истории

Кровати, прибитые к полу. Стол, прибитый к полу В каких условиях содержат Ивана Голунова и что он думает об акциях в свою поддержку — рассказ члена ОНК Когершын Сагиевой

Источник: Meduza

Член Общественной наблюдательной комиссии и журналистка «Дождя» Когершын Сагиева побывала в изоляторе временного содержания, где находится специальный корреспондент «Медузы» Иван Голунов, в субботу, 8 июня, около восьми часов утра. Когершын Сагиева рассказала «Медузе», в каких условиях содержат Ивана Голунова, что он говорит о произошедшем и почему не ест.

Иван Голунов был задержан полицией в четверг, 6 июня, якобы за сбыт наркотиков. Задержание прошло с нарушениями закона, а заявления полиции вызывают сомнения в обоснованности самого уголовного дела.

Я член ОНК, имею право посещать задержанных и подозреваемых. Мы провели у Ивана около 20 минут. Он выглядит уставшим, но одновременно он в нормальном состоянии, я порадовалась. Он только от нас узнал, что вчера были митинги; только от нас узнал, что журналисты его массово поддерживают и пишут видеообращения. Он был нереально счастлив, когда мы про это ему рассказали, он был очень растроган. И это странно, что ему никто это не передал.

Изоляторы временного содержания все нормальные, это все-таки не СИЗО. Это, конечно, тюрьма, но там хотя бы был ремонт [пусть и] лет 10 назад. Иван содержится в камере один — это хорошо, мы [члены ОНК] об этом просили и считаем, что это очень важно, он сам этого хотел. Там [в изоляторе] есть камера видеонаблюдения; три кровати, прибитые к полу; стол, прибитый к полу; матрасы; клетчатые одеяла. Он спал на одноразовом постельном белье.

Иван не отказывался есть, он просто не хотел есть, он вообще не вспоминал про еду [через двое суток после задержания]. Он был в стрессе, ему в голову не пришло поесть. Сейчас он в нормальном состоянии, он поел ночью, ему передали еду, он поел какую-то лапшу, ему дали кипяток — он очень радовался, что можно чай попить. Напрямую мы не можем с ним обсуждать уголовное дело — только вещи смежные. Ваня — умный человек, он сказал, что понимает, что происходит. Он понимает, что это за статья и какие там сроки. Он реалист, но меня порадовало при этом, что он сохраняет бодрость духа. Сегодня в суде он собирается сказать какую-то речь, я жду, что он скажет. Возможно, это будет что-то такое, чего он не сказал мне. Когда я была у него, он ее писал.