разбирательств приходила к выводу, что мальчики так себя ведут, «потому что девочки сами их подначивают» или что «весь сыр-бор родители разводят просто потому, что сами что-то не поделили, а не из-за детей».

Односельчане уверены, что так происходит, потому что родители всех пятерых парней позволяют им так себя вести. Например, когда кто-то приходил к родственникам Родиона Соловьева сказать, что он приставал к их дочерям, и просил мать поговорить с ним, она начинала кричать: «Ты что! Это ты, тварь, проституток нарожала! Мой малыш ничего не делал». «Ее сын что-то натворит, а она на опережение пишет заявление в полицию на тех, кого он обидел, — говорит Виктория Томилина. — Всю жизнь они сами виноватые, они ки́даются на людей, но они вперед вызывают участкового, он приезжает и выписывает штрафы нам: правы мы, не правы, хоть что — 500 рублей — и уезжает. Милиция нам не раз говорила: „Вы с ними не связывайтесь, не обращайте внимания. Они могут и большого побить, и маленького“».

Когда Соловьеву говорили, что пожалуются на него родителям, он отвечал: «Будете возникать, я своих теток позову — они сами вас и в нос, и в рот, и везде». По словам Виктории Томилиной, однажды школьный врач решила поговорить с 19-летним Родионом: «Родя, ты же взрослый, как же ты себя ведешь?» Не успела она прийти домой, как его мать уже вызвала к ней участкового.

Антонина Яровая рассказывает, что не раз ловила подростков на месте преступления, когда они воровали технику и строительные материалы: «Один хрен менты отвечают: либо несовершеннолетние, либо со справками из психушки — им все можно».

Оксана с Набережной улицы (отказалась называть свою фамилию) говорит, что участковые у них меняются как перчатки. 56-летний житель Нижней Кои Анатолий объясняет их тактику так: «Участковый в нашей деревне не живет, он приезжает из соседней деревни, перед ним две конфликтующие стороны — родители обиженных детей и бандиты с их бандитскими родителями. Ему нужно отчитаться перед начальством, что он штрафов кому-то выписал, кого-то наказал. Участковому, конечно, проще бороться с родителями обиженных детей, потому что они ему ничего не сделают, в отличие от своры хулиганов, — поэтому родителей наказывают постоянно, а хулиганы безнаказанно гуляют».

На вопрос, почему подростки остаются безнаказанными и есть ли у их родителей связи в органах, односельчане смеются и говорят, что никаких связей у них нет — у них даже работы и денег нет, «просто никто не хочет заморачиваться с этим, милиционеры не хотят работать».

Отец Кузи — Александр — безработный, часто пьет, иногда подрабатывает в соседних селах. Его семья живет на пенсию бабушки (матери отца). Родион Соловьев живет с матерью, ее сестрами, их детьми и бабушкой. Его мать Валентина нигде не работает, где его отец — неизвестно. По словам соседей, семья живет на пособие по многодетности, которое выплачивают тете Родиона. Родители Павла Гордиенко пенсионеры, у самого Павла — вторая группа инвалидности, по словам его матери, у него «есть справка, что он отсталый».

Забыть об изнасиловании

Осенью 2019 года 13-летний Кузя, проходивший мимо двора Халиловых, смеясь кричал, что «имел [их 12-летнюю дочь Машу] и в рот, и в попу». Родители сразу стали расспрашивать об этом Машу, и девочка созналась, что Кузя, угрожая ножом, изнасиловал ее в июне в день ее рождения — когда ей исполнилось 12 лет, но она боялась им рассказывать. Родители повезли дочь в ближайший город Минусинск на обследование. Экспертиза, как рассказывает тетя девочки Руслана, подтвердила, что ее изнасиловали.

В ноябре 2019 года Елена Халилова пришла в полицию и заявила, что ее дочь изнасиловал 13-летний Кузя. Материалы передали в Следственный комитет. Там собрали доказательства, но уголовное дело не завели — поскольку возраст уголовной ответственности наступает только с 14 лет. Халиловой пообещали, что проведут с подростком профилактическую беседу.

Тогда сестра Халиловой Руслана посоветовала ей подать в суд на отца Кузи Александра «хотя бы на моральный ущерб, раз он физически не понес наказание». Елена так и сделала, но в суде тоже «все заглохло».

По словам Русланы, Елена с тех пор обращалась и в прокуратуру, и «едва ли не к президенту» — но на ситуацию с изнасилованием ее дочери так «никто и не повлиял». Источник «Тайги.инфо» в прокуратуре подтвердил, что Халиловы дважды обращались в полицию — с заявлениями об изнасиловании девочки и об угрозах убийства в ее адрес [со стороны Кузи и Родиона], но тогда уголовные дела не были возбуждены.

Руслана посоветовала сестре «все забыть». Она рассуждала так: раз помощи все равно нет, хорошо бы, чтобы все знакомые поскорее забыли, что Машу изнасиловали — «гордиться ведь тут нечем». Она попросила отца Кузи Александра, который живет практически напротив ее дома, больше не трогать племянницу, он отвечал: «Все-все, [сын] не будет [ее трогать], [я] согласен». Но когда Александр узнал, что Елена подала на него иск о компенсации морального ущерба, сам стал угрожать ей расправой.

Елена Халилова, по словам Антонины Яровой, пыталась собрать с односельчан подписи — что они тоже хотели бы провести расследование изнасилования ее дочери и того «беспредела», который Кузя с друзьями устраивали с их детьми. Кроме того, она предлагала односельчанам вызвать в деревню гинеколога, чтобы проверить, не был ли еще кто-то из девочек изнасилован. Однако подписей набралось очень мало: никто не хотел связываться, люди «завозмущались — как так, она нашими руками хочет посадить его, а если снова не выйдет, то что — он к нам разбираться потом придет», говорит Виктория Томилина. По ее словам, Елена второй раз ходила в школу и ей вновь сказали: «Вы там поругались [с родителями мальчиков], разбирайтесь сами».

Зимой 2019 года Елена столкнулась на улице с Кузей, он снова начал смеяться и говорить, как насиловал ее дочь. Тогда Елена схватила его за грудки, начала трясти и бросила на землю. Из кармана ее халата выпал складной нож, которым она пользовалась по хозяйству. Закончилось все, по словам Русланы, тем, что Кузя «отпинал Елену, унизил и ушел».

Вечером того же дня Елена с мужем Виталием пришла в продуктовый магазин и на выходе случайно встретилась с Родионом и Кузей. Виталий, по словам Русланы, «не удержался и вступил с ними в стычку». Подростки переломали Виталию Халилову ребра, били головой об асфальт и отталкивали пытающихся их разнять Елену и продавщицу магазина. По словам соседей, когда Родион Соловьев бил Виталия, его мать стояла и смотрела на это.

Виталий, как рассказывает Руслана, снял побои, подал заявление в полицию, но там не отреагировали. Отец Кузи тоже подал заявление в полицию на Елену Халилову за то, что она «покушалась на жизнь его сына». Суд признал ее виновной в покушении на жизнь подростка — ей дали условный срок и хотели надеть на ногу браслет, но «браслеты закончились». По словам Русланы, до июля 2020 года — в общей сложности полгода — Елена «на ограничении [свободы]».

Из одежды только большие штаны

29 мая 2020 года в семь вечера Маша Халилова вместе с младшей сестрой вышла встречать коров — Малышку и Зорю — с пастбища. Муж Виктории Томилиной в это время возвращался в деревню и проезжал мимо Маши на автомобиле. Обычно девочка здоровалась с ним и махала рукой, а в этот раз не поприветствовала. Он обратил внимание, что Маша была грустная, но «мало ли что могло случиться — поехал дальше».

В начале девятого младшая дочь Елены Халиловой привела домой коров — где ее сестра, она не знала. Когда в девять часов вечера дочери все еще не было дома, Елена Халилова забила тревогу и сказала соседке Оксане, что девочка не пришла домой. Дождавшись десяти часов вечера, женщины вызвали полицию, оделись и пошли искать девочку. Они шли по деревне, заглядывали во дворы и заброшенные дома и кричали: «Ма-а-ша!»

Спустившись вниз к Енисею, они увидели Павла Гордиенко — самого старшего участника местной банды. Одна из соседок запомнила, что Павел звонил матери Насти — подруги Маши — и срочно хотел с ней увидеться (позднее стало известно, что после исчезновения Маши Настя вместе с родителями внезапно уехала из деревни).

Когда Елена Халилова с соседями встретила прогуливающихся по деревне Кузю и Родиона Соловьева, Виктория Томилина спросила у них, не видели ли они Машу. Кузя сказал: «Видели», — а Соловьев одернул его и проворчал, мол, «нет, со вчерашнего дня не видели». Вместе с полицейскими односельчане прочесывали деревню до трех часов ночи.

На следующий день, 30 мая, к поискам Маши подключился и Павел Гордиенко с матерью — они тоже ходили по деревне и окликали девочку. В это время Родион и Кузя, как всегда, сидели на пригорке около кочегарки — там хорошая интернет-связь — и спрашивали у проходящих мимо односельчан, как идут поиски. «Сидят, смеются и про себя думают: „Ищите-ищите, дураки, а мы хоть развлечемся“», — говорит Оксана.

Утром 1 июня тело Маши нашли в заброшенном двухметровом колодце возле нелегальной свалки в лесу — недалеко от кочегарки. О существовании этого колодца никто из местных либо не знал, либо уже не помнил. Как только стало понятно, что девочка там, жители столпились вокруг колодца, а мать Маши закрыли в клубе, «потому что боялись, что она Родю или Кузю просто-напросто убьет». Руслану попросили быть с сестрой. В тот день Елену сопровождали даже в туалет. Пока в колодце откачивали воду, чтобы достать труп, Елена в клубе истошно кричала: «Убили девочку мою, убили девочку мою!»

Маша была голой, перемотанной с шеи до ног веревкой, которой обычно связывают сено. Из одежды на ней были только большие штаны — позже выяснилось, что они принадлежат Павлу Гордиенко, — в них засунули камни.

После того, как эксперты установили, что перед смертью девочка была изнасилована, у всех мужчин и мальчиков в деревне в возрасте от десяти лет взяли слюну для ДНК-теста. Жители Нижней Кои на улице рассказывают об этом, давясь от смеха: «Слюни берут даже у стариков и инвалидов на колясках».

2 июня полицейские задержали 25-летнего Павла Гордиенко, поскольку его генетический материал совпал с образцами, обнаруженными на теле девочки, — и вскоре он дал признательные показания. Источник РИА Новости в правоохранительных органах рассказал, что у Гордиенко «явные проблемы с психикой» и у него «есть справка», подтверждающая это. Этот источник также сообщил, что на первых допросах Гордиенко много врал, но в итоге сознался: он утверждал, что убивать не хотел — задушил девочку случайно. Кроме того, Гордиенко до последнего настаивал, что был один.

7 июня задержали и 19-летнего Родиона Соловьева — он частично признал вину и тоже был арестован. Как рассказали следователи РИА Новости, Соловьев сначала все отрицал, но «под давлением улик» сознался: якобы не убивал, а только участвовал в насилии. Вскоре криминалисты обнаружили генетический материал еще одного человека, и 11 июня был задержан 14-летний Кузя — именно он изнасиловал Машу за год до этого.

Примите меры

Пока оперативники проверяли подростков, в деревне случился сход — днем 4 июня почти все жители собрались у местного клуба, где временно разместился штаб следственной группы. Чтобы успокоить жителей, из райцентра Шушенское приехали начальники полиции, СК и прокуратуры. «Примите меры! Примите меры!» — кричала им одна из женщин.

«Я написала заявление, я перечислила все слова, какие он мне говорил и как угрожал, — говорила эта женщина. — Мне пришел ответ из прокуратуры в письменном виде: нет состава преступления, ничего нет. [Значит] меня может каждый, кто дурачок или кто считает себя дурачком, оскорбить, запугать. Мы здесь в селе все запуганы».

Сотрудник правоохранительных органов отвечал: «Если он действительно совершил противоправные действия, должны привлекаться родители ребенка». «Да никого не привлекают!» — кричали сельчане.

Местный депутат Татьяна Шмакова утверждала, что прежде привлечь парней к уголовной ответственности не удавалось из-за возраста и незначительности преступлений (краж). Полицейские заявили, что никаких официальных жалоб на подростков в отдел якобы не поступало.

Бабушка погибшей Маши Лариса уверяет, что чиновники и полицейские лгут, они давно знали обо всем: «Просто делать ничего не хотели, а зашевелились, только когда после убийства приехала Москва [следователи из Москвы]». Лариса работает почтальоном в деревне — осенью 2019 года она сама возила в Шушенский отдел полиции заявление о преступлениях, которые совершила банда подростков (там были указаны их имена и контакты). Ларисе выдали справку, что заявление зарегистрировано, но после этого никого так и не наказали — «якобы факты не подтвердились».

По словам источника РИА Новости, у сотрудников СК уже возникли вопросы к Шушенскому отделу по делам несовершеннолетних, отвечающему в том числе за профилактику преступлений. В ведомстве считают, что полицейские, узнавшие об изнасиловании, должны были рекомендовать суду отправить Кузю в спецучилище. Хотя тот и не достиг возраста уголовной ответственности, после такого тяжкого преступления школьника следовало сразу изолировать.

Родион Соловьев и Павел Гордиенко арестованы и находятся в СИЗО. У Гордиенко, рассказывают жители Нижней Кои, уже были проблемы с законом: он якобы несколько раз воровал из ларька продукты, но тюремного срока избежал из-за подтвержденного психического заболевания. В отношении обоих подозреваемых возбудили уголовное дело по статьям за убийство, изнасилование и насильственные действия сексуального характера.

СК завел дело и по статье «Халатность». Фигурантов по нему, правда, пока нет. 16 июня председатель СК Александр Бастрыкин взял под свой контроль расследование убийства Маши Халиловой. Также он приказал дать правовую оценку действиям силовиков, которые не выполнили свои должностные обязанности при первом обращении матери ребенка в декабре 2019 года.

В пресс-службе Главного управления МВД России по Красноярскому краю настаивают, что своевременно провели все необходимые процессуальные действия по поводу всех обращений Халиловой. В декабре 2019-го, как отчитывались полицейские, они приняли заявление о насильственных действиях сексуального характера в отношении ее дочери. Они подчеркнули, что заявление было «в установленном порядке зарегистрировано и направлено в следственный отдел Шушенского района». Затем 13-летнего подозреваемого поставили на профилактический учет.

Полицейские не отрицали, что в феврале 2020-го получили от матери потерпевшей заявление об угрозе убийства со стороны несовершеннолетнего жителя поселка 2005 года рождения. Впрочем, «в ходе проверки данный факт не нашел своего подтверждения, и было отказано в возбуждении уголовного дела», сообщили полицейские. Решение об отказе, как сообщили в пресс-службе, «было утверждено прокуратурой Шушенского района». Сейчас, сообщают в ведомстве, это решение отменено и направлено в полицию для проведения проверки.

Родион

Заречная улица находится поодаль от всей деревни — за мостом. На ней живут трое обвиняемых в изнасиловании и убийстве Маши.

Приятель Кузи и Роди Соловьева (просил не называть его имени) показывает корреспонденту «Медузы», где живут их родители. По его словам, Родион Соловьев мог послать мать прямо в глаза: она ему звонит — «сынок, иди домой покушай», а он ей — «пошла ты в ***** [женский половой орган]!» Почти дойдя до дома Соловьевых, парень останавливается и говорит, что дальше не пойдет: «Вы тоже осторожней там. Они и ки́даются, и чего только не делают, у них свои понятия, могут и ментов на вас позвать».

В ответ на просьбу ответить на несколько вопросов о сыне из двора семьи Соловьева доносятся женские крики: «*****, *****, ****** [идите к черту] — все ***** [отстаньте] от мальчика!» Никто не выходит. Соседи Соловьевых называют их семейкой Аддамс: «Нет такого человека в деревне, чтобы они его не облаяли и не обматерили». «[Когда мать Соловьева] идет по центру дороги, я ее объезжаю», — признается сосед.

Виктория Томилина рассказывает, что сейчас мать Соловьева говорит односельчанам: «Наш малыш хороший. Это деревня виновата. Это вы все, твари, против него настроены». Соловьевы, по словам Томилиной, говорят, что, наверное, полиция их детей побила и поэтому они сознались.

Кузя

В доме родителей Кузи на кухне горит свет. Его бабушку, по словам соседей, несколько дней назад увезли в больницу с инсультом. Отец, несмотря на лай собаки, даже не подошел к окну. По словам соседей, в последнее время Кузя стал поднимать руку и на отца. После случившегося Александр перестал появляться на улице.

Одноклассница Кузи Татьяна рассказывает, что в их классе учились три человека, включая ее саму и Кузю. На уроках Кузя ничего не делал. Когда учительница просила его включиться в работу, он огрызался. В ответ на это учительница привычно говорила: «Ладно, проведем урок без тебя», — и Кузя продолжал сидеть в телефоне.

Молодая школьная учительница Кузи (попросила не называть ее имени) говорит, что до шестого класса он учился и вел себя нормально. Потом «связался с нехорошей компанией» и в конце шестого класса резко перестал учиться. Директор и завуч пытались заставить его образумиться, но все впустую. Впрочем, по ее словам, она не слышала, чтобы в ее присутствии ученик матерился или обижал кого-то.

Учительница отмечает, что отца Кузи Александра регулярно вызывали на разговоры с директором и завучем. Тот обещал поговорить с сыном. «Но вот они с отцом стоят вместе, Илья тут же огрызается на учителей, отец делает ему замечание, а Илья не обращает внимания. Для него отец не авторитет».

Пожилая Галина Арилова сейчас работает уборщицей в школе. По ее словам, в классе постоянно лежат докладные на Кузю. В них говорится, что он матерится в школе, мешает вести уроки и курит в коридоре. Десять лет назад Галина работала в детском саду и видела: «Время забирать его [Кузю], а Сашки [его отца] нет. Вывожу мальчика во двор, смотрим, а Сашка напротив сада валяется пьяный». По словам Галины, свою мать Кузя почти не видел, отец выгнал ее из дома, когда мальчик был еще совсем маленьким; его растили отец и бабушка. Галина вспоминает, что раньше часто, идя по деревне, наблюдала картину, как мальчонка около пьяного отца на дороге сидит, плачет: «Папочка, папа, пойдем домой», — а тот его даже не узнает, отмахивается, как от комара.

Павел

Приятель компании также показывает частный дом на два хозяина, в котором жил Павел: у семьи Гордиенко во дворе несколько сараев, у их соседей — пятиметровая пушистая ель. «У родителей Паши не все дома — близко не подходите и лучше не смотрите в глаза, — предупреждает их знакомый. — В прошлом году Паша с Кузей украли у моего десятилетнего брата телефон, а когда мы с отцом приехали к ним забрать телефон, его отец бросился на нас с топором. Оказалось, что Паша с Кузей успели продать телефон брата в ломбард».

Мать Павла Галина соглашается поговорить с корреспондентом «Медузы» о своем сыне. Выходя из двора, 66-летняя женщина кричит на гавкающую собаку: «Тихо, *****!» Она в халате и кофте с капюшоном. После вопроса о том, что она думает об обвинениях в адрес ее сына, Галина надевает капюшон: «У меня больной ребенок на голову, и че?» Павел, по ее словам, окончил всего шесть классов, не умеет читать и писать, расписывается буквой «г». При этом она уверяет, что Павел «спокойный нормальный ребенок» (Виктория Томилина утверждает, что отец Павла однажды рассказал ей, что купил электрошокер, чтобы отбиваться от сына) и «маму очень любил, агрессии не проявлял».

«Нет у него агрессии, тем более на малолеток, он вообще детей любит, — уверяет Галина. — Он жил с женщиной, у нее были дети подростки — девочки и мальчик. Зачем ему эта девочка?» Потом она говорит о том, что ее действительно волнует: «Кузя с Родей ходят у Паши только деньги выцыганивают, мать Тереза он у меня, *****. Сын их и кормил и обувал, вся пенсия уходила на них».

Галина не верит, что ее сын мог убить и изнасиловать девочку. «Сынок у меня, как это называется, больной клептоманией. А вор не будет убийцей. Он не мокрушник. Он в компьютерные игры слабенькие играл, гонки. У него были взрослые женщины тридцати лет».

Эта ситуация, по словам Галины, на нее не давит: «У меня все хорошо. Я хожу и в магазин, и везде, со мной люди разговаривают, здороваются. Ко мне нет агрессии». Единственное, что, по словам Гордиенко, ее расстраивает, — это то, что теперь она осталась «без рук»: больше некому помогать по хозяйству.

Маша

Общаться с корреспондентом «Медузы» Елена Халилова отказалась: «А что это теперь изменит? Кто-то сможет мою девочку воскресить? Это раньше я пороги обивала, сама просила внимания, просила, чтобы меня выслушали, — никто не слушал — а теперь что уж». Халилова также отказалась позвать на улицу своего мужа.

Приятель Кузи и Роди Соловьева вспоминает, что прошлым летом видел, как Маша шла по мосту и плакала; на все его расспросы ответила только, что мальчики «связывали ее ремнями». Подросток пошел разбираться к приятелям, а они посмеялись и сказали, что просто шутили над ней.

Этот приятель ведет корреспондента «Медузы» к колодцу, где нашли убитую Машу. По пути рассказывает, что пятеро ребят, которых в деревне называют бандой, не были его близкими друзьями: «Просто с ними лучше было дружить, чем нет, — тем более что в этой деревне живут мои сестры». В апреле 2020 года Кузя, Родион и Павел показали ему местность возле колодца — по его словам, они планировали ограбить ларек и хотели возле колодца спрятать украденное, потому что, кроме них, там никто не ходит.

Поднимаясь на пригорок, юноша указывает рукой на тарзанку справа — «здесь любили тусоваться Маша с подружкой» — и направляется вглубь леса.

Дойдя до свалки, он поворачивает направо. Там валяются смятые пластиковые бутылки, мусор и много разбитых стекол. По словам юноши, весной они с парнями часто собирались на этой свалке, чтобы пострелять из рогатки в стеклянные бутылки. Вокруг колодца разбросан мусор и растут дички (разновидность сибирской яблони). Сейчас колодец накрыли бетонной плитой.

Приятель парней, убивших Машу, говорит, что не знает, почему выбрали именно ее — потому что сильно нравилась или потому что ненавидели.

Взрослые из деревни уверены, что подростки рационально прикинули: «У нее пьет мать — в случае чего, кто ее проблемами будет заниматься?» Еще они думают, что Родион и Кузя специально взяли с собой Павла Гордиенко, чтобы он «в финале ей присунул, оставил свой материал и на него можно было спихнуть все в случае чего — поэтому на убитую Машу и надели штаны Павла — у него же все равно справка, его бы не наказали».

Дети считают, что в качестве жертвы подростки выбрали Машу, потому что она была «очень добрая и не умела дать отпор, все время за все извинялась». «Например, мы играли в догонялки в мае, — вспоминает 10-летний приятель Маши, — а у нее болело колено, и она просила прощения за то, что у нее не получалось быстро бегать. Она споткнулась, упала и попросила прощения». «Они просто воспользовались ее добротой», — уверен Машин друг.

Почему Маша продолжала общаться с этой компанией после изнасилования — а об этом преступлении в деревне все знали, — никто так и не понял. Многим детям удавалось избегать этих ребят, но Маша не игнорировала их. Более того, всегда отвечала на их вопросы на улице, терпеливо переносила насмешки и не пыталась за себя постоять. Когда ее знакомые спрашивали, почему она с ними все еще общается, Маша отвечала: «Не могу говорить, отстань».