«Даже командиры не знают, что будет дальше» Израильский солдат рассказал «Медузе» о том, что происходит в стране

В Израиле продолжаются нападения на евреев. В воскресенье, 18 октября, на автобусной станции в Беэр-Шеве были убиты два человека, более десяти человек получили ранения. Преступника застрелила полиция. Нападения арабов на израильских военных и мирных жителей на Западном берегу Иордана происходят в последний месяц почти ежедневно; как правило, инциденты связаны с применением холодного оружия. Премьер-министр Израиля Биньямин Нетаниягу охарактеризовал обострение ситуации в стране как «волну террора». Израильский солдат, проходящий службу в пресс-отделе округа Иудея и Самария (Западный берег Иордана), рассказал журналисту «Медузы» Екатерине Кронгауз на условиях анонимности о том, что происходит в Израиле и как армия реагирует на происходящее.

Я прохожу службу в отделе пресс-атташе по Иудее и Самарии. Я на этом месте где-то десять месяцев, до этого год служил в другом месте.

Для меня все началось — если можно сказать «началось», потому что ничто никогда не заканчивается у нас — наверное, летом, когда случилось три теракта, один за другим, как раз все в одном примерно месте, в Иудее и Самарии. Первый случай, когда выстрелили в еврея, который с приятелем пошел на источник; второй случай, когда просто в каких-то двух друзей-евреев выстрелили, когда они ехали на баскетбольный матч; а третий — уже даже не помню.

После этого был тихий период, потом евреи, наоборот, сожгли дом арабской семьи в деревне Дума с ребенком внутри. Начались всякие обычные беспорядки. Потом вроде бы снова стало тише, на дорогах даже меньше кидались камнями — в общем, мы фиксировали меньше обычного безобразия. А ближе к праздникам (еврейский новый год Рош-Ха-Шана начался 14 сентября 2015-го — прим. «Медузы») все уже опять началось. Когда начинаются еврейские праздники, то очень многие, естественно, хотят подняться на Храмовую гору, потому что есть Стена Плача — очень святое место, но Храмовая гора — это сама святыня. Желание подняться на Храмовую гору вызывает очень большое сопротивление у арабов, которые считают, что на Храмовой горе евреев быть не должно. В общем, это обычные беспорядки для праздников. Необычно то, что провокации продолжались и после праздников. Начали выступать всякие политические деятели — и еврейские, и арабские.

* * *

Были провокации со стороны арабских организаций. Они не совсем террористические, но, в общем-то, оказывают сопротивление полиции, которая обеспечивает евреям возможность подняться на Храмовую гору.

Главные среди них — «Аль-мурабитун» и «Аль-мурабитат» — женская и мужская. Женщины, в основном, кричат евреям, которые поднимаются, вслед, пытаются их толкать или пинать. А мужчины оказывают более серьезное сопротивление — например, кидают в полицию бутылки с зажигательной смесью. Но и в этом пока еще ничего необычного не было, в Иерусалиме такое часто происходит, но в этот раз это просто продолжалось и становилось все сильнее и сильнее, и дальше, естественно, перешло и в Иудею, и Самарию. Ведь армия в Иерусалиме не действует — в Иерусалиме действует полиция, а армия либо на границах, либо в Иудее и Самарии, потому что это зоны под военным присмотром. 

Поэтому все такие вопросы в Иерусалиме решает полиция или пограничники, которые тоже относятся к полиции, а мы — в смысле армия — все это почувствовали где-то месяц назад. Потому что для Иерусалима это все естественно, как только что-то происходит — жители больших арабских городов типа Рамаллы или Вифлеема — там даже не израильские арабы, а палестинские, то есть у них гражданство не израильское — сразу тоже встают на ноги, и начинаются всякие беспорядки. 

Все у нас вокруг Иерусалима, то есть даже если произошел теракт в Тель-Авиве, и если спросить человека, почему он это сделал, он скажет: Иерусалим. Это как снежный ком. Один успех — и дальше успех за успехом, это созывает людей, которые, может быть, в другой ситуации этого бы в жизни не сделали, но что-то в голове у них поворачивается. 

В общем, началась эта серия терактов, в Иерусалиме, в Тель-Авиве и вообще в центре страны, а это уже всех напугало. 

На самом деле, естественно, большинство случаев — это не теракты, которые устраивают террористические организации. Во-первых, потому что теракты мы уже умеем заранее предотвращать. Если что-то готовится большой организацией, обычно мы об этом узнаем, и наши люди в этих организациях позволяют армии и полиции это предотвратить. Но когда человек встает утром, берет нож с кухни и решает, что сегодня он будет убивать евреев, то никто заранее не может об этом догадаться, и это просто происходит. И это тоже теракт, то есть человек как бы приходит целенаправленно убить евреев. То, что это происходит, например, в Тель-Авиве — это попытка испугать население. Если бы это происходило здесь, в Иудее и Самарии, то люди не так бы боялись, потому что, к сожалению, привыкли. А когда это происходит в Тель-Авиве, народ начинает думать, стоит ли ему вообще сегодня выходить из дома. 

Конечно, мы не всегда можем предотвратить и настоящие теракты. Примерно два месяца назад одна группировка из лагеря беженцев рядом с Вифлеемом кинула взрывчатку на вход в одну из военных баз, которая находится по дороге из Вифлеема в Иерусалим, и там солдат потерял глаз — кстати, мой хороший знакомый. Вот это мы не смогли предотвратить. Но было ясно, что у них специальная подготовка, и они все это между собой обсуждали, и были связаны со всякими организациями, так что их смогли месяц назад арестовать, то есть мы узнали, кто это такие. Мы продолжаем арестовывать разных людей, связанных с террористическими организациями, каждую ночь; мы знаем, что какой-то человек кидался камнями или какой-то человек в более серьезных поступках был замешан. Обычно мы знаем, где он находится, и можно его арестовать, если не до, то после. Это происходит по ночам, потому что днем опасно заезжать во всякие такие деревни.

Почти каждую ночь мы кого-нибудь арестовываем, но каждый день кидаются камнями, каждый день есть как минимум несколько людей, которые получают эти камни прямо в лобовое стекло. Это происходит, и в этом нет ничего нового. Но в таких масштабах — и не только в Иудее и Самарии — это действительно только в последний месяц так.

Я не думаю, что эти случаи между собой связаны, но интернет и соцсети все это связывают. Сейчас уже люди [палестинские арабы], в основном, не слушаются правительства, а палестинское правительство уже не призывает так открыто к террору, как раньше, теперь все ходят на разные неприятные сайты. В фейсбуке, например, я знаю десять страниц, на которых всякие карикатуры и ролики, которые показывают, что надо делать, чтобы зарезать человека, и какие герои те, кто это уже сделал. 

Когда эти карикатуры видят люди, у которых что-то в семье случилось, или у которых сосед уже кого-то когда-то, не знаю, зарезал, например — у них вдруг в голове что-то меняется. Был теракт в Иерусалиме несколько дней назад, который устроил работник израильской же сети телефонов. Казалось бы: человек работает, все хорошо. Но при этом у него какой-то родственник похожими делами занимался.

Последняя серия терактов была совсем необычной, это я могу сказать даже не как солдат, а просто как житель. Даже в Иерусалиме это не выглядит обычным.

Только в четверг был день, когда ничего не случилось, не было ни одного теракта. Сегодня (разговор был записан в пятницу, 16 октября — прим. «Медузы») был, и на протяжении всех двух недель тоже был, и по несколько в день. Я бы это не назвал какой-то интифадой, рано судить, но тем не менее это какая-то волна, которая уже волнует все население, а не обычные наши тревожные регионы.

* * *

В армии, естественно, повысили готовность, в Иудею и Самарию послали гораздо больше солдат, чем обычно, потому что у нас тоже, разумеется, все эти беспорядки, и всем понятно, что в любой момент то, что происходит в Иерусалиме, может произойти и у нас. Собственно, и происходит: вот сегодня только человек, который переоделся в жилет с надписью «Пресса» и взял камеру, пытался зарезать солдата. У него не получилось, он его только ранил.

По решению государства солдаты призваны были и в Иерусалим, в основном во всякие такие районы Восточного Иерусалима. Обычно на шаббат в армии остаются только самые необходимые солдаты, а остальные идут домой, сейчас с этим сложнее. Я сам, к примеру, сегодня вышел, но это было очень странно, неожиданно даже.

И с точки зрения полиции — я точно не знаю, что там делают, но тоже вызывают гораздо больше частей из других концов Израиля в Иерусалим. Например, отправляют солдат в Тель-Авив, чтобы полицейские из Тель-Авива могли приехать в Иерусалим и тоже помогать с беспорядками.

Теперь есть проверки на въездах и выездах в арабские районы в Иерусалиме, чего обычно нет, потому что это районы Иерусалима и там такого обычно не бывает. У нас есть всякие проверки, допустим, между Рамаллой и Израилем, потому что это якобы переход из одного государства в другое государство, но в иерусалимских районах обычно такого не было, а сейчас просто поняли, что это необходимо. Есть даже солдаты, которые начали охранять автобусы. 

* * *

Что дальше будет — это хороший вопрос. Даже командиры на несколько званий выше меня не знают даже примерно, что будет. Во время праздников мы считали, что то, что произойдет после праздников, решит, что будет. Праздники закончились, и пошло все не в очень хорошую сторону. Но вот последние четыре дня — да, по-моему, четыре дня — боевую готовность повысили сильно, и присутствие армии и полиции в Иерусалиме повысили значительно. Может быть, сейчас что-то изменится. Но дело не только в армии.

Те люди, которые встают утром и решают, что они сегодня будут кого-то убивать, должны понимать, что это не так просто. То есть обычно убить очень просто — никто не может знать, человек даже может пройти контроль перед входом в какой-то торговый центр и там купить нож в супермаркете и убить. Сейчас мы делаем так, чтобы было не очень просто. 

Я знаю, что всякие правительственные органы уже разговаривали с палестинской прессой и просят их немножко понизить уровень огня. Обычно же все эти теракты совершают люди от 15 до 30 лет, это не какой-то там женатый состоятельный человек. Недавно мальчик 13 лет пытался убить мальчика 13 лет. Это почти стопроцентный результат деятельности всяких таких сайтов и всяких роликов, которые, естественно, на такой возраст влияют гораздо лучше и сильнее.

* * *

У моего приятеля, который со мной служит на базе, единственный автобус из дома куда-либо — это тот автобус, который несколько дней назад пытались похитить, в который вошли два террориста и начали ножом и пистолетом убивать пассажиров. Естественно, ты не можешь об этом не задумываться, когда заходишь в автобус или когда куда-то идешь. Но, с другой стороны, люди тоже понимают, что именно этого пытается добиться та сторона. Какой-нибудь мальчик 13 лет с ножом не рассчитывает, что он сможет победить государство Израиль, но он надеется вызвать у израильтян страх, стать героем. Страх у них получается вызвать, но мы хотя бы можем не дать им возможности почувствовать себя героями.