«Тайные виды на гору Фудзи»: откровенная духовная проповедь Галина Юзефович первой прочитала новый роман Виктора Пелевина

В «Эксмо» 27 сентября выходит новый роман Виктора Пелевина «Тайные виды на гору Фудзи», в котором писатель формулирует и проповедует буддистские философские принципы. В основе сюжета — история пресыщенного бизнесмена Феди, который начинает пользоваться стартапом, предлагающим разные виды счастья. Литературный критик «Медузы» Галина Юзефович — первая, кто прочитал роман Виктора Пелевина.

Виктор Пелевин. Тайные виды на гору Фудзи. М.: Эксмо, 2018 

Если бы, говоря о новом романе Виктора Пелевина, нужно было ограничиться всего двумя определениями, точнее других, пожалуй, подошли бы «самый буддистский» и «самый прямолинейный» — если не за всю карьеру писателя, то во всяком случае за долгое время. В отличие от прошлогоднего «iPhuck 10», в котором обязательные для Пелевина буддистские коннотации были уведены в подтекст, а собственно текст представлял собой диковинную смесь футурологических гипотез и культурологических концепций, «Тайные виды на гору Фудзи» — откровенная духовная проповедь, уравновешенная не по-пелевински простым сюжетом и однозначной моралью.

Бизнесмен Федя (последняя или предпоследняя строчка в списке Forbes, но на скромных размеров яхту, телок и кокаин хватает) пресыщен земными удовольствиями — все, что манило в юности, будучи достигнуто в зрелости, утратило вкус, вес и смысл. Словно в ответ на невысказанную мольбу практически из воздуха на борту фединого плавучего дома материализуется молодой человек по имени Дамиан с чемоданчиком в руке и предложением, от которого хозяин не в силах отказаться. Дамиан — создатель стартапа, предлагающего очень состоятельным людям счастье в диапазоне от реализации смутных детских фантазий до утонченных трансцендентных переживаний. 

Первый же опыт дорогостоящего счастья «люкс» возвращает в федину жизнь Таню — объект его юношеских эротических грез, успевший за прошедшие годы превратиться в потасканную немолодую тетку нелегкой судьбы. Эта встреча, не вызвавшая поначалу в герое особых эмоций, становится, тем не менее, отправным пунктом его диковинной одиссеи. Описав головокружительную петлю и побалансировав некоторое время на самом краешке нирваны, Федя отказывается от спасительного освобождения для того, чтобы вновь плюхнуться в теплую, затхлую, но такую надежную сансару. 

Рассказывая о практиках медитативной концентрации, позволивших простачку-Феде ненароком проникнуть в сумрачную пустыню духа, отделяющую смертного от блаженного небытия, Пелевин (попутно раскланиваясь с философом Пятигорским) довольно подробно излагает буддистскую теорию джан — последовательных этапов постижения высшей истины. Только поднявшись от низших джан, дарующих смертному материальное наслаждение, к джанам высшим — безлюдным, пугающим и безвоздушным, единственно позволяющим осознать тщету всего сущего, человек может отринуть морок зримого мира и достичь просветления. Проводя героя (а вместе с ним и читателя) сквозь разные типы психических состояний, Пелевин впервые, пожалуй, в своем творчестве абсолютно прямо и всерьез, без иносказаний и веселого паясничанья, принимается проповедовать буддистские философские принципы. И незадачливый гедонист Федя в этом контексте служит отрицательным примером, призванным в полной мере продемонстрировать читателю позор и мерзость поражения на духовном пути.

Однако сюжетная линия Феди с его спиритуалными метаниями — не единственная в романе. По результатам той же самой судьбоносной встречи юношеская зазноба Федора Таня претерпевает подлинную мистическую трансформацию. Но, в отличие от безвольного Феди, она проходит свой путь, ведущий в прямо противоположную сторону — от света во тьму, до конца, обретая в итоге страшное и злое женское всемогущество. Становясь адептом тайного культа вагины как источника всего сущего (в этой точке Пелевин изящно передает привет Гюставу Курбе с его знаменитой картиной «Происхождение мира»), Таня осознает, что радикальный феминизм — это, по сути, одна бесконечно растянутая во времени месть «***мразям» за многовековые унижения. И по виду месть эта мало чем отличается от обычной женской психологической манипуляции и эксплуатации мужчин, направленной на получение от них материальных благ — разве что осуществляется она магическими средствами и в большем масштабе. 

Могучее женское начало «инь» торжествует, слабое мужское начало «ян» повержено, все возвращается на круги своя, как Одиссей на Итаку, и пока мир устроен так, а не иначе, желанная нирвана трагически недостижима — вот, собственно, и все, что хочет сообщить нам автор на 412 страницах своего нового романа. 

В принципе, Виктор Пелевин всегда был склонен к мягким и социально приемлемым формам антифеминизма, однако в «Тайных видах на гору Фудзи» он определенно берет в этом смысле новую высоту. Эмансипация женщины, симметричное ослабление мужчины и размывание традиционных гендерных ролей (или, вернее, их сущностная трансформация при сохранении формального статус-кво) в его глазах становится событием откровенно зловещим, ставящим под удар малейшую возможность спасения. Неслучайно хэштег «metoo» становится в пелевинском мире могущественной мантрой, способной распахнуть перед женщиной дверь в иное измерение и наделить ее колоссальной властью. И этот мизогинический душок — не то чтобы слишком сильный, но вполне отчетливый — способен если не вовсе убить, то по крайней мере изрядно подпортить впечатление от романа, во всех прочих отношениях яркого, ясного, обаятельного и изобилующего милыми «пасхалками» для давних поклонников творчества писателя.