истории

Вы будете гореть в аду Суд над Навальным по делу о «клевете на ветерана» оказался абсурдным даже по российским меркам. Репортаж Кристины Сафоновой с очень странного заседания

Источник: Meduza

5 февраля в Бабушкинском районном суде Москвы прошел второй за неделю суд над Алексеем Навальным. На этот раз — по делу о клевете на участника Великой Отечественной Игната Артеменко, который в 2020 году появился в агитационном ролике RT в поддержку поправок к Конституции. Это было очень странное судебное заседание, цитаты из которого уже стали мемами. Спецкор «Медузы» Кристина Сафонова рассказывает о нем во всех подробностях.

«Прокуроршу другую не нашли?» — доносится из стеклянной клетки возмущенный голос Алексея Навального. На этой неделе его судят уже второй раз, и в обоих случаях обвинение представляет подполковник Екатерина Фролова. 

Фролова — высокая, с черными собранными в пучок волосами и грудным голосом — в ответ на возмущение политика отвечает, что у него есть право заявить ей отвод. Но Навальный на нее больше не реагирует и обращается уже к залу, где сидят около 30 журналистов (еще около 50 сотрудников прессы и как минимум два представителя иностранных посольств наблюдают за процессом по видеотрансляции из двух других залов): 

— Ребята, «Медиазона» здесь есть? А что с [главным редактором Сергеем] Смирновым там? Сидит? — спрашивает Навальный.

— Сидит, — бодро отвечает корреспондент издания.

— Понятно. Привет ему, — откликается политик.

В ожидании своих защитников — Вадима Кобзева и Ольги Михайловой — Навальный смотрит на экран, установленный в зале. Камера трясется, и на экране появляется женщина с пушистой копной светлых волос в розовом костюме.

Рядом с ней — очень пожилой мужчина в синем военном мундире. Вся грудь увешана наградами. Это потерпевший — 94-летний Игнат Сергеевич Артеменко. Из-за плохого состояния здоровья в судебном процессе он участвует по видеосвязи. Позади ветерана небольшая комната, заставленная старыми коричневыми шкафами. Игнат Сергеевич молча смотрит в камеру, через несколько минут женщина в розовом надевает на него белую медицинскую маску. 

 — Ваша честь, может вы прекратите издеваться над пожилым человеком. Он не доживет до конца процесса, — говорит Навальный и просит судью разрешить ветерану снять маску. 

— Санитарные правила никто же не отменял, — возражает ему судья Вера Акимова. Это крупная женщина с длинными черными волосами, собранными в хвост. 

— Он дома же! Зачем ему нацепили маску? — напирает Навальный. 

— Его право, — спокойно отвечает судья. 

Наконец, в зале появляются адвокаты Навального: первым приходит Кобзев, чуть позже — Михайлова. Судья Акимова объявляет заседание открытым и просит Навального представиться. Если во время заседания в Мосгорсуде, когда по делу «Ив Роше» Навальному заменили условный срок на реальный, политик много шутил (например, указал как место проживания СИЗО-1), то сейчас отвечает сдержанно. 

— Непогашенные судимости имеются? — спрашивает судья Акимова. Навальный молчит, и судья уточняет: «На момент совершения преступления». 

— На момент совершения того, что вы назвали преступлением, нет, — сухо говорит Навальный. 

— Вы так считаете? — уточняет судья. 

— Так считает закон, — парирует Навальный. И добавляет, что даже не видел материалов дела. 

— Дело в производстве с августа месяца! — удивляется судья Акимова. 

— С августа? С августа у меня было много дел, — с иронией отвечает политик, намекая на отравление и лечение в Берлине. Он просит дать ему полчаса на ознакомление с материалами и общение с адвокатами. 

Перед тем, как рассмотреть ходатайство, судья указывает на экран, где по-прежнему выведено изображение из квартиры ветерана.

— У нас участвует по видеосвязи потерпевший Игнатенко, — говорит судья.

— Он не Игнатенко, — поправляет адвокат Кобзев.

— А какая разница! — едко восклицает Навальный.

Не обращая на него внимания, судья разъясняет потерпевшему его права и спрашивает понятны ли они. Раздаются звуки помех, какое-то бурление и треск, через которые с трудом можно разобрать: «Да, понятны». 

Навальный заявляет «ходатайство и протест».

«Мне реально противно и невыносимо, — начинает он. — Этот человек [Игнат Артеменко] находится в очень плохом состоянии. А вы его используете несколько месяцев, как куклу. Я ходатайствую, чтобы ему разрешили лечь и снять маску. Вы издеваетесь над 95-летним человеком!».

Судья возражает, что у Артеменко есть родственники, которые могут о нем позаботиться. «Его родственники им и торгуют, чтобы получить немного денег! — эмоционально возражает Навальный. — Если через время он схватится за сердце, вы будете виноваты». Сам ветеран молчит и остается в маске.

Тем временем судья разрешает Навальному и его защитникам пообщаться и объявляет перерыв. Однако общаться, считает судья, они должны в присутствии полицейских и приставов — в небольшом зале их не меньше десяти. На возражения адвокатов и самого Навального о том, что по закону они имеют право на конфиденциальность, судья предлагает переписываться. 

«Переписываться, переглядываться. Кобзев может подмигнуть Навальному, а Навальный — понять, о чем он подмигнул», — саркастически отмечает адвокат Кобзев и просит все-таки удалить из зала сотрудников.

Судья Акимова сомневается, что такая возможность есть и спрашивает об этом, смотря куда-то в сторону — там стоят пристав и пресс-секретарь, а еще там открытая дверь в совещательную комнату. Когда Навальный просит объяснить ему, что происходит, Кобзев серьезно отвечает: «Алексей, суд спросил у кого-то, можно или нельзя. Не судья самый главный здесь. Есть кто-то главнее, и вот судья ждет ответа». 

«В любом случае, ходатайство [Навального о перерыве для ознакомления с материалами и общения с адвокатами] суд удовлетворил», — наконец произносит судья Акимова и покидает зал. После короткого перерыва адвокат Михайлова скажет, что пообщаться наедине с Навальным защитникам так и не позволили.

«Защищать медалями Путина и его друзей-воров»

2 июня 2020 года Навальный, «имея умысел на публичное распространение заведомо ложных сведений» опубликовал в своем телеграм-канале и твиттере ролик канала RT в поддержку поправок к Конституции, зачитывает суть обвинения прокурор.

В видео снялись актер Иван Охлобыстин, космонавт Олег Кононенко, дизайнер Артемий Лебедев (он после публикации видео призвал не участвовать в голосовании по поправкам) и другие известные россияне. Каждый из них зачитал на камеру по фразе из преамбулы российской Конституции, после чего закадровый голос в финале минутного видео объявил: «Принимаем Конституцию Российской Федерации». Среди прочих в ролике снялся и Игнат Артеменко.

Под видео, продолжает Фролова, Навальный опубликовал такой текст: «О, вот они, голубчики. Надо признать, что пока команда продажных холуев выглядит слабовато. Посмотрите на них: это позор страны. Люди без совести. Предатели».  

«Навальный знал, что порочит честь и достоинство Артеменко, подрывает его репутацию», — настаивает прокурор. Сам ветеран в это время, не моргая, смотрит в камеру, правда, уже из другой комнаты. Теперь за его спиной — портрет мужчины и женщины. 

Когда прокурор Фролова заканчивает, Навальный говорит, что обвинение ему непонятно. Гособвинитель, отмечает политик, сказала, что он оклеветал Артеменко умышленно, но они даже не были знакомы.

«Я еще раз говорю, что ничего о нем не знаю, кроме того, что им торгуют, как будто он — какая-то кукла, нацепили на него китель!» — эмоционально комментирует Навальный.

Игнат Сергеевич продолжает молча смотреть в камеру. Судья Акимова перебивает политика и несколько раз повторяет, что он обвиняется в «распространении заведомо ложных сведений». После небольшой перепалки и подсказки защитников Навального, судья интересуется, признает ли тот вину. Политик отвечает отказом. 

Следующим выступает адвокат Кобзев. В длинной речи защитник объясняет, что по закону для обвинения в клевете необходимо, чтобы виновный заранее знал, что лжет. Однако в комментарии Навального, убеждены его защитники, были только «оценочные суждения».

«Конкретные слова или фразы, которые по версии обвинения порочат честь и достоинство Артеменко в постановлении и обвинительном заключении не указаны», — продолжает Кобзев. И отмечает, что из-за этого непонятно, какие обвинения защите нужно опровергнуть. 

«Обвинение в том, что он назвал лиц [снявшихся в ролике] голубчиками? Что он считает команду слабоватой, а она на самом деле очень сильная? Или это не команда вовсе? Обвинение в том, что он назвал лиц холуями или продажными холуями? Позором, людьми без совести или предателями?» — предполагает Кобзев. 

По оценке адвокатов, очередное уголовное дело в отношении Навального появилось, «чтобы остановить его антикоррупционные расследования» — и не дать участвовать в выборах. О «политической подоплеке» дела, по мнению защиты, говорит и то, что его возбудили после проверки, которая длилась всего несколько часов. 

В заключение Кобзев называет обвинение «необоснованным», «немотивированным», «произвольным», «неясным», «неконкретным», «политически мотивированным», «противоречащим нормам действующего законодательства» и, наконец, просто «незаконным».

Выслушав мнение защиты, судья Акимова вновь предлагает высказаться прокурору Фроловой. «А мое отношение к обвинению?» — недоумевает Навальный. После непродолжительного спора судья дает слово политику.

«Я хорошо понимаю, почему возникло это дело, почему его сфабриковали, — говорит Навальный. — Все это дело изобрели пиарщики, журналисты, Russia Today, [Маргарита] Симоньян».

И отмечает, что власти «испытывают большие проблемы», когда дела против него рассматриваются в суде, потому что «все знают, что следователи фабрикуют, прокуроры бессовестные, а суды продажные».

«Поэтому понадобилась какая-то более хитрая штука, — продолжает мысль Навальный. — Нужно, чтобы в зале суда я противостоял не прокурорам или следователям, а чему-то более святому. Возникла идея: «Давайте найдем ветерана, наденем на него медали». И была бессовестная кампания, которая продвигала поправки. И цель была одна — чтобы Путин пожизненно остался президентом. Было много противных вещей, одна из них — этот ролик. В нем много кто снялся: дизайнер Артемий Лебедев, актер Иван Охлобыстин…»

— Алексей Анатольевич, достаточно, — резко прерывает судья. 

— Нет, недостаточно! Это мое отношение к обвинению. 

В ответ Акимова заверяет, что отношение Навального уже понятно. Но тот продолжает: «Вы же понимаете, почему, сказав про этот ролик, что в нем снялись холуи и предатели, я не вижу здесь ни Лебедева, ни Охлобыстина. Потому что было бы неудобно вам говорить, что я их оклеветал. Потому что у Артеменко — медали, у Лебедева — зеленые волосы, а у Охлобыстина — не знаю, мешочек с кокаином». 

«Вы полностью извратили уголовное право, — эмоционально обращается Навальный к судье и прокурору. — Вы врете, что я оклеветал Артеменко. И сейчас используете его, чтобы защищать его медалями Путина и его друзей-воров!»

«Я не позор страны, а ее защитник»

Когда прокурор предлагает перейти к допросу самого Артеменко, Навальный замечает: ветеран, судя по всему, не осознает происходящее в суде — а что и как говорить ему подсказывает сидящая рядом женщина в розовом.

Адвокаты тоже обеспокоены: им неизвестно, кем организована трансляция, где именно находится ветеран и кто с ним рядом. С начала заседания на экране, помимо ветерана и женщины в розовом, мелькала сначала мужская рука с черным фитнес-трекером, а затем — рука еще одной женщины.

Судья Акимова несколько раз повторяет, что Артеменко участвует в заседании по видео в связи с его преклонным возрастом и состоянием здоровья. Но поняв, что такого ответа недостаточно, спрашивает у ветерана, кто находится рядом с ним.

Артеменко по-прежнему молчит — за него говорит женщина в розовом, но из-за плохой связи разобрать ее слова никто из сидящих в зале не может. За исключением судьи. «Это дочь», — объясняет она. Адвокаты обращают внимание на то, что этого никто больше не услышал.

— А почему я тогда слышу?, — недоумевает судья.

— Вы не слышите, вы выдумываете», — говорит Навальный. Акимова делает ему замечание.

Помимо дочери, рядом с ветераном есть как минимум еще одна женщина, говорит Навальный, объясняя, что слышал ее голос. «Я бы хотел понять, кто там сидит, — продолжает он. — Это следователь? Это Маргарита Симоньян ест бобра?»

Адвокаты настаивают, чтобы им показали всех, кто находится в комнате с ветераном. Судья объясняет, что голос принадлежит другой мировой судье, которая приехала в квартиру, чтобы установить личность Артеменко и разъяснить ему права. А на просьбы показать ее, отвечает: «Есть тайна на изображение судьи».

Однако вскоре в кадре появляется женщина в полосатой кофте. Она что-то говорит, но в зале не слышно даже обрывков слов — только хрипы. Адвокаты просят наладить связь или «остановить это безобразие». Судья соглашается и объявляет пятиминутный перерыв. Но после него связь лучше не становится — правда, хрипы сменяет непрерывное лязганье и скрипы. А рядом с ветераном Артеменко сидит уже другая женщина — в черном. 

«Была розовая женщина, была полосатая женщина, теперь черная», — комментирует Навальный. Женщина представляется, из-за помех ее фамилию не слышно, но понятно, что судья — именно она. 

По просьбе суда Артеменко наконец начинает рассказ о том, что ему известно о деле. Медленно и негромко Игнат Сергеевич поясняет, что во время войны он участвовал в партизанском движении, получил ранение при форсировании реки Одер, воевал на Белорусском фронте и прослужил в армии 39 лет.

В июне 2020 года ветеран узнал, что Навальный назвал его предателем. «Это меня очень огорчило. Я вынужден защищать свою честь», — с паузами рассказывает он. И после затянувшегося молчания добавляет: «Я раньше давал подробные показания. Сейчас я плохо себя чувствую и прошу прекратить допрос». 

— Зачем вы над ним издеваетесь? — громко говорит Навальный.  

— Я хочу, чтобы Навальный публично извинился передо мной и памятью актера Ланового, — внезапно произносит ветеран. 

Прокурор просит разрешить ей озвучить показания, которые Артеменко давал ранее. Но адвокаты Навального возражают — оснований для этого нет. Кроме того, защита уверена, что свою речь для суда ветеран готовил не сам.

Навальный соглашается: «Ему дали бумажку на наших глазах, чтобы он прочитал эти три фразы, включая «Я хочу прекратить допрос». Вы будете гореть в аду за то, что взяли 95-летнего деда, нацепили на него медали и используете его! Он не понимает ни один вопрос!»

Артеменко, как и прежде, молча смотрит в камеру. Судья Акимова удовлетворяет ходатайство прокурора, а просьбу защиты оставляет без внимания. 

Большая часть показаний Артеменко во время следствия была посвящена его участию в войне. «У меня много наград, все сразу перечислить не смогу, целая коробка», — приводит его слова прокурор Фролова.

И переходит к рассказу о том, как ветеран узнал, что его оклеветали. Согласно показаниям, сняться в ролике RT Артеменко решил из «патриотических целей» — и никаких денег за это не получал.

О том, что Навальный «на всю страну» назвал его «предателем и холуем» ветеран узнал от соседей, когда был на даче.

«Мне было очень обидно. Я не понимал, зачем Навальный так сделал, ведь он даже меня не знал, — цитирует Артеменко прокурор. — Я переживал долго и днем 9 июня у меня ухудшилось самочувствие. Мне стало плохо из-за переживаний о том, как обо мне теперь думает народ после критических высказываний Навального. Я бы хотел, чтобы он извинился передо мной. Я ведь не позор страны, а ее защитник! Я не холуй! Я никогда никого не сдал! Я не человек без совести!» 

Следом Фролова переходит к дополнительному протоколу допроса. Она вновь зачитывает воспоминания ветерана о войне (как «фашисты прибыли в деревню на лошадях»), когда Артеменко внезапно пытается что-то сказать. Сидящая рядом с ним судья объясняет, что ветерану стало плохо. Сквозь плохую связь проскакивает слово: «скорая». 

— Я с самого начала сказал, что так и будет! Потому что вы над ним издеваетесь! — эмоционально реагирует Навальный.

«Больше не обижайте пожилых людей»

Заседание возобновляется только через час. Громкий лязг боковой двери, Навального заводят в стеклянную клетку. Он с непониманием смотрит на экран. Там вместо Игната Артеменко — пожилая женщина и совсем другая комната: ковер на стене и шкаф, на котором свесив ноги сидит игрушечный поросенок. 

— Запишите в протокол! — командует Навальный. — Я вам говорю, что родственнички придушат деда подушкой, чтобы потом сказать, что я его довел. Они его убьют!

— Я тоже хочу отметить, — спохватывается прокурор. — Артеменко довел Навальный.  

Политик начинает кричать: «Вы его притащили сюда как манекен! Вам китель надо было на кого-то надеть? Так надели бы на нее», — зло говорит он, указывая на прокурора. 

— Это не китель, а военный мундир, — поправляет судья. Прокурор в очередной раз просит вынести политику замечание. 

Наконец, участники разбирательства снова обращают внимание на экран. Неожиданно появившаяся там пожилая женщина, по словам судьи, — соседка ветерана, Галина Андреевна Моргулис. Как и Артеменко, она 1926 года рождения, а потому участвует в заседании по видеосвязи. Рядом с ней тоже находится еще одна женщина — это мировая судья, поясняет судья Акимова. 

Связь по-прежнему плохая, но Галине Моргулис удается рассказать, что с Артеменко она знакома с 1972 года. Ветеран, по ее словам, «хороший человек» и его «оболгали». Об этом Моргулис слышала по телевизору. 

— Когда-то Игнат Сергеевич поступал против чести? — спрашивает прокурор. 

— Ой, ну о чем вы говорите! Такого не могло быть! — отвечает свидетель. 

— Он когда-то предавал свою страну? — продолжает прокурор. 

— Я даже не могу на это ответить, — с недоумением говорит Моргулис. 

— Вы слышали, что Игнат Сергеевич снимался в патриотическом ролике?

— Ну вот я слышала, что в этом ролике его оболгали, — отвечает Галина Андреевна. В зале раздаются смешки. 

— Вы видели этот ролик? — продолжает Фролова. И получив отрицательный ответ, задает еще один вопрос:

— То есть вы видели уже тот, в котором его оболгали?

Свидетель Моргулис соглашается. 

Следующим вопросы задает Навальный. Его интересует мнение Галины Андреевны, что сделали бы белорусские партизаны (такие же как сам Артеменко) с теми, кто «украл их пенсию». Но ответить не дает прокурор — она просит снять вопрос как не относящийся к делу. По просьбе прокурора суд снимает и другие вопросы политика: «Хорошо ли, богато живут пенсионеры?», «Считаете ли вы предателями тех, кто поднял пенсионный возраст в нашей стране?», «Живет ли хорошей, богатой жизнью Игнат Сергеевич?» и какая у него пенсия. Защита каждый раз протестует, но это ни к чему не приводит. 

Когда Навальный замечает, что ему не дают задать ни один вопрос, судья Акимова поясняет, что все они «не по существу». 

— Все, что говорит прокурор — по существу. А все, что я — не по существу! — заявляет политик. 

— Вы здесь обвиняемый, — напоминает судья. 

Навальный в очередной раз говорит об «издевательстве над пожилыми людьми» и спрашивает судью, о чем может рассказать свидетель, узнавший о деле «из телевизора».

«Так вас и обвиняют в распространении клеветы в сети интернет», — серьезно отвечает судья Акимова. Навальный с улыбкой обращается уже свидетелю: 

— Галина Андреевна, вы пользуетесь сетью интернет?

— Что? — не понимает вопроса Моргулис. 

— Спасибо большое, Галина Андреевна! — говорит ей Навальный. 

— Пожалуйста, на здоровье. Больше не обижайте пожилых людей незаслуженно, — доброжелательно отзывается Моргулис.

Еще один свидетель обвинения — Владимир Акимов из Пензенской области. Акимову 27 лет, хотя выглядит он значительно старше: среднего роста, с короткими русыми волосами, в синем свитере и такого же цвета джинсах. 

Акимов рассказывает, что в начале прошлого июня в одной из «политических групп» во «Вконтакте» наткнулся на слова Навального о людях, снявшихся в ролике в поддержку поправок в Конституцию. Слова политика он расценил как клевету. Особенно его задело, что Навальный так высказался в адрес ветерана. «Игнатенко Артема… Артеменко Игната Сергеевича», — поправляется Акимов. И уточняет, что, по его мнению, этот человек «никак не может быть предателем». 

Возмущение Акимова было таким сильным, что он обратился в правоохранительные органы (однако куда именно — в МВД или СК — и когда свидетель вспомнить не смог). «Это моя гражданская позиция. Для меня, как и для граждан моей страны, люди, которые освободили мою родину, являются святыми», — вдохновенно произносит свидетель.  

— А за Артемия Лебедева вам не было обидно? — интересуется Навальный. 

— Мне за всех обидно, — отвечает Акимов. И добавляет, что не пожаловался и по поводу остальных участников ролика, так как «это люди состоятельные и здоровые»: «Если надо, они сами постоят за свою честь». 

Тогда политик спрашивает, писал ли он отдельно про ветерана Артеменко или про «неопределенную группу лиц». «Вы писали про всех», — настаивает Акимов. 

— Вы слышали такую фразу: «Единая Россия — партия жуликов и воров»? — не сдается Навальный. И получив утвердительный ответ, спрашивает свидетеля: «Считаете ли вы, что это клевета в отношении каждого члена партии?»

Ответить Акимову не удается из-за очередного протеста прокурора. Судья делает Навальному замечание. Начинается перепалка, прервать которую удается только свидетелю.

«Если уж на то пошло, — говорит он Навальному. — Есть выдержка из вашего ролика, в которой вы говорите, что назвали ветерана холуем и предателем». Навальный не верит и просит включить ему запись. С разрешения судьи Акимов это делает.

«Вот так выглядит путинское бинго, — звучит из телефона свидетеля голос Навального. — Там будет несколько жуликов, ветерана там посадят, спортсменов, когда ты называешь их холуями, а они холуи…»

— И где я назвал фамилию Артеменко? — недоумевает Навальный. 

— Вы сказали «ветеран». Артеменко разве не ветеран? — задает встречный вопрос свидетель. 

— Я произносил фамилию Артеменко?

— Нет, — признает Акимов. 

— Я утверждал, что Артеменко является тем-то и тем-то?, — задает еще один вопрос Навальный. И снова слышит «нет».

«Можете меня удалить. Я ничего не понимаю»

В зале на экране снова незнакомый человек. На этот раз женщина, чей возраст установить сложно: волосы ее скрыты платком, а половина лица — медицинской маской. Ее зовут Зинат Темурова, она сиделка ветерана и очередной свидетель обвинения. 

Адвокат Михайлова замечает, что Темурова «явно не 1926 года рождения» и возражает против ее допроса по видеосвязи. Возражение оправдано: помехи в трансляции усилились, и разобрать хотя бы одно слово свидетеля невозможно.

Но прокурор не согласна. По ее словам, та не может покинуть ветерана — хотя после вызова скорой о его самочувствии участники заседания не вспоминали. Навальный называет это «чушью», но судья Акимова его обрывает: «Все достаточно, переходим к рассказу». «А можно уточнить?» — вмешивается адвокат Михайлова. «Нет, вы уточнять уже ничего не можете», — строго говорит судья. 

Темурова начинает рассказ, но ее по-прежнему не слышно. На этот раз — даже судье и прокурору. Зато в кадр попадает мужская рука. «Секретарь, мне интересно, вы понимаете, что она говорит? Что вы записали в протоколе?» — спрашивает Навальный у сотрудницы суда, которая должна конспектировать заседание. Она ничего не отвечает. В зале раздается смех.

Судья Акимова поведением Навального недовольна и делает ему еще одно замечание. А также предупреждает, что после следующего удалит политика из зала, раз ему «неинтересно участвовать в заседании». «Можете меня удалить, но я ничего не понимаю», — признается Навальный. 

После короткого перерыва, связь удается немного наладить. Личность свидетеля Темуровой, объявляет судья Акимова, установлена. Адвокат Михайлова замечает, что Темурова — гражданка Таджикистана, и спрашивает, на каком языке ее паспорт. Прокурор возражает: «Этот документ мы не исследовали!»

Темурова начинает рассказ. Она говорит, что работает с Артеменко уже четыре года, и «в знак уважения» называет ветерана полковником. Прошлым летом она и Игнат Артеменко были на даче, когда позвонил внук ветерана Игорь Колесников и сообщил, что того «оклеветали». По ее словам, Колесников не хотел, чтобы полковник переживал. Но затем сам прислал Зинат видеоролик и комментарий Навального. Та показала его ветерану (просил ли об этом Колесников, достоверно неизвестно).

«Полковник читал, плакал, очень огорчился, — рассказывает Темурова. — Он воевал, защищал родину. Ему стало плохо. Сказал, что холуем и предателем родины — это не обо мне. Он всегда рассказывал про войну со слезами на глазах, даже я плачу. 95 лет человек!»

Отвечая на вопросы Навального, свидетель рассказывает, что по ссылке, которую ей прислал внук ветерана Колесников, было не только видео, но и подпись: «Алексей Анатольевич Навальный оклеветал ветерана войны». Однако объяснить, что это за сайт, Темурова не может. Колесников же, добавила свидетель, написал заявление на Навального.

При этом следователя она видела дважды: в первый раз, когда он пришел домой к Артеменко, чтобы допросить его; второй — когда допрашивали уже ее. Происходило это, по словам Темуровой, в школе. 

— А почему вас допрашивали в школе? — удивляется Навальный. — Вам не показалось это странным?

— Раньше полковника спрашивал. Потом меня, в другой день, — только и говорит Темурова.  

Судья Акимова говорит, что о допросе свидетеля в школе говорится в материалах дела. Но Навальный напирает: 

— Почему?

— Ну она вам ответила: в школе, — отвечает судья.

— Почему? — переходит на крик Навальный. 

— Не она этот вопрос решает. Внимательнее слушайте ответы, которые дает свидетель, — с недовольством говорит судья.

Когда политик пытается узнать у Темуровой, как ей объяснили, что допрос проходит в таком странном месте, прокурор просит снять этот вопрос. Судья соглашается, настаивая, что свидетель уже дала на него ответ.

«Я не понимаю! Я прихожу в школу, меня там не допрашивают! Свидетель, вы получали повестку о том, что вам нужно явиться в школу?» — обращается к Темуровой Навальный. И в шутку добавляет: «С родителями».

Прокурор снова просит снять вопрос, и судья Акимова снова соглашается это сделать. Против таких действий протестует уже адвокат Михайлова. Навальный кричит: «Я настаиваю, что свидетеля не допрашивали. И все это выдумка. Потому что людей в школе не допрашивают!»

В это же время адвокат Михайлова просит зачитать материалы дела, в которых содержится информация о личности свидетеля. Судья продолжает настаивать, что она уже была установлена.

— Мы не видели никаких документов! — возражает Михайлова. 

— Так заявляйте ходатайство, — говорит ей судья. 

— Я уже заявила, — изумляется адвокат.  

Прокурор возражает, суд ходатайство не удовлетворяет, и Михайлова предпринимает еще одну попытку разобраться в происходящем — она спрашивает у Темуровой, когда и кем ей выдан паспорт. Но прокурор просит о снятии и этого вопроса, обвиняя защиту в затягивании процесса. Судья ожидаемо соглашается. Допрос Темуровой резко заканчивается. 

«Я хочу обратить внимание, что мы так быстро выключили свидетеля, потому что очевидно, что она врет», — комментирует Навальный.

И обращается к Акимовой: «А вы на самом деле судья? Потому что вы не имеете ни малейшего представления о процессе».

«Вы — торговец дедом»

— Добрый день! Меня зовут Колесников Игорь, — обращается к собравшимся в зале высокий широкоплечий мужчина. На нем, как и на другом свидетеле обвинения, пришедшем в суд, — синий свитер и джинсы. 

— Вы — торговец дедом! — почти кричит ему Навальный. 

— Алексей, постарайтесь оставаться человеком, — также громко отвечает ему Колесников. 

Навальный в свою очередь говорит, что проблема ветерана Артеменко в том, что он «воспитал внука-проститута». Оба начинают кричать.

Прокурор Фролова просит сделать Навальному замечание. Адвокат Михайлова просит суд о том же, но в отношении прокурора. Крики усиливаются. 

Когда все успокаиваются, Игорь Колесников рассказывает, что его дед снялся в ролике RT по приглашению канала, а денег ни он, ни его родственник за это не получили — только брендированные подарки. Вскоре после публикации видео Колесникову позвонили журналисты и рассказали, что его деда оскорбляют. «Поначалу мы старались от этой информации оградить Игната Сергеевича», — сообщает Колесников. Но ветеран все же узнал о клевете в свой адрес и ему стало плохо. 

— Я сегодня прочитал то, что было написано [о заседании]. Что мне гореть в аду, что я торгую дедушкой, — внезапно меняет тему Колесников. — Я обращусь к юристам. Пускай он [Навальный] докажет, что я хотя бы копейку за это получил, а не только имел кучу расходов на юристов. 

— Гореть в аду судье, а вы просто торгуете, — замечает на это Навальный и переходит к вопросам.  

— Вы сказали, что просили [сиделку] Зину ничего не говорить дедушке. Зина 15 минут назад сказала, что вы отправили видео и попросили его показать [ветерану]. Кто из вас лжет? — спрашивает Навальный.  

Колесников успевает ответить, что отправил ролик уже после того, как ветеран узнал о случившемся. Вопрос Навального снимают, участники процесса снова начинают друг друга перебивать и кричать.

«Вы мне скажите, почему вы не извинились перед дедушкой? У вас же была возможность?» — громко и эмоционально обращается свидетель к политику. Тот в ответ повторяет: «Вы торгуете своим дедушкой!»

Прокурор просит удалить Навального из зала. «Доказательства! Вы из клетки это говорите, докажите!» — кричит Колесников Навальному. Судья просит адвокатов успокоить их подзащитного. 

Когда зал вновь затихает, Навальный просит занести в протокол протест на действия судьи. Акимова, говорит он, сняла вопрос свидетелю «по выдуманной причине», как только удалось поймать его на лжи. «Если вы не можете формулировать вопросы, не формулируйте», — реагирует на это судья. 

Навальный дословно повторяет ранее заданный вопрос. Колесников на этот раз поясняет, что сиделка показала ролик его деду «самовольно». Политик вновь спрашивает, кому верить в этой ситуации. Колесников настаивает, что ему. «Зине платим зарплату мы, — объясняет он. — Она могла испугаться. То, что она сказала — неважно. Важно то, что сказал я».

Прокурор Фролова вновь просит сделать замечание Навальному. Защитник Михайлова — прокурору. Судья Акимова просит адвокатов «как профессионалов» следить за поведением их подзащитного. Но Навальный продолжает задавать вопросы: 

— Вы сказали, что ни вы, ни Артеменко в правоохранительные органы не обращались, правильно?

— Не обращались, — подтверждает Колесников. 

— А Зина сказала нам, что дедушка писал заявление. И для этого уединился с вами в комнате. Правда это? — продолжает Навальный. Колесников вновь все отрицает. Тогда политик просит суд изучить его заявление из материалов дела. 

Об этом же просит адвокат Кобзев, и неоднократно. Сначала судья Акимова интересуется, ходатайство ли это. Потом спрашивает, в связи с чем. А затем и вовсе заявляет: «У нас не стадия исследований», — имея в виду, что прочесть заявление в правоохранительные органы во время допроса свидетеля, его написавшего, якобы нельзя.

Кобзев вновь повторяет ходатайство. И судья вновь интересуется, для чего необходимо это заявление. Навальный окончательно выходит из себя и кричит: 

— Я много раз был в суде. Вы вообще понимаете, как идет уголовный процесс?

— А вы понимаете, что вы — подсудимый? — громко спрашивает у него судья. 

— Вы даже не можете сфабриковать дело грамотно. Меня это оскорбляет! — продолжает кричать Навальный. 

Перебранку прерывает прокурор Фролова. Она просит отложить судебное разбирательство и допрос, напоминая, что заседание длится с самого утра и рабочий день уже окончен. 

«Снова получается, что я прижал вас к стенке, и вы объявляете перерыв! — возмущается Навальный. — Потому что свидетель не знает, что говорить, ведь заявление есть. И вы не знаете. Я настаиваю, что прокурор просит о перерыве, потому что я подловил одного из ваших фабрикаторов и торговца дедом на вранье!»

Следом политик спрашивает уже у судьи Акимовой, почему его ходатайство не разрешено, хотя он заявил его раньше прокурора. «В следующем заседании!» — говорит судья. И несколько раз повторяет: «Сейчас у нас ходатайство об отложении дела».

Адвокат Михайлова замечает, что защита хочет предъявить документ свидетелю, пока он в зале. «Свидетель, если захочет, явится», — говорит на это судья. «Когда вы его подготовите», — снова кричит Навальный. Колесников в свою очередь кричит, что готов продолжить заседание. Но судья его прерывает, переносит заседание на неделю и быстро покидает зал. Навальный с возмущением и грустью смотрит на журналистов.