«Будет только хуже» The Washington Post — о состоянии российской экономики

Сегодня в час ночи Центральный банк на экстренном совещании поднял ключевую ставку сразу на 6,5 процентных пункта — до 17 процентов. Репортер The Washington Post Мэтт ОʼБрайан считает, что это радикальное и отчаянное действие может спасти рубль (и то не факт), но точно убьет российскую экономику. «Медуза» публикует полный перевод крайне злой колонки ОʼБрайана. Мнение автора может не совпадать с мнением редакции (тем более, если автор работает в другой редакции).

Забавная штука случилась с Владимиром Путиным, пока он наворачивал стратегические круги вокруг Запада. Российская экономика рухнула.

Последние новости: Центральный банк России на экстренном совещании в час ночи поднял процентную ставку с 10,5 до 17 процентов, стараясь тем самым остановить падение рубля, который за год уже обесценился на 50 процентов. Отчаянный шаг — ради спасения российской валюты в жертву приносится российская экономика. То есть даже если он сработает, все станет сильно хуже.

Это классический вид кризиса в развивающейся экономике. Правда, Россия — не столько экономика, сколько бизнес по экспорту энергоносителей, который субсидирует все остальное. Если это и упрощение, то незначительное. Вот почему комбинация из увеличения экспорта из США и снижения спроса в Европе, Китае и Японии ударила по ним особенно сильно. Дешевая нефть означает для России меньшее количество долларов, которые можно поменять на рубли. Соответственно, снижается спрос на рубли — и их цена падает. А то, что в России начался долларовый дефицит после введения санкций из-за вторжения на Украину, не делает ситуацию лучше.

Сложите это все, и получится примерно 22-процентное падение рубля за последний месяц — при этом только вчера падение составило 11 процентов. Рубль в этом году упал даже больше, чем гривна или нефть марки Brent. Единственный актив — если тут применимо это выражение — который чувствует себя хуже, чем упавший в два раза рубль — это Биткоин, валюта-подделка, которую техно-утописты упорно называют будущим, и не факт, что такого будущего мы хотим. 

А будет только хуже. Понимаете, Россия застряла в экономической «Уловке-22» (устойчивое выражение, взявшееся из названия одноименного романа Джозефа Хеллера, обозначает абсурдную и безвыходную ситуацию — Прим. «Медузы»). Ее экономика нуждается в более низкой процентной ставке, которая подтолкнет рост. Но ее компаниям необходима более высокая ставка — чтобы рубль пошел выше и долларовые заимствования перестали быть такими дорогими. То есть, что бы они ни сделали, они все равно бы облажались. Сохрани они ставку на низком уровне, рубль продолжил бы рушиться, инфляция бы подскочила, и у крупных корпораций случился бы дефолт — но при этом экономика не рухнула бы так сильно.

Вместо этого Россия применила финансовое орудие устрашения, одним махом подняв ставку с 10,5 до 17 процентов. Такая ставка загонит агонизирующую российскую экономику в глубокую депрессию — российские банки уже прогнозируют рецессию в 4,5–4,7 процента — но, возможно (только возможно), это остановит падение рубля. Посмотрим. Если это не поможет, России для поддержки рубля придется прибегнуть к контролю капитала и даже, возможно, просить помощи Международного валютного фонда.

Путинская Россия, как и СССР, сильна только при высоких ценах на нефть. В 1970-х, когда СССР вторгся в Афганистан, мы думали, что проигрываем Холодную войну — и ошиблись. В реальности они угодили в свой Вьетнам — и могли себе позволить прокормить свое население только до того момента, пока цены на нефть оставались заоблачными. Когда в 1980-х цены на нефть достигли дна, советский экономический мираж  рассеялся для всех, в том числе и для жителей СССР, пытавшихся добыть еду в пустых магазинах. Сейчас все повторяется, только без марксизма-ленинизма. Путин мог позволить себе вторгнуться в Грузию или на Украину, когда цена на нефть измерялась трехзначными цифрами, но когда она упала в два раза — нет. Россия больше не может себе позволить ничего.

Путин может играть в шахматы, пока мы играем в шашки — но только если мы одолжим ему денег на шахматный набор.

Прости, Путин, российская экономика обречена.