Я передам это Владимиру Юрий Сапрыкин — о проекте нового грандиозного памятника на Воробьевых горах

В Москве собираются поставить памятник Владимиру Крестителю — на бровке смотровой площадки возле главного здания МГУ. Место более чем спорное — многочисленные монументальные проекты в этой части Воробьевых гор всякий раз признавались неосуществимыми из-за опасности разрушения склона. По просьбе «Медузы» Юрий Сапрыкин попробовал выяснить, появится ли на смотровой площадке памятник Владимиру — и что он будет собой олицетворять.

Комиссия Мосгордумы по монументальному искусству 14 октября рассмотрела очередной пакет проектов новых московских памятников. Комиссия поддержала идею поставить на Новом Арбате памятник погибшим журналистам, одобрила памятник Дмитрию Шостаковичу у Дома музыки, не согласилась с инициативой перенести памятник маршалу Жукову с Манежной площади в Калугу, а также рассмотрела сразу два предложения об установке памятника Святому равноапостольному князю Владимиру Крестителю: одно от москвички Натальи Петровой, другое — от Российского военно-исторического общества. Утвержден был в итоге последний проект — как сообщил пресс-релиз Минкульта, в нем четче прописана схема финансирования строительства.

За протокольными формулировками скрывается история, которая продолжается уже несколько месяцев и может завершиться появлением, согласно оптимистическому сценарию, новой московской достопримечательности — а по прогнозам менее радужным, самого неоднозначного столичного памятника со времен церетелиевского Петра.

Владимир Креститель и киевская купель

Утром 27 июля 2013 года Владимир Путин и Виктор Янукович встретились у памятника Святому князю Владимиру в Киеве: здесь, на Владимирской горке, проходил молебен в честь 1025-летия Крещения Руси. Встреча президентов после молебна продолжалась 15 минут вместо запланированного часа, главной ее темой в очередной раз стало подписание Украиной соглашения об ассоциации с ЕС, сразу по ее окончании Путин отправился на конференцию «Православно-славянские ценности», организованную Виктором Медведчуком, кумом Путина и главным его советником по украинским делам. «Можно ли представить, что канцлер Германии после 15-минутной встречи с королем Испании поехал на конференцию баскских сепаратистов?» — прокомментировал этот визит депутат Верховной Рады Виктор Балога.

«На том месте, где мы находимся, — заявил Путин на конференции, — на Киевской купели был сделан выбор для всей святой Руси… Мы понимаем сегодняшние реалии, есть и украинский народ, и белорусский, но в основе лежат наши общие духовные ценности, которые делают нас общим народом». Следующий день Путин с Януковичем провели в Крыму, где освятили колокольню Святого князя Владимира в Херсонесе. Здесь по поводу Киевской купели высказался уже Янукович: по его словам, принятие христианства «было судьбоносным историческим фактом, который вывел Украинскую Русь на новый уровень». Остается только гадать, было ли упоминание именно Украинской Руси одной из многочисленных оговорок Януковича — или же осознанным сигналом российским партнерам, что и народы у нас разные, и даже Русь, которую крестил когда-то Владимир, не вполне российская.

Через три дня Владимир Путин подписал указ о создании рабочей группы по подготовке тысячелетия преставления князя Владимира, которое будет отмечаться в 2015 году. Рабочая группа впервые собралась 20 сентября 2013-го; за день до этого Путин выступил на Валдайском форуме, вновь вспомнил про Киевскую купель и повторил тезис о том, что русские и украинцы — один народ; «но так судьбе было угодно, что сегодня эта территория является независимым государством, и мы относимся к этому с уважением». На заседании юбилейной комиссии говорилось о том, как не хватает Москве улицы или проспекта имени князя Владимира, и о том, как идет реставрация храма князя Владимира в Лиховом переулке, и о том, что единственный в городе памятник князю Владимиру был установлен еще в советские времена в Свято-Даниловом монастыре, и о том, что неплохо бы поставить памятник новый — например, на Лубянской площади, где раньше стоял Дзержинский.

Все меры по увековечению памяти Владимира должны быть завершены к 28 июля 2015 года — к тысячелетнему юбилею смерти Владимира, ко дню, который уже несколько лет отмечается в России как день Крещения Руси, к той самой дате, которую Архиерейский Собор РПЦ еще в 2010-м предложил сделать новым государственным праздником — поскольку именно от этого дня «идет история современного цивилизационного выбора стран, крещенных в Киевской купели».

Князь Владимир и конкурс, которого не было

В следующий раз разговор о памятнике зашел уже тогда, когда идея общего народа, вышедшего из Киевской купели, плавно преобразовалась в концепцию русского мира, который нуждается в защите от «киевской хунты». На пресс-конференции 28 апреля 2014 года архимандрит Тихон в качестве одного из поводов для установки памятника князю Владимиру в Москве назвал осквернение памятника князю Владимиру в Киеве (речь шла не о знаменитом монументе работы Клодта на Владимирской горке, где молились Путин с Януковичем, а о новом горельефе на набережной Днепра — неизвестные злоумышленники отбили у Владимира руку и нос).

Кроме того, на пресс-конференции сообщили, что ставить Владимира на Лубянке не будут — коммунисты выступают против, а конкурс на проект памятника будет объявлен сразу после майских праздников. При этом журналистам показали уже готовые варианты памятника, подготовленные скульпторами Александром Рукавишниковым и Андреем Ковальчуком.

Дальше начинаются неувязки. Помимо юбилейной рабочей группы, учрежденной президентом, существует занимающаяся тем же самым юбилеем комиссия РПЦ — в лентах агентств нетрудно найти репортажи с ее февральского заседания, где речь шла о том, что, скорее всего, монумент князю Владимиру будет выполнен скульптором Салаватом Щербаковым — автором памятника патриарху Гермогену в Александровском саду. Где-то рядом с обеими юбилейными комиссиями (а вернее, нераздельно и неслиянно с ними) присутствует Военно-историческое общество, которое и должно, согласно решению Мосгордумы, заниматься установкой памятника. Для созданной в 2013-м организации во главе с министром культуры Владимиром Мединским это едва ли не основной вид деятельности: за год с небольшим по инициативе или при участии Военно-исторического общества установлено порядка 15 памятников (пять из них принадлежат как раз скульптору Щербакову).

В начале ноября Лев Лавренов, председатель комиссии Мосгордумы по монументальному искусству, заявил в интервью «Огоньку»: «Сейчас вовсю идет конкурс на лучший вариант памятника, но ни одной широко растиражированной фамилии скульптора — Церетели, Рукавишников — вы в конкурсе не встретите». Тем не менее, в разговоре с «Медузой» Лавренов сообщил, что никакие работы на конкурс пока не выдвинуты, а научный редактор Военно-исторического общества Михаил Мягков вообще говорит, что «до конкурса дело еще не дошло» (напомним, что три варианта памятника, в том числе работа Рукавишникова, были показаны в апреле). На вопрос о финансировании памятника Мягков отвечает, что деньги на строительство планируют собирать методом краудфандинга — «будет специальный счет, мы разместим его на своем сайте» (напомним, что проект Военно-исторического общества был утвержден на основании того, что в нем четко прописана схема финансирования).

Многочисленные согласования будущего памятника споткнулись на первой же стадии — собрание депутатов муниципального района Раменки, мнение которого должно быть учтено при утверждении проекта, составило целый перечень претензий к еще не готовому памятнику. Все они так или иначе касаются места его установки: это единственный параметр, который уже определен — и он же является главной проблемой.

Владимир Красно Солнышко и бровка смотровой

Здесь всегда хотели построить что-то большое. В 1817 году заложили первый камень в основание Храма Христа Спасителя. Столетие спустя начали проектировать гигантское спортивное сооружение — Международный Красный Стадион. В 1930-е думали о том, не поставить ли здесь Дворец Советов. В конце 1940-х собирались возвести главное здание Университета — в конце концов, его перенесли на 800 метров вглубь, а на этом месте соорудили смотровую площадку. Памятник, который мог бы появиться здесь, смотрел бы с высоты на всю Москву — и был бы виден всей Москве; стратегически выгодное место. Есть лишь одна проблема, из-за которой строительство на Воробьевых горах всякий раз приходилось останавливать — на склоне горы постоянно образуются оползни, любое крупное сооружение немедленно начало бы сползать в реку вместе со склоном.

В мае 2014-го здесь провели геологическую экспертизу — после зимних горнолыжных соревнований на склонах появились новые трещины и проседания грунта. Специалисты НПЦ «Геоцентр-Москва» были категоричны: любое капитальное строительство в районе смотровой площадки полностью исключено, большие конструкции вызовут неконтролируемые изменения рельефа, можно строить только небольшие легкие павильоны в нижней части склона, да и те со временем могут деформироваться. Сейчас склон снова изучают — уже под проект памятника. Как рассказал «Медузе» директор инженерно-геологических исследований «Мосгоргеотреста» Фролов Платон, оползень действительно есть: «древний — неактивный, мелкий — активный». «По поручению департамента строительства мы рассматриваем четыре площадки — смотровая, под смотровой, за храмом и около трамплина», — добавил он.

Авторов идеи памятника проседания грунта не смущают: конечно, точное место установки монумента определит конкурс, и, разумеется, его высота не должна выходить за разумные пределы — но памятник должен смотреть на город, должен быть виден всему городу, и значит, должен быть достаточно высоким, а ставить его нужно на самом краю смотровой площадки. «Наши технологии позволяют поставить памятник на самой бровке, — говорит научный редактор Военно-исторического общества Михаил Мягков. — Специалисты знают, как это сделать».

Можно привести еще пару дюжин рациональных аргументов, почему памятник князю Владимиру (да и кому бы то ни было) никак нельзя установить на смотровой. Это особо охраняемая природная территория — и одновременно охранная зона объекта культурного наследия (то есть главного здания МГУ); согласно статусу такого объекта, нельзя просто взять и изменить окружающий его ландшафт или заслонить чем-либо его исторически сложившиеся виды.

Сама по себе смотровая площадка— место довольно легкомысленное, здесь собираются байкеры и стритрейсеры, сюда приезжают свадьбы, здесь находится стартовая точка больших городских марафонов и велопробегов, летом случаются громкие концерты — и фигура святого равноапостольного князя с крестом в это развеселое окружение вписывается, мягко говоря, не идеально. Со смотровой открывается самый туристический, открыточный вид на Москву, сюда приезжают тысячи иногородних и иностранных гостей, и то, что здесь появится гигантская фигура, обращенная к людям спиной, единственная на смотровой достопримечательность, с которой нельзя сфотографироваться (она просто не влезет в кадр) — при всем уважении к исторической духовной памяти, это как-то странно.

И чем больше набрасываешь таких доводов — вполне логичных и обоснованных, тем сильнее становится понятно, что памятник будет построен, и построен именно здесь, на бровке смотровой площадки Воробьевых гор.

Святой Владимир и новая вера

Настоятель храма Живоначальной Троицы отец Андрей о проекте памятника на Воробьевых узнал от корреспондента «Медузы» — и был этому известию рад: «Памятник всегда заставляет задуматься над тем, кто этот герой, и что он такого сделал. А князь Владимир — духовный отец русского народа, тот, кто дал нашему народу увидеть свет православия».

Отец Андрей был назначен настоятелем храма на Воробьевых (он стоит как раз на самой бровке, чуть в стороне от смотровой) в апреле 2014-го, до этого — работал секретарем Одесской епархии, но 10 апреля уехал из города — после того, как его вызвали на допрос в Службу безопасности Украины. «Я духовно содействовал пророссийским активистам — общался с ними и поддерживал их. На тот момент фактически все верующие люди были за Россию и против „хунты“. Несколько десятков тысяч людей проводили митинги, подавляющее большинство наших прихожан либо были участниками этих митингов, либо сочувствовали участникам».

На новом месте отец Андрей организовал сбор средств в помощь Донбассу, в храме собирались сепаратисты, беженцы и московские активисты «русской весны». А 10 сентября — через пару недель после наступления российских, по выражению Игоря Стрелкова, «отпускников» на Мариуполь и первых известий о похоронах псковских десантников — в храм приехал Владимир Путин: здесь он поставил свечку «за тех, кто погиб, защищая людей в Новороссии».

В Храм Живоначальной Троицы Путин приезжает не впервые: в 2004-м он отстоял здесь всенощное бдение, где поминали погибших в Беслане, в 2011-м был на панихиде по погибшим при теракте в Домодедово. Очевидно, для президента это особенное место — место памяти и скорби; в последние же месяцы оно оказалось едва ли не резиденцией Новороссии в Москве, и идея поставить именно здесь памятник духовному отцу русского мира — дублирующий, если не отменяющий, киевского Владимира, который точно так же благословляет город с высокого речного берега — выглядит более чем оправданной, если не рационально, то мистически.

«Это место символично для Москвы, похоже на киевский Подол, — говорит Михаил Мягков. — Село Киевец было недалеко от этого места в свое время, недалеко Андреевский монастырь, а имя Андрея — святое для Киева». Собственно, и Киевское шоссе, и Киевский вокзал — все московские места, связанные на уровне названий с отпавшей от русского мира матерью городов русских, находятся, что называется, в шаговой доступности от смотровой. Владимир на краю спускающегося к реке склона должен как бы символически преобразить Воробьевы горы в новый Киев — более праведный и истинный, чем тот, где Майдан и улица Грушевского, и то, что для укрепления склона потребуются некие инженерные скрепы — в символическом смысле даже хорошо.

Возможно, со стороны это объяснение выглядит абсурдом, но это не больший абсурд, чем священники с иконой в руках, облетающие город на вертолете после терактов, или выражение «сакральная жертва» в речи главы государства. Впрочем, даже если киевская версия — это слишком, в истории с установкой памятника присутствует много других навязчивых поводов и смыслов: его открытие — идеальный предлог организовать историческую (и такую важную сейчас для престижа России) встречу в верхах — если не глав государств, то хотя бы церквей; его крест будет осенять церемонию открытия футбольного чемпионата в Лужниках точно так же, как распростертые руки Христа на горе Корковаду — чемпионат-2014 в Рио; в конце концов, это памятник ВЛАДИМИРУ (а не Михаилу или, допустим, Алексею) — и в этом букете символов для каждого человека, принимающего решение, наверняка найдется нечто более манящее и захватывающее, чем оползневые деформации почв или статус охраняемого объекта культуры.

Доводы здравого смысла не могут отменить предмет веры или объект желания; любое рассудочное «нельзя» лишь придает силы иррациональному «будет»; пусть растут цены и падает рубль, пусть остановятся инвестиции, а компаниям нечем будет платить по кредитам, пусть смотровая площадка сползает в воду — но Запад сгниет от своих пороков, Крым останется русским, а Лужнецкая набережная станет Киевской купелью; еще Тертуллиан во II веке говорил — верую, ибо абсурдно.

Автор и редакция благодарят Ани Оганесян за помощь в подготовке текста