Перейти к материалам
истории

«Движение вверх»: три секунды победы Баскетбольный блокбастер российского производства — лучшая новогодняя премьера

Источник: Meduza
Студия Тритэ / Централ Партнершип

2017-й стал ударным годом для российского кино — и по сборам, и по количеству по-настоящему ярких картин. По мнению кинокритика Антона Долина, спортивный блокбастер «Движение вверх», с которым многие будут встречать Новый год (сопоставимых по масштабу премьер в прокате не будет), эффектно завершает сезон. 

«От создателей „Легенды № 17“» — анонс, который многое объясняет и кое к чему обязывает. В «Движении вверх» те же продюсеры, студия «ТриТэ», и тот же сценарист Николай Куликов. Но главное совпадение — в жанре: блокбастер о легендарных победах советского спорта. В случае «Движения вверх» материал даже еще более эффектный. В 1972 году на Олимпиаде в Мюнхене впервые за 36 лет американская баскетбольная команда проиграла — причем не кому-то, а советской сборной. Самое же любопытное — в том, что исход матча решили последние три секунды, добавленные арбитром. С одной стороны, сюжет предельно кинематографичный. С другой, длиться он может всего три секунды. Дело за малым: создать вокруг этого момента целый фильм. 

Задача не такая уж простая. Спортом увлекаются далеко не все, о сенсационном сюжете слышал или помнит отнюдь не каждый. Воссоздание атмосферы СССР начала 1970-х — дорогостоящий и сложный процесс, а критики все равно найдутся. Будут сличать кино с реальностью, искать десять отличий (найдут больше). Есть уже и скандал: одни прототипы (или их наследники) благословили проект, другие резко воспротивились ему, и в результате легендарный тренер Владимир Кондрашин, во избежание судебного иска, стал на экране вымышленным Владимиром Гаранжиным. Поменяли имена и другим персонажам, в основном связанным с неофициальным закулисьем легендарного матча и личной жизнью главных героев. При этом все игроки сборной сохранили и фамилии, и определенное внешнее сходство с теми, чьи роли играют. Впрочем, все эти нюансы пройдут мимо зрителя, которого интересует другое: зрелище. 

«Движение вверх» делится на две части. Первая выдержана в совершенно голливудском духе. Это очень качественное кино, профессионально придуманное и собранное, использующее все пригодные клише и действующее на эмоции («ТриТэ» сегодня, кажется, та российская студия, которая ближе всех к определению «наш Голливуд»). Начальство назначает в баскетбольную сборную нового тренера, тот знакомится с игроками и формирует команду, делает сенсационное заявление о намерении одолеть американскую сборную и медленно движется к этой — мы знаем, осуществимой — победе. 

Вторая часть — собственно, матч, показанный непривычно скрупулезно. И это — настоящий триумф, сопоставимый с тем, что был одержан в Мюнхене 1972 года. Все сюжетные нити сходятся в одном нервическом клубке, и оторваться от неслыханно техничного зрелища-аттракциона фактически невозможно. Артисты играют на пределе возможностей — в точности, как их персонажи. Азарт передается самым апатичным зрителям. Впервые за долгие годы рапид использован по делу («Полет — естественное состояние баскетболиста», утверждает тренер). Даже некоторая операторская и музыкальная обобщенность картины, отсутствие яркого индивидуального почерка в этих важных областях, становится достоинством: матч снимало несколько операторских команд, и на экране он смотрится не менее жизненно и при этом захватывающе, чем настоящий спортивный поединок. Технические ухищрения становятся как бы невидимыми; мы оказываемся на трибунах, а то и на поле. Временами хочется провести параллель с «Олимпией» Лени Рифеншталь — вероятно, величайшим спортивным фильмом в истории кино. Наверное, надо уточнить, что автор этих строк к любому спорту и спортивному кино совершенно равнодушен, так что победа фильма над его недоверием — тоже серьезное завоевание.

Central Partnership

Как настоящее голливудское кино, «Движение вверх» — результат командной игры. Кто в этой ситуации режиссер Антон Мегердичев, тренер или капитан сборной, сказать трудно. В любом случае, его опыт в кино о спорте («Бой с тенью-2») и умение создавать саспенс («Метро») здесь пригодились, как и уникальное чувство монтажного ритма. Однако он — лицо закадровое, зрителю интереснее актеры. Владимир Машков в роли тренера мобилизует все свои способности, и параллель с игрой Олега Меньшикова в «Легенде № 17» будет оправданной. Марат Башаров (отвратительный чиновник при сборной), Андрей Смоляков (привычный к компромиссам служитель режима), Сергей Гармаш (властный глава Госкомспорта), Виктория Толстоганова (жена тренера) превосходно играют «свиту», позволяющую герою сформулировать позицию и отстаивать ее до последнего. 

Но, конечно, важнейшее достижение «Движения вверх» — в другом. Баскетбольная команда в фильме — удивительно гармоничный, слаженный и сильный ансамбль, не включающий в себя ни одного по-настоящему известного артиста: Иван Колесников, Кирилл Зайцев, Александр Ряполов, Кузьма Сапрыкин, Иракли Микава, Отар Лордкипанидзе, Джеймс Тратас (рослый и фактурный литовский актер, пожалуй, самый яркий из всех, хотя выделять одного несправедливо). Отдельно — маленькая, но замечательно яркая работа Александры Ревенко, актрисы Гоголь-центра, впервые сыгравшей в таком большом кино. В этом смысле «Движение вверх» — действительно спортивный фильм, который берет сыгранностью и слаженностью больше, чем чьим-то индивидуальным дарованием или харизмой. Это тоже голливудское свойство, крайне редкое для отечественного кино. 

Понятно, что отношение зрителя к «Движению вверх» зашито в самом замысле картины. Для большинства это ностальгическое большое кино о завоеваниях мифической великой страны — СССР, наследниками которой нам повезло быть. Для меньшинства — порция тенденциозной государственной пропаганды на тему «однажды наши наваляли американцам». Особенно ярко две полярные позиции проявятся на фоне недавних олимпийских разоблачений и скандалов. Однако фильм, если в него всмотреться, гораздо сложнее этих привычных паттернов. 

Самое интересное подводное течение в «Движении вверх» связано именно с темой патриотизма. Борьба советских и американских спортсменов — это состязание двух подходов. Американцы дружно поют гимн, размахивают флагами, скандируют «USA!»; они действительно бьются с коммунистами из империи зла за честь родной страны. У советских баскетболистов другая мотивация. С самого начала фильма они получают от родины один щелчок за другим. По возвращении с триумфального матча их унизительно обыскивают таможенники. Бюрократы хамят и настаивают на своем. Тяжелобольного ребенка не пускают сделать операцию за границу. На каждом шагу шантажируют и давят, не давая послабления ни в чем: в СССР невозможно ни лечиться, ни жениться по своей воле. Даже уютные на вид автоматы с газировкой плюются водой. Неудивительно, что среди центральных персонажей есть активный антисоветчик — литовец Паулаускас. Да и остальные не горят желанием пострадать за державу. В общем, когда в начале фильма Гаранжин говорит «Не бывает вечных империй», эти слова хочется отнести не только к непобедимым США, но и к советскому государству-колоссу.

Студия Тритэ / Централ Партнершип

Так за что же бьются баскетболисты, поставившие невыполнимую цель? Ответ приходит в момент, показанный в фильме отчетливо, но деликатно, — теракт на Мюнхенской Олимпиаде. Политика в самом ее кровожадном изводе берет верх над поверхностной спортивной утопией, заставляющей на время забыть о границах. Чувство родства оказывается превыше государственных интересов и политических распрей. Герои «Движения вверх» выходят на поле сражаться не за престиж империи, а за свое личное достоинство. Для человека угнетенного нет высшей свободы, чем преодоление обстоятельств; для человека отчужденного нет высшей ценности, чем братство. 

В «Движении вверх» нет другого отечества, кроме друга-дурака, который иногда так бесит, что невмоготу; кроме больного ребенка, которого, может, и вылечить-то не удастся; кроме жениха, у которого саркома сердца, и жить ему после свадьбы останется всего ничего. И нет другого счастья, кроме крошечных, хоть и растянутых в экранном времени, трех секунд — однако же, вошедших в историю.

Антон Долин