Герои фильма HBO о сексуальных связях Майкла Джексона рассказали, почему защищали его. Один пожаловался на угрозы, второй боялся огласки

Телеканал HBO показал 4 марта вторую часть двухсерийного фильма «Покидая Неверленд» (Leaving Neverland). Его герои Уэйд Робсон и Джеймс Сейфчак рассказали, почему решили сообщить о сексуальных домогательствах со стороны Майкла Джексона только через 20 лет после произошедшего.

В заявлении, приуроченном к выходу фильма, представители семьи Джексона отметили: Робсон и Сейфчак в 2005 году «под присягой подтвердили, что он никогда не занимался с ними ничем неподобающим». Как пишет The New York Times, защитники Джексона в соцсетях обращают внимание именно на то, что нынешние утверждения героев фильма совершенно не соответствуют их предыдущим показаниям.

Первое расследование по делу о растлении малолетнего против Джексона началось в 1993 году. Иск против музыканта подала семья подростка по имени Джордан Чендлер. В числе прочих свидетелей следователи опрашивали Уэйда Робсона, которому тогда было 10 лет, и 14-летнего Джеймса Сейфчака. Тогда они оба заявили, что у них не было сексуальной связи с певцом.

В фильме «Покидая Неверленд» Робсон заявил, что как только следователи начали задавать ему вопросы, он тут же вспомнил о предостережениях Джексона. Музыкант якобы говорил, что если кто-то узнает правду об их отношениях, оба они окажутся в тюрьме до конца жизни. Сейфчак утверждает, в свою очередь, что перед каждой встречей с полицией его подробно инструктировали адвокаты певца, просившие на все щекотливые вопросы отвечать «нет».

Дело по иску семьи Джордана Чендлера закончилось мировой: Джексон согласился выплатить 22 миллиона долларов.

Сейфчак обвинил Джексона в угрозах

В 2003 году против музыканта начали новое расследование — на этот раз его заподозрили в растлении 13-летнего Гэвина Арвизо. По словам Сейфчака, певец попросил его выступить свидетелем защиты. «У меня случилось что-то вроде нервного срыва. Я не хотел даже думать о том, чтобы лезть во все это», — вспоминает Сейфчак.

Когда он отказался, Джексон якобы начал угрожать, говоря, что на него работают лучшие адвокаты в мире. Сейфчак стоял на своем. Ближе к концу процесса музыкант снова попросил его выступить в суде, но опять получил отказ. Больше они никогда не общались.

Своих родителей (журнал Vanity Fair писал, что они получили в подарок от Джексона новый дом и автомобили) Сейфчак тоже просил не давать показаний в суде. Его мать Стефани вспоминает, что в 2009 году, когда музыкант умер, она пустилась в пляс с мыслью, что он «больше не может причинить вред ее детям».

Робсон рассказал, что боялся огласки

В 2005 году Уэйд Робсон, наоборот, стал одним из трех главных свидетелей защиты Майкла Джексона. К тому времени Робсон уже был успешным постановщиком танцевальных шоу — он работал с Бритни Спирс и 'N Sync. По его собственному признанию, он давал показания добровольно, хотя и без большой охоты. По словам Робсона, его страшила сама мысль о том, что все вокруг, включая членов семьи и коллег в индустрии, узнают о его прошлом. Присяжные по итогам разбирательства сочли доказательства вины Джексона недостаточными и оправдали музыканта.

Впоследствии, в 2013 году, именно Робсон стал инициатором гражданского иска против Джексона. Суд отклонил его за истечением срока давности.

Робсон решил рассказать о связи с певцом, когда переживал тяжелую депрессию после рождения сына. Ему казалось, что единственный выход — поделиться своей историей с психотерапевтом. В тот же день он неожиданно для самого себя признался во всем и членам семьи.

По словам Робсона, его рассказ шокировал его жену Аманду. Пять месяцев она не пускала на порог дома мать Робсона, которую считала виновной в том, что она допустила домогательства со стороны музыканта. Именно мать Робсона привезла его в Лос-Анджелес, чтобы он мог ближе общаться с Джексоном.

Майкл Джексон признавал, что спал в одной кровати с мальчиками, но всегда утверждал, что у него не было с ними секса. «Я даю им молоко, мы едим печенье, — рассказывал музыкант. — Это очаровательно, это приятно, это то, что должны делать все в мире». В другом интервью певец говорил, что «скорее перережет себе вены, чем навредит ребенку».