«Рижский бальзам». Лучшие статьи октября на русском языке «Медуза» подводит итоги месяца и дарит читателям лучшее, что у нее есть
Октябрь 2015 года оказался богат и на события (по большей части неприятные), и на прекрасные тексты на русском языке. В лонг-листе «Рижского бальзама» оказались около 20 материалов, но в финал в итоге вышли только семь.
«Рижский бальзам» — ежемесячный рейтинг лучших статей на русском языке, подготовленный «Медузой». Рейтинг — чрезвычайно субъективный: сотрудники «Медузы» выдвигают кандидатов исходя из своих представлений о прекрасном, а победители определяются на редакционной летучке. Для журналистов, чьи статьи попали в рейтинг, мы в Риге устроили небольшой склад с бальзамом — приезжайте забирать!
Московский Центр Карнеги. От реформ к войне. Что такое режим Башара Асада
Главный редактор Carnegie.ru Александр Баунов точно подметил, как в РФ освещают сирийский конфликт: в материалах по теме присутствуют Америка, Россия, Турция, НАТО, но нет самой Сирии. Ситуацию в стране до гражданской войны обычно описывают словами «авторитарный режим», которые вроде как избавляют от необходимости разбираться в деталях. Между тем, Башар Асад — фигура чрезвычайно интересная; его правление можно разделить на несколько сменявших друг друга либеральных и консервативных этапов. Авторитарный режим в Сирии, конечно, существовал, но в особенном изводе: скажем, еще в 2010 году в Дамаске можно было встретить женщин в мусульманских платках, пьющих виски в баре и сидящих в официально запрещенном фейсбуке.
Текст Баунова, прежде всего, посвящен опасности упрощения: большинству гражданская война в Сирии представляется суннитско-шиитским конфликтом, но главред Центра Карнеги находит десяток аргументов против этого клише. В то же время, для Баунова происходящее в Сирии — еще и личная история, поскольку у него остались в Дамаске знакомые. Благодаря этому получился глубокий, но легкий для чтения текст: исторические части в нем перемежаются мемуарными.
Цитата: В 2010 году знакомый житель Дамаска женился на иностранке из Западной Европы. Для этого нужно разрешение госбезопасности. Комитетчик, который ведет его дело, звонит домой, застает родителей, представляется другом, оставляет телефон, просит перезвонить. «Это чтобы домашних не испугать, — объясняет он потом жениху, — а то мало ли что подумают». «Вот это деликатность, — восхищается жених. — Раньше бы вызвали к себе через родственников, пусть у них хоть инфаркт. А тут перезваниваю в госбезопасность, а там мне: «У нас возникли дополнительные вопросы, когда и где вам удобно встретиться? В шесть, в вашем районе, в кафе? Хорошо». Вот она, свобода!
Коммерсант-Власть. «Люди не понимают, что на дворе капитализм»
Первые антиколлекторские агентства появились еще в 2006 году, но особенно они оказались востребованы во время кризиса. Что такое антиколлекторское агентство? Юристы, которые объясняют должникам их права, и защищают их от коллекторов. Этих юристов мало кто знает, о них не пишут «истории успеха» деловые СМИ; они есть в каждом регионе, где банки активно выдавали потребительские кредиты, то есть практически везде в России. Антиколлекторов не стоит считать Робин Гудами, борющимися с системой: они защищают права должников за деньги, причем часто стараются затянуть процесс, чтобы выжать из клиента побольше. Кроме того, на этом рынке полно мошенников. У журналистки «Коммерсанта» Олеси Герасименко в очередной раз получился текст о той сфере жизни, которую почти не замечаешь, притом что она волнует большое количество россиян.
Цитата: «Готовь соленья. Будем продавать», — цитирует Доронин СМС, которые коллекторы шлют его клиентам. Антиколлекторы знают их классические уловки и учат не обращать на них внимания. Вспоминают Национальную службу взыскания, сотрудники которой до переименования компании ходили в футболках с надписью «Пристав». На этом рынке часто выбирают в названия аббревиатуры Р.О.В.Д., Ф.С.Б., О.В.Д., берут на эмблемы орлов и гербы, косят под ментов, в своих извещениях о задолженности ставят строчку «копия отправлена в полицию», что приводит в ужас пенсионеров. Или присылают многостраничное постановление суда, один в один, как настоящее, и только на последнем листе внизу мелкими буквами написано — «проект». Доронин рассказывает об оборудованных по принципу допросных комнат офисах коллекторских агентств Казани. «Двое сотрудников, плохой и хороший, одна лампочка, прокуренный воздух, наручники на стене. К клиенту обращаются строго: «Заходите, присаживайтесь, ногу поставьте нормально. Скажите, что вы думаете по поводу уголовного дела против вас? А то заявление уже подготовлено. В общем, у вас есть два дня». И все, клиент уже еле дышит. Их придумками на самом деле можно и восхититься. Они нас учат, в тонусе держат».
Bird in Flight. Куда уплыли сомалийские пираты
Bird in Flight — издание о фотографии, но это не значит, что в нем не появляются хорошие тексты. Материал про сомалийских пиратов — один из них. Еще совсем недавно сомалийские пираты были героями мировых медиа: они захватывали десятки транспортных судов, брали заложников, требовали выкупа и даже иногда его получали. Однако в последние годы о пиратах ничего не слышно, и дело не в том, что их вытеснили из СМИ сирийский конфликт и военные действия на Украине — дело в том, что они исчезли.
Оказывается (внимание: спойлер!) пиратов уничтожили. В частном порядке. Правящая семья в ОАЭ испугалась, что пираты будут мешать морским нефтеперевозкам, и организовала в одной из сомалийских провинций что-то вроде собственной армии. Она состоит из тысячи хорошо вооруженных и натренированных бойцов, которые не слишком цивилизованно, зато действенно борются с пиратами. С 10 мая 2012 года пираты захватили всего одно судно — и то лишь потому, что никто не захотел за него вступаться.
Цитата. Переговоры с судовладельцами шли несколько месяцев. В это время пиратский экипаж жил на трофее, а инвестор вычитал из его доли стоимость еды, проституток, связи и местного наркотика «кат». Мало кто из рядовых сходил на берег с суммой большей, чем $10 000–20 000, но и это огромные деньги для страны, где средний годовой доход не превышает $300. The Washington Post в 2009 году процитировала ответ сомалийца на вопрос, чем пираты отличаются от боевиков из внутренних районов страны: «Они не тощие, у них светящиеся лица, и они всегда счастливы».
The Village. Как все устроено: московский чиновник
Анонимный сотрудник московской мэрии (формально — одной из городских компаний) рассказывает, как устроены его рабочие будни. Он занимается тем, что накручивает рейтинг столичных новостей так, чтобы они попадали в выдачу «Яндекса». Чиновник не скрывает, что он сам, да и все вокруг — дармоеды, а на работу сюда устраиваются чьи-то родственники, половые партнеры или люди, имеющие опыт ношения погон. Судя по монологу, чиновник занимает не самую высокую должность, а это заставляет сомневаться в некоторых его высказываниях. И все же у The Village получился заметный текст — портрет чиновника в нем получился исключительно убедительным.
Цитата. Стокгольмский синдром в мэрии встречается довольно часто: все более-менее с симпатией относятся к деятельности Собянина и собственного структурного подразделения. Ваты много, но в основном здесь работают люди, которым всё ****** (безразлично. — Прим. ред.). Определенных политических взглядов мои коллеги не имеют и предпочитают об этом не задумываться. Есть в мэрии и заметное количество людей с оппозиционными взглядами. Каждый из них придумывает для себя оправдание, некий внутренний компромисс. У меня оно такое: если бы не я, то на моём месте мог бы работать душегуб, который действительно вредил бы обществу.
Коммерсантъ-Weekend. Каталог утрат
В Российской государственной библиотеке, похоже, уничтожили большую часть сводного каталога. Новость кажется не очень существенной — в конце концов, исчез только каталог, но не сами книги. Историк Сергей Иванов объясняет, почему это важно, и насколько часто ученые пользовались каталогом, чтобы что-то найти. Колонка Иванова в каком-то смысле пересекается с монологом из The Village: один текст посвящен дармоедам, другой — тому, что эти дармоеды могут натворить.
Цитата. Когда комсомольцы валят книги в Волгу возами, когда ИГИЛ сжигает библиотеку Мосула, это вызывает ужас — но и понимание: фанатики пламенно верят в свою, дикую для нас, но очевидную им самим правоту. Когда библиографы главной библиотеки России своими руками уничтожают то, что, собственно, и делало Ленинку главной, тут можно только развести руками: здесь нет ничего, кроме чиновного скудоумия. Стоял каталог, есть не просил, но нужно было совершить телодвижение, реформа ведь, неловко как-то: иностранцы приезжают, а у нас тут каталожные ящики.
Dirty.ru Нобелевская премия 2015 на пальцах
Во время нобелевской недели статьи-разъяснения о том, за что дали премию тому или иному лауреату, публиковали многие СМИ (и мы не исключение). У кого-то это получилось лучше, у кого-то хуже, но автор sly2m с dirty.ru рассказал про Нобелевскую премию по физике так, что стало интересно и понятно даже гуманитариям.
Цитата. Естественно, когда читаешь объяснения на пальцах, может создаться впечатление, что ученые посидели, порассуждали, пофилософствовали, а им за это миллион долларов вручили. Нет, конечно. Премия присуждена именно за экспериментальное подтверждение нейтринных осцилляций, за проведение конкретных исследований на нейтринных детекторах Super—Kamiokande в Японии и SNO в Канаде, фактически доказавших наличие превращений разных сортов нейтрино друг в друга.
Афиша-Воздух. Тоталитарная инсталляция: как устроить концерт Laibach в Северной Корее
Репортаж «Афиши» посвящен рок-концерту в Северной Корее. Первому за 60 лет. Уже этого достаточно для того, чтобы наградить редакцию и автора бальзамом, но на самом деле этот текст — больше, чем просто рецензия. Он даже не столько о Северной Корее, сколько о восприятии КНДР глазами западного туриста: если к поездке в это государство относиться как к аттракциону, то Северная Корея превращается в «самое крупное и длительное театральное представление в мире» (так говорит организатор концерта Мортен Тровик). Этот угол зрения приводит автора «Афиши» к размышлениям, и вовсе не связанным с КНДР — о том, насколько к искусству применимы этические критерии.
Цитата. Концерт Laibach в Пхеньяне — тоже, безусловно, гипертеатр: оценить гениальную провокацию в устройстве концерта группы, всю свою историю заигрывающей с тоталитарной эстетикой, в стране, служащей словарным примером тоталитаризма, могут лишь люди, живущие за пределами Северной Кореи. В дискуссиях о группе критики традиционно ссылаются на иронию и постмодернизм, но иронию считывают не все: концерты Laibach неоднократно запрещали — в последний раз в Москве и Петербурге в феврале 2015-го. К тому же шоу в Пхеньяне приурочено ко Дню независимости Кореи — 70-летию освобождения от оккупации фашистской Японии.