Скоро из публичного доступа исчезнут данные о настоящих владельцах европейских компаний. И этим очень недовольны соратники Навального. А им-то что?

22 ноября Суд Европейского союза отменил обязанность публиковать в открытом доступе информацию о бенефициарных владельцах европейских компаний и других юридических лицах, которая была у государств, входящих в ЕС.

Директива, соответствующий пункт которой аннулировал суд, была принята в 2018 году для того, чтобы расследовать случаи отмывания денег и финансирования терроризма — и предотвращать их.

Благодаря этому документу любой человек мог получить доступ к информации о бенефициарном собственнике, в том числе узнать ФИО, национальность, адрес, год рождения и информацию о том, какой долей компании он владеет.

Соратница Алексея Навального и руководитель отдела расследований ФБК Мария Певчих назвала произошедшее «самым большим ударом по борьбе с преступностью и коррупцией, который мы когда-либо видели».

Из-за права владельцев на тайну частной жизни.

Люксембургская компания Sovim SA и ее владелец, который в документах суда фигурирует под инициалами «W.M.», остались недовольны тем, что антиотмывочные законы ЕС заставляют их раскрывать информацию о собственнике, и подали иск. «W.M.», владеющий 36 компаниями, заявил, что из-за своей должности вынужден часто ездить в страны с нестабильным политическим режимом и высоким уровнем преступности. По мнению «W.M.», из-за этого раскрытие личных данных создает значительный риск его похищения или даже убийства.

Суд ЕС встал на сторону истцов, сославшись на Хартию ЕС об основных правах и подтвердив их право на частную жизнь и защиту персональных данных. В статье 7 Хартии указано, что каждый имеет право на уважение к его частной жизни, а в статье 8 — что все имеют право на защиту персональных данных, а обрабатываться они должны справедливо и в соответствии с законом.

Суду не помешало даже то, что в январе 2022 года генеральный адвокат Европейского суда подтвердил законность раскрытия информации о собственниках компаний, несмотря на все аргументы против.

Из общего доступа, скорее всего, исчезнет информация о конечных собственниках любых организаций (коммерческие компании, НКО и даже трасты). Благодаря этим данным (это ФИО, дата и место рождения, адрес проживания и гражданство) можно идентифицировать конкретное физическое лицо.

Многие страны Евросоюза (среди них Кипр, Бельгия, Нидерланды, Австрия, Мальта, Германия и Люксембург) уже закрыли свои реестры. Еще несколько государств (к примеру, Чехия) готовятся закрыть информацию. Теоретически этого можно не делать, но, если владелец захочет засекретить информацию о себе, он сможет в национальном суде сослаться на решение Суда ЕС (и, вероятно, получить компенсацию за то, что страна не прислушалась к мнению судей).

При этом у самих органов власти ЕС доступ к информации о собственниках компаний все-таки останется.

Зато в Великобритании реестр по-прежнему открыт

Расследовательским проектам станет сложнее бороться с отмыванием денег и коррупцией, а также искать преступников. Те часто прячутся за ширмой анонимных компаний и номинальных директоров, которые в случае закрытия информации о собственниках станут последним звеном в цепи расследования.

Из-за этого многие антикоррупционные организации и СМИ критикуют решение Суда ЕС. К примеру, Transparency International объявила, что суд «отбросил борьбу с коррупцией на годы назад», и подчеркнула, что публичный доступ к информации о владельцах компаний — это требование Конвенции ООН против коррупции, которую подписали все члены ЕС.

Помимо этого, решение суда повлияет на работу коммерческих компаний, которые проверяют благонадежность клиентов — например, чтобы не работать с организациями, собственники которых включены в санкционные списки.

Да, но, возможно, это будет происходить значительно медленнее.

После решения суда будет действовать старая версия директивы. В ней говорится, что доступ к информации о конечных собственниках должны предоставить, если у человека или организации есть «законный интерес».

До 2018 года (то есть до принятия отмененной теперь версии) интерес считался «законным», если заинтересованное лицо участвовало в судебном споре или его права оказались нарушены коммерческой компанией. Запросы журналистов-расследователей во многих европейских странах тоже рассматривались как законный повод получить информацию о компании. Другое дело, что каждый журналистский запрос рассматривался индивидуально и иногда эта процедура растягивалась на месяцы.

Большинство европейских стран уже в 2015 году, еще до директивы 2018-го, начали раскрывать информацию о собственниках компаний в общественных интересах. Вполне возможно, что такое право некоторые государства будут отстаивать в апелляции.

Например, журналисты столкнулись бы с большими трудностями, расследуя дело о выводе из России более 40 миллиардов рублей с помощью машин для производства пластиковых изделий. В значительной части расследования авторы как раз использовали открытую информацию из корпоративных реестров стран — членов ЕС. Без них было бы невозможно установить, кто был собственниками компаний, кто ими управлял и как они были связаны с российскими чиновниками и спецслужбами.

Большое количество расследований команды Алексея Навального также было бы невозможно без открытой информации — например, огромное расследование ФБК про недвижимость Артема Чайки и текст о многочисленных дорогих объектах недвижимости в России и за рубежом, которые принадлежат семье Татьяны Голиковой.

Плохо.

Российские власти давно уловили тренд: меньше открытой информации — меньше проблем. Российский ЕГРЮЛ давно не гарантирует достоверные данные о компании и ее собственниках. Есть три классических случая, в которых информацию закрывают:

Недавно Минфин и вовсе выступил с радикальным предложением передать ведение реестра собственников компаний частным регистраторам. По мнению ведомства, это поможет «ограничить свободный доступ посторонних к сведениям о совладельцах ООО». Именно такой порядок долгое время действовал в офшорных юрисдикциях, но и они сейчас вынуждены отказываться от этой практики, чтобы не оказаться в черном списке FATF. Интересно, что в начале нулевых Россию включили в черный список, но благодаря международной поддержке страна достаточно быстро его покинула. После начала войны Минфин Украины призвал вновь внести РФ в черный список, но в июне FATF не стала принимать такое решение.

В конце 2020 года Госдума РФ приняла закон, закрывающий сведения о сотрудниках судейских, правоохранительных и контрольных органов — от ФСБ до Счетной палаты, — содержащиеся в различных реестрах. «Медуза» писала о том, как это затруднит работу журналистам-расследователям. Также после начала вторжения России в Украину правительство разрешило акционерным обществам временно не раскрывать ряд сведений о себе, мотивировав такой шаг защитой информации в условиях санкций.

Кроме того, в специальных административных районах в Калининграде и Владивостоке, которые иногда называют «внутренними офшорами», существуют собственные реестры компаний. И собственники этих компаний никогда не раскрывались публично.

Издание Luxembourg Times идентифицировало «W.M.» как Патрика Хансена, директора авиакомпании Luxaviation. Хансен стал соучредителем компании в 2008 году вместе с россиянином Николаем Богачевым, который прежде служил в КГБ. В данный момент Богачев не связан с Luxaviation.

Внутренние документы утечки «Архива Пандоры» 2021 года также показывают, что Хансен владел холдинговой компанией на Британских Виргинских островах с активами в Люксембурге, на Кипре и в России на сумму более трех миллионов долларов.