«Он не может покинуть свой пост, как и его коллеги во время крупнейшей ядерной аварии в 1986 году» На Чернобыльской АЭС уже три недели работает одна и та же смена. Сотрудники станции стали заложниками российских военных

Чернобыльская АЭС стала одним из первых объектов, захваченных российскими военными в ходе «специальной операции» в Украине. После аварии 1986 года, в результате которой был полностью разрушен 4-й энергоблок станции, а в окружающую среду выброшены тонны радиоактивных веществ, ЧАЭС законсервировали — над разрушенным реактором возвели бетонный, а затем дополнительный стальной саркофаг, остальные три энергоблока последовательно остановили, а вокруг станции установили 30-километровую зону отчуждения. Однако все эти годы на АЭС работает технический персонал, который следит за поддержанием температуры и циркуляцией воды над отработанным топливом в саркофаге. Люди приезжают на станцию посменно из города Славутич, построенного для сотрудников ЧАЭС вскоре после аварии в 50 километрах от станции. С начала войны в Украине станция по сути превратилась в тюрьму. Там уже три недели находятся в заложниках у российских солдат 210 сотрудников АЭС. Журналисты The Wall Street Journal поговорили с их родственниками и руководством предприятия. «Медуза» пересказывает статью издания.

Персонал ЧАЭС работает без перерыва уже три недели. Столько времени на станции не проводили даже ликвидаторы взрыва в 1986 году.

Сотрудники станции стали нервничать еще в феврале 2022 года, заметив скопление российских военных на границе с Беларусью. 

23 февраля ночная бригада решила остаться на 12-часовую смену и не возвращаться на поезде в Славутич.

В 4:58 24 февраля начальнику смены Валентину Гейко позвонили из соседнего города Припять, сообщив, что в зоне отчуждения началась перестрелка между украинскими пограничниками и российскими военными.

В 5:55 поступило сообщение о срочной эвакуации местных жителей.

В тот момент сотрудники обсуждали, стоит ли им покидать свои рабочие места. «Все произошло очень внезапно, словно в начале Второй мировой войны, — говорил Гейко (его аудиосообщение слышали журналисты WSJ). — Было непонятно, что делать. Протокола на случай войны не было».

Гейко созвонился с гендиректором предприятия, курирующего работу АЭС, и они вдвоем приняли решение, что ночная смена продолжит работу. 

Около 15:00 руководство сообщило Гейко, что по зоне отчуждения, поднимая радиоактивную пыль, движется колонна российских танков и БТР. Вскоре они достигли и оцепили ЧАЭС. Охрана из участников украинской Нацгвардии предложила не вступать в перестрелку, а начать переговоры.

К станции подъехали еще пять грузовиков с российскими военными, которые объявили, что берут АЭС под свой контроль. Военные заняли второй этаж, где располагается столовая, к персоналу приставили вооруженную охрану, а со здания сняли украинский флаг. Гейко подобрал его и спрятал в своем кабинете.

Вскоре на станции появилась съемочная группа российского телевидения. Она планировала снять, как солдаты доставляют хлеб и продовольствие на ЧАЭС, но один из техников призвал коллег по громкоговорителю: «Не позволяйте снимать себя для пропаганды». Тогда солдаты сами надели синие комбинезоны и выдали себя за работников станции в телесюжете. Как позже заметили некоторые зрители, на их комбинезонах был логотип французского консорциума Novarka, который прекратил работу в Чернобыле еще в 2018 году.

Некоторое время сотрудники могли тайно созваниваться с родственниками и коллегами с предприятия. Но затем, когда информация со станции стала просачиваться наружу, российские военные отобрали у персонала мобильные телефоны.

Сейчас люди спят на стульях и грудах одежды прямо рядом со своими рабочими местами. Их рацион сократился до каши и консервов. Гейко в разговоре со своим руководством заявил, что психологическая ситуация на станции стремительно ухудшается.

Когда людям позволяют позвонить домой, они рассказывают о сильной усталости, головокружениях, тошноте и ужасных головных болях. Другие жалуются на проблемы с щитовидной железой и высокое давление, но у персонала нет необходимых медикаментов. Периодически люди не выдерживают, вступают в яростные споры со своими надсмотрщиками и устраивают акты неповиновения.

Но каждое утро в 9 часов они слушают из громкоговорителей гимн Украины, а затем возвращаются на свои рабочие места — делая в журналах отметки о приеме смены у самих себя.

1 марта Валентин Гейко отпраздновал в неволе собственное 60-летие. Государственная инспекция ядерного регулирования Украины выпустила специальное заявление на этот счет, поблагодарив его за выдержку.

Сам Гейко говорит, что его долг — трудиться столько, сколько потребуется. «Все хотят вернуться домой, но мы знаем, что нам нужно остаться», — цитирует его слова WSJ.

9 марта Чернобыльская АЭС оказалась обесточенной из-за аварии на линиях электропередачи. Станцию перевели на работу от дизельных генераторов, но украинские власти заявили, что их хватит в лучшем случае на двое суток. 13 марта электроснабжение удалось восстановить.

Украинская разведка утверждала, что Россия готовит фальшивую атаку на зону отчуждения, чтобы обвинить Украину в эскалации войны. Российские государственные СМИ в свою очередь пишут, что Украина была близка к созданию «грязной бомбы» в Чернобыле. Обе стороны не приводят доказательств своих слов.

Родственники персонала ЧАЭС, взятого в заложники, просили создать гуманитарный коридор для эвакуации сотрудников станции и замены их другими специалистами. Эти просьбы поддержало правительство Украины, но отвергла российская сторона.

В служебной записке Украинской атомной ассоциации, на которую ссылается WSJ, утверждается, что если насосы, обеспечивающие циркуляцию воды в саркофаге, перестанут работать, то вода в течение семи дней закипит, образуя радиоактивный пар, что приведет к новой тяжелой аварии.

Однако западные аналитики считают, что такая авария маловероятна. «Отработанное топливо Чернобыля остыло за десятилетия хранения и не может расплавиться в данный момент», — заявил президент Американского ядерного общества Стивен Несбит.

Куда более опасным при отключении электроэнергии представляется возможное повреждение системы вентиляции, что может подвергнуть персонал высокому риску радиоактивного заражения.

Международное агентство по атомной энергии выражало серьезную озабоченность состоянием здоровья захваченных работников ЧАЭС, но про возможность новой аварии не сообщало. МАГАТЭ куда больше беспокоит ситуация на Запорожской АЭС, также захваченной российскими войсками. Там в ночь на 4 марта после обстрелов произошел пожар. Обе стороны обвинили друг друга в провокации. В результате возгорания никто не пострадал, уровень радиации остался в норме.