Стыдные вопросы про Ивана Грозного Грозный он или великий? И была ли польза от опричнины?
Летом стало известно о планах установить сразу в двух городах России памятники царю Ивану Грозному. Один собираются поставить в Орле, основателем которого считается Иван IV, другой — в Александрове, где в XVI веке располагалась царская резиденция, ставшая фактической столицей опричнины. Иван Грозный считается одним из самых жестоких царей в русской истории, и за 400 с лишним лет, прошедших с его смерти, ему ни разу не ставили памятников. Для тех, кто не очень хорошо представляет себе фигуру царя, мы попросили доктора исторических наук, профессора РГГУ Игоря Курукина ответить на стыдные вопросы об Иване Грозном.
Ивана Грозного называют Грозным из-за жестокости? Или он просто был строгим правителем?
Прозвище «Грозный» с трудом переводится на иные языки — оно подразумевает не только жестокость, но и определенное величие его носителя. В некоторой степени царь Иван соответствовал образу «великого государя»: он был изворотливым политиком и дипломатом. Но он был также и очень жестоким человеком.
В наши дни из Ивана IV вышел бы кинорежиссер-шоумейкер, только кровь была бы не бутафорской, а настоящей. Царь обряжал своих опричников в монашеские одежды, устраивал потрясающие зрелища — как, например, летом 1570 года на Чистых прудах в Москве на площади, куда привели связанными «300 знатных московских мужей, происходивших из старинных семейств»; Иван лично обратился к народу и спросил «правильно ли он делает, что хочет карать своих изменников. Народ восклицает громким голосом: „Живи, преблагий царь. Ты хорошо делаешь, что наказуешь изменников по делам их“». Но следуют не казни, а прощение половине осужденных — люди валились на колени, били челом и спешили к еще не верящим в чудо родным. Но не зря же зрители собрались — следом начинается экзекуция: кого режут на куски, кого варят заживо; остальным опричники лихо рубят головы. Так погибли дьяки, стоявшие во главе наиболее важных московских приказов, по-современному — министры и их замы. Жестокое представление долго не забудется: вот это государь — что казнить, что миловать умеет!
Что такого плохого произошло при Иване Грозном?
XVI век — время, конечно, экологически чистое, но и суровое: скудные земли Нечерноземья и Севера, редкое население, отсутствие выхода к морям и мировым торговым путям, татарские набеги на южной границе — так было и при царе Иване, и до него. А еще — как раз при нем — эпидемия чумы, сожжение Москвы при походе крымского хана Девлет-Гирея, бесконечная война с соседями — Великим княжеством Литовским (а с 1569 года — объединенной Польшей и Литвой, Речью Посполитой) и Швецией за земли и крепости Лифляндии и Эстляндии. Наконец, с введением «заповедных лет» (отменой права крестьян переходить от одного землевладельца к другому в Юрьев день) началось становление системы крепостного права, то есть ликвидация личных прав крестьян в России. Но больше всего современникам и потомкам запомнилась опричнина.
А что такое опричнина?
Если коротко, это режим чрезвычайного управления, действовавший в России с 1565 по 1572 годы.
Иван IV искренне верил, что неограниченная власть государя — наилучшая форма правления и что «русские владатели… вольны были подовластных своих жаловати и казнити». В России не было ограничивавших власть государя законов, но, как в любом средневековом обществе, отношения власти и подданных определялись неписаными традициями. Так, например, нельзя было просто отрубить голову заслуженному боярину без предъявления обвинения и суда Боярской думы, и с мнением бояр приходилось считаться. Только на рубеже 1550-1560-х годов Ивану удалось переломить сложившиеся устои.
В декабре 1564 года царь вместе с семьей и казной отбыл в свою резиденцию в Александровой слободе. Оттуда он прислал две грамоты. Одна была адресована боярам: Иван обвинил их в расхищении казны и измене и заявил, что именно поэтому отказывается от управления страной. Другая грамота была обращена к москвичам — Иван жаловался на боярские обиды и заверял, что на население «опалы не держит». Народ поддержал царя, и знати пришлось просить его вернуться на трон. Иван согласился — но с условием: царь существенно расширит свои полномочия, получит право казнить изменников и конфисковать их имущество.
Говоря современным языком, в стране вводилось чрезвычайное положение с отменой всяких норм и традиций, а единственным источником права становилась воля царя. Страну и столицу царь разделил на две части — земщину и опричнину, где были созданы своя Боярская дума, свои приказы, свое «опричное» войско. Сам термин происходит от слова «оприч» («за пределами», «кроме») и означает территорию, на которой вводилось особое управление. Фактически царь раскалывал армию, приказной аппарат, Думу и даже церковь (в опричнине были свои монастыри), чтобы привлечь часть их на свою сторону. Чтобы закрепить раскол, Иван в «опричных» уездах отнимал у местных землевладельцев вотчины, которые шли в раздачу опричникам; десятки и сотни бывших владельцев — не только князей-рюриковичей, но и обычных помещиков и вотчинников — выселялись в «иные города», где получали поместья.
Почему времена опричнины часто называют террором?
Ответом на любой шаг против воли царя неизменно становились массовые казни. Так в 1566 году царь казнил членов Земского собора, выступивших против репрессий. Главными «опричными процессами» были публичная казнь боярина Ивана Федорова и расправа с митрополитом Филиппом Колычевым в 1568 году; двоюродного брата царя князя Владимира Андреевича Старицкого опричники заставили выпить яд осенью 1569 года. В том же году по подозрению в измене в пользу Литвы царь предпринял зимой карательный поход на Тверь и Новгород. Опричники громили лавки купцов, уничтожали и жгли их товары; дома новгородцев царь повелел «ломати, а окна и ворота… без милости высекати».
Изменников искореняли «всеродне» вместе с женами, детьми и десятками слуг и холопов, убийства совершались внезапно, на улице или прямо во дворце, чтобы приговоренный не успел покаяться и получить отпущение грехов. По-видимому, царь полагал, что все, кто препятствует ему, поставили себя вне христианских норм и не только заслуживают самых страшных наказаний, но и недостойны спасения души.
Мы не можем сказать точно, существовали ли в действительности какие-либо заговоры и «измены» против царя — но он сам был искренне убежден, что окружен изменниками. В 1571 году, после нападения на Москву крымского хана Девлет-Гирея, Иван перестал доверять и опричникам; руководство опричнины было казнено.
Но государство в результате опричнины укрепилось?
Нет, скорее наоборот. Репрессии и опричные преобразования резко усилили личную власть государя, но подорвали единство армии и государственного аппарата. В 1583 году была проиграна Ливонская война, длившаяся почти 25 лет. Писцовые книги начала 1580-х годов говорят о том, что во многих уездах намного сократилась пашня, а население вымерло или разбежалось — о чем говорят такие записи: «Опричники замучили, живот пограбили, двор сожгли» или «волость запустела от гладу и от мору и от Басаргина правежу» (т.е. от сбора податей отрядом опричника Басарги Леонтьева). Казни воевод и разорение поместий делали небоеспособной армию: дворян в конце 1570-х годов надо было бить кнутом, чтобы заставить их отправиться на службу в полки.
Но хорошее что-то тоже было? Ведь Грозный Казань брал!
И Астрахань брал. Но, вопреки расхожему мнению, Иван Васильевич не был выдающимся полководцем. Все военные успехи были достигнуты военачальниками царя, которых он «отблагодарил»: в 1563-1564 годах был казнен герой взятия Полоцка боярин Репнин, первой жертвой опричнины стал главный воевода при осаде Казани князь Горбатый-Шуйский; дважды попадал в опалу знаменитый полководец князь Михаил Воротынский, разгромивший в 1572 году под Москвой татарское войско хана Девлет-Гирея — после этой победы он был арестован и умер от пыток. Сам же царь стремился держаться подальше от опасности: в 1571 и 1572 годах пережидал татарскую угрозу в Кирилло-Белозерском монастыре и в Новгороде. На завершающем этапе Ливонской войны царь и не помышлял встретиться на поле боя ни со шведами, ни со знаменитым полководцем Стефаном Баторием.
Однако при царе Иване были проведены важные (сейчас бы сказали — структурные) преобразования, направленные на обеспечение единства только что «собранной» из прежних земель и княжеств территории. При нем прошли денежная и налоговая реформы (были введены единая денежная система и единый размер подати), губная и земская реформы (появилась система местного самоуправления с независимыми от царских наместников судами и выборными должностными лицами). В 1550 году был принят новый судебник: в нем впервые появилась квалификация целого ряда преступлений (подлог документов, разбой, грабеж, мошенничество); вводилась новая мера наказания — тюремное заключение. В судебнике было прописано, что закон не имеет обратной силы. Разумеется, наличие прогрессивного судебника не отменяло ни широкого распространения пыток, которые были нормой следствия тех времен, ни репрессий времен опричнины — впрочем, в российской истории и не такое уживалось, достаточно вспомнить сталинскую конституцию 1936 года — самую передовую в Европе.
В середине XVI века страна в условиях внутриполитической стабильности переживала экономический подъем: появилось до 40 новых городов. В результате активной внешней политики территория государства увеличилась вдвое, Россия получила первый порт на Балтике — Нарву. Все эти действия осуществлялись именем царя, однако не стоит рассматривать историю страны с точки зрения действий одного человека — тем более, что далеко не все в XVI веке делалось самим Иваном Грозным или хотя бы по его замыслам.
Если он был такой плохой, почему же тогда правил так долго? Ведь можно было и свергнуть?
Это мы с вами сейчас, в начале XXI века, так можем рассуждать — после бурной эпохи всяких переворотов и революций. В традиционном обществе «старого порядка» все было несколько иначе. Как можно было поднять руку на законного и природного государя?
Распространенное на государственность религиозное чувство делало царя фигурой символической, как бы «живой иконой». Управленческие функции главы государства определялись в России не писаными законами или иными юридическими установлениями, а воспринимались как проявление особой харизмы власти, когда ее носитель уподобляется сверхъестественному существу. Такое восприятие царской власти как «предназначенной» божьим промыслом делало весьма проблематичным сопротивление «праведному», то есть истинному государю. В глазах современников царь мог выглядеть грозным и жестоким; но это не означало, что он не на своем месте: подданные Ивана Грозного не мыслили покушаться на прирожденного государя даже во время опричных репрессий. Даже идейный противник царя Ивана и политический эмигрант князь Андрей Курбский убеждал самодержца опомниться («очютися и воспряни», «воспомяни дни свои первые, в них же блаженне царствовал еси»), но не допускал призывов к свержению царя.