истории

Митинг против передачи Исаакиевского собора РПЦ. Как это было На Марсовом поле в Петербурге собрались не менее двух тысяч человек

Источник: Meduza

В субботу, 28 января, на Марсовом поле в Санкт-Петербурге прошла акция против передачи Исаакиевского собора в пользование РПЦ. В ней приняли участие не меньше двух тысяч человек — несмотря на формальный запрет городских властей. Собравшиеся потребовали остановить передачу музейного комплекса РПЦ, а организаторы акции пообещали начать сбор подписей для проведения референдума. «Медуза» рассказывает о том, что происходило на Марсовом поле.

«Идет разложение общества, а государство только потакает», — два пожилых человека на Марсовом поле беседовали между собой за полчаса до начала акции. И явно мыслили глобально. «Измельчали ленинградцы, — сетовал второй, видя, что людей вокруг пока еще мало. — Да и откуда им сейчас взяться — настоящим». Впрочем, пессимизм двух собеседников едва ли был оправдан — на акцию в итоге собрались около двух тысяч человек, таких массовых митингов в Санкт-Петербурге не было давно.

Первая, довольно стихийная акция против передачи Исаакиевского собора в пользование РПЦ состоялась в городе 13 января. Там было объявлено, что большой митинг протеста пройдет 28 января. Оппозиционные депутаты городского законодательного собрания пытались согласовать его с властями, но Смольный отказал. Городские власти заявили, что площадь на Марсовом поле уже отдана под митинг движению НОД. Причем темой митинга, согласно заявке, должна была стать политика Центробанка РФ.

Оппозиционеры не сдались и решили провести акцию в формате встречи с депутатами. По закону, ее можно не согласовывать с властями.

На площади в центре Марсова поля горит вечный огонь. С одной стороны площади собирались участники протестной акции. С другой — активисты НОД. Вторых было явно меньше, всего около 50 человек.

«Вообще, я мусульманин. И если я хочу пойти в храм, то ни одна сволочь меня не остановит. Поэтому я хочу, чтобы и у православных города было такое право», — говорил мужчина в камуфляжной форме и с российским флагом в руках. Он прервался и уставился на одного из журналистов. «И чего это я с тобой говорю, иди прочь, радужная шапочка», — набросился активист, хотя головной убор у представителя прессы был обычного синего цвета.

Корреспонденту «Медузы» человек представился Тимуром Булатовым, членом движения «Родители России» и участником «Первого нравственного российского фронта». Тимур Булатов — известный в Санкт-Петербурге (и не только) человек. С помощью соцсетей он ищет по всей России школьных преподавателей нетрадиционной сексуальной ориентации и жалуется на них во все инстанции. Так, 24 января после его жалоб была уволена преподавательница музыки из Красноярска.

Булатов презрительно посмотрел на толпу с другой стороны площади и обронил: «Чего это их столько, сидели бы дома — шаббат же у них».

В другом конце площади собирали подписи против передачи Исаакиевского собора РПЦ и раздавали ленточки синего цвета. Здесь были люди с плакатами вроде «РПЦ + ФСБ = любовь» и «Богу не нужна недвижимость». В центре толпы стоял оппозиционный петербургский депутат Максим Резник и по очереди передавал мегафон своим соратникам. В радиусе десяти метров от них еще можно было услышать, о чем говорят политики, дальше — уже нет, но собравшихся это не волновало.

«Поднимите руку, у кого в ходе войны, в ходе блокады Ленинграда погибли родственники», — говорила депутат петербургского законодательного собрания Оксана Дмитриева. Руки подняли почти все. Дмитриева — опытный политик, депутат прошлых созывов Госдумы — говорила, что как тогда петербуржцы смогли отстоять свой город, так произойдет и сейчас.

Андрей Пивоваров из партии «Парнас» обещал привлечь к ответственности тех, кто принял решение о передаче Исаакиевского собора РПЦ: «Вы знаете, что городу это обойдется в три миллиарда рублей. Конечно, это копейки по сравнению со стадионом, но хватит уже городу разбрасываться деньгами!» На слове «стадион» толпа застонала — арену для чемпионата мира по футболу в Санкт-Петербурге не могут достроить уже больше десяти лет, а ее стоимость за это время выросла в шесть раз.

«Все говорят, что решение [о передаче Исаакиевского собора] принимается в Москве. Хорошо, но зачем нам тогда губернатор?» — Пивоваров задел толпу еще раз. К Максиму Резнику подошли сотрудники полиции и потребовали убрать мегафон. Тот подчинился — остальных ораторов слышали только те, кто стоял совсем рядом. Разве только Максим Резник громко прокричал, что начинает подготовку к референдуму, на котором горожане сами скажут, передавать собор в пользование РПЦ или нет. Ему хлопали. В толпе раздавали горячий чай.

Началось разрозненное, а потом все более сплоченное скандирование: «Это наш город!» Первый раз этот лозунг в Санкт-Петербурге прозвучал ровно десять лет назад, когда по Невскому проспекту прошел массовый оппозиционный «Марш несогласных».

У стоявших на другой стороне площади людей из НОД было одно явное преимущество — микрофон и звукоусиливающая аппаратура. Но с содержательной стороной все было не очень в порядке. Так, очередной оратор просто затянул песню про «Город над вольной Невой, город нашей славы трудовой».

В большой толпе оппозиционеров уже давно перестали даже пытаться расслышать ораторов. «Меня всю жизнь учили, что бога нет, — жаловалась нескольким своим товарищам одна из протестующих женщин. — А теперь, получается, говорят: иди молись. И это не на небе что-то произошло, это у нас тут бардак».

Мимо прошла девушка, на ее плакате кто-то похожий на Иисуса Христа склонился сзади к сидящему за столом патриарху Кириллу. «Побойся бога», — было написано на плакате.