истории

«Мы не пытались ни с кем договариваться» Латвия аннулировала лицензию телеканала «Дождь». Интервью Натальи Синдеевой

Источник: Meduza

Утром 6 декабря латвийские власти отозвали лицензию канала «Дождь» на вещание. Национальный совет по электронным СМИ заявил, что телеканал представляет «угрозу национальной безопасности и общественному порядку». Такое решение было принято на фоне острой публичной дискуссии, вызванной двусмысленным заявлением ведущего «Дождя» Алексея Коростелева в прямом эфире по поводу войны (подробнее читайте тут). Спецкор «Медузы» Светлана Рейтер поговорила с гендиректором «Дождя» Натальей Синдеевой — сразу после того, как стало известно о решении Латвии.

You can read this interview in English.

— Скажи, пожалуйста, что вы будете делать в связи с отзывом лицензии в Латвии?

— Я не знаю, что тебе сказать. Смотри, я не спала всю ночь, заснула, мне кажется, час назад. Я от этого четыре дня отойти не могу. 

— Вы пытались поговорить и договориться с властями Латвии?

— Честно, мы не пытались ни с кем договариваться. Все эти разговоры были в открытой плоскости… Я не знаю, будем решать. Я не была готова к этому. Я была уверена, что они [латвийские власти] этого не сделают.

— У тебя есть какое-то понимание, почему Латвия так себя повела?

— Я думаю, это многофакторная картинка.

— Как отзыв повлияет на работу канала? Вы это как-то просчитывали?

— Да нет. Нам просто из Латвии надо выключиться полностью, из кабеля. 

— Как это отразится на работе канала?

— Не очень радикально, но мы потеряем деньги от кабельных сетей. 

— Латвийских?

— Не только, потому что мы без лицензии не можем вещать [по кабельным сетям]. 

— Это какой процент от выручки?

— У нас сейчас, как ты понимаешь, не так много выручки — ну, раньше процентов 20 [приходится на кабельное вещание].

— Вы обсуждали возможность переезда из Латвии?

— Мы давно уже об этом думали — но не то чтобы это все было просто.

— Ты сейчас не жалеешь об увольнении Коростелева?

— Я сейчас обо всем жалею. Мы очень много наделали глупостей. Не было ни одного хорошего, что мы бы сделали. 

— Почему ты так считаешь?

— Потому что находились под эмоциями, потому что эта ошибка Лешина… Нам казалось, что это полный кошмар со всех сторон, от нас отвернутся все — украинцы, латыши… Что, собственно, они и сделали. 

Нам это казалось такой катастрофой, что на фоне всех комментариев, которые сыпались со всех сторон… Понятно, что это решение [об увольнении Коростелева] принималось быстро, эмоционально, резко. Знаешь, когда не было сил остановиться и подумать.

Конечно, за ошибку не увольняют — а мы все знали, что это ошибка. Можно было убрать его из эфира, остановиться, подумать. Мы сделали плохо, понимали, что делаем плохо. Нам, конечно, очень противно, стыдно и больно от этого.