Говорят, средство от сорняков, популярное у российских дачников, вызывает рак. Оно действительно так опасно?

В США подали уже несколько сотен исков против компании «Монсанто», производящей пестицид «Раундап» (действующее вещество — глифосат). Заявители считают, что именно из-за использования этого средства у них возникла неходжкинская лимфома. Серьезным основанием для массовых исков стало решение Международного агентства по изучению рака (МАИР) — в 2015 году оно признало глифосат «вероятно канцерогенным для человека». Но это решение агентства многие сильно критиковали.

Глифосат — самое популярное средство в мире для борьбы с сорняками, он не дает образовываться некоторым аминокислотам, и растения погибают. Глифосат используют с 1974 года, и его применяют не только в крупных хозяйствах, где в последнее время он пригодился на полях с генно-модифицированными культурами, устойчивыми к этому средству. Его используют на дачах в России (средство продается под множеством разных названий), на полях для гольфа, железных дорогах и посадках коки в Колумбии.

МАИР — единственная среди самых крупных профильных организаций, кто признал глифосат средством, «вероятно вызывающим онкологические заболевания». Европейское химическое агентство, Европейское агентство по безопасности еды и Американское агентство по защите окружающей среды назвали его безопасным. Очень много критики было со стороны новостного агентства Reuters, в распоряжении которого оказалась часть черновика отчета МАИР. Журналисты обнаружили, что МАИР изучало исследования, которые показывали, что глифосат не связан с риском развития онкологического заболевания, но в финальной версии отчета их не учли или сделали из них другие выводы.

Сложно сказать. МАИР защищает свою точку зрения так: в отличие от других организаций агентство брало в расчет только те исследования, которые были доступны полностью — то есть вместе с исходными данными. Благодаря этому можно оценить качество работ. И, например, в одном исследовании, спонсированном «Монсанто», новый анализ данных, проведенный МАИР, привел не к тем результатам, к каким пришли сами авторы (собственно, это одно из изменений в черновике, на которые указывало Reuters). 

Мы не знаем. Безусловно, любая крупная компания пытается повлиять на подобные решения. Однако у тех организаций, которые говорят, что глифосат безопасен, есть свои основания, и они выглядят вполне логично.

Есть и другой довод. Если бы несколько крупных агентств ставили бы в своем анализе одни цели и методы, а потом пришли бы к радикально разным выводам — это вызвало бы серьезные подозрения. Но в случае с глифосатом ситуация другая: цели — а соответственно, и подход к оценке данных и выводам — у этих организаций различаются.

Кроме того, не нужно забывать, что очень активно действуют группы, которые выступают против ГМО (а глифосат часто используется при выращивании ГМ-культур). Соответственно, с тем же успехом можно заявить, что решение МАИР — результат давления этих групп.

Полноценных эффективных альтернатив глифосату, по сути, нет. Другие гербициды изучены еще меньше. Например, канцерогенность популярного в США гербицида атразина не установлена, у животных он влиял на репродуктивные функции и потомство, однако данных об эффекте на людей нет.

Хотя в органическом сельском хозяйстве нельзя использовать синтетические гербициды, это не значит, что там нет проблем. Бороться с сорняками без помощи привычных гербицидов очень сложно, и иногда контроль над ситуацией теряется совсем. Гербициды, которые можно использовать, дороги и малоэффективны, распахивать поля вредно для окружающей среды и дальнейшей эффективной работы с этой почвой, поэтому приходится использовать разные сложные схемы, что, конечно, не удешевляет процесс.

Видимо, использовать дальше. По крайней мере, в 2017 году Европейский союз продлил лицензию на продажу «Раундапа». В любом случае МАИР не утверждает, что глифосат — точно канцероген: категория 2а, к которой его отнесли, указывает на то, что есть достаточные данные называть вещество канцерогеном у животных и ограниченные данные для таких утверждений у людей. Даже относительно качественные исследования, проведенные с участием людей, имеют противоречивые результаты.

Кроме того, МАИР в своем отчете не делает вывод, насколько увеличивается вероятность развития неходжкинской лимфомы и какие дозы опасны. В исследованиях на животных крысы и мыши подвергались воздействию куда больших доз средства, чем обычно влияет на человека. И еще не надо забывать, что любое вещество может нанести вред (даже вода), если его будет слишком много.