Теперь в заповедниках можно строить отели? Отвечает директор по природоохранной политике «WWF Россия» Евгений Шварц

24 июня на последнем заседании шестого созыва Госдумы депутаты приняли поправки к закону «Об особо охраняемых природных территориях» (ООПТ). Изначально поправки были незначительными — парламентарии должны были разрешить Крыму и Севастополю до 2020 года привести работу своих заповедников в соответствие с российским законодательством. Однако во втором чтении в документе появился пункт, разрешающий создавать на территории всех российских заповедников «биосферные полигоны». Раньше это можно было делать только рядом с заповедниками — и вести на таких территориях строительство. По просьбе «Медузы» смысл поправки разъяснил директор по природоохранной политике экологического фонда «WWF Россия» Евгений Шварц.

Евгений Шварц

Директор по природоохранной политике «WWF Россия»

Заповедники в России — основа природоохранной системы. Их нельзя зонировать и районировать, нельзя вести на их территории хозяйственную деятельность. Это правило существует уже ровно сто лет — с момента создания у нас в стране заповедной системы. «Биосферными полигонами» все это время называли участки земли вне федеральных ООПТ; их можно было присоединить к заповеднику для строительства временных сооружений, необходимых для его деятельности: построек для научного наблюдения, экологического мониторинга, отработки методов устойчивого лесного хозяйства и так далее. В 2011 году были внесены поправки, которые допускали в определенных случаях строить на «биосферных полигонах» капитальные объекты, связанные со спортом и массовым туризмом, инфраструктуру, а также сдавать эти участки в аренду. Но все равно это было не так страшно, потому что строительство касалось территории вне государственных заповедников.

Теперь в любом из 103 государственных природных заповедников любые желающие, у которых есть достаточный политический или экономический вес в правительстве, смогут получить разрешение и вырезать себе кусочек, который им понравится, — сдать его в аренду или построить там объекты для массового туризма. А это значит, что территории и экосистема каждого из всех заповедников попадают под потенциальную угрозу.

Почему экологи всегда борются против фрагментации крупных природных массивов? Потому что даже самый большой заповедник не может обеспечить сохранение популяции крупных хищников. Волки, тигры, леопарды, медведи могут выжить, только если внутри заповедника будет сохранена пространственная целостность. Если начнется зонирование и фрагментирование, уменьшится не только площадь этих территорий, но и серьезно изменится их природоохранный режим. Но ведь никто не собирается задумываться о последствиях — это может разрушить всю заповедную систему в России.

Никто из нас — экологов — и предположить не мог, что эти поправки прицепят к законопроекту об отходах и полигонах для хранения отходов в Республике Крым и Симферополе, ведь они с ним вообще никак не связаны. Текст поправки к закону об ООПТ появился за сутки до голосования, наши сотрудники, можно сказать, случайно их заметили. Я уже не говорю о том, что никто и не собирался обсуждать последствия от принятия нового закона с нами и другими специалистами и экспертами по вопросам охраны природы.

По нашей информации, это нововведение напрямую связано с деятельностью и бизнес-интересами двух крупных компаний — «Газпрома» и «Интерроса», которые давно лоббируют свои интересы в правительстве и Госдуме. Руководство этих корпораций уже несколько лет подряд добивается изменения закона об ООПТ, чтобы получить дополнительную территорию для своих горнолыжных курортов — «Роза Хутор», «Обер Хутор» и «Лаура» — за счет земли Кавказского государственного биосферного заповедника.

Во время подготовки к Олимпиаде 2014 года Владимир Путин уже ограничивал строительство объектов спортивной инфраструктуры на территории Сочинского национального парка. Тогда нам удалось убедить президента не разрешать строительство санно-бобслейной трассы на территории парка, потому что она проходила по путям сезонных миграций копытных и медведей. Остается шанс, что президент не станет подписывать этот законопроект. Однажды он уже услышал наши аргументы, и мы надеемся, что это произойдет вновь.