Перейти к материалам
истории

Фильмы на неделю от Антона Долина: «Голос монстра», «Коммивояжер», «Сафари» и «Звонки»

Источник: Meduza

С этого четверга и каждую неделю на «Медузе» будут выходить обзоры Антона Долина — о главных кинопремьерах недели. Мы начинаем с четырех фильмов, которые выходят в прокат 2 февраля: «Голос монстра», «Коммивояжер», «Сафари» и «Звонки».

«Голос монстра»: мрачная сказка с говорящим деревом

Коннору 12 лет. Он слабосильный, низкорослый, его задирают и бьют в школе, а еще у него плохие отношения со строгой бабушкой. Однако все равно приходится к ней переехать, поскольку отец давно живет с новой семьей за океаном — в Штатах, а мама серьезно больна. Коннор уже достаточно взрослый, чтобы понять, насколько серьезно, хотя ему и не говорят всей правды. Однажды ночью к его окну приходит тот, кто не умеет лгать: гигантский древесный монстр, в котором Коннору удается узнать оживший старый тис с заброшенного кладбища. Чудище обещает рассказать мальчику три истории, после которых тот поведает в ответ собственную. 

Копродукция Великобритании и Испании, эта экранизация нашумевшего подросткового фэнтези Патрика Несса могла бы показаться шокирующей и оригинальной, если бы не очевидное сюжетное сходство как минимум с двумя фильмами — «Моим соседом Тоторо» Хаяо Миядзаки и «Лабиринтом Фавна» Гильермо дель Торо. В обоих случаях был одинокий ребенок, больная мама и являющийся из леса дружественный монстр. Причем с дель Торо режиссер «Голоса монстра» Хуан Антонио Байона прекрасно знаком: старший коллега продюсировал его игровой дебют, готический хоррор «Приют». И все равно у барселонца Байоны получился самобытный фильм: мрачный, атмосферный, почти без юмора, довольно депрессивный и безнадежный, но этим и впечатляющий. С «Приютом» его роднит тема сиротства, с «Невозможным» того же режиссера — монументальная сцена повторяющегося сна. 

Из Сигурни Уивер получилась надлежаще волевая бабушка, из Фелисити Джонс — душераздирающе слабая мать. А вот голоса Лиама Нисона (он со времен «Звездных войн» повадился играть духовных наставников юношества), озвучившего дерево, вы в дубляже не услышите. Придется угадывать его черты в складках коры: ведь артист не только говорил за монстра, но и играл его роль в технике performance capture. 

Картина снята по-английски, но имела сумасшедший зрительский и критический успех в Испании, где ее считают своей. У «Голоса монстра» уже 12 номинаций на национальную кинопремию «Гойя».

Для кого: для бесстрашных детей и сентиментальных взрослых

«Коммивояжер»: оскаровский номинант из Ирана

Об этой картине из списка «Оскара» (в номинации «лучший фильм на иностранном языке») успели услышать все, кто хоть до какой-то степени интересуется кино. Ее режиссер Асгар Фархади резко отреагировал на новую политику США в отношении мигрантов и заявил, что из-за указа Трампа не сможет попасть на оскаровскую церемонию.

Фархади, к слову, вообще первый иранец, получивший премию Американской киноакадемии — за превосходную драму «Развод Надера и Симин» в 2012 году. Он последователь и ученик классика и основоположника иранского кинематографа Аббаса Киаростами: сразу вспоминается, как в свое время финн Аки Каурисмяки снял свой фильм «Человек без прошлого» с оскаровского конкурса именно за то, что Киаростами не выдали американскую визу. История повторяется.

При этом было бы большой ошибкой считать, будто Фархади снимает политизированное кино, за что его якобы и привечают американские левые. Напротив, в сравнении с режиссерами предыдущего поколения Мохсеном Махмальбафом и Джафаром Панахи он почти аполитичен, и никаким серьезным преследованиям, к счастью, не подвергался. Фархади делает тщательное, искусное, драматургически сложное «кино морального беспокойства», в центре которого — этические дилеммы, мучащие иранскую интеллигенцию. Экзотического в его драмах нет ничего: тот же сценарий нетрудно представить себе в декорациях Америки, России или Европы (собственно, свой предыдущий фильм «Прошлое» Фархади снял во Франции). 

Название «Коммивояжер» отсылает к хрестоматийной американской пьесе, «Смерти коммивояжера» Артура Миллера. Главные герои — как всегда у Фархади — красивые, чуть усталые и встревоженные на вид интеллектуалы из среднего класса: они говорят об искусстве и участвуют в любительской постановке означенной пьесы. Однако после того как их дом оказывается в аварийном состоянии, им приходится переселиться на новую квартиру — и там-то случается неприятный казус. В жилище врывается незнакомый человек, чуть ли не насилующий и, во всяком случае, пугающий до смерти женщину. Ее ревнивый муж начинает искать обидчика — и находит, что приводит к непредсказуемым последствиям. Теперь ему, игравшему роль «маленького человека», придется искать общий язык с таким же иранским Башмачкиным, и не на сцене, а наяву. 

Искусственная и умозрительная интрига, тем не менее, позволяет держать зрителя в напряжении. Развязка драмы хоть и отдает дидактизмом, заставит многих ужаснуться и задуматься о моральной ответственности перед теми, кто слабее. До «Оскара» фильм был оценен в Каннах, где заслужил две награды, за лучший сценарий (сам Фархади) и актерскую работу Шахаба Хоссейни. 

Для кого: для взрослых зрителей, соскучившихся по серьезным психологическим драмам

«Сафари»: изуверский манифест в защиту животных от людей

Документальная картина австрийского радикала Ульриха Зайдля не может не произвести сильного впечатления. Даже чересчур сильного, говоря по чести: на премьере в Венеции многие не выдерживали и выбегали из зала посреди сеанса. И были по-своему правы. «Сафари» чем дальше, тем жестче. 

В первой части своей игровой трилогии «Рай» Зайдль рассказывал о европейских женщинах, приезжающих на африканские курорты за сексуальными утехами. Тема «Сафари», казалось бы, менее скандальна: ни для кого не секрет, что белые люди ездят на черный континент, чтобы пострелять в львов, антилоп и носорогов. Но это лишь в теории. Зрелище самодовольных бюргеров, бесстрастно убивающих животных себе на потеху, а потом глубокомысленно рассуждающих у камина о том, как утомителен этот недешевый процесс, способно вогнать в ступор чрезмерно чувствительного зрителя. Другие, для кого охота — норма жизни (и древнейшее занятие человечества), вероятно, даже не поежатся. Но когда начнутся сцены методичного и подробного расчленения трупов убитых зверей, занимающие томительные минуты, а рядом с белыми туристами появятся черные аборигены, жадно пожирающие мясо убитых животных, рвотный рефлекс практически гарантирован. Если вы хотите убедить кого-то стать вегетарианцем, сводите на этот фильм. 

Само собой, сделан «Сафари» виртуозно. Фильм парадоксально живописен и полон до краев чернейшего юмора: Зайдль — большой, значительный и уникальный художник. И все же поневоле задумаешься, не равен ли его художественный садизм в отношении глупых и жестоких охотников их жестокости по отношению к беззащитным жертвам. Безусловно, такая документалистика прямого действия — тоже своего рода охота. 

Для кого: для зоозащитников с крепкими нервами и поклонников концептуального современного искусства

«Звонки»: мертвая девочка опять вылезает из колодца

Уже третий американский хоррор, снятый на основе легендарной японской франшизы «Звонок», и второй (!) фильм на этой неделе, снятый по-английски режиссером-испанцем, на сей раз Франсиско Хавьером Гутиерресом. Правда, он — совсем не Байона, и амбиций здесь не в пример меньше: просто сделать сиквел. Ну что ж, фильм ужасов такого рода не требует убедительного сценария, выдающейся актерской игры или индивидуальной режиссуры, так что миссию можно считать выполненной на крепкую «тройку». Роковое видео опять приносит смерть тем, кто его посмотрит, ровно через неделю, а герои с безнадежным упорством пытаются узнать, что же случилось с девочкой Самарой при жизни, из-за чего она стала столь неумолимой после гибели. 

Несколько любопытных инноваций. Раньше дьявольский механизм был разделен на телевизор, видеомагнитофон и телефон. Сегодня все эти функции благополучно соединились в одном гаджете — смартфоне: на него качают видео, на него поступает и звонок от неизвестного абонента. Выражение «вирусное видео» обрело свой материальный смысл.

Кроме того, «Звонки» наполнены благородным феминистским пафосом. В самом начале героиня утверждает, что это Эвридика должна была спасать Орфея, а не наоборот, — и впоследствии берет на себя роль Эвридики. Даже кровожадная Самара оказывается невинной жертвой мужчин-негодяев. И все равно при просмотре ощущение дежа вю не покидает ни на миг. В том числе, потому, что в «Звонках» обильно цитируются другие заметные хорроры — от «Пункта назначения» до совсем недавнего «Не дыши». 

Для кого: для мазохистов, которые все равно посмотрят запретное видео, как их ни отговаривай 

Антон Долин