«Эффект горения заложен в традиции готической архитектуры» Искусствовед и куратор Виктор Мизиано — о скульптуре Николая Полисского, сожженной в Никола-Ленивце

17 февраля в арт-парке Никола-Ленивец в Калужской области по случаю Масленицы сожгли 30-метровый арт-объект Николая Полисского «Пламенеющая готика» — сооружение из веток и мусора в виде готического здания. «Медуза» попросила историка искусства и куратора Виктора Мизиано рассказать о смысле акции «Пламенеющая готика» — и объяснить, почему неподготовленные зрители этот смысл не уловили.

Арт-объект Николая Полисского напоминал готический собор; в интервью художника на The Village объект один раз был назван «костелом», однако позднее выяснилось, что речь шла о «костре». Николай Полисский 18 февраля написал в фейсбуке, что не ставил цели создавать копию какого-либо существующего культового сооружения или имитацию храма. Однако опубликованные в интернете фотографии горящего арт-объекта вызвали неоднозначную реакцию; например, представитель синодального отдела Московского патриархата Вахтанг Кипшидзе пообещал провести проверку акции, внешне напоминающей «сожжение храма». Пресс-секретарь римско-католической архиепархии Божией матери Кирилл Горбунов заявил, что сожжением объекта, похожего на костел, были оскорблены чувства верующих католиков. 20 февраля Полисский еще раз заявил, что хочет, чтобы его искусство служило миру и согласию в обществе, и попросил остановить публикацию фотографий «горящего готического костра».

Виктор Мизиано

искусствовед, куратор, главный редактор «Художественного журнала»

В последнее время постоянно те или иные события, которые происходят на территории искусства, благодаря СМИ часто оказываются на другой, более широкой, территории — и утрачивают всю систему значений и смыслов, которые изначально в них были заложены. Надо иметь в виду, что искусство всегда действует, следуя своему языку, своей традиции, обладает внутренней системой референций — но не все эти референции легко читаются людьми «со стороны». Это и произошло с работой Николая Полисского.

Я сочувствую тем, кто почувствовал себя оскорбленным, — как нашим либералам, которые увидели в «Пламенеющей готике» оскорбление западных ценностей, так и радетелям за догмы православия, но, по-моему, надо учиться смотреть на вещи более многомерно.

Безусловно, Николай Полисский — очень яркий и важный художник, со своей историей и репутацией. Есть все основания говорить о том, что в его лице мы имеем дело с фактом искусства. И то, чем он занимается в Никола-Ленивце (с 2000 года Николай Полисский создает скульптуры и инсталляции на территории арт-парка «Никола-Ленивец» — прим. «Медузы»), — это интереснейшие страницы в истории искусства России за последние 15- 20 лет. Для того чтобы что-то говорить о последней его работе, надо иметь представление о языке и способе работы этого художника. Если речь идет об акте сожжения объекта, то надо понимать, что их сожжение для Полисского — уже традиция, это произошло не в первый раз.

Если сейчас кто-то обратил внимание на то, что горящий объект имел очертания какого-то культового христианского учреждения, то раньше это было не так — раньше в сжигаемых объектах были другие мотивы. Это целая история, и я бы в данном случае не акцентировал внимание на том, что этот объект может быть связан с историей церкви, с историей культа, — скорее, обратил бы внимание на то, как он связан с историей искусства. Само название работы референтно истории искусства, «пламенеющая готика» — название популярного стиля готической архитектуры в Европе.

Очертания собора, которые есть у этой конструкции, отсылают нас к готическим храмам, которые представляют собой ажурную пелену конструкции, всю застланную витражами — а они на свету «горят». Этот эффект горения заложен в самой традиции готической архитектуры — через этот праздничный, но немного тревожный световой эффект выражалось религиозное чувство средневековых мастеров и их заказчиков, то есть тогдашних отцов церкви.

Есть еще очень важный момент для понимания этого произведения — сожжение происходит в Масленицу. Я бы не торопился относить Масленицу к православным праздникам — это праздник языческий, и неслучайно именно на Масленицу в Никола-Ленивце возникла традиция что-то сжигать, потому что прыгание через костер, сжигание объектов, предание огню всегда сопровождало языческую сакральность этого праздника. Языческий смысл сожжения, уничтожения в огне связан и с характерным для мифа и фольклора представлением о «вечном возвращении», если воспользоваться термином Ницше, который как раз использовал это понятие, говоря о мифе. Нечто уничтожается ради того, чтобы потом вернуться в том же виде, но обновленным.

И потом, речь идет не просто об уничтожении. Если мы вспомним, что означает огонь в христианской традиции, то здесь тоже открывается огромная бездна значений и смыслов: свечение, свет, создаваемые огнем, в христианстве и многих других религиях — это один из носителей божественного, вспомните хотя бы описанный в Новом завете Фаворский свет в момент Преображения Христа. Я не исключаю, что некоторые из этих смыслов вполне учитывались художником. В этой работе нет ничего, что может вызвать ощущение поругания и, тем более, профанации — наоборот, художественное высказывание Полисского прикасается к основам чего-то сокровенного, сакрального в культуре в его самом первичном смысле и бытовании.