«Россия повернута на образовании, и женщины не прочь поучиться еще и материнству» Фрагмент из книги Тани Майер «Shapka. Babushka. Kefir»

В издательстве «Индивидуум паблишинг» вышла книга американки Тани Майер, которая несколько лет жила в России, забеременела, родила и некоторое время растила ребенка в Москве. Книга «Shapka. Babushka. Kefir» посвящена странностям российского материнства, мифам о беременности и стереотипам воспитания. С разрешения издательства «Медуза» публикует отрывок из книги.

Самые яркие воспоминания о беременности в Москве — это забота и непрошеные советы. Все постоянно беспокоились, как я себя чувствую; продавщицы вели себя неожиданно приветливо (ну, приветливей, чем обычно), особенно когда замечали, что у меня нет обручального кольца; каждый считал нужным что- то сказать. Беременной женщине ничего не позволят нести, мужчины будут открывать ей двери, в транспорте уступят место и т. д. и т. п. С беременными в России обращаются бережно и уважительно.

В России есть выражение «беременность не болезнь», и женщин призывают наслаждаться этим процессом, но на практике все немного не так, хотя бы потому, что русские врачи требуют бесконечного количества анализов мочи и крови за время беременности. Оказаться в больнице тоже вполне реально. Очаровательная миниатюрная Ольга, мама троих детей (двенадцати, трех и двух лет), рассказала мне, что «беременным часто назначают курс гормонов или заставляют „лечь на сохранение“». Ольга сказала, что она советует своим подругам не делать УЗИ раньше двенадцати недель, просто чтобы избежать раннего медицинского вмешательства.

Эта привычка все контролировать и во все вмешиваться — явно советское наследие. Вообще, русские могут часами рассказывать жуткие истории про роды в СССР, которые они узнали от мам. Возможно, страх тоже получить такой опыт заставил современных женщин очень внимательно относиться к ведению своей беременности и выбору места родов. Обыкновенное для России недоверие к врачам — точнее даже будет сказать к медицине в целом — привело к тому, что нынешние матери изучают весь (без преувеличения!) мировой опыт по этому вопросу. И не только американский и европейский, их интересует, как это делают в Китае и Индии тоже.

Недавно я встречалась в Москве с компанией образованных, много путешествующих женщин от двадцати до тридцати пяти лет. Я спросила, какой совет вы дали бы подруге, только что объявившей о своей беременности? Ответы были очень интересными: одни советовали «расслабиться» и «наслаждаться процессом, ведь это быстро заканчивается». Другие добавляли, что первым делом посоветуют «сохранить ребенка» — как я уже говорила, в России аборт не считается чем-то из ряда вон, и решение оставить или нет ребенка вполне может обсуждаться открыто. Также звучали очень разумные советы продолжать делать упражнения, много гулять, правильно питаться и, конечно, пожелания «заботиться о себе» и «не распускаться».

Последнее — тоже отчасти русская специфика. Я помню, что любой визит к московскому гинекологу начинался со взвешивания. Мне было двадцать девять, и я не была такой уж толстой, хотя и худышкой назвать меня было сложно. Тем не менее, врач сообщила мне, что много есть категорически нельзя, и за всю беременность разрешается прибавить не больше десяти килограмм. Сейчас я ей очень благодарна и горжусь тем, что более-менее справилась с поставленной задачей. Помню, когда я сказала, что лечу в Америку на Рождество, — я была на седьмом месяце, — врач строгим голосом велела мне не переедать на праздниках. Почти все русские мамы, с которыми я говорила, согласились, что очень важно следить за весом — и это, конечно, поразительно. Дело в том, что в Америке врач никогда не скажет женщине, что она слишком много набрала во время беременности. В Англии, когда я ждала третьего ребенка, меня не взвешивали ни разу.

В России не то чтобы нет понятия «есть за двоих», но акцент делается на том, что беременная женщина должна вести более здоровый образ жизни, заниматься спортом (ничего особенного — просто гулять и быть активной) и отдыхать. Беременность рассматривается не как отговорка, чтобы слопать весь торт, а как повод следить за собой. И при этом радоваться жизни. На Западе принято жаловаться на тяготы беременности — тяжело уснуть, устаешь на работе, нет сил заботиться о старших. А от русских мам я никогда не слышала, что им тяжело дается беременность. То ли разница культур, то ли им и правда все нравится!

Еще одна интересная деталь — многие мои собеседницы говорили, что перед родами ходили на разные курсы, то есть отнеслись к появлению ребенка так же, как и к разным другим вещам в своей жизни — без предрассудков, с желанием получить новый опыт и с готовностью обучаться. Россия повернута на образовании, и нет ничего удивительного в том, что женщины не прочь поучиться еще и материнству.

Параллельно с этим разумным и современным подходом вокруг беременности огромное количество суеверий — видимо, наследие деревенской культуры. Моя подруга Соня, очень современная и образованная женщина, профессор МГУ, ни разу не стриглась во время своих двух беременностей, потому что это дурная примета. Оксана, женщина тридцати с чем-то лет, беременная вторым ребенком, вспомнила, как ее воспитывала домработница: увидев, что она встает на цыпочки и тянет руку за бокалом, стоящим на верхней полке, та ужасно всполошилась и закричала «Не надо!», потому что якобы такое движение может спровоцировать преждевременные роды.

Еще одно глобальное отличие — декрет. Он официально начинается с тридцать второй недели — и женщины в основном и правда перестают работать на восьмом и девятом месяце. Считается, что перед родами нужно отдохнуть. Тема спокойного периода подготовки к родам часто всплывала в разговорах с русскими мамами, и я каждый раз думала про то, как это устроено в Америке. Здесь работают, пока не отойдут воды, чтобы как можно больше декретного отпуска пришлось на месяцы, когда ребенок уже родится. Лично я никогда не могла понять, как это можно выдержать. Во время первой беременности я работала все время, но последний месяц перед родами — удаленно и в общем-то на полставки. Я была свободна всю вторую половину дня, могла пойти в бассейн или поспать, и мне кажется, что это «затишье перед бурей» было мне жизненно необходимо. Не знаю, как бы я справилась без этой передышки.

Может, это как-то связано с тем, что подготовиться к родам в России — целое дело. Еще с советских времен роды здесь принимают в специализированных больницах, роддомах, где, как и в прочих медицинских госучреждениях, качество обслуживания варьируется от ужасного до отличного. Конечно, российские роддома меняются и, возможно, даже приближаются по условиям к западным, но факт налицо — как мне рассказали, еще совсем недавно в московских роддомах женщинам сначала полностью брили лобок, а потом делали клизму. В обычном случае роддома относятся к родам как к медицинской процедуре, так что отцов раньше вообще не пускали, а сейчас нужно про это отдельно договариваться. В советских фильмах можно увидеть такие кадры: медсестра показывает в окно запеленутого ребенка, чтобы отец и другие родственники могли на него взглянуть. До сих пор практикуется разделение матери и младенца — пока роженица отдыхает в палате, ребенка уносят в детскую. Так что неудивительно, что будущие мамы стараются заранее найти хороший роддом и «своего» врача.

В последние годы в России появилась возможность официально рожать платно — в частной клинике или по контракту в роддоме. Меня изумил тот факт, что эти заведения предлагают возможность рожать с мужем (подругой, мамой, партнером), такую естественную для западных клиник, как отдельную услугу за отдельные деньги. Цена контракта может доходить до двух с половиной тысяч евро. Но, конечно, это не единственная причина, по которой многие женщины готовы платить за роды: хороший врач, уверенность в том, что тебе при необходимости сделают эпидуральную анестезию, вменяемые медсестры, отдельная палата, — все это гарантируется только контрактом, в обычном случае может не повезти.

Некоторые женщины вообще решают рожать за пределами России. Одно из популярных направлений — Америка, особенно Майами. Роль играют и теплый климат, и надежная медицина (обсуждаемо, конечно, но считается, что условия в американских больницах, особенно если выбрать хорошего акушера-гинеколога, просто отличные), ну и, разумеется, бонус в виде гражданства для новорожденного. Закон могут и поменять, но пока любой ребенок, рожденный на американской земле, получает гражданство.

Ольга обоих младших детей рожала в Майами — ей очень понравился врач и… возможность попутешествовать после родов по Америке и даже по Мексике. Ольга с удовольствием вспоминает расслабленную атмосферу флоридской больницы — мужа пустили в родовую в обычной одежде, даже халат надевать не надо было.

На самом деле, помимо серьезных финансовых затрат, рожать в Майами сложно еще и с точки зрения логистики. Все-таки в Америку придется переехать на несколько месяцев, мужья не всегда смогут себе позволить остаться на весь срок. Поэтому чаще на такой шаг идут те, кто рожает первого и не должен обустраивать в чужой стране старших детей.

Алине было всего двадцать пять, когда она родила дочь в Майами. До этого они с мужем жили в Индонезии. Майами выбрали, потому что «там теплая зима, отличная программа естественных родов, а американская виза у нас была». Алине очень понравились роды во Флориде: уже через несколько часов их с ребенком отпустили домой. Теперь Алина, ее муж и годовалая дочь живут в Коста-Рике.

Муж Ксении настоял на родах в Швейцарии — в Цюрихе у него квартира. Ксении тоже все очень понравилось, особенно, что ей разрешили неделю лежать в больнице, хотя роды прошли нормально. Многие мамы выбирают Германию — из России лететь не так долго и, судя по всему, немецкой медицине русские доверяют на сто процентов, по крайней мере платной.

Светлана, мать четырех детей (точнее, пяти, считая взрослую приемную дочь) живет в Вене. Своего первенца она родила в 1991 году в маленьком городке под Петербургом. Светлана спокойно пила кофе, а я смотрела на нее с ужасом, представляя, каково было ей, восемнадцатилетней девочке, рожать в обычном роддоме, за стенами которого с треском разваливался Советский Союз. Светлана, не вдаваясь в подробности, скромно сказала, что второго и третьего сына она решила рожать в Финляндии. Платные роды в Финляндии, судя по всему, стоят меньше, чем в Петербурге. Оба раза Светлана приезжала в Хельсинки на машине за две недели до родов, спокойно рожала в очень симпатичной финской больнице и уже через три дня возвращалась обратно с ребенком. На финско-русской границе мам и новорожденных пропускают без проволочек и очередей — для них, как утверждает Светлана, действует «зеленый коридор». Хельсинкские врачи, судя по всему, поняли, что близость Петербурга — отличный способ заработать на высоком уровне финской медицины. Четвертого ребенка — девочку — Светлана родила уже в Цюрихе, по медицинским показаниям пришлось делать кесарево. Все прошло хорошо, но в целом в Финляндии Светлане понравилось больше.

Моя близкая подруга Соня обеих девочек рожала в частной клинике в Ницце. Соне очень понравился подход французских врачей — эпидуральную анестезию ей сделали, как только она попросила, и с первой дочерью разрешили остаться в больнице на десять дней. Она бы, наверное, и дольше там просидела, но когда врач обнаружил, что Соня, оставив младенца на попечение персонала, отправилась поужинать с мужем в местный ресторанчик, он вежливо намекнул, что, возможно, пора выписываться.

Расспрашивая матерей о том, как проходили роды, я была поражена, обнаружив, что некоторые из моих собеседниц вообще не пошли в роддом. В принципе, это не вполне легальная практика, но тем не менее, многие решаются рожать дома с акушеркой.

Ольга, классическая красавица, чем-то напоминающая Одри Хепберн, говорит, что хотела родить максимально естественно. «Я не была уверена, что в роддоме мне дадут это сделать, даже в платном. Так что я начала ходить на курсы и договорилась с акушеркой о родах дома. Я была спокойна, вокруг горели свечи, мне не понадобились никакие уколы или таблетки. За ходом родов следила акушерка». В самом конце Ольге все-таки пришлось переместиться в роддом, но тем не менее у нее очень хорошие воспоминания о родах, и она гордится тем, что они прошли без медицинского вмешательства.

Виктория говорила мне, что ей, наоборот, было важно и то, что в роддоме была хорошая неонатология, и то, что на родах мог присутствовать муж. Евгения вспоминала, что очень хотела рожать в определенном роддоме. Она заплатила около двух с половиной тысяч евро, но присутствие мужа на родах в контракт не входило. В конце концов, Евгения решила, что возможность получить на родах хорошего врача ей важнее.

Нина, мама трехлетней девочки, со смехом вспоминает, как давала интервью акушерке, которая хотела знать, чем Нина зарабатывает на жизнь, — она не принимала роды у директоров и прочих начальников. И Нина, честно пытаясь скрыть свой лидерский характер, опускала глаза и говорила, что работает в маркетинге.

Олесе тридцать с небольшим, она юрист и живет в Москве с мужем и трехлетней дочерью. Своего второго ребенка она собирается рожать в Испании — ее акушерка прилетит туда в отпуск в августе. С первой беременностью Олеся «подстраховалась» и заключила контракт с роддомом, но чем ближе подходил срок, тем сильнее ее одолевал страх перед больницей. В результате она все-таки предпочла рожать дома с акушеркой, принимавшей роды у нескольких Олесиных подруг.

Когда я спросила Олесю, как все будет проходить в Испании, не сложно ли будет рожать в домашних условиях в другой стране, она спокойно ответила, что она с мамой и дочерью поедет в Испанию за месяц до родов и, возможно, останется там еще на несколько месяцев после рождения ребенка. «Я все равно в декрете, — объяснила Олеся, — почему бы не провести несколько месяцев в Испании, погода-то уж точно будет лучше, чем в Москве». Эта невероятная гибкость, — решить рожать дома, да еще и в чужой стране, да еще перетащить туда семью на несколько месяцев, — по-моему, настоящий российский феномен. Я думаю об американских матерях, планирующих каждый сантиметр детской задолго до родов, устраивающих baby shower, где каждая гостья знает, что подарить, рожающих в клинике в кругу семьи и друзей. В американском сценарии гибкости нет, наоборот, месяц перед родами принято проводить в привычной атмосфере.

Итак, в стране, где беременность рассматривается скорее как болезнь, чем как естественный процесс, современные городские женщины часто выбирают два диаметрально противоположных подхода. Одни готовы потратить на роды по контракту или за границей большие деньги и за это получить внимательное отношение врачей и акушерок и все, что может предоставить больница, если что-то пошло не так. Другие — не вполне легальные домашние роды, без ненужного, по их мнению, медицинского вмешательства и в окружении близких людей. Причем, что удивительно, домашние роды часто выбирают именно обеспеченные женщины, которые вполне могли бы себе позволить частную или заграничную клинику.

Возможно, секрет кроется в статистике — средний возраст, в котором рожали опрошенные мной женщины, — от двадцати до тридцати. Из ста опрошенных лишь нескольким делали кесарево. В Нью-Йорке или Лондоне женщины часто рожают в тридцать восемь, тридцать девять, а иногда и за сорок. Первые роды после тридцати пяти в Лондоне практически стали нормой. В России же первые роды проходят в том возрасте, когда женщина достаточно уверена в себе и своем организме, чтобы самой выбрать, как должен родиться ребенок.

Я ни разу не встречала россиянку, выбравшую добровольное кесарево сечение. Даже мою миниатюрную подругу Соню, уверенную в том, что она не сможет разродиться, отговорил от операции французский гинеколог. Зато я слышала много историй от женщин, которым сделали экстренное кесарево во время первой беременности, но они потом нашли врача, согласившегося на вторые естественные роды.

Кто-то просит сделать им эпидуральную анестезию, кто-то нет, но разговоры о том, использовать ли обезболивание при родах, не имеют «политической» окраски, как на Западе. Никто не осуждает тебя за то, что ты сделала анестезию, — среди российских женщин это считается личным выбором. Как-то на нашей встрече — в кафе собралась большая компания русских мам — одна женщина, Нина, начала объяснять, что анестезия и кормление смесью, а не грудью влияют на связь матери с ребенком. Тут Соня воскликнула: «Я ни одного дня не кормила своих дочерей, и у меня с ними все отлично!» После этого Нина замолчала — да и все за столом явно сочли, что матери должны уважать решения друг друга.