«Атлантика» Мати Диоп: отличный сенегальский дебют в Каннах — о мигрантах и призраках

16 мая на Каннском кинофестивале показали дебютную картину сенегальского режиссера Мати Диоп — «Атлантика». 17-летняя девушка переживает расставание с любимым, но романтическая история в итоге превращается в детектив и даже мистический триллер о призраках. Антон Долин рассказывает, почему этот фильм — яркое кино, по которому соскучился европейский зритель.

Каннский фестиваль буквально кишит знаменитыми режиссерами, но у всех на слуху одно непривычное имя: Мати Диоп. Эта родившаяся в Париже наследница артистически-художественной сенегальской династии (дядя —известный режиссер, папа — музыкант) — дебютантка, «Атлантика» ее первый полнометражный фильм. Уже одно то, что ее при этом взяли в конкурс Канн, — серьезный аванс. Теперь, когда на премьере «Атлантику» встретили продолжительной овацией, у жюри есть уникальная возможность войти в историю. Дай этой картине «Золотую пальмовую ветвь» — и она станет всего вторым африканским лауреатом за все годы (после алжирской «Хроники огненных лет» в 1975-м) и второй женщиной (первой стала Джейн Кэмпион с «Пианино»). А для режиссера-дебютанта из Африки такое награждение было бы и вовсе беспрецедентным. Впрочем, чуть менее престижная «Золотая камера» за лучший первый фильм тоже была бы заслуженным триумфом.

Заранее чуть обидно другое. Наградят Диоп, и все бросятся писать, что роль сыграло нынешнее поветрие: феминизм, равенство, инклюзивность. Меж тем, «Атлантика» — неординарный фильм и без этих сомнительных регалий. Он был бы таковым, даже если бы не оказался в Каннах. В этом не усомнятся те, кто следит за творчеством Диоп давно. Пусть здесь она новенькая, но ее короткометражные картины показывали и награждали по всей Европе — в частности, в Венеции и Роттердаме. У нее сформировался ни на что не похожий индивидуальный почерк и стиль, достигший апогея в «Атлантике». Даже актерские работы красавицы Диоп (в частности, у Клер Дени) сделали ей имя.

Суть метода Диоп — в сочетании несочетаемого. Городской пейзаж Дакара, около портовой зоны которого разворачивается действие, индустриально захламлен и уныл, но изобретательная камера оператора Клер Матон превращает его в иную планету, окрашенную неправдоподобными цветами или утопленную в мистическом тумане. На берегу красуется космического вида небоскреб, который постановщица придумала и нарисовала специально для фильма (планы постройки такой башни в Дакаре и правда были, но ничем не кончились). А вот трудящиеся на лесах рабочие-муравьи сняты на настоящей стройплощадке, и они здесь — важнейшие персонажи. В первой же сцене прораб отказывается платить им жалование за три месяца, те в знак протеста оставляют работу и отправляются куда глаза глядят. Как выясняется вскоре, в далекое опасное плавание на утлом суденышке — в желанную Испанию через ту самую Атлантику, что вынесена в заголовок. Диоп переводит камеру на бесконечно красивую и безразличную к человеческим невзгодам водную гладь. 

Десять лет назад Диоп заработала первые награды за короткометражку, которая называлась почти так же, только во множественном числе, — «Atlantiques». Тот фильм был документальным. Похожий водный пейзаж пересекала лодка с мигрантами. Один из них сидел во тьме у костра и рассказывал свою одиссею. В самом деле, максима Борхеса о четырех сюжетах вспоминалась моментально: это история Улисса и его плавания. Но новая «Атлантика» не о нем, а о Пенелопе. В центре событий 17-летняя хорошенькая Ада (Мама Сане, непрофессиональная актриса, как почти все в фильме), чей возлюбленный Сулейман уплыл за океан. Она твердо намерена дождаться его, хотя день ее свадьбы уже назначен, а богатый жених-красавец приехал в город и даже успел презентовать невесте новый розовый айфон. Расстреливать наглеца из лука, впрочем, никто не намерен, он со временем отступится сам, поняв, что Аду его авансы не прельщают. Тем более, что всем будет не до свадьбы: в Дакаре начнется эпидемия странных пожаров, первый из которых случится именно на помолвке Ады — сгорит ее предполагаемое (весьма шикарное) брачное ложе. 

Не сейчас и не мной замечено: наше время небогато на яркие истории любви, ведь препятствий для нынешних ромео и джульетт не осталось. У нас в Европе, может, и так, а в Сенегале социальное неравенство и трудности повседневного выживания по-прежнему есть. Подружки Ады — капризные красотки Диор и Фанта — завидуют ее матримониальному счастью и требуют забыть о бедовом нищем Сулеймане. Та стоит на своем, и даже настаивает, что Сулейман вернулся из плавания досрочно, а теперь строчит ей с незнакомого номера смски и назначает свидания. 

В «Атлантике», как в причудливом, непостижимом человеческому уму, океанском течении, социально-политическая драма перетекает в жгучую лавстори, но и на этом не останавливается, вдруг оказываясь детективом (за расследование поджогов берется следователь), а потом, в кульминации, поразительной силы мистическим триллером о призраках. Причем выросшая в Европе, но никогда не отвергавшая свое африканское наследие Диоп изумительно органично соединяет классическую легенду о мертвом женихе (мы знаем ее по «Леноре» Готфрида Бюргера) с сенегальскими верованиями и традициями, схожими с культом вуду. Немалую роль играет атмосферный и таинственный саундтрек — большая сложная работа модного электронного музыканта Фатими Аль Кадири, которая тоже родилась в Сенегале. 

Из безнадежной, казалось, истории о расставании, смерти и утрате в «Атлантике» внезапно вырастает сюжет о взрослении, эмансипации и принятии себя. А из картины, которая могла бы определяться исключительно актуальной повесткой, — вечная сказка о переселении душ, расплате за прегрешения и любви, возвращающей с того света.