истории

«То, что Путин — не царь, я этот лозунг полностью поддерживаю» Интервью журналиста Максима Шевченко, вышедшего из президентского совета по правам человека

Источник: Meduza

Журналист Максим Шевченко заявил, что выходит из Совета по правам человека при президенте России, потому что совет отказался собираться на срочное заседание, посвященное избиению людей в ходе несанкционированной акции 5 мая. Глава совета Михаил Федотов заявил, что правозащитники будут рассматривать нападения на людей в ходе акции, но после получения ответов на запросы из правоохранительных органов. Шевченко с этим не согласен, и он рассказал «Медузе» почему.

— Вы официально покинули СПЧ, написали заявление?

— На мой взгляд, публичное выступление и заявление об уходе — это одно и то же. Не знаю, что Михаил Александрович [Федотов] придумал за процедуру — надо писать ему заявление, он потом понесет его президенту. Пусть ему секретари скачают из фейсбука мое заявление, а он везет его президенту, если захочет. Когда президент приглашал меня в совет, я никаких заявлений не писал. Стало быть, и заявление на выход писать тоже не надо.

— Ваши коллеги говорят, что вы, цитирую, «сыграли на опережение» — то есть ушли из-за плохих отношений с другими членами СПЧ и из-за того, что вы можете и так не попасть в следующий состав совета.

— Никакой он мне не коллега. Сделавший это заявление Максим Григорьев — член Общественной палаты, и он всегда по заданию администрации президента озвучивает такого рода моменты. Так что никаких коллег, ни на какое опережение я не играл, вообще ничего не знаю ни про какие опережения. Я просто среагировал на публичное избиение москвичей в центре Москвы — людьми, которые называют себя казаками. А потом — на отсутствие внятной публичной реакции СПЧ на это событие.

Григорьев там еще говорит, что меня в совете не терпят после конфликта со Сванидзе. Это тоже ложь. Еще зимой мы встретились на президиуме СПЧ, руки друг другу не подали, но сожаление выразили — и на этом исчерпали конфликт. Поэтому все попытки сегодня актуализировать эту тему — ложь. Тема закрыта.

— Так почему же оказалось невозможно созвать заседание совета после 5 мая?

— Открытое заседание! Но в ответ мне предложили созвать комиссию, но я был на десятках заседаний этих комиссий. Они собирались, принимали резолюции — и ноль реакции потом. Максимум — на сайте СПЧ потом появлялось информационное сообщение. Я же считаю, что публичный орган, задача которого — реагировать в интересах общества на нарушение прав человека, не сводится к тому, чтобы писать закрытые доклады и проводить закрытые заседания. Я требовал, чтоб на открытом заседании были представители московского правительства, Росгвардии, представители так называемых казаков, избитые люди. Навальный, например, почему бы и нет. И чтоб открыто были названы те, кто свозил в Москву эту банду — они же уже опознаны в лицо, это крымские братки какие-то. Но такое заседание провести не удалось.

— Вы в заявлении говорите, что заседание не дала провести «бюрократия, курирующая СПЧ». Имеете в виду кого-то конкретного?

— Бюрократия всегда безликая. Сегодня Иванов стал большим начальником, потом его переводят заниматься сельским хозяйством. Его место занимает Петров, теперь он большой начальник. Потом его бросят на рыболовство, а внутреннюю политику станет курировать Сидоров. А мы, получается, должны считаться с мнением этих людей, которые решают свои бюрократические или бизнес-задачи, находясь у руля страны. Бюрократия должна подчиняться обществу, а совет — выступать от его имени.

Я не считаю первое должностное лицо — президента — бюрократом. Это политическая должность. И должен быть открытый диалог с первым лицом, будь это Путин, [премьер-министр России Дмитрий] Медведев или человек, которого вы поддерживаете, — это не имеет значения.

— А Дмитрий Песков, пресс-секретарь президента, говорил, что к президенту никто не обращался с предложением провести заседание СПЧ. Может, следовало пойти более формальным путем? Вообще существует ли регламент созыва срочных заседаний?

— Я понятия не имею. Считаю, что моего уведомления достаточно. Какое еще нужно уведомление от члена СПЧ? Я что, должен писать письмо Пескову, на прием к нему записываться? Я один из 50 с небольшим людей на 140-миллионную страну, приглашенный на эту работу президентом, заявляю о своей общественной озабоченности. И что, публикации в социальных сетях и на одном из популярнейших сайтов страны — «Эхе Москвы» — недостаточно? Требуется специальный поход в Кремль? В общую рассылку СПЧ я свое обращение отправил, Федотову тоже. Он советник президента — значит, это и есть Кремль.

— В СПЧ говорят, что хотят расследовать нападения на людей, но не в авральном режиме, а после написания всех запросов в правоохранительные органы и получения ответов.

— Эти обращения — вообще не функция совета, более того, это принципиальное изменение его функции. Михаил Александрович [Федотов], которого я уважаю как человека, дипломата, юриста, сказал — мы послали запрос и ждем ответа. Кому? Волку-людоеду? Волк, почему ты ешь людей? Даже интересно, что он ответит. Он скажет: «Я людей не ем, если и ем, то только плохих». Заранее можно представить, что в тех ответах будет написано. Нет смысла в таких запросах, они меняют функцию совета. Вот [уполномоченная по правам человека в России Татьяна] Москалькова — человек с юридическими полномочиями, она может писать запросы. А мы хоть посылай, хоть не посылай — ничего не изменится. Главная функция совета — я настаиваю — публичное высказывание. Но это право у нас отобрали. А раз так, зачем мне в этом оставаться. Я понимаю многих моих коллег, они получают большие гранты, их статус членов совета дает возможность показать, как они влиятельны, — тем, кто эти гранты дает. Я никаких грантов не получаю, независимый журналист, бывший член этого совета.

— Вы в своем заявлении поблагодарили президента за то, что он дал вам возможность защищать права человека. Но на акции 5 мая люди как раз выступали против этого президента. Именно при этом президенте начались несанкционированные акции и их разгон с массой задержанных. Противоречия не видите?

— Никакого абсолютно. Заметьте: я написал, что благодарю не «Путина», а «президента». Это высшее должностное лицо Российской Федерации, вне зависимости от того, нравится лично вам тот, кто занимает эту должность, как человек или нет. Этот человек — гарант Конституции, поэтому я и поблагодарил президента. Кстати, меня еще при Медведеве [в СПЧ] пригласили, если мне память не изменяет. Это 2012 год, на стыке (Максим Шевченко стал членом президентского совета по правам человека в ноябре 2012 года — прим. «Медузы»). Меня первое лицо государства, главнокомандующий, приглашает участвовать в деятельности по защите прав. Спасибо за это важное и имевшее огромное значение приглашение. А то, что Путин — не царь, я этот лозунг [один из основных на акции 5 мая] полностью поддерживаю. Путин нам не царь, я вообще против царской власти.