Почему все сходят с ума по «Мастеру и Маргарите»? Стыдные вопросы о самом известном романе Михаила Булгакова

15 мая исполнилось 125 лет со дня рождения писателя Михаила Булгакова. Его роман «Мастер и Маргарита» — одна из самых известных русских книг XX века. Считается, что это произведение каждый русский человек должен прочесть годам к пятнадцати или, по крайней мере, к восемнадцати. Так ли роман хорош на самом деле? «Медуза» попросила поэта и литературного критика Льва Оборина ответить на стыдные вопросы о «Мастере и Маргарите». 

Я не читал «Мастера и Маргариту». Это стыдно?

Нестыдно чего-то не прочитать, но стыдно понимать, что есть некое важное культурное явление и при этом не желать о нем ничего знать. «Мастер и Маргарита» — важный роман в истории русской литературы и весьма популярное произведение; со всеми плюсами и минусами такого статуса. Если вы не читали «Мастера и Маргариту», почему бы этого не сделать? Роман очень легко читается. Кстати, ниже будут спойлеры.

«Мастера и Маргариту» считают великим романом. Почему?

У Булгакова и при жизни, и после смерти была репутация одного из лучших русских писателей своего времени — причем при жизни он был скорее известен как драматург. Крупнейшие прозаические произведения Булгакова — «Белая гвардия», «Мольер», «Мастер и Маргарита», «Театральный роман» — впервые опубликованы полностью только в 1960-е и 1970-е годы, «Собачье сердце» ходило в самиздате до 1980-х, но и по «Запискам юного врача», и по «Дьяволиаде» было ясно, что Булгаков — автор виртуозный. Владение самыми разными стилистическими регистрами речи, блестящие переходы между типами повествования, ирония, совмещение смешного и страшного, фирменное использование инверсии, уточняющей самые характерные детали под конец фразы («Филипп Филиппович еще более побледнел, к старухе подошел вплотную и шепнул удушливо: — Сию секунду из кухни вон!» — класс!)… Словом, есть все основания ожидать, что роман, который писатель такого уровня сам считал своим magnum opus, окажется выдающимся.

«Мастер и Маргарита» — большой русский серьезный роман, но он полон юмора и стилистического блеска; все это создает ощущение того, что писатель, сознавая масштаб своего замысла, не собирался становиться в позу пророка. Вместе с тем замечательно, как рифмуется судьба «Мастера и Маргариты» с не имеющим названия романом самого Мастера о Понтии Пилате. «Вот теперь? Это потрясающе! И вы не могли найти другой темы?» — спрашивает Воланд, узнав, о чем писал Мастер; легко вообразить себе какого-нибудь коллегу Булгакова, который, выяснив, о чем сочиняет свою главную книгу известный советский драматург, спросил бы то же самое.

Параллельно с пьесой «Батум» о молодых годах Сталина (которая, как считают биографы, Булгакова свела в могилу: Сталин не захотел разрешать постановку) Булгаков, оказывается, пишет роман о сверхъестественной силе, о Сатане в большевистской Москве, о Христе и Пилате, о гениальном писателе, затравленном соцреалистическими критиками. Роман, в котором классическое, первородное мировое зло, Сатана и его свита — «часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо» — в карнавальной форме противостоит злу новой формации, чисто советскому. Перечитайте московские главы романа и обратите внимание на то, как часто там упоминаются органы госбезопасности, как Булгаков расставляет их агентов по углам и закоулкам, как заражены этим неврозом обитатели Москвы 1930-х. Их испортил не только квартирный вопрос, но и нечто другое.

История создания романа — с сожженным первым вариантом, с последней правкой, которую автор вносил в рукопись прямо перед смертью, с борьбой его вдовы за публикацию, с предсказаниями друзей о том, что «Мастер и Маргарита» будут напечатаны только лет через 50 или 100, — создает вокруг «Мастера и Маргариты» именно ту отчасти трагическую, отчасти мистическую ауру, которая содержится и в книге. Именно эта книга становится уже в позднесоветские годы главным русским бестселлером XX века на Западе. Она повлияла на множество людей, вплоть до рок-музыканта Мика Джаггера и художника Ханса Гигера, породила некоторые популярные произведения позднейшего времени — хотя бы «Альтиста Данилова» Владимира Орлова, — заставила людей разрисовывать стены котами Бегемотами и разлетелась на цитаты. Незначительному произведению такое не под силу.

Почему все сходят с ума по «Мастеру и Маргарите»? В школе чуть ли не фан-клубы устраивали!

В силе романа «Мастер и Маргарита» заключается и его слабость. Можно сказать, что он слишком эффектный. Это идеальный материал для фэндома (так называют субкультуру, выстраиваемую вокруг какого-то произведения искусства), его легко растащить на афоризмы: «Рукописи не горят», «Никогда и ничего не просите», «Не шалю, никого не трогаю, починяю примус». Очень «объемные» герои так и просятся в фанфикшн, комиксы, граффити и так далее. Иешуа Га-Ноцри — это, при всей разнице в характере персонажей, Иисус Христос Суперзвезда за 30 лет до рок-оперы Эндрю Ллойда Уэббера. Словом, главное произведение Булгакова так и хочется назвать романом для юношества.

С другой стороны, что в этом дурного? Множество писателей многое бы отдали за способность создавать таких персонажей и так продумывать композицию. Да, это роман, будто нарочно созданный для того, чтобы им восторгались. В глазах школьников — оправдание школьной программы по литературе, особенно после петербургских трущоб «Преступления и наказания» и 100-страничного эпилога «Войны и мира». Для всех остальных — знакомство с важнейшей частью мировой культуры, евангельским контекстом, пусть даже он у Булгакова неканоничен. Это шаг в мир того, что умеет русская проза помимо проповедей и описаний природы. Но из-за неимоверной притягательности романа, цепкости его спецэффектов, велик риск на этом шаге и застрять.

В «Мастере и Маргарите» фигурируют Ершалаим, Иешуа, Понтий Пилат. Какое отношение они имеют к Иерусалиму, Иисусу Христу и новозаветному Понтию Пилату?

Очевидно, что Булгаков пишет «Иешуа» и «Ершалаим», а не «Иисус» и «Иерусалим» не просто так. Ему важно отойти от канонического евангельского текста, показать даже ошибочность догмы. Мы помним, что Иешуа, увидев, что пишет о нем Левий Матвей (прозрачная аллюзия на апостола Матфея, автора первого из евангелий), пришел в ужас и умолял сжечь пергамент. Иешуа в «Мастере и Маргарите» не воскресает — воскресение если и происходит, то остается за рамками романа. О том, что этот Иешуа — не просто «философ с мирною проповедью», напрямую свидетельствует, может быть, только появление Левия Матвея в Москве перед Воландом: Воланд разговаривает с ним как с посланцем высшей силы, Света. Употребляя еврейское имя Иисуса — Иешуа — Булгаков подчеркивает расстояние между евангельским Иисусом и своим персонажем. В Библии Иисус — это Бог, ставший человеком; подвергаясь унижениям, страдая на кресте, умирая, он остается Богом. Иешуа страдает и умирает как человек — и только; в век, видевший ужасные смерти людей в невообразимых количествах, такое новое умаление Бога до страдающего человека, как ни странно, по-особому трогает. За фигурой Иешуа нет историй чуда в Кане Галилейской, Нагорной проповеди, хождения по водам. Есть только обрывки, дистиллят его учения: «рухнет храм старой веры и создастся новый храм истины», «злых людей нет на свете», «всякая власть является насилием над людьми и… настанет время, когда не будет власти ни кесарей, ни какой-либо иной власти». И есть огромное сострадание, которым Иешуа изумляет человека, в чьей власти, казалось бы, он находится.

О настоящем Пилате мы мало что знаем — кроме Евангелий, его упоминают новозаветные апокрифы (и эти сведения вполне легендарны), кратко описывают римские и иудейские историки; его имя есть на известняковой плите, найденной в 1961 году на территории современного Израиля. Пилат Булгакова отличается и от исторического, и от библейского прокуратора. Выбор Пилата в качестве главного героя романа Мастера неслучаен: это «негероический» герой, человек, подверженный сомнениям, рефлексии, проклинающий себя за минуту трусости и конформизма — персонаж, очень понятный свидетелю тоталитарных режимов XX века. Мастер в точности угадал своего Пилата — и это, разумеется, психоисторический анахронизм, но встраивающийся в логику булгаковского романа. 

Ну хорошо, а «московские персонажи» — выдуманные? Кто такие Бездомный, Берлиоз, критик Латунский, сам Мастер, наконец? 

У персонажей Булгакова есть прототипы — реальные люди, на образах которых во многом строится описание литературных героев. Часто говорят, что в «Мастере и Маргарите» Булгаков изобразил самого себя и свою жену Елену. Конечно, биографии автора и героя радикально различаются, но самоощущение писателя, который работает над главной своей вещью, неадекватной требованиям современного ему общества, Булгакову было известно лучше других. 

Советским литераторам в романе досталось по полной программе. Псевдоним «Иван Бездомный» обыгрывает такие реальные «пролетарские» псевдонимы, как Демьян Бедный, Иван Приблудный, Михаил Голодный (а то и Максим Горький). Демьян Бедный, кстати, написал антирелигиозную и нарочито богохульную поэму «Новый завет без изъяна евангелиста Демьяна» — то есть ровно то, чего от Бездомного требовал Берлиоз. На этом, впрочем, сходство заканчивается: никакого духовного перерождения с Бедным не случилось. Еще один прототип, на которого указывают исследователи, — комсомольский поэт Александр Безыменский (фамилия настоящая). Прототипом Бездомного до встречи с Воландом мог, в принципе, стать и просто обобщенный официозно-пролетарский поэт, сочинявший «взвейтесь да развейтесь»; после встречи, психбольницы и знакомства с Мастером Бездомный включается в не слишком жесткую, но все же ощутимую систему двойничества, «отзеркаливая» ощущения Мастера, а через него — и самого Булгакова. В свою очередь, мнимый друг и тайный ненавистник Бездомного, поэт Рюхин, как считается, списан с Владимира Маяковского. Маяковский не просто ругался с Безыменским — он еще и соперничал с Булгаковым, как писательски, так и идеологически, и жизнетворчески; отношения у них были крайне непростые. Внезапные нападки Рюхина на памятник Пушкину — отзвук стихотворения Маяковского «Юбилейное».

В фигуре Берлиоза читаются намеки на председателя Российской ассоциации пролетарских писателей (РАПП) Леонида Авербаха; в фигуре критика Латунского — отсылка к «прорабатывавшему» Булгакова в печати критику Осафу Литовскому. Даже у Арчибальда Арчибальдовича, писательницы Штурман Жорж и прочих посетителей Дома Грибоедова есть свои прототипы — в определении таковых хорошо помогает «Булгаковская энциклопедия».

Книжку читать нет сил. Есть какая-нибудь хорошая экранизация, из которой все понятно?

«Мастера и Маргариту» экранизировали как минимум четыре раза. Наиболее известны у нас фильм Юрия Кары, который вышел в прокат только через 17 лет после съемок (из-за чего мистически настроенная публика, разумеется, заговорила о «проклятии „Мастера и Маргариты“»), и сериал Владимира Бортко (после которого о «проклятии» заговорили снова, потому что в течение нескольких лет умерли несколько актеров, занятых в сериале). 

Произведение Бортко ругали и за неслаженный кастинг, и за операторскую работу, и за неубедительность компьютерных эффектов, но, скорее всего, больше всего ему досталось за то, что это не «Собачье сердце» того же режиссера — признанный шедевр конца 1980-х. То, что Кара снимал не для современного телевидения, позволило ему включить в фильм смелые сцены в достаточно вольной трактовке (Великий бал у Сатаны в сериале Бортко по сравнению с фильмом Кары выглядит прямо-таки пуританским). 

Кроме того, есть фильм Анджея Вайды «Пилат и другие», экранизация ершалаимских глав романа. Вайда — большой художник, и этот камерный, вписанный в современные ландшафты фильм стоит посмотреть, но и он не заменит чтения книги.

Вообще говоря, экранизация может быть самодостаточным произведением, но не суррогатом книги. В случае с «Мастером и Маргаритой» при замене романа на фильм вы теряете язык повествования, авторские портреты героев, множество деталей, не попавших в экранизацию. Если книгу читать у вас нет сил — ну, не читайте, никто не заставляет.

Если в компании заспорили о «Мастере и Маргарите», какие три умные фразы сказать, чтобы все знали, что я в теме?

Тут вам поможет книга Пьера Байяра «Искусство рассуждать о книгах, которых вы не читали», но лучше все же роман прочитать. Если вы упорствуете в нежелании потратить несколько часов жизни на «Мастера и Маргариту», возьмите произвольные три фразы из текста, который сейчас перед вами, — смею надеяться, они вам пригодятся.