истории

Когда-то Навальный придумал «прекрасную Россию будущего» — и мы все в нее поверили. Неужели она все еще возможна? Выпуск рассылки «Сигнал» на «Медузе»

Источник: Meduza

Алексей Навальный умер 16 февраля 2024 года в колонии «Полярный волк» в Ямало-Ненецком автономном округе. Он был единственным оппозиционным политиком в России, которому удавалось навязывать власти свою повестку и свой язык. Именно он ввел в оборот выражение «прекрасная Россия будущего». И это гораздо больше чем просто штамп. Имейл-рассылка «Сигнал» от создателей «Медузы» рассказывает, как надежда и воображение стали главными политическими активами Навального.

Этот текст был впервые опубликован в рассылке «Сигнал» 4 февраля 2023 года. Мы его немного отредактировали.

Клише «прекрасная Россия будущего» появилось во время президентской кампании Алексея Навального 2017 года. Оно фактически стало ее слоганом. 

Это был результат долгих поисков. За примерно двадцать лет своей политической карьеры Навальный перепробовал много разных тем. Он состоял в либеральном «Яблоке», боролся с «точечной застройкой» в Москве, участвовал в националистических «Русских маршах», в краткий период «народных IPO» (вторая половина нулевых) защищал права миноритарных акционеров и добивался прозрачности госкомпаний, контролирующих огромную долю российской экономики.

Наибольшую известность Навальному принесла его антикоррупционная деятельность, на которой он сосредоточился в десятые. Его команда создала онлайн-инструменты, позволявшие людям «с улицы» не просто узнавать о злоупотреблениях чиновников и окологосударственных бизнесменов, а еще и участвовать в их разоблачении. 

Благодаря этому к концу 2011 года Навальный стал самым популярным среди российских оппозиционеров — и фактическим лидером протестов против фальсификации думских выборов и возвращения Владимира Путина на пост президента. В 2013-м Навальный впервые получил возможность поучаствовать в больших выборах — он баллотировался в мэры Москвы и занял второе место с 27% голосов. 

На том отрезке своей политической биографии Навальный в основном опирался на идеологему «народ». В 2007-м он участвовал в создании националистического движения «Народ», в 2012-м — партии «Народный альянс». В 2014-м название партии «угнал» прокремлевский политтехнолог Андрей Богданов.

Навальному пришлось искать новую опорную идеологему — и таковой стал «прогресс». Его партия переименовалась в Партию прогресса. Минюст лишил ее регистрации в 2015-м. В 2018-м новая партия Навального назвалась «Россия будущего». Ее Минюст так и не зарегистрировал.

А в 2021 году прокремлевский блогер Илья Ремесло решил зарегистрировать товарный знак «Прекрасная Россия будущего» — очевидно, чтобы не дать Навальному и его соратникам пользоваться этим слоганом. Эта затея так и осталась без последствий — но это было верным свидетельством того, что власти занервничали. 

Какой могла бы быть «прекрасная Россия будущего»?

В президентской программе Навального была изложена леволиберальная версия: «прекрасная Россия будущего» — это президентско-парламентская республика (впоследствии политик стал отдавать предпочтение модели с преобладающим влиянием парламента) с сильными регионами и муниципалитетами, с независимым судом, с многопартийностью, с разгосударствленной и демонополизированной экономикой, с низким неравенством и укрощенной коррупцией; а еще — социальное государство, которое тратит бюджет в первую очередь на внутренние нужды, и прежде всего на образование и здравоохранение.

Но дело тут даже не в том, какой именно образ будущего Навальный предложил, а в том, что он предложил хоть какой-то. Он был едва ли не единственным из крупных российских политиков, кто не отсылал ни к какому «славному прошлому» — ни к дореволюционному, ни к советскому, ни к девяностым как «времени надежд». Утопическая «прекрасная Россия будущего» — прямая противоположность ностальгической «России, которую мы потеряли» или даже «просрали». Главный политический актив Навального — воображение.

В 2017-м, баллотируясь в президенты, Навальный вел предвыборную кампанию так, будто предстоят настоящие выборы: ездил по всей России, открывал штабы, выступал на митингах, на полном серьезе подготовил программу. Едва ли он рассчитывал, что его допустят до собственно выборов (не допустили, конечно). Это была такая политическая технология: мол, вы просто вообразите, какой могла бы быть политика в России. 

В принципе, можно себе представить много версий «прекрасной России будущего»: праволиберальную (без упора на «социалку»), социал-демократическую (с бóльшим упором на «социалку»), либертарианскую (вообще без «социалки»: все приватизировать и положиться на «невидимую руку рынка») и так далее. Самое важное — что она в любом случае не представляется «как сейчас, только лучше»: это всегда проект «переизобретения» России.

Клише «прекрасная Россия будущего» каждый может наполнить своим смыслом. Кто-то скажет, что это слабость: за клише не стоит никакой конкретной программы. Но это же можно считать и силой этого слогана: вокруг идеи хоть какого-то «переизобретения» России можно объединить гораздо больше людей, чем вокруг любой конкретной программы.

Тем более что в нынешних обстоятельствах любая такая программа выглядит утопической.

Неужели «прекрасная Россия будущего» все еще возможна?

Еще в 2023-м мы обратились с этим вопросом к одному из самых авторитетных российских академических политологов, профессору европейского университета (он попросил об анонимности по соображениям безопасности). Тогда эксперт ответил, что при своей жизни — ему под 60 — он «прекрасной России будущего» не ожидает. Но в более долгосрочной перспективе демократизацию страны считает неизбежной.

Процесс будет длительным, предупреждал политолог. Необходимое условие для его начала — смена политической верхушки. Нынешнее руководство уже явно не будет «переизобретать» режим. Как именно смена произойдет — эксперт не брался предсказывать: это может быть и революция, и переворот, и просто «естественный уход» действующих руководителей. 

Ключевой фактор, от которого будет зависеть направление политических изменений, — война с Украиной. Если нынешний режим в ней победит, действующая власть только укрепит свои позиции внутри страны — и стимулов что-то менять у нее попросту не будет. Другое дело, что считать победой: смену режима в Киеве? полную оккупацию Украины? признание российской аннексии украинских регионов? 

Если успехов не будет, эксперт считал возможным, что процесс демократизации начнут не те, кто сейчас за него ратует, а самые что ни на есть путинисты и милитаристы: хотя бы для того, чтобы сохранить государство, а может, и перегруппироваться для новой попытки экспансии.

Политолог подчеркивал: «России будущего», какой бы она ни была (либеральной, социалистической, консервативной), в первую очередь нужно будет значительно улучшить качество государственного управления — и услуг гражданам, и повседневного администрирования, и регулирования экономики. Компетентные чиновники нужны любому режиму — и в России они есть, а их «прекрасность» или «ужасность» зависит от стимулов, которые создает для них политическое руководство. 

Примечательно, что об этом твердят и многие нынешние Z-публицисты: России нужны новые механизмы управления вместо начальственного окрика и холуйства. А значит — пресловутая «обратная связь» и политическая конкуренция. А значит — сильная партийная система, парламентаризм и свободные выборы.

Выходит, демократизация — не идеологическое требование, а техническая необходимость. Так сказать, общий знаменатель множества проектов «прекрасной России будущего», которые во всем остальном противоречат друг другу, — от леволиберального до имперского. 

Дальше — вопрос идеологических ограничений: Z-публицисты полагают, что к участию в этой новой политической жизни должны быть допущены только «государственники»; многие либералы настаивают на принципе «никакой свободы врагам свободы», то есть на исключении из политической жизни как раз таки нынешних «государственников». 

Штука в том, что, когда и если наступят демократия и политическая конкуренция, скорее всего, никто не признает, что это и есть «прекрасная Россия будущего». Наоборот, имперцы, либералы, левые, консерваторы — все будут наперебой твердить, что оппоненты мешают им построить «прекрасную Россию будущего»: не дают повысить налоги, снизить налоги, увеличить бюджетные расходы, сократить бюджетные расходы, что-то приватизировать, что-то национализировать — и так далее до бесконечности. 

Но именно то, что никто никогда не получит полного карт-бланша на построение собственной «прекрасной России будущего» (да и не будет такой инстанции, которая могла бы такой карт-бланш выдать), и будет гарантией того, что не вернется «ужасная Россия настоящего».

Смерть Алексея Навального наш эксперт комментировать не стал.