Вечность и интеллектуальная мощь Как работает и зарабатывает ЛДПР — самая растущая партия страны. Репортаж Ильи Азара

На прошедших в сентябре выборах в Государственную думу только одна из попавших в парламент партий серьезно увеличила свои процентные показатели и не потеряла в абсолютных цифрах — ЛДПР. Спецкор «Медузы» Илья Азар изучил историю партии Владимира Жириновского и ее современное состояние — и выяснил, каким образом ЛДПР постепенно становится второй политической силой в стране и какую роль в этом играют деньги.

У депутата двух последних созывов Госдумы от ЛДПР Михаила Дегтярева в рабочем кабинете на стене висит ковер с портретом лидера партии Владимира Жириновского. Около двери лежит коврик, чтобы вытирать ноги, — на нем изображена голова президента США Барака Обамы и американский флаг. Дегтяреву только 35 лет, но в новой Думе он возглавил комитет по спорту и делам молодежи.

В парламенте предыдущего созыва Дегтярев прославился экстравагантными законотворческими инициативами. Например, он предлагал запретить в России хождение доллара, перекрасить Кремль в белый цвет и вернуть стране имперский флаг. В 2013 году, будучи депутатом, Дегтярев баллотировался в мэры Москвы и рассказывал, что Россия «будет флагманом борьбы с Антихристом».

«Все от души идет! Это мои внутренние убеждения, почему я должен их в себе держать? — уверяет меня Дегтярев в ответ на вопрос, насколько это все всерьез, и хохочет. — Я до сих пор считаю, что Россия возглавит борьбу с Антихристом, и верю, что Кремль на моем веку опять станет белым, потому что нужно к истокам возвращаться».

В ноябре 2015 года Дегтярев выпустил книгу «Пророк в своем отечестве», посвященную лидеру партии Владимиру Жириновскому, которого он в разговоре иногда называет фамильярно «Вольфович». Несмотря на молодость, Дегтярев — одна из главных фигур в нынешней ЛДПР. На прошедших выборах он, по его словам, «курировал пропагандистский блок» — а книга «послужила идеологическим базисом всей кампании».

«В ней собраны все высказывания Жириновского за 25 лет, которые сбылись. Главная линия, которую мы продвигали в этой кампании, — историческая, — поясняет Дегтярев. — У нас было очень много мероприятий за ушедший год, посвященных участию в исторических событиях как Жириновского лично, так и партии. [Рекламные] ролики тоже были насыщены историческим элементом, то есть высказываниями Жириновского про ГКЧП или Крым — вещи, которые в массовом сознании непререкаемы». По словам Дегтярева, вождь ЛДПР еще 20–25 лет назад «задал [нынешний] мейнстрим, и люди это поняли, ощутив его интеллектуальную мощь».

Интеллектуальная мощь Жириновского и правда принесла его партии успех. На прошедших 18 сентября 2016 года очередных выборах в Госдуму ЛДПР едва не заняла второе место, набрав 13,14% голосов и уступив коммунистам лишь две десятые процента. Особенно в партии гордятся тем, что почти не потеряли избирателей в абсолютных числах: в этом году за нее проголосовали чуть менее семи миллионов человек, на предыдущих парламентских выборах в 2011-м — чуть более семи с половиной миллионов (при этом «Единая Россия» в этом году потеряла четыре миллиона избирателей, а КПРФ — и вовсе пять с половиной).

«ЛДПР стала партией второго выбора в этом сезоне и будет ей оставаться, — уверен Дегтярев. — Потому что это вечность, а не конъюнктура».

Лояльная оппозиция

Парламентское меньшинство — КПРФ, «Справедливую Россию» и ЛДПР — в СМИ часто называют оппозицией. В самой ЛДПР стараются этот имидж поддерживать. «Конечно, мы считаем себя оппозицией. Но это не просто отрицание всех идей партии власти. Если у них есть хорошая идея, то мы ее с удовольствием поддержим», — говорит мне депутат ЛДПР Василий Власов.

Один из основателей ЛДПР, а ныне депутат от «Справедливой России» Олег Финько вспоминает, что на первом заседании предыдущей Госдумы Жириновский выступил «жестко, антиправительственно, грозил разогнать власть и обосновывал это».

— Но ведь он же не оппозиционер? — уточняю я у бывшего соратника Жириновского.

— Нет, конечно. Он системный политик.

— То есть он лукавит, когда ругает власть?

— Нет, но он и не революционер. Он пытается решать все мирными средствами, вытащить [власть] на конструктивный диалог. Если это не получается, революцию Жириновский устраивать не будет.

«Жириновский все время ругается и очень жестко высказывается [на приемах] у президента, — подтверждает Дегтярев. — Например, он клеймит тех, кто заваливает программу развития Дальнего Востока, ведь за Уралом должна быть в принципе безналоговая политика, тогда и люди туда поедут». Лидер ЛДПР действительно нередко критикует власть — правда, в основном его претензии адресованы «Единой России».

По словам политолога Аббаса Галлямова, именно парадоксальная и непоследовательная позиция в отношении действующей власти помогла ЛДПР на выборах. «Возникла уникальная конфигурация кампании, когда на рост недовольства и снижение показателей социального оптимизма населения наложился сверхвысокий рейтинг Путина», — поясняет Галлямов. Соответственно, политики критиковали правительство, региональные власти, единороссов, либералов, но тщательно обходили Путина или одобряли его действия. 

«Как можно хвалить президента и ругать правительство, когда избиратель почти каждый день видит по телевизору Путина, мирно обсуждающего с министрами проблемы, и министров, за ним внимательно записывающих? Такая риторика выглядит нелогичной и неискренней, а избиратель эти вещи хорошо чувствует, — считает Галлямов. — На этом фоне Жириновский, который сегодня говорит одно, завтра другое, а послезавтра — третье, оказался самым привлекательным участником гонки. Нелогичность — естественная часть его образа».

Образ этот Жириновский и его сторонники поддерживают и в самой Думе. Финько рассказывает, что депутаты от ЛДПР «могут [публично] раздолбать закон в пух и прах, а потом проголосовать за него». Ключевые идеологические законопроекты фракция либерал-демократов обычно поддерживает — она голосовала за закон, запретивший иностранным гражданам усыновлять российских детей, и за закон о статусе «иностранного агента» для некоммерческих организаций (хотя не поддержала, скажем, «пакет Яровой»). Власти это ценят и, по словам политолога Галлямова, на последних выборах «обеспечили ЛДПР режим наибольшего благоприятствования».

Например, для ЛДПР «Единая Россия» расчистила пять одномандатных предвыборных округов (впрочем, для «Справедливой России» — семь), а уже после выборов выделила ей несколько статусных руководящих постов в Госдуме, в том числе — пост главы комитета по международным делам, который занял Леонид Слуцкий.

Бывший депутат Госдумы от ЛДПР Ирина Чиркова, вышедшая из партии не без скандала, уверена, что высокий результат партии «нарисовали». «Результат ЛДПР — сделанный, это заказ государства, который выполняют губернаторы и члены комиссий, — горячится она. — Партия Жириновского — очень удобный для исполнительной власти сподвижник, поэтому ей дают карт-бланш. У „Справедливой России“ и КПРФ нет ярких лидеров, а люди хотят хлеба и зрелищ. Их дает Жириновский, он шоумен».

«Отношения Жириновского и Кремля — самые теплые, — рассуждает Галлямов. — Он вроде бы и оппозиция, но проблем не создает: ругает американцев и украинцев, а не Путина». Об электорате ЛДПР политолог не самого высокого мнения. «Избирателю этой партии многое не нравится, однако он не готов искать реальный источник проблем в силу того, что, во-первых, вообще не привык слишком много думать, а во-вторых, потому, что в глубине души подозревает, что поиск приведет к протесту против Путина, а этого ему очень не хочется. Его протест сродни эмоциональному взбрыкиванию ребенка, который может что-то сделать назло родителям, но в целом их власть над собой признает и не собирается оспаривать», — объясняет Галлямов.

Действующие члены партии, впрочем, не согласны с тем, что результат на выборах им обеспечил Кремль. Они утверждают, что успех ЛДПР зиждется на двух столпах — агитационной работе и фигуре Жириновского.

Агитация и пропаганда

Когда я спрашиваю у партийного ветерана Финько, в чем секрет политической выживаемости ЛДПР, тот протягивает мне партийную брошюру (их в кабинете нынешнего члена «Справедливой России» подозрительно много). Она называется «Говорить по-русски» и предлагает иностранные слова вроде «лоббист», «макароны» или «корреспондент» заменять на русские — «толкач», «лапша» или «вестеносец» соответственно. По мнению Финько, большое количество пропагандистской литературы — одна из причин успеха либерал-демократов: «Это очень хорошо работает».

К нынешним выборам, говорит депутат, в ЛДПР начали активно готовиться намного раньше конкурентов. «Другие спали и рассчитывали, что впереди еще очень много времени, а у ЛДПР уже два года ходили агитационные поезда, раздавалась атрибутика».

О взятых в аренду железнодорожных составах, на которых члены ЛДПР в предвыборный период ездят по стране, восхищенно рассказывают практически все члены партии. «Поезд останавливается не только на крупных станциях, но и на полустанках. Областные и районные активисты собирают в деревеньках людей, которым интересно самим посмотреть на Жириновского, — рассказывает Финько. — Выступает он сам, другие партийцы, людям раздают атрибутику и литературу, тут же стоит столик, где принимают в партию. Вроде бы приземленные [методы], но все это действует».

Именно с поездом связаны первые воспоминания об ЛДПР у Дегтярева. Сам он начинал свою политическую карьеру в прогосударственном молодежном движении «Идущие вместе» и в «Единой России». Однако в 2005 году, по словам Дегтярева, его хотели снять с выборов в угоду другому единороссу — будущий депутат отказался, «дошел до конца и победил, после чего вступил в ЛДПР, сел на поезд и, как и каждый пассионарий, уехал на Урал с Вольфовичем».

Партийными поездами неординарные решения ЛДПР не исчерпываются. Например, газету ЛДПР бесплатно раздают в аэропорту Шереметьево. «Не знаю, как они туда проникли, но выбор бесплатной прессы в аэропортах небольшой, газету охотно берут, а потом в самолете листают от скуки», — говорит Финько.

Наконец, чуть ли не в каждом российском городе можно встретить простые плакаты с четырьмя желтыми буквами ЛДПР на синем фоне — причем не только накануне выборов. «Наружная реклама не работает, если там больше трех-четырех слов. Это доказано. А если там еще цветы, лес и рожь, то это вообще бред, любой рекламщик вам скажет», — объясняет эту стратегию главный пропагандист ЛДПР Дегтярев. Финько согласен: «Надо в каждую голову вложить несколько слов: Жириновский и партия ЛДПР. Ничего больше не нужно. Это чистая психология рекламы, и она хорошо работает, когда в бюллетене избиратель выбирает знакомые четыре буквы, которые он видел на плакате».

Дегтярев утверждает, что именно он придумал этот простой, но действенный ход — вместе с «Вольфовичем» в его кабинете. «Это поддерживающая имиджевая реклама „Наши в городе“, и она направлена исключительно на мобилизацию ядерного электората, который мы по итогам выборов сохранили. Она означает, что а) партия жива; б) у партии есть ресурсы, ведь дураков нет, все понимают, что это деньги; в) партия является системной, ведь если реклама висит, то значит, она является частью государственной власти — и для среднестатистического избирателя это хорошо», — говорит Дегтярев и неожиданно прерывает разговор.

«Пойду коня привяжу, — говорит он и, видя мое недоумение, поясняет. — Пописать схожу!» Вернувшись в кабинет, Дегтярев аккуратно вытирает ноги о лицо Обамы на коврике.

Социалист, капиталист, имперец

Значительная часть политического капитала ЛДПР есть у партии просто за счет харизмы ее лидера. «Жириновский — настолько талантливый публичный политик, что может себе позволить обойтись без политтехнологов», — считает Аббас Галямов. Дегтярев также в восторге от своего лидера: «Жириновский — это наше достояние, это наш козырь. Он никуда уходить не собирается, здоровье у него замечательное, энергии полно. У Жириновского, я считаю, ренессанс как политический, так и физический. Он бы потянул и премьерское кресло». «Не было бы Жириновского, не было бы этой партии. Он ее творец, он яркий и интересный», — рассуждает Финько, который, как и Дегтярев, написал про Жириновского книгу и посвящал ему стихи. С самим Жириновским мне поговорить не удалось — в его пресс-службе предложили прислать вопросы, чтобы сотрудники подготовили ответы из подходящих по смыслу прошлых выступлений лидера партии: в партии считают, что по всем темам Жириновский уже высказался.

Либерально-демократическая партия Советского Союза (ЛДПСС) была основана еще в 1989 году, но ничего либерального и демократического в ней не было даже тогда. «Название взяли от фонаря, когда Жириновский еще не возглавлял партию. На начальном этапе возникало даже название „Кадеты“. Тогда люди плохо разбирались в направлениях — и все, кроме социалистического и коммунистического, было для них как в тумане. Настоящие либералы потом злились и ругались, что у них увели название», — вспоминает Финько.

Жириновский лидером партии стал не сразу. В 1990 году по предложению тогдашнего главного координатора партии Владимира Богачева его вообще из нее исключили «за прокоммунистическую деятельность» — впрочем, Жириновский быстро вернулся и быстро взял партию под контроль. Финько вспоминает, что в начале 1990-х будущий вождь ЛДПР был «прогрессивным» политиком и придерживался «теории конвергенции». «Он хотел взять хорошее как из Советского Союза, так и из буржуазии, — говорит депутат, определяющий свои взгляды как „социалистические“. — Этим он очень выделялся, ведь лаборанты, которые захватили власть, были категорически против всего советского, не понимая, что советская действительность их кормит».

При этом эксцентрика была свойственна Жириновскому с самого начала политической карьеры. Финько вспоминает случай на одном из Съездов народных депутатов СССР: чтобы привлечь к себе внимание зала, Жириновский «начал громко рассказывать, как поставит большие вентиляторы и будет гнать радиационную атмосферу в сторону Прибалтики».

Сам Финько стал одним из руководителей ЛДПР, потому что «нужен был Жириновскому как пропагандист». «Я возглавлял „Юридическую газету“, и она работала на него, а все остальные издания от него первое время отказывались», — вспоминает он.

В 1991 году ЛДПР поддержала ГКЧП, а в «теневом правительстве» партии были писатель Эдуард Лимонов, телеведущий Иван Демидов, скрывающийся ныне за рубежом политик Алексей Митрофанов и другие одиозные личности: по версии газеты «Совершенно секретно», Жириновского тогда «окружали молодые люди крайне правого толка, неонацисты по сути». 

Это не помешало партии в декабре 1993-го выиграть выборы в первую Госдуму, прошедшие через два месяца после расстрела здания Верховного Совета, который конфликтовал с президентом Ельциным. Действия Ельцина в ЛДПР осудили и до сих пор называют «позором России». Либерал-демократы тогда набрали почти 23% голосов, проведя в парламент, например, экстрасенса Анатолия Кашпировского; писатель Юрий Карякин в прямом эфире федерального телевидения произнес фразу «Россия, ты одурела».

Сам Жириновский, вспоминая те выборы, рассказывал: «Кинорежиссер Павел Чухрай снял фильм об ЛДПР — „Ястребы“. Фильм полностью клеветнический, но его в нарушение всех правил показали в „день тишины“. И следом потом пошли комментарии журналистов: „Завтра вы можете проснуться в другой стране! Фашисты рвутся к власти!“ Делали это по наводке из-за рубежа. Но получилось все наоборот, люди проголосовали за нас, потому что они меня видели и понимали, что никакой я не фашист. Мы выиграли, хотя борьба была неравная».

Через два года на следующих парламентских выборах результат ЛДПР был в два раза хуже — на сей раз партия проиграла КПРФ и партии «Наш дом — Россия». Примерно на этом уровне и находится с тех пор электоральная поддержка ЛДПР. «Надо было начать активно критиковать власть, но похоже, что Жириновский решил разменять результат на политическое долголетие», — говорил политолог и основатель Партии любителей пива Константин Калачев «Коммерсанту».

Со временем, утверждает Финько, лидер ЛДПР идеологически изменился. «Он поправел, у него пошел уклон в капиталистическое лоно. Раньше он был более левым и хвалил советскую власть, говорил теплые слова про компартию. Сейчас в нем ничего от социалистического не осталось и он четко стоит на внедрении капиталистических норм».

Впрочем, Дегтярев утверждает, что с тех пор воззрения Жириновского изменились еще раз и теперь он придерживается имперской «мировоззренческой модели». «Он не сразу стал имперцем — в 2008 году мы на съезде приняли резолюцию о переходе к парламентской республике, Жириновский ее представлял, — вспоминает Дегтярев. — Но потом начался крах этих моделей в Грузии, Украине, Молдавии, и мы от них отошли».

По всей видимости, именно проявлением имперской мировоззренческой модели стал эпизод, когда Жириновский после вручения ему ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени в сентябре 2016 года в присутствии Владимира Путина продекламировал первый куплет «Боже, царя храни». «Мы давно этот гимн [в партии] исполняем, — сообщает Дегтярев. — Жириновский просто констатировал реальность — что бы мы ни строили, получается самодержавие. Это данность, которую через разные механизмы экономики и госуправления можно сделать полезной и устойчивой. Как? Повышением политической конкуренции, ведь политическая монополия одной партии и команды убивает страну. Надо переходить к трехпартийной системе».

По версии Жириновского и Дегтярева, этими тремя партиями должны быть «Единая Россия», ЛДПР и новая левая партия, которая объединит КПРФ и «Справедливую Россию».

Свобода, патриотизм и закон

Правда, понять, какова, собственно, идеология ЛДПР, непросто. «Зачастую бывало так, что мы в Думе отстаивали сначала одни интересы, а потом все кардинально менялось, и мы вынуждены были отстаивать уже другие интересы, — признает Финько. — Постоянства или четкой идеологической направленности не было».

У Дегтярева другое мнение: «ЛДПР больше 30 лет стоит и будет стоять на олимпе за счет четкого разграничения полномочий и вертикали власти внутри партии, а также идеологической подкованности».

«Идеология партии ЛДПР, — объясняет депутат, — на гербе, который принят в 1989 году. [Там написано] свобода, патриотизм, закон. Мы за свободу — и слова, и вероисповедания, и политических взглядов, всего. Патриотизм — это как раз то, что стало мейнстримом. Просто родину любить надо — не чужую, а свою. Закон же должен быть един для всех, и это понимается абсолютным большинством наших граждан. Вор должен сидеть в тюрьме независимо от статуса. Трех слов достаточно, идеология не должна быть шире».

В программе партии, действительно, прямо так и написано: «ЛДПР — это единственная в России партия принципиально нового типа. Мы не базируемся на строгих канонических постулатах любого из традиционных идеологических течений, но мы берем лучшее от каждого». Дегтярев не чурается даже либерализма. «Либералы могут быть где-то близки с нами — в понимании свобод, например. Только надо прочувствовать силу нашего либерализма, — сообщает главный пропагандист ЛДПР и плотоядно смеется. — Наши прозападные политики сами сделали либерализм нерукопожатным, а в нашей программе его не [стало] меньше. Например, для малого или среднего бизнеса должна быть свобода конкуренции, хотя стратегические отрасли экономики, конечно, будут принадлежать государству».

Политолог Галлямов считает, что «идеология важна только для половины избирателей в России, а остальные голосуют за личность — за те черты политического лидера, которые кажутся наиболее подходящими для решения сегодняшних проблем. Избиратель Жириновского исключительно личностно ориентирован. Завтра Жириновский может начать говорить ровно противоположное тому, что он говорит сегодня, и его избирателя это не отпугнет. Главное, чтобы он говорил это так же уверенно, как раньше».

На первое место ЛДПР в своей агитации традиционно ставит интересы русского народа. Практическая программа партии и сегодня начинается с фразы: «За русских! Придать русскому народу статус государствообразующей нации». Впрочем, и националистической партией ЛДПР назвать трудно: последний известный русский националист Николай Курьянович был исключен из ЛДПР еще в 2006 году — после того как вошел в оргкомитет «Русского марша».

Финько говорит, что национализма в ЛДПР никогда не было, а за лозунгом «Мы за бедных, мы за русских» не стояло никакой конкретики. «У нас было до хрена евреев, башкир и татар, — вспоминает ветеран ЛДПР. — Игрушечные призывы были, да. После того как нас на Северном Кавказе встречали плохо, Жириновский мог филиппики выкинуть (например, он призывал оградить Северный Кавказ колючей проволокой — прим. „Медузы“). Просто он начинал в такое трудное время, когда нужна была моментальная реакция».

— То есть это все понарошку? Игра такая?

— В любой партии так. Разве это не игра, что «Единая Россия» говорит, что она за благо всех россиян. Какое благо? Там сидят люди, которые ублажают только себя!

Изгои

Несмотря на внешнюю стабильность ЛДПР, там бывают и распри. Например, в апреле 2016 года на заседании высшего совета партии из нее исключили сразу троих депутатов Госдумы — Дмитрия Носова, Ирину Чиркову и Романа Худякова. Партийный пресс-релиз об этом событии назывался «ЛДПР избавляется от предателей, дураков и проходимцев».

Носов объяснял, что сам вышел из ЛДПР из-за того, что «система, которая выстроена во фракции ЛДПР, глубоко порочна и препятствует выполнению депутатами своих обязанностей перед избирателями и государством». Бывший депутат жаловался, что ему не выписывали командировки для работы в его регионе, не дали нанять своих помощников и разослали от имени Жириновского губернаторам письма о том, что антинаркотические инициативы Носова — мошенничество.

Ирину Чиркову исключили из партии «за совершение действий, порочащих репутацию члена ЛДПР и наносящих моральный ущерб партии». Мне она рассказала, что в партии оказалась случайно: обучаясь на факультете журналистики, писала диплом по пиару, и ей нужна была практика. «Как привлеченный журналист я работала на избирательной кампании ЛДПР, возглавляла идеологические отделения штабов, — вспоминает Чиркова. — В 2009 году меня пригласили в список по округу в центре Архангельска, на который вообще не рассчитывали, но я неожиданно избралась. Потом как депутата от заксобрания меня поставили в список в Госдуму, куда я попала также незапланированно».

Чиркова утверждает: никакой партийной работы, кроме связанной с выборами и выступлениями Жириновского, в ЛДПР не происходит вовсе. По ее словам, партийцы в регионах проводят митинги, раздают футболки и кепки, но серьезными проблемами не занимаются и никогда не критикуют местные власти. «На собрании фракции в Госдуме каждый понедельник вождь нам говорил: „Нам выгодно, когда люди живут плохо, потому что когда им плохо, они голосуют за ЛДПР. Поэтому реально делать что-то хорошее не нужно — мы же не дураки против себя работать“», — рассказывает бывший депутат.

Как вспоминает Чиркова, после того как она раскритиковала в парламенте заксобрания губернатора Илью Михальчука, ее вызвал к себе Жириновский. «Он мне сказал: „У меня губернатор сидит за стенкой. Ай-яй-яй, зачем ты его ругаешь?“ Я ответила, что он плохо работает, а Жириновский сказал, что его критиковать нельзя».

По словам бывшего депутата архангельского заксобрания, даже хваленый агитационный поезд работает понарошку. «Когда состав проезжал через мой регион, мы собрали на станциях сотни жалоб от людей, но ящик с письмами, чтобы, например, я могла написать жалобы губернатору, мне так и не отдали, — возмущается Чиркова. — Сказали: „А зачем? Мы каждому напишем красивые письма от Жириновского, вложим кому 100 рублей, кому газету“».

С Чирковой согласен и бывший глава фракции ЛДПР в Свердловской области Денис Носков — он называет происходящее в партии «преступным бездействием»: «Это предательство населения и народа, когда человек сидит, получает деньги от народа и ничего не делает». Когда Носков покидал партию, в своем фейсбуке он назвал ее «продажной». Конфликт с руководством у депутата случился, когда партия решила выдвинуть в Госдуму по Первоуральскому округу не его, а местного бизнесмена Александра Панасенко — по версии Носкова, чтобы «зачистить поляну для представителей власти».

«ЛДПР не стремится к власти, она просто концентрирует протестный электорат, а победа и реальная работа ей не нужны, — говорит Носков. — Участие в передачах, раздача агитпродукции не улучшает жизнь людей. Я верил, что у высшего руководства ЛДПР есть честные мотивы поменять жизнь к лучшему. Я с людьми разговаривал, добивался с подключением прокуратуры, чтобы чиновники исправляли ошибки и работали, но партией это оказалось невостребованным».

Торговля мандатами

В октябре 2015 года, вскоре после ареста всей верхушки руководства Республики Коми, в Сыктывкаре задержали руководителя отделения ЛДПР в Коми и депутата республиканского законодательного собрания Михаила Брагина. Его обвинили в том числе в торговле депутатскими мандатами.

По версии следствия, в 2015 году Брагин предложил предпринимателям Татьяне Самофаловой и Павлу Ильясову за миллион рублей стать депутатами горсовета Сыктывкара от ЛДПР. По итогам выборов в горсовет они не прошли, после чего Брагин заставил прошедших в парламент партийцев уступить места Самофаловой и партнеру Ильясова Михаилу Гобанову (сам Ильясов не мог попасть в парламент из-за имеющейся судимости).

«Такое везде есть, в любой партии, во всех регионах, — объясняет источник, близкий к руководству отделения ЛДПР в Коми. — Если тебя никто не знает, если ты хочешь пройти в парламент, то нужно вкладываться в кампанию. Без партии попробуй зарегистрируйся, а через партию собирать подписи не надо. Партия же до момента твоей регистрации кандидатом вкладывала деньги в свой ресурс, ее лидеры выступали по телевизору, а ты что же, пришел на все готовенькое?»

На процессе Гобанов и финансовый уполномоченный регионального отделения ЛДПР Любовь Кривощекова заявили, что поствыборное перераспределение мандатов между кандидатами — обычная практика.

Торговля мандатами также не является для России чем-то сенсационным. The New Times еще в 2007 году писал, что место в Госдуме стоит пять-семь миллионов долларов. По словам источника «Медузы», на муниципальных выборах в Коми кандидату хватит 100 тысяч рублей, за горсовет Сыктывкара нужно заплатить миллион-два рублей, а для госсовета понадобится не меньше пяти-шести миллионов.

Носков утверждает, что коррупция имеет место и в высших эшелонах ЛДПР — места и должности «откровенно сливают за деньги». «Мандат в Госдуму, по моей информации, обойдется в 500–600 миллионов рублей. Занес чемодан — получил какую-то должность или кандидатом стал, — говорит бывший член ЛДПР. — Это не партия, а бизнес-проект. В заксобрание еще может случайный человек, как я в 2013 году, попасть, а в Госдуму — едва ли». Чиркова соглашается: «Я не заплатила ни копейки [за место в Думе], потому что была незапланирована, а люди же чемоданами приносят деньги, чтобы попасть в список».

Носков вспоминает, что мандат в ЛДПР пытался купить бизнесмен Иван Обухов. «Ему срочно требовалась федеральная защита, так как он думал, что попадет под следствие. В итоге его и [посадили], но перед этим поставили региональным координатором ЛДПР», — рассказывает Носков. Главой отделения Обухов пробыл месяц, а сейчас находится под арестом — владелец местной овощебазы № 4 обвиняется в мошенничестве в особо крупном размере.

Чиркова приводит аналогичный пример. «У нас в Архангельской области в 2016 году от „Единой России“ избрался мой конкурент [Андрей Палкин, самый богатый депутат Госдумы нынешнего созыва]. Как депутат заксобрания он в прошлом году приезжал к Жириновскому и предлагал большие деньги, чтобы его поставили. Искал запасной аэродром на тот случай, если бы не выиграл праймериз. Это обычная для ЛДПР практика — мое региональное отделение, которое мы поднимали, было фактически продано, и все знают кому и примерную сумму. Для ЛДПР первоочередная задача — это нажива», — возмущается бывший депутат.

Брагин утверждает, что все заплаченные кандидатом деньги идут не по карманам руководителей партии, а на избирательную кампанию — личную и партийную. «На билбордах [Гобанов и Самофалова] висели, я ж не только других рекламировал или саму партию, я платил за агитаторов», — говорит он (работающий в Коми журналист Владимир Прокушев, пообщавшийся с Брагиным по просьбе «Медузы», говорит, что не видел ни одной рекламы с фамилиями Гобанова и Самофаловой). По словам Брагина, смысл в таком бизнесе для партии заключается «в человеческом багаже». «Партия получает в качестве депутата человека, который твердо стоит на ногах, профессионала. В будущем он наверняка поможет партии деньгами, митинг профинансирует, еще что-то».

Версию Брагина подтверждает и политолог Галлямов. «Когда кандидаты скидываются на кампанию, я не называю это „торговлей мандатами“ — слишком эмоционально окрашенный термин. Я называю это „привлечением спонсоров“», — говорит Галлямов.

Политтехнолог Арсений Беленький утверждает, что торгуют мандатами не только в ЛДПР. «Раньше это делали в основном в „Единой России“, да и сейчас [продолжают]. Если идти через ЛДПР, есть риски не пройти, а бизнес такое не любит, — рассуждает он. — Обычно на стадии подготовки списков бизнесмен идет в администрацию президента или к губернатору и спрашивает, в какую партию идти. Там советуют, помогают в переговорах, а в партии уже говорят: „У вас политический капитал ноль. Давайте тогда деньгами“».

Косвенным свидетельством увлечения ЛДПР торговлей мандатами всегда служило обилие бизнесменов в списках партии — так, депутатами Госдумы от ЛДПР в разные созывы были нефтяной магнат Михаил Гуцериев и владелец компании «Нафта-Москва» Сулейман Керимов. Олег Финько признает, что «если находились люди, которые шли в списке и давали деньги на партию, — это было прекрасно».

— То есть мандатами торговали?

— Я бы не стал говорить так грубо. Бизнесмены шли от партии, потому что у них была довольно большая свобода, их никто не притеснял, они могли заниматься своими делами, в том числе законотворчеством. К тому же они привлекали юристов неплохих, а это полезно для партии.

«Поскольку ЛДПР — партия одного человека, ей очень легко привлекать спонсоров. Если Жириновский дал добро на включение кандидата в список, то никто это решение сомнению подвергать не будет, — объясняет политолог Галлямов. — У КПРФ, например, все намного сложнее. Там взять денежного мешка со стороны и засунуть куда-нибудь в регион — чрезвычайно тяжело. Местный актив восстанет, и ничего поделать с этим Зюганов не сможет. Поэтому по сравнению с ЛДПР возможности находить средства на кампанию у коммунистов гораздо более ограниченны. Они вынуждены включать в списки в основном старых партийцев».

Сейчас, впрочем, во фракции ЛДПР бизнесменов немного. Самые богатые депутаты новой Госдумы избрались от «Единой России». Михаил Дегтярев заявил, что рассуждения про торговлю мандатами — «ложь и провокация», а в партии «все прозрачно и в рамках закона».

Деньги партии

За финансы в ЛДПР отвечает глава высшего совета партии, сын Жириновского Игорь Лебедев (он за несколько недель так и не нашел времени, чтобы ответить на вопросы «Медузы») — и в отличие от КПРФ, «Справедливой России» и «Единой России» источниками дохода партии является не только государственное финансирование, по условиям которого партии, набравшие больше 3% голосов, получают по 110 рублей за каждый голос.

Агитпоезда и повсеместная реклама стоят денег — именно ЛДПР потратила на думскую избирательную кампанию 2016 года больше остальных партий, почти полмиллиарда рублей. Впрочем, и с точки зрения доходов партия — лидер, во всяком случае по объемам пожертвований от юридических лиц. Например, по итогам 2014-го общий доход партии составлял 1,9 миллиарда рублей, из которых 1,2 миллиарда получила от пожертвований. В 2015-м магнитогорская транспортная компания «ТЭК ММК», «ТД Синергия» из Энгельса, занимающаяся оптовой торговлей, и еще несколько фирм перечислили на счета ЛДПР максимально возможную по закону сумму в 43 миллиона 300 тысяч рублей.

«Бизнес в принципе неохотно вкладывается „в политику“ без специальных просьб, которые неформально от той же власти исходят. Если внезапно спонсоры стали вкладываться в ЛДПР и КПРФ, значит, это надо самой власти, иных вариантов просто нет. Но зачем? Первое, что приходит в голову, — это „плата за лояльность“, что вполне коррелирует с активной поддержкой данными партиями действий Кремля, особенно в украинском вопросе», — писал политолог Александр Кынев. Гендиректор «Синергии» Любовь Омельченко от комментариев «Медузе» отказалась.

По словам Финько, на счетах лидеров партии деньги от бизнесменов не оседают. «Все записанные на Жириновского, родственников или членов партии квартиры были штабами ЛДПР, — говорит бывший партиец. — Или вот Жириновского обвиняли, что у него больше ста машин, но все они работают как машины штабов ЛДПР. Жириновский по своей природе не жадный, у него нет каких-то тайных заначек лично для себя, и все деньги, которые он добывал у спонсоров, он тратил на партию. Я был у него на даче, в старой и новой квартирах. Там библиотека, техника и чуть ли не сталинский диван. Помните, у него был такой, накрытый солдатским одеялом? Питание у Жириновского самое простое, одежда классическая, живет в самых простых условиях. Он не разделяет деньги [партии и свои], но не тратит их на себя».

У Чирковой другое мнение о партийной верхушке. «Деньги очень немаленькие крутятся [в руководстве партии], ведь люди готовы платить за неприкосновенность большие деньги. У Лебедева есть квартира в Израиле (оппозиционный политик Алексей Навальный в одном из своих расследований утверждал, что сыну Жириновского принадлежит квартира в Дубае стоимостью 86 миллионов рублей — прим. „Медузы“), дорогущие машины и дачи», — говорит она.

Соколы Жириновского

В 1990-х в ЛДПР было много людей с криминальным прошлым; в 2000-х — бизнесменов; сейчас в партийной фракции в Госдуме много молодежи. Лебедеву — 44 года, Дегтяреву — 35, председателю комитета Госдумы по труду Ярославу Нилову — 34, первому замруководителя фракции Алексею Диденко — 33 и так далее. «Синергия опыта Жириновского и молодости депутатов — рецепт современного политического успеха», — говорит Дегтярев.

Финько молодежь ЛДПР хвалит: «Они все с голосами, много говорят, и говорят хорошо и по существу». У Чирковой, как всегда, противоположная точка зрения — она считает, что ярких и перспективных людей в регионах забивают или просто выкидывают, как только они поднимают голову. Молодую поросль ЛДПР она называет «секретаршами». «В окружении Владимира Жириновского нет ни одного профессионала в каком-то деле, они не проработали ни дня, они все выращены с малолетства в приемной Жириновского, которому они носили очки, чай, пиджаки, документы, и сами из себя они ничего не представляют, — сообщает бывшая представительница молодежного крыла партии. — Все они пожили на дачах у Жириновского, сопровождали его в поездках. Я не буду непристойно выражаться, но молодые мальчики, которые смотрят ему в рот, ублажают его всячески и как рабы работают, — это его тактика». По словам Чирковой, любой молодой член партии готов сдать мандат по первому требованию спонсора, которому требуется депутатская неприкосновенность.

Самый молодой депутат Госдумы — тоже из ЛДПР: это Василий Власов, которому недавно исполнился 21 год. На следующий день после первого заседания нового парламента он принимает меня в своем новом кабинете. Портрета Жириновского здесь пока нет, но Власов обещает, что в ближайшее время поставит фотографию лидера ЛДПР на стол. «Жириновскому дарят огромное количество сувениров с его изображением, и он не может все у себя в кабинете сложить. Ничего нет страшного, что народ любит нашего лидера, дарит ему подарки, а он отдает своим коллегам, чтобы у них не было пустых стен. У каждого чиновника висит портрет Путина, у коммунистов — Ленин, так что я никакого культа личности Жириновского не вижу», — говорит Власов.

Он рассказывает (в отличие от своего ровесника, депутата питерского закса от ЛДПР Виктора Сысоева, Власов разговаривает складно и грамотно), что «хоть и молодой, но в политике давно», так как вступил в ЛДПР еще в 15 лет, и за прошедшие годы «перепробовал в партии разные амплуа» — активиста и руководителя молодежной организации, помощника депутата, главы секретариата Жириновского.

«Мне всегда импонировали идеи Жириновского, я смотрел все передачи с ним, — вспоминает детство депутат, попавший в Госдуму как второй номер московского списка ЛДПР. — Мне советовали пойти в „Молодую гвардию „Единой России““, но я видел ситуацию в стране. Я небогатый человек, родился и вырос на окраине Москвы, ситуация меня не устраивала, и я решил пойти именно в ЛДПР».

Власов успехи ЛДПР объясняет работой с молодежью и считает, что благодаря этому «в будущем позиции ЛДПР будут только укрепляться». В Госдуме он, как 21-летний, собирается заниматься именно молодежной политикой: «Все говорят, что ЛДПР связана непременно с Жириновским, но у нас есть высший совет партии, где собраны специалисты разных направлений. Я знаю молодежную политику, так как в ней долго работаю, и это моя вотчина, за которую я и буду отвечать». Одна из его идей — снижение возраста, в котором дается избирательное право, до 16 лет, другая — ввести для молодежи специальные дешевые тарифы для железнодорожных билетов на направления вроде Алтая.

«Я задавался вопросом, почему молодежь на Майдане [в Киеве] на улицу выходила. Когда молодежь переворачивает автобус, она что, думает, что от этого станет лучше жить? — недоумевает депутат. — Я этого не понимал никогда. Можно же идти на выборы и прорываться, если никто не нравится, то хотя бы испортить бюллетень».

«Я вообще всегда выступал за то, чтобы конфликт интересов был не между патриотами и проамерикански настроенными людьми, а между молодежью и старшим поколением, — заключает 21-летний политик. — Для России самая лучшая оппозиция — молодежь».

В подготовке материала участвовал Владимир Прокушев («7×7», Сыктывкар)