«Оказывается, Путину уже рассказали, что кот Матроскин — фермер» Писатель Эдуард Успенский — о конфликте с «Союзмультфильмом» из-за прав на героев «Простоквашино»

Писатель Эдуард Успенский написал открытое письмо президенту России Владимиру Путину. Он обвинил киностудию «Союзмультфильм» в нарушении авторских прав: в письме говорится, что студия начала работу над созданием мультипликационного сериала по мотивам его произведений о деревне Простоквашино — без его согласия. В «Союзмультфильме» утверждают, что Успенский лично подписал согласие на создание сериала, а руководство студии даже предложило ему пять миллионов рублей за использование его литературных произведений в новых сериях. Журналистка «Медузы» Саша Сулим обсудила эту ситуацию с Эдуардом Успенским (и уточнила позицию «Союзмультфильма»).

— Когда и при каких обстоятельствах вы узнали о том, что «Союзмультфильм» собирается снимать сериал по мотивам истории о Простоквашино?

— Они об этом заговорили два года назад — я прочитал об их планах в прессе. Через полгода после этого ко мне в больницу, где я лежал тогда, пришел представитель [министра культуры РФ Владимира] Мединского и представитель «Союзмультфильма». Они сказали: «Давайте делать сериал». Я им ответил: «Давайте договариваться». На этом мы расстались. Еще через полгода ко мне пришли юристы студии с тем же, но мы ни о чем не договорились, и они ушли.

А потом вдруг я узнаю, что «Союзмультфильм» без моего ведома запускает мультфильмы с моей фамилией в титрах и они даже уже сделали несколько серий. Я очень удивился. А эта [председатель правления «Союзмультфильма» Юлиана] Слащева еще заявляет, что они собираются выпускать много серий и что права принадлежат государству и студии.

— Вы сказали, что мультфильмы запустили с вашей фамилией — а в каком качестве вы там фигурировали?

— Как автор. Они пишут, что это сценарий Успенского, но по их сценарию Матроскин строит метро. Я никогда в жизни не пустил бы кота Матроскина в метро! Они пользуются моей фамилией для рекламы, а сценарии пишут сами. И хотят, чтобы я в этом участвовал.

— О сюжете сериала вы тоже узнали из прессы?

— Да. Я залез в интернет, посмотрел и возбудился от того, что Слащева везде рассказывает, какая она мудрая, как она здорово все придумала. Оказывается, она даже была на встрече с Путиным, и там рассказывала о том, что кот Матроскин — фермер. Получается, что Матроскин у них может и метро строить, и фермой заниматься.

— В ту вашу первую встречу с представителями Мединского и «Союзмультфильма» вам сказали, что в продолжении будут использованы ваши произведения, или предложили вам написать новые истории с героями цикла «Простоквашино»? Проговаривался ли ваш статус в проекте?

— Они просили моего согласия на создание сериала. Я сказал: «Я с удовольствием даю свое согласие». Им было важно мое согласие получить. После этого я никого из этих дельцов не видел.

— Они просили вас что-то подписать?

— Нет. Никаких подписей не было.

— Председатель правления «Союзмультфильма» Юлиана Слащева утверждает, что у студии есть подписанное вами согласие.

— Может быть, есть то, что студия «Союзмультфильм» и Успенский договорились о создании цикла. Документ о согласии выпустить цикл. Он не является документом для изготовления товаров.

— То есть это было ваше согласие о том, что вы не против создания сериала — продолжения «Простоквашино»?

— Да, я с удовольствием стал бы с ними работать.

— В этом документе была прописана ваша роль в проекте?

— Нет.

— Есть ли у вас неизданные книги или неизвестные истории о Простоквашино?

— У меня написано штук 20 больших повестей и, наверное, 30 маленьких веселых историй для малышей, связанных с Простоквашино. Ребята, приходите, выбирайте, давайте работать.

— Может быть, они боятся, что эти истории будут недостаточно современными?

— Они могут думать все что угодно. Но у нас в стране нет ни одного автора — ни одного, — который владеет сюжетом. Последним сюжетником был Самуил Маршак. Я владею сюжетом очень хорошо, все мои истории сюжетные. Может, кто-нибудь пишет лучше диалоги, но не сюжет. А фильм без сюжета — это тело без хребта.

— Возможно, «Союзмультфильм» не может себе финансово позволить заказывать вам сценарии?

— Можно кроить, по дешевке делать все. Можно ездить на «запорожце», а можно на «мерседесе». Я отношусь к «мерседесам». Но если они пишут сюжеты, то пусть придет ко мне автор и прочтет текст. Может, я ему хоть чем-то улучшу? Я же не собираюсь с ними идти в рукопашную.

— Вы знаете, откуда будут браться сюжеты для сериала о «Простоквашино»?

— Они никак не объясняли. В одном из интервью [Слащевой] написано, что сценарий будут писать студийные сценаристы, что они пишут лучше, чем автор.

— Почему вы как автор не спросили, кто будет писать продолжение?

— Я их не видел — ни Юлиану, никого. Я с ними общаюсь только по почте. Как я говорил, были их юристы полтора года тому назад, и все. А сейчас Слащева говорит, что уже написан сценарий.

— Действительно ли «Союзмультфильм» предлагал вам пять миллионов рублей за то, что вы передадите студии свои права?

— Напрямую я такого предложения не получал. Слащева говорит [в интервью], что они хотели мне передать за права очень большую сумму, такую, какую никогда не платили за мультфильмы, — пять миллионов рублей. А мне в Японии дали три миллиона долларов аванса за Чебурашку. А тут пять миллионов рублей, и все. Это какое-то безумие, таких цен нету.

— Значит, вы об этой сумме тоже из СМИ узнали?

— Да.

— Кому все-таки принадлежат права на персонажей «Простоквашино»?

— Права принадлежат мне. Я запатентовал почти всех своих героев. Я получал свои авторские [отчисления], но потом появился «Союзмультфильм» и стал говорить, что им тоже принадлежат права на моих героев. Именно поэтому сейчас какие-то товары выпускаются под двумя брендами: «Союзмультфильм» и Успенский.

— Почему никто не оспаривает это в суде?

— Потому что тот, кто подаст в суд, проиграет. Поэтому все остается как есть: так спокойнее.

— Почему вы уверены в том, что заявитель обязательно проиграет?

— Опыт показывает, что проигрывает тот, кто нападает. Наши суды не очень любят поддерживать.

— Как в 2016 году разрешилась ситуация с использованием изображения кота Матроскина и названия «Простоквашино» для продукции Danone?

— С Danone у нас были прекрасные отношения. Они взяли мой бренд, выплатили аванс, потом они работали уже без меня, потому что выкупили у меня права. Но хитрые ребята из министерства культуры наехали на них, сказали: «Давайте платите нам деньги, потому что это наши бренды тоже». И Danone заплатил очень приличные деньги.

— То есть Danone пришлось заплатить за права дважды — вам и «Союзмультфильму»?

— Да. Они без радости, но заплатили.

— То есть если компания изначально придет не к вам, а в «Союзмультфильм» и купит у него права на использование персонажей, то вы не сможете ничего им предъявить?

— Думаю, что нет, потому что сейчас и я, и «Союзмультфильм» имеем равные права. Если я продам крокодила Гену на изготовление диванов, то «Союзмультфильм» на меня не наедет. Если они будут выпускать диван имени крокодила Гены, я тоже на них наезжать не стану.

— Это можно назвать пактом о ненападении?

— Да, все правильно.

— Но если речь идет не просто об изображении персонажа, а о мультфильме с его участием, вы не согласны мириться?

— Изображение они сделали на «Союзмультфильме», какие-то права они имеют. Но когда они берут героев и делают из них сюжет — это уже другое совершенно. Это другой вид искусства, этого нельзя им позволить.

— Как быть с тем, что по современному законодательству права на персонажей советских мультфильмов принадлежат именно киностудиям, которые их выпустили? 

— В советские времена права на фильм, на его прокат и на продажу дисков принадлежали студии. Но права на музыку, изображения, тексты принадлежали авторам. Так было, пока Мединский не издал приказ, что все принадлежит студии и ничего не принадлежит авторам. Многие авторы с этим согласились, а я не согласился, как я продавал, так я и продолжаю делать. Они меня не трогают и, наверное, не очень желают такого открытого конфликта.

— Вы не предпринимали никаких дополнительных действий, чтобы узаконить свои права? Вы просто считаете, что герои «Простоквашино» — это ваша собственность, и продолжаете распоряжаться правами на них, как и раньше?

— Именно так.

— Но вы признаете, что де-юре права на «Простоквашино» принадлежат «Союзмультфильму», — значит, по закону они могут снимать продолжение этой истории, не ставя вас в известность?

— Они могут использовать свои права для мерчандайзинга и для продажи товаров, связанных с моими героями. Но использование текстов и сюжетов — это уже совсем другая область. Это преступление — писать за автора. Они не получили права ни на сюжеты, ни на характеры — это чистой воды самодеятельность.

— А если они придумают совершенно новые сюжеты?

— Герои же будут там что-то делать, совершать какие-то проступки. Если их герой начнет стрелять из рогатки по птицам — и там будет стоять моя фамилия, то это повод обратиться в суд.

— А если они уберут ваше имя, но оставят имена персонажей, у вас будут те же претензии?

— Кругом не дурачки живут. Все поймут, что это такое.

— Почему вы решили написать письмо президенту именно сейчас?

— Как только я узнал о том, что они под моей фамилией снимают новые сюжеты, я понял: если я увижу, как кот Матроскин укладывает асфальт, мне станет плохо. Вот я и посыпался, от меня полетели письма и протесты.

— Что вы планируете делать дальше? Вы сказали, что это борьба на годы. Будете ли вы обращаться в суд или пойдете на переговоры с «Союзмультфильмом»?

— Вы знаете, я замечательный писатель и стучаться к ним в дверь не буду. Это мои герои, мои права. Если они хотят их получить, они должны постучать и сказать: «Эдуард Николаевич, мы хотим взять ваших героев». Давайте приходите, тогда поговорим о цене, о сюжетах.

— Что для вас самое важное в этой истории — прийти к консенсусу со студией в вопросе покупки прав или вы хотите, чтобы вас привлекли к процессу создания продолжения «Простоквашино»?

— А как бы вы ответили на моем месте?

— Я не знаю, я не замечательный писатель.

— Начнем с того, что все нуждаются в деньгах, и я тоже нуждаюсь в деньгах. У меня большой дом, у меня прислуга и водитель. Я должен получать свои деньги. Поэтому вопрос денег, наверное, выходит на первое место, потому что когда они берут моих героев, они оставляют меня без зарплаты, с голодными кошками и собаками, с голодной семьей. В данном случае я бьюсь еще и за благосостояние своего дома.

— Пять миллионов рублей, на ваш взгляд, это смешная сумма?

— Пять миллионов мне даже на полгода не хватит.

— И все-таки, если никто из «Союзмультфильма» вам не позвонит, что вы будете делать дальше?

— У меня есть секретарь, помощник, юрист, адвокат. Они будут работать.

— Что должно произойти, чтобы вы согласились на продолжение «Простоквашино»?

— Я должен принимать участие в его создании и финансово, и авторски. Это мое детище: как хочу, так и ворочу. Иначе пусть они не трогают моих героев. Мои герои живут своей жизнью, они живые, нормальные. Пусть не запихивают кота Матроскина в строители метро. Это насилие над жизнью, над правдой, над литературой. Это халтура уже.

* * *

В пресс-службе киностудии «Союзмультфильм» «Медузе» заявили, что 16 ноября 2016 года Эдуард Успенский подписал согласие на создание продолжения серии к произведениям «Трое из Простоквашино», «Каникулы в Простоквашино» и «Зима в Простоквашино». Копия документа есть в распоряжении «Медузы». В бумаге сказано, что в многосерийном мультфильме под рабочим названием «Новое Простоквашино» будут использованы персонажи, их имена и оригинальные названия из произведений Успенского и их экранизаций.

«Союзмультфильм» обосновывает свое право на персонажей «Простоквашино», ссылаясь на позицию Верховного суда РФ, обнародованную в 2015-м. Там говорится, что «права на персонажи мультипликационных фильмов, созданных до 3 августа 1992 года, принадлежат предприятию, осуществившему съемку мультфильма, то есть киностудии (или ее правопреемнику). У физических лиц, принимавших участие в создании мультфильмов в указанный период, отсутствуют исключительные права на мультфильмы и их персонажи».

Представитель «Союзмультфильма» Юлия Артамонова сказала «Медузе», что сумма, «превышающая пять миллионов рублей», за использование литературных произведений была озвучена Успенскому лично. Однако писатель на это предложение не ответил, а переговоры находились «в стадии продолжения» — к тому моменту, когда Успенский опубликовал свое открытое письмо.