«Я никогда не видел моря» Банда подростков из Балашихи готовится услышать приговор за убийства: репортаж «Медузы»

В Московском областном суде 23 декабря закончили выступать с последним словом участники группировки Аниса Каримова. Эти подростки в 2010 году убивали и грабили жителей подмосковной Балашихи — сперва, как утверждает обвинение, с целью наживы, а потом и по мотивам национальной ненависти. Прокуроры просят почти для каждого из восьми подсудимых — недавних школьников и учащихся ПТУ — 9-10 лет лишения свободы; это максимум, который можно дать несовершеннолетним. По просьбе «Медузы» в деле банды Каримова разбиралась журналист Анна Алексеева.

Адвокаты дописывали в судебном коридоре последнее слово для своих подзащитных. «Краткость — сестра таланта! Ты лучше покороче пиши, он же все читать не будет, начнет ахинею нести», — советовал один адвокат другому. «Мне уже ничего не хочется, я устала от этого дела», — отвечала его коллега. Следствие длилось два с половиной года, а судебный процесс продолжается уже более полутора лет. У половины подсудимых — адвокаты по соглашению, у других — по назначению, то есть за государственный счет с соответствующим рвением. Судебный процесс был закрытым для посторонних до весны 2014-го, пока последнему подсудимому не исполнилось 18 лет. Но и после этого слушания периодически закрывали — на время допроса несовершеннолетних свидетелей.

Всего на скамье подсудимых — восемь человек. Семь членов банды обвиняются в убийствах (ч. 2 ст. 105 УК РФ); покушении на убийство; как минимум, шести разбойных нападениях с причинением тяжкого вреда здоровью (ч. 4 ст. 162 УК РФ) и грабежах (ст. 161 УК РФ). Троим из восьми, помимо прочего, вменяют хулиганство (ч. 2 ст. 213 УК РФ). Считавшийся лидером группы подростков Анис Каримов и еще один участник банды Дмитрий Потапов обвиняются также в возбуждении ненависти либо вражды, а равно унижении человеческого достоинства с применением насилия (ч. 2 ст. 282 УК РФ), угрозе убийством или причинением тяжкого вреда здоровью по мотивам ненависти (ч. 2 ст. 119 УК РФ). Восьмому фигуранту уголовного дела — скупщику краденого Александру Васину — инкриминируют покушение на грабеж (ч. 3 ст. 30 и ч. 2 ст. 161 УК РФ) и вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления (ч. 4 ст. 150 УК РФ).

14-17-летние подростки — Анис Каримов, Сергей Кузнецов, Дмитрий Капаев, Дмитрий Потапов, Михаил Рекечинский, Дмитрий Кулаков и Андрей Драч — знали друг друга с раннего детства. Почти все учились в одной школе. Вечером любили собираться на территории детского сада «Синичка». Там и придумали грабить прохожих. Кто из них стал вдохновителем, до вынесения приговора утверждать нельзя; следствие и гособвинение считали лидером Аниса Каримова.

Подростки нападали на одиноких прохожих, возвращавшихся домой с железнодорожной станции Балашиха через лесополосу. Сначала просили сигарету или мелочь, затем начинали избивать, целились в голову. Когда жертва падала, добивали ногами, наносили многочисленные удары ножом, а после забирали ценные вещи. Таким образом, подростки с сентября по декабрь 2010 года убили четверых человек. Использовавшийся для убийств нож с надписью «200 лет МВД» участники группировки отобрали у одного из потерпевших. Этот мужчина — единственный, кто выжил после полусотни ножевых ранений, нанесенных подростками. Его дважды вызывали в суд для допроса — и он честно приезжал. Но так и не смог заставить себя зайти в зал заседаний — страх еще раз увидеть эти лица пересилил у него все остальное.

Во второй половине 2010 года к грабежам добавились экстремистские мотивы; подростки начали искать жертв среди азиатов и кавказцев. Это было связано с тем, что к группировке присоединился футбольный фанат и начинающий скинхед Андрей Драч; скупщик краденого Васин также придерживался националистических взглядов. То, что предполагаемый лидер группы Каримов сам наполовину таджик, а наполовину татарин, подростков, очевидно, не смущало.

Так, угрожая убийством, они заставили 18-летнего прохожего, которого приняли за кавказца, «вырыть себе могилу»; после чего, говорится в материалах дела, «подвергли избиению, унижали человеческое достоинство и собирались сжечь, однако впоследствии с места происшествия скрылись». Проведенную «акцию» молодые люди сняли на мобильный, который ранее похитили у одного из убитых.

Как рассказали корреспонденту «Медузы» родственники потерпевших, в зал на одно из закрытых заседаний жертву этих издевательств самого привели под конвоем — он совершил какое-то свое уголовное преступление. «Я к ним претензий не имею, я такой же, как они», — говорил он.

Новыми жертвами группировки стали 52-летний уроженец Таджикистана, работавший в московском метро, и местный предприниматель. Затем подростки убили бывшего соратника вора в законе Хусейна «Слепого» Ахмадова — 40-летнего неоднократно ранее судимого Александра Федосова. Он дал подросткам 50-рублевую купюру, а потом был ими убит. Представитель родственников рассказал в суде, что Федосов к тому времени давно отошел от криминальных дел и стал очень набожным человеком.

Некоторые члены балашихинской группировки состояли на учете в отделе по делам несовершеннолетних. Прогулы в школе или позднее возвращение домой могли вызвать подозрения у надзорных органов, поэтому нападения происходили вечером, не позднее 22.00. Причем преступления совершались в паре сотен метров от зданий прокуратуры и суда.

В один из вечеров в конце декабря 2010 патрулировавшие лесополосу полицейские увидели четырех молодых людей: один из них, как заметили правоохранители, еле успел спрятать нож. Наряд потребовал у подростков назвать имена и фамилии. Растерявшись, они представились — и тут же убежали, но уже на следующий день были задержаны. Вскоре задержали остальных. Дело передали в первое управление по расследованию особо важных дел Главного следовательного управления СК РФ по Московской области. Следователи сперва посчитали, что на совести подростков 27 убийств, однако доказательства собраны только по нескольким эпизодам — как минимум, по четырем. «Про 27 убийств — это следователь однажды ляпнул по телевизору. Хотели все «висяки» на малолетних повесить», — говорил потом один из адвокатов.

10 декабря 2014-го судебное следствие было завершено, члены группировки готовились к последнему слову. Возле зала суда сидели две женщины — одна уже совсем пожилая, другая средних лет — вдовы убитых подростками мужчин. «Были мы женами, теперь стали вдовами. Мужья ушли на работу и не вернулись. Мой-то первой жертвой был, он вообще пешком любил ходить… Захотели они его убить — и убили. Он еще ночь жил — мучился. И били исподтишка, сзади. Они сейчас говорят, что были маленькие, не понимали, что делают. Не верю», — спокойно рассказывала вдова Владимира Шпилевого Галина. «Справедливого наказания жду, а не то, что адвокаты говорят», — добавила она.

Публику с опозданием запустили в зал. Подсудимые сидели в двух «аквариумах». Через пять минут судья попросил посторонних удалиться, поскольку в репликах сторон (короткая часть судебного процесса, идущая после прений) могли прозвучать имена несовершеннолетних свидетелей. Реплик, как выяснилось позже, ни у кого не было; суд предоставил молодым людям последнее слово. Как рассказали «Медузе» родственники потерпевших, Дмитрий Потапов от своего права отказался; Анис Каримов заявил, что все осознает и даже согласен на расстрел: «Я понимаю, что совершил зло, прошу прощения у потерпевших, адвокатов, судьи — за плохое поведение на процессе, друзей и брата (подсудимый Дмитрий Капаев приходится Каримову двоюродным братом — прим. «Медузы»)». Александр Васин, обвиняющийся в одном из убийств, не признал за собой никакой вины.

В ходе процесса в суд периодически приходили родители подсудимых. Мать Дмитрия Кулакова Елена заседания посещала часто, судя по фотографиям «Вконтакте». «Есть любимый сынуля», — написано на ее странице. Женщина выкладывала фотографии сына из СИЗО. Кулакову поздравляла с рождением сына некая Вера — вероятно, возлюбленная Дмитрия. «Спасибо вам за сына, что воспитали мужиком, что дали сил терпеть, уметь, и ждать, что дали красоту, доброту, вы воспитали милова ребенка» (здесь и далее орфография и пунктуация авторские).

Анис Балашихинский (так он именует себя теперь), если верить его профилю «Вконтакте», проникся тюремной романтикой. На стене надписи: «Смерть — сукам, жизнь — ворам», «Я не приветствую гадкое и б***ское и мусорское!», цитаты из «пацанских» пабликов; еще тут есть картинки с гангстерами из старых американских фильмов и русский шансон. Имеются и фото с сокамерниками. Мобильные телефоны и интернет в СИЗО запрещены, но ими все равно пользуются. «Я не крутой, но крутые меня бояться! Я не Вор но люди с понятием ценят меня! Я не вооружен но всегда опасен! Меня негде не ждут но мне всегда рады! Таких как я мало но мы едины! Я тот кого называют достойный!», — пишет Анис.

У подсудимого Дмитрия Капаева несколько страниц в соцсетях, но он давно на них не появлялся. На аватаре — пухлый мальчик в спортивном костюме; одной рукой он прикрывает лицо, в другой держит банку с алкогольным энергетиком. Девушка по имени Дарья до 2012 года отправляла ему романтические песни вроде «Я никогда не видел моря» российских рэперов «25/17». «Я жду тебя. Сейчас. Всегда», — писала Дарья (не дождалась: «Родной, 2 года счастья» — гласит один ее нынешний статус в соцсети, а на фото она обнимает молодого человека в красно-синей шапке с надписью Adidas).

Никто не может толком объяснить, что сподвигло молодых людей на убийства. В ПТУ и школе рассказывают, что учились они неплохо, занятия не пропускали и производили впечатление «адекватных». Впрочем, некоторые из них воспитывались в неполных семьях: своего отца Анис Каримов никогда не видел, а мать умерла, когда мальчику было восемь лет; воспитывала его старшая сестра. Он неплохо учился на повара, занимался в спортзале. «Российская газета» в марте 2012 года утверждала, что кто-то из родителей членов банды Каримова когда-то был в составе балашихинской организованной преступной группировки.

* * * 

23 декабря в суд пришли бабушка Сергея Кузнецова и мать Андрея Драча. Они сели в уголок и тихо переговаривались между собой (с корреспондентом «Медузы» женщины общаться категорически отказались). Заседание началось с опозданием на полтора часа. Восемь подсудимых в этот раз теснились в одном небольшом «аквариуме». Родственники попытались подойти к нему и пообщаться с подсудимыми, их отогнал пристав. Так что бабушка и мама общались с внуком и сыном через адвокатов, а также слали воздушные поцелуи; подсудимые благодарно улыбались и махали руками.

Суду оставалось выслушать троих молодых людей. Первым, вздохнув, начал Кулаков. «Ваша честь, я хочу принести соболезнования родственникам пострадавших, погибших. Хотел, в первую очередь, попросить прощения у семьи. Их нет сегодня в зале. Все равно прошу прощения у матери и отца, что я нахожусь в такой ситуации. Матерью было пролито очень много слез, потрачено терпения и сил. За годы пребывания в изоляторе я много чего понял, начал ценить многие вещи, моменты, которые не ценил на свободе», — Кулаков сделал небольшую паузу. — Ваша честь, у меня есть цели в жизни. Появились. Я хочу получить образование, найти работу, завести семью, помогать родным и близким, помогать обществу». Он подчеркнул, что не стоит верить негативным характеристикам из СИЗО: «у меня конфликтов не могло быть», «мои родные с детства меня учили и научили, что надо быть вежливым в обществе». Кулаков отметил, что в характеристике не было сказано о том, что он пытался получить образование, хотя и не смог (учителя перестали посещать СИЗО). «Я признаю инкриминируемые мне преступления, все же прошу не выносить приговор слишком суровый», — закончил выступление Кулаков.

Капаев (по кличке Пухлый), которому на вид и сейчас дашь не больше 16 лет, также начал последнее слово с заученного «прошу прощения». «Прошу суд строго меня не наказывать. Есть мои показания, показания других подсудимых. Там видна моя роль. Мне было 14 лет, прошу учесть это в вынесении приговора», — говорил, глядя в пол, Капаев.

Кузнецов начал аналогично. «Получилось это неправильно. Спонтанно. Я признаю свою вину полностью, а не частично, как прокурор сказал. Только группы организованной не было. Я тоже учился в школе. Тоже хотел обзавестись семьей, устроиться на работу, вести нормальный образ жизни. За отсиженные в неволе годы я все понял. Все осознал, — Кузнецов почесал затылок и продолжил говорить, в ритм выстукивая по плечу сидевшего рядом соратника. — Наш срок, он как бы пройдет. Только семьям потерпевших легче не будет. Я хочу попросить прощения у своей бабушки, родных и близких. Бабуль, прости меня, пожалуйста. Так вышло. Я не хотел. Сам не понимал, что делал. Я встану на путь истинный». Бабушка заплакала. «Я прошу не то что снисхождения, а просто понять, что я признаю вину полностью», — договорил Кузнецов.

На прениях в начале декабря этого года гособвинение попросило для Аниса Каримова и Сергея Кузнецова по 10 лет колонии — максимальный срок лишения свободы для несовершеннолетних преступников. Чуть меньшие сроки были запрошены для Дмитрия Капаева (9 лет и 11 месяцев), Дмитрия Потапова (9 лет и 10 месяцев), Михаила Рекечинского (9 лет и 9 месяцев) и Дмитрия Кулакова (9 лет и 8 месяцев). Для Андрея Драча прокурор попросил 8,5 лет заключения, а для Александра Васина — 5 лет и 1 месяц. При этом прокурор учел в качестве смягчающих обстоятельств то, что большинство подсудимых на момент совершения преступления были несовершеннолетними, частично признали вину и сотрудничали со следствием.

«Сука выйду у всех сразу мнение поменяется о нас обратно. А тот кто сомневается тот будет плакать долго долго. И больно больно», — это запись от 14 апреля 2013 года на стене Дмитрия (предположительно — Потапова: у него в друзьях — остальные подсудимые). Свою реальную фамилию он поменял на фамилию одного известного бандита из отечественного сериала.

Приговор членам банды Каримова вынесут 30 декабря.