«Я понял, почему консерваторы считают либералов эгоистами» Кристиан Бэйл — о том, как он сыграл бывшего вице-президента США Дика Чейни (для этого ему пришлось сильно растолстеть)

Фильм Адама Маккея «Власть» — история бизнесмена и политика Дика Чейни, работавшего вице-президентом США при Джордже Буше-младшем — получил восемь номинаций на «Оскар». Номинировали и сыгравшего главную роль Кристиана Бэйла — это уже второй раз, когда Бэйл претендует на звание лучшего актера благодаря сотрудничеству с Маккеем (первым была «Игра на понижение»). Специально для «Медузы» Галина Галкина обсудила с Бэйлом власть, «Власть» и то, как его работа сказывается на его теле.

— Дик Чейни — не самый любимый американский политик, скажем так. Почему вы согласились его сыграть?

— Сначала сама мысль о том, что я буду играть Дика Чейни, казалась мне абсурдной. Я знал, что он был министром обороны, а потом возглавил транснациональную энергетическую корпорацию «Халлибертон». Я слышал, что он был серым кардиналом американской политики, но многие подробности его биографии оставались для меня неизвестными — особенно если говорить о его молодости. Когда я получил предложение от Адама Маккея, мы начали исследовать биографию Чейни — и оказалось, что это очень интересно. Это очень значимая фигура, он во многом определил, как развивались не только США, но и мир, в котором мы живем. Конечно, он не один принимал решения, но многое зависело лично от него. Удивительный человек!

Кроме того, у нас подобрался замечательный актерский состав. Чего только стоят Эми Адамс, Стив Карелл и Сэм Рокуэлл. Ну и еще одним фактором было то, что неудача казалась вполне реальной перспективой. Я думал: если уж провалиться, то с треском.

— По фильму кажется, что Чейни, с одной стороны, хороший семьянин, а с другой — законченный циник. Как это может сочетаться в одном человеке?

— Не все согласятся с тем, что он был законченным циником. Это ваше личное мнение. Кроме того, это не единственные две его стороны — он очень многогранный человек. Конечно, невозможно рассказать о человеке за два часа, поэтому пришлось многое оставить за кадром. Но вы не представляете, сколько интересного биографического материала нам удалось найти. Очень жалко, что у нас не хватило времени обо всем рассказать.

Сильная сторона Адама Маккея как режиссера в том, что он не жалеет времени на то, чтобы выслушивать наши предложения, смотреть вместе с нами найденный материал. Мы очень тесно сотрудничали. Но в итоге, конечно, многие вопросы так и остались без ответа, потому что Дик Чейни очень скрытный человек.

— Как вам удалось так кардинально изменить свою внешность? Вы не просто поправились, но и начали жестикулировать, как Чейни.

— Я пересмотрел огромное количество видеозаписей, часами смотрел интервью с ним. Я читал его книги, а также книги о нем. Это очень долгий процесс, но его нельзя торопить.

— Вы не боитесь, что эксперименты над своим телом могут иметь последствия?

— Боюсь.

— Зачем же вы это делаете? Можно ведь использовать накладки?

— Я думаю, что нельзя ничего делать наполовину. Я уверен, что состояние тела влияет на состояние ума. Это важная связь. Мне, например, было важно, чтобы моя шея стала толще. Если вы посмотрите интервью с Чейни, вы обратите внимание на то, что его плечи находятся на одном уровне с ушами. Чтобы от меня возникало такое же впечатление, мне нужно было набрать вес. Накладки и пластический грим тут не работали.

— Вы на экране еще и транслируете политические взгляды, которые вам совсем несвойственны. Тяжело было это делать?

— Это важный вопрос. Адам — не только режиссер, но и сценарист; фильм отражает его точку зрения. С другой стороны, если бы мы с ним понимали героя одинаково, зрителю было бы неинтересно. Поэтому мы решили ни о чем таком не договариваться. Чейни — очень самостоятельно мыслящий человек. Он много раз говорил, что ни о чем не жалеет, и в тех же ситуациях и сейчас повел бы себя так же. Чтобы у нас получилась увлекательная история, Адам позволил мне встать на точку зрения Чейни, выступить в его защиту, понять его мотивации.

— Важную роль в фильме играет жена Чейни — Линн. Насколько семья важна для вашего героя?

— Те, кто знал Дика Чейни в старших классах школы, были ошеломлены, когда он стал вице-президентом. Но успехам Линн никто не удивлялся. Все предполагали, что она преуспеет в жизни. Дик шутил, что любой человек, женившийся на ней, стал бы вице-президентом. Она направляла и двигала его вперед — а он всячески помогал осуществлению ее амбиций. Линн была гораздо успешнее в образовании, чем Дик. Он тоже получил хорошее образование, но только потому, что Линн этого требовала.

— Линн Чейни похожа на главную героиню «Карточного домика», если убрать из него убийства.

— Да, но давайте не забывать о шестистах тысячах убитых иракцев. Давайте не забывать о пытках.

— Вы много времени и сил посвятили тому, чтобы понять Дика Чейни. Каков ваш главный вывод?

— Я всячески избегал высказывать собственное мнение. Я читал, что писали другие, внимательно изучал труды консервативных авторов, сторонников традиционализма. В результате мне стало понятно, почему либералы воспринимаются этими людьми как эгоисты, чужеродные элементы. Чейни — замечательный мыслитель, тонко понимающий, как устроена государственная машина, машина управления и язык власти. Я пытался найти логические объяснения его мыслям, а не осуждать его логику.

Это человек, который хотел добиваться быстрых результатов — и человек закрытый, который при этом не хотел и не мог разочаровываться в демократии. Черчилль говорил, что лучший аргумент против демократии — это пятиминутная беседа со средним избирателем. Чейни не нравилось общаться с народом, он не понимал, почему нельзя оставаться в тени. Он очень противоречивый человек. Он как фанатик боролся за власть — и при этом жертвовал собой, отказываясь от своих президентских амбиций. Он очень высокомерен, но в то же время он слуга, который сделает все ради своего патрона. Причем лично я считаю, что его настоящим патроном была Линн, которой он будет служить всю жизнь.

Да, можно считать Чейни персонажем зловещим, но стопроцентных злодеев не бывает — как и стопроцентных святых. Когда его дочь сообщила ему, что она лесбиянка, он легко это принял, ни минуты не колеблясь — как и положено любому отцу. Он защищал ее всеми средствами, хотя в то время его коллеги по партии совершенно этого не понимали. Именно такие моменты делают его личность очень интересной.

— Американское общество сейчас расколото больше, чем когда-либо — и тут выходит ваш фильм. Как он будет выглядеть в сегодняшнем политическом контексте?

— Насколько я знаю, Трамп не фанат Буша-младшего. Надо, кстати, сказать, что Чейни, в отличие от Буша, не был изоляционистом. Он верил в американскую исключительность и необходимость распространять по миру американские ценности.

Вообще, фильм не столько о самом Чейни, сколько о том, что такое человек, семья, нация. Когда я сам смотрел «Власть», я местами плакал от смеха — но какие-то вещи, которые в нем говорятся о семье, о народе, о войне, меня по-настоящему задели. Надеюсь, те, кто будет смотреть фильм, тоже будут испытывать разные эмоции.

— Все фильмы на политические темы, которые снимаются сегодня, неизбежно приводят нас к выводу, что нынешние проблемы уходят в далекое прошлое, что все началось еще лет 50 назад. Вы сами не устали от этого?

— А вы можете вспомнить время, когда мы не чувствовали усталость от нашей политической системы? Все мое детство я слышал от родителей, как им это надоело. Ничего нового. Сейчас недостатки системы переживаются особенно остро, но они существовали всегда. Этот фильм позволяет нам оглянуться назад и связать многие отдельные факты в единое целое. Естественно, было бы неправильно во всем винить исключительно Чейни, но он без сомнения был очень влиятельной фигурой, которая связывает 1960-е годы с современностью.

— Вы процитировали Черчилля. А вы видели фильм «Темные времена», где его играет Гари Олдман?

— Гари оказал на меня большее влияние, чем кто-либо другой. Дело в том, что когда я начал сниматься в кино, я это ненавидел. Причины были прежде всего экономические — нам нужны были деньги для лечения члена семьи. Вскоре я понял, что попался, — и решил, что если уж стал актером, надо сделать что-то, чем можно будет гордиться. Я стал искать образец для подражания — и нашел Гари Олдмана. Я ходил на его фильмы и думал, что хочу играть, как он. Он очень меня вдохновил.

Так что дело не только в роли Черчилля. Я вообще много советовался с Гари — в частности, когда набирал вес. Правда, он не знал, что я стараюсь во всем ему подражать! Только две недели назад я признался ему, какую важную роль он сыграл в моей карьере.