С перемирием приходит электричество Репортаж «Медузы» из двух прифронтовых сел в Нагорном Карабахе

7 апреля — третий день перемирия в Нагорном Карабахе. Минобороны Азербайджана и армия обороны непризнанной Нагорно-Карабахской Республики (НКР) в целом признают соблюдение договоренностей о прекращении огня, однако сообщают об их периодических нарушениях. Специальный корреспондент «Медузы» Илья Азар съездил в самые северные и наиболее пострадавшие от бомбардировок села в НКР — Талыш и Мадагис. В горах тут по-прежнему редко, но стреляли — как из автоматов, так и из пушек.

Талыш и Мадагис — горные села к северу от города Мартакерта, который также пострадал от бомбардировок. Мадагис находится в 30 километрах от Мартакерта, а Талыш — еще выше в горах, примерно в 8 километрах от Мадагиса. Начиная с 2 апреля именно здесь шли самые ожесточенные перестрелки.

Чем дальше продвигаешься из Мартакерта в сторону сел, тем больше на дорогах встречается военных. На въезде в Мадагис даже у пастуха, ведущего отару овец, за плечом висит автомат Калашникова.

Вдоль дороги расположены артиллерийские расчеты армии непризнанной НКР, кое-где стоят врытые в землю танки и БТР, периодически навстречу проезжают тягачи с танками.

На выезде из Мадагиса в сторону Мартакерта едут сразу три грузовика, заполненные домашним скарбом — креслами, шкафами, столами. Те, у кого разрушены дома, перевозят вещи туда, где сейчас временно остановились.

— Мы вернемся, конечно. А кто там будет жить, в Талыше? — говорит мужчина за рулем одного из грузовиков. Другой местный житель вывозит в «жигулях» кроме вещей и двух собак.

В Мадагисе, где в обычное время живут около 700 человек, разрушены несколько зданий. Здесь расположена большая военная часть — в ее забор попал снаряд, пробив дыру и изрешетив стоявшую неподалеку машину. Остальные здания остались целы.

В центре села стоит новое здание школы имени академика Мартиросяна, рядом с которой еще 2 апреля упал снаряд, выпущенный из ракетной установки «Град». В торце здания ударной волной выбило стекла и даже вынесло дверь бомбоубежища, в котором в тот момент находились дети. Директор школы говорит мне, что Мадагис бомбили все четыре дня. «Думаю, около 300 снарядов упало на город. Особенно много стреляли вчера перед самым перемирием. Никто не погиб», — рассказывает директор.

На улице, застроенной новыми одноэтажными домиками, мирно пасутся коровы, но рядом из земли торчат остатки снаряда, тут же перевернутый взрывом минивэн «форд», весь изрешеченный осколками (как и домик напротив). Как мне рассказали местные жители, именно здесь 2 апреля ранило главу сельского поселения Мадагис, который приехал забирать из дома детей. Сейчас он находится в больнице Степанакерта.

Разбомбили в Мадагисе и местную ГЭС — из-за этого здесь и в Талыше сейчас нет электричества. Главный инженер Валерий Едигарян рассказал мне, что электростанцию разбомбили еще на второй день обострения конфликта. «Попали туда из „Града“, генератор целиком сгорел, повреждена и подстанция. На втором этаже почти ничего не осталось. Вода самотеком идет, а электричества нет», — говорит Едигарян.

Около самой ГЭС, в которой выбиты все стекла, рабочие натягивают новые линии электропередачи уже на второй день перемирия.

Талыш, расположенный выше Мадагиса, находится почти на линии соприкосновения, на самой границе с Шаумяновским районом Нагорного Карабаха, который частично находится под контролем Азербайджана.

На окраине Талыша стоят солдаты. «Мы очень рады перемирию, а вообще лучше бы они не бомбили, а пехота их сюда пошла, мы бы с ними разобрались», — говорит один из них. Другой военный, Навер, рассказывает, что находится в Талыше уже пять дней, село постоянно бомбили, но до ближнего боя с азербайджанскими силами не дошло.

Из Талыша в Степанакерт выезжает семейная пара Авакисян. На крыше их «жигулей» привязаны матрас и одеяла. Айк Авакисян рассказывает, что их дом разрушен и они сейчас везут своим детям, которых ранее эвакуировали в другое село, теплые вещи. 

Другая жительница села, Эльмира Багирян, рассказывает, что в ее дом попало два снаряда, они с дочерью просидели несколько дней в подвале, а 4 апреля выехали в Степанакерт (власти Мардакертского района еще 2 апреля утверждали, что все жители Талыша и Мадагиса эвакуированы). «Нас последними спецназовцы вытащили из подвала, спасибо им. Сейчас приехала за вещами — нам власти дали в Степанакерте пожить в гостинице. Вернусь сюда, когда все полностью успокоится», — рассказывает Эльмира.

Сам Талыш очень сильно пострадал от бомбардировок. В строения попали из «Града» (и часть их полностью разрушена), на дорогах лежат мертвые коровы и овцы — их убило осколками. Повсюду валяются гильзы от снарядов, в заборах заметны пулевые отверстия, хотя карабахские военные и утверждают, что ближнего боя в селе не было (азербайджанцы утверждали, что взяли Талыш).

Около банкетного зала, в который снаряд попал 4 апреля, стоит премьер-министр Нагорного Карабаха Ара Арутюнян, одетый в военную форму. Он вместе с военными рассматривает воронку от снаряда.

— Это «Буратино» (тяжелая огнеметная система. — Прим. «Медузы»), да? — спрашивает он у офицера. Тот кивает.

От интервью премьер отказывается со словами: «Не надо, все нормально», садится в «ленд-крузер» с номером 002 (001 у президента НКР) и уезжает обратно в Степанакерт.

Премьер дает мне провожатого, чтобы тот отвел меня в дом, где в ночь на 2 апреля, как утверждают в руководстве непризнанной НКР, диверсионной группой азербайджанского спецназа были убиты трое пожилых людей (причем мужчине отрезали уши). Дом этот стоит на самом верху Талыша — фактически это последний дом села, а за ним только линия соприкосновения и территория Азербайджана.

Во дворе дома на веревке все еще сушится белье, в прихожей на столе стоят банки с соленьями. Внутри беспорядок, по полу разбросаны вещи, среди них розовый детский рюкзак. Валяются гильзы от автомата Калашникова, а на одной из дверей и на полу около нее много крови (судя по фотографиям погибших людей, здесь лежала пожилая женщина).

Несмотря на то что с 5 апреля на линии фронта объявлено перемирие, когда я был в Талыше, примерно в 13 часов дня, на соседних вершинах были хорошо слышны пулеметные и автоматные очереди, а также звук пушечного выстрела. В целом ситуация на северном участке фронта спокойная.