«Мама для Юли» — фильм о девочке, которая родилась в тюрьме, сменила три семьи и оказалась в интернате Интервью режиссера Натальи Кадыровой

«Медуза» продолжает рассказывать об участниках фестиваля документального кино «Артдокфест», который пройдет в Риге в рамках Рижского международного кинофестиваля с 21 октября. В Москве и Санкт-Петербурге киносмотр начнется 5 декабря. Этот выпуск посвящен документальным фильмам о материнстве и взрослении. Одна из картин — «Мама для Юли» Натальи Кадыровой — рассказывает о девочке, родившейся в тюрьме. К моменту съемок Юля уже сменила трех матерей, но в итоге девочка оказалась в интернате. Специальный корреспондент «Медузы» Ирина Кравцова поговорила с режиссером фильма.

Поправка. В первоначальной версии текста было сказано, что Юля сменила три приемные семьи. Это не так — девочку сначала воспитывала родная мать, а затем две приемные. Редакция приносит извинения читателям.

— Расскажите, о чем ваш фильм?

— Это фильм про 27-летнюю Анну Белову, которая убила своего приятеля и на десять лет села в тюрьму — уже будучи беременной. В колонии она родила дочь Юлю. Когда девочке исполнилось три года, встал вопрос о том, что находиться с матерью в колонии она больше не может и та вскоре должна быть отправлена в детский дом. Но чужая для семьи женщина вызвалась взять девочку на воспитание на время пока мать в тюрьме. Несколько лет Юля прожила у нее, потом ее взяла родная сестра матери Елена. И вот Анна выходит из тюрьмы, Елена и Наталья отдают ей дочь Юлю. При этом каждая из них полюбила девочку, привязалась к ней и каждая считает, что именно с ней девочке будет лучше.

— Как у вас родилась идея снять фильм на эту тему? Или эта история сама нашла вас?

— Именно так и случилось — история нашла меня сама. В 2010 году я увидела кадр дипломного фильма однокурсника, на котором в тюрьме матерям через деревянное окно выдают ребенка на кормление. Эти кадры меня поразили и так я начала снимать фильм «Анатомия любви» о том, как в тюрьмах устроена жизнь женщин, которые родили там детей. Мы с командой снимали фильм в Мордовской и Нижнетагильской тюрьмах, показывали, как женщины в комнате совместного проживания живут со своими маленькими детьми.

Таких комнат в России на тот момент было совсем немного. В основном, дети, рожденные в тюрьме, жили отдельно от матерей в домах ребенка при колонии, и матери к ним приходили дважды в день, чтобы погулять. Кормящим матерям было позволено приходить кормить младенцев, но, как правило, у них очень быстро заканчивалось молоко, и эта коммуникация матери и ребенка была очень недолгой.

— А как вы потом перешли к съемкам фильма «Мама для Юли» — о том, как арестованная мать передала ребенка на воспитание чужой женщине?

— Маленькая Юля с мамой Анной были героинями моего первого фильма «Анатомия любви». После очередного показа фильма, который устраивала «Русь сидящая», со мной связалась одна из зрительниц Наталья, которая сказала, что прониклась историей девочки и хотела бы взять ее к себе на воспитание, пока ее мать в тюрьме. Я решила, что об этом как раз и будет мой второй фильм.

— Часто ли во время того, как женщина отбывает наказание, кто-то соглашается временно взять на воспитание ее ребенка?

— Я думаю, это бывает крайне редко. У службы опеки даже возникали некие сложности и вопросы по оформлению документов на Наталью. Но поскольку все-таки к тому времени уже был мой фильм «Анатомия любви», и потом этот фильм купил и показал Первый канал, медийная составляющая помогла с оформлением документов.

— Что вы можете рассказать о Наталье — женщине, которая взяла на воспитание девочку?

— Наталья очень отзывчивая женщина. Она часто помогала бездомным, собакам и вообще как будто всем, кто у нее просил помощи. На тот момент, когда Наталья предложила взять к себе Юлю, она уже была опекуном дочери своего друга детства, который вел непутевый образ жизни, а потом умер (девочку на воспитание она взяла, когда та еще была младенцем). Сама Наташа была мелким предпринимателем и жила в Москве.

— Что именно в этой истории показалось вам интересным?

— Мне было интересна сама ситуация, когда женщина берет к себе маленького ребенка на воспитание — на время. В частности, меня интересовали два момента: как потом Наталья сможет отдать родной матери ребенка, которого она и сама уже полюбит, как мать. И второе: как поведет себя Аня? То есть, может быть, она настолько полюбит своего ребенка как нормальная мать, поймет, что ему будет лучше жить с чужой женщиной, только изредка встречаясь с матерью? Мне было интересно, как любовь распределится во всей этой ситуации.

Но жизнь — лучший драматург, история начала развиваться совсем по-другому.

— Как именно?

— Родная сестра Анны [матери Юли] Елена сначала не проявляла явного интереса к жизни сестры и ее дочери, она только изредка появлялась на горизонте. Но после того как Юля два года прожила у Натальи, Елена сообщила, что готова взять девочку к себе. Она жила в деревне Рязанской области с мужем, воспитывала свою дочь. Опека, конечно, молниеносно забрала девочку у Натальи и отдала родной тете, потому что родственники всегда в приоритете.

— Наталья была готова отдать Юлю? Как им жилось вместе?

— Наталья, конечно, совсем не была к этому готова. Она полюбила Юлю, очень много занималась ее адаптацией к жизни в семье, в нормальных условиях. Юле у Наташи тоже нравилось жить, они очень хорошо поладили.

— А как Юле жилось у тети?

— Юлина тетя Лена живет в той же деревне Рязанской области, где жила и ее мать до ареста. Она удачно вышла замуж и можно сказать, что они живут в достатке — у них есть машина, строят дом. Лена любит Юлю, и Юля тоже ее полюбила. Понятно, что в плане образования и эрудиции Лена, конечно, могла ей дать гораздо меньше, чем Наталья, но в то же время это единственный родной человек девочки, кроме матери, который был реально готов о ней заботиться.

— А на ваш взгляд, с кем Юле было бы лучше жить — с Натальей или Еленой, ее родной тетей?

— Конечно, с Натальей. Если бы Юля осталась у Наташи изначально и никто ее туда-сюда не дергал, то просто всей грустной истории дальше не было бы. Мы не знаем, что бы там вылезло дальше, какие-то генетические проблемы или еще что-то, но по крайней мере, ребенок был бы в безопасности.

— Как Анна относилась к тому, что о ее дочери заботились эти две женщины?

— Она была рада, что ее дочь не в детдоме. В то же время, возможно, была и ревность.

— А Наталья и Елена, воспитывая Юлю, позиционировали себя каждая как ее мать? Или они так и объясняли девочке, что мама далеко, а они просто временно заботятся о ней?

— Они честно говорили Юле, что ее мама — Аня, показывали ей Анины фотографии, Наташа время от времени привозила Юлю на свидания к маме.

— Сколько Юле было лет, когда она снова стала жить с матерью?

— Юле было почти шесть лет, когда Анну освободили из колонии — она вышла по УДО через шесть лет, вместо десяти. Наталья привезла Юлю в колонию, они встретили Анну и с тех пор Юля стала жить уже с мамой.

— С этих пор у девочки уже началась нормальная жизнь?

— У Юли с мамой есть серьезная связь, она любит ее. Но Анна стала снова выпивать после выхода из тюрьмы, не находила себе работу, жила с мужчинами, которые тоже выпивали и били ее. Юля все это наблюдала. К тому же, Анна часто одергивала Юлю и вела себя с ней гораздо жестче, чем Наталья.

— А Наталья и Елена ушли из Юлиной жизни после того, как она стала жить с мамой?

— Вообще поначалу и Наталья, и Елена в любой момент были готовы забрать Юлю к себе, потому что были уверены, что с ними ей будет лучше.

Потом Наталья стала крестной мамой Юли, чтобы иметь возможность видеться с ней, и первое время часто брала ее к себе погостить, на Новый год, приезжала к ней в гости, присылала ей вещи, подарки. Елена тоже время от времени брала Юлю к себе на ночевки.

— А Юля просила Наталью или Елену забрать ее жить к себе?

— Кстати, нет. Юля всегда радуется, когда кто-то берет ее жить к себе, но сама никогда не просила ее забрать.

— Какие у нее отношения с матерью?

— Юля любит мать, хоть и стесняется ее. Но видно, что ее очень огорчает, что мама пьет. Она часто просит Лену и Наташу поговорить с Анной, убедить ее вести нормальный образ жизни. Но эти разговоры, конечно, не работают.

— Ваш фильм заканчивается тем, что мать с помощью сестры собирает Юлю в школу и отводит в первый класс. Почему именно так?

— Я начала снимать Юлю для первого фильма, когда ей было девять месяцев. Съемки второго фильма начались, когда Юле было три года. Для фильма «Мама для Юли» я наблюдала за жизнью девочки четыре года. Я понимала, что рано или поздно я должна буду поставить точку в фильме, решила, что точка будет, когда она пойдет в первый класс.

— С тех пор, как вы закончили снимать фильм, прошло два года. Как сейчас сложилась жизнь Юли?

— Сейчас она пять дней в неделю живет в интернате для детей с особенностями развития, иногда на выходные ее забирает к себе тетя. Мать так же постоянно пьет.

— Почему она живет в интернате?

— Юля совершенно здорова. Просто этот интернат ближе всего находится к деревне, где живут ее мать и тетя. Благодаря тому, что она живет близко от них, тетя иногда забирает ее к себе на выходные.

— У Юли там нет друзей?

Ну, понятно, что большинство детей там нездоровые, но среди них есть и хорошие ребята — они бегут навстречу взрослым, когда те приезжают их навещать. Наверное, у Юли там есть приятели.

— А отец Юли как-то участвует в ее жизни?

— Он утонул еще до ее рождения. Тоже был алкоголиком в той же деревне, что и ее мать.

— А почему Наталья не заберет Юлю к себе?

— Я, честно говоря, очень надеялась и мечтала о том, что Наташа ее заберет. Но в конечном счете она не решилась, потому что это очень серьезный шаг и ее нельзя никак в этом обвинять или говорить, что она проявила слабость.

Тем более что у Наташи родился свой ребенок и это совпало с периодом, когда у ее старшей приемной дочери начался тяжелый переходный возраст. Получилось, что она занялась своей жизнью. Забирать Юлю у матери через опеку она побоялась — все-таки неизвестно, как сейчас, уже пожив с мамой, Юля будет реагировать на Наталью, то есть будет ли она для нее авторитетом и не захочет ли она обратно к матери.

— Почему несколько лет назад трое женщин хотели забрать Юлю себе, а сейчас она оказалась будто никому не нужна?

— У меня и самой есть этот вопрос — он открытый. Видимо, так распорядилась жизнь. Юля очень умненькая и у нее прекрасно развит социальный интеллект. Поэтому я все-таки верю, что она сможет вырваться из среды, в которой живет ее мать и сумеет нормально построить свою жизнь.

Еще три фильма «Артдокфеста» о детях и матерях

«В ожидании чуда»

Алена Суржикова, Эстония, 2019 год

Фильм производит ошеломляющее впечатление, при этом это очень короткий фильм. Это автопортрет режиссера и ее мужа. Проблема этого фильма заключается в том, что его режиссер Алена Суржикова решила снять картину о том, как в их семье должен появиться ребенок. И в итоге мы видим картину о том, как долгожданный ребенок практически на наших глазах, только родившись, умирает. Мне до конца не понятно, откуда взялась сила в режиссере снять свой портрет. Я не понимаю, как физически хватило решимости нажать на кнопку камеры в том момент, когда им в палату принесли умершего ребенка на прощание. В результате этой трагедии оба родителя серьезно пересмотрели свои взгляды на жизнь — они отказались от высокооплачиваемой работы в Праги, уехали обратно в Эстонию, где решили достроить свой дом и начать жить заново. Сергей и Алена — представители русскоязычной Эстонии, они оба режиссеры документального кино.

Я бы хотел, чтобы люди, которые пойдут на эту картину, знали ее сюжет — это поможет зрителю подготовиться к тому шоку, который он испытает во время просмотра.

«Где Матрена?»

Режиссер Елена Ласкари, Россия, 2019

Это история взросления юной девушки. Мы ее встречаем в этой картине на порое ее 18-летия. На пороге обретения ее прав, ее фантазийных реализаций. 18-летие Матрены (ее настоящее имя — Наташа, Матреной ее называет сестра) — это не просто день рождения обычного жителя РФ, Матрена всю свою жизнь прожила в путинской России. Это настолько яркое обстоятельство, что его не прошли вниманием ряд документалистов. На «Артдокфесте» также будет показана немецкая картина Ирены Лангеман «Поколение миллениум», которая вся сосредоточена на этих поколенческих проблемах и разочарованиях. Это поколение, вошедшее во взрослую жизнь, когда уже никакого права голоса за ними не осталось, взрослые ничего им не передали. И это очень мощное документальное исследование.

Фильм не ведет нас в сторону публицистических итогов и глобальных обобщений, это история одной конкретной девочки. Она рассказана настолько искренне, со всеми детскими глупостями, что мы в этой картине легко узнаем и себя, и своих детей. Это очень точный слепок поколения.

«Обязательная программа»

Режиссер Эва Коханска, Польша, 2018

Обязательная программа — это спортивный термин из фигурного катания. Обязательная программа оказалась обязательством и приговором для главной героини фильма — совсем юной девочки, для которой обязательной программой стало все ее детство. Родители вменили ей стать чемпионкой Польши по фигурному катанию. Она не Полька, а дочь иммигрантов из Украины. Ее любящие родители для достижения своих весьма прикладных планов видят победу дочери в чемпионате как шаг для получения польского гражданства и высокого статуса в обществе. Через обязательную программу своей дочери они пытаются решить все свои семейные проблемы по вхождению в Европу. Когда мы видим, что взрослые оказывают давление на хрупкого ребенка с определенными целями, это вызывает у зрителей серьезное эмоциональное возбуждение.

Виталий Манский