истории

«Кировлес», часть вторая: тот же процесс, тот же Навальный, только прежний судья ушел на повышение. Репортаж Ильи Азара

Источник: Meduza

5 декабря в Ленинском районном суде города Кирова начался второй процесс по делу «Кировлеса». 18 июля 2013 года политика Алексея Навального и бизнесмена Петра Офицерова уже признали виновными в растрате государственного имущества на сумму 16 миллионов рублей, однако в феврале 2016-го Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) постановил, что в Кирове было нарушено право подсудимых на справедливое судебное разбирательство. В ответ на решение ЕСПЧ в ноябре Верховный суд РФ отменил приговор — и отправил его на новое рассмотрение. Спецкор «Медузы» Илья Азар побывал на первом заседании по новому процессу в Кирове.

Около здания Ленинского районного суда с утра 5 декабря дежурили сразу шесть машин полиции. Главный вход был выделен специально для участников процесса по делу «Кировлеса», поэтому остальных посетителей суда отправляли в другую дверь. «Опять все из-за этого…» — сквозь зубы процедила какая-то женщина, шагая ко второму входу.

«Не знаю, что вам сказать. Мы находимся на очень странном процессе. У меня ощущение дежавю. Все те слова, которые будут сказаны [на этом процессе], уже были сказаны три года назад», — говорил политик Алексей Навальный собравшимся в зале заседаний Ленинского районного суда города Кирова журналистам и сотрудникам основанного им Фонда борьбы с коррупцией.

Все это действительно уже было. С апреля по июль 2013 года Навальный вместе с Петром Офицеровым, адвокатами Вадимом Кобзевым, Ольгой Михайловой и Светланой Давыдовой, а также многочисленными журналистами (перед оглашением приговора часть из них даже ночевала у суда, чтобы наверняка попасть в зал) регулярно приезжал в Киров из Москвы и сидел в том же зале Ленинского суда на скамье подсудимых. Не поменялись за три года, по воспоминаниям участников процесса и наблюдателей, ни прокуроры, ни даже судебные приставы.

Новичком в деле «Кировлеса» оказался только судья. Председательствовавший на первом процессе Сергей Блинов пошел на повышение, став зам. председателя суда, а его место занял Алексей Втюрин.

— Вы привлекались к уголовной ответственности? — спросил судья у Навального.

— Неоднократно, — как будто даже с гордостью ответил политик.

— Так, и какие [судимости] действующие? — уточнил Втюрин и явно приготовился долго записывать.

— Замоскворецким районным судом… 30 декабря 2014 года 3,5 года условно… — начал медленно припоминать Навальный свой приговор по делу «Ив роше», — статья 159… Часть четвертая?

Адвокат Кобзев поправил своего клиента — статья 159.4, часть вторая. «Все остальное, подсказывают, погашено», — заключил Навальный. Офицеров, на которого других уголовных дел не заводили, после отмены первого приговора по «Кировлесу» оказался и вовсе несудимым — как минимум временно.

Следствие на первом процессе утверждало, что в 2009 году Навальный, будучи советником губернатора Кировской области Никиты Белых, вместе с Офицеровым, который создал Вятскую лесную компанию (ВЛК), навязал «Кировлесу» договор с ВЛК. По этому договору ВЛК закупила у «Кировлеса» лесных материалов на 16,165 миллиона рублей по заниженным ценам, перепродавав затем по рыночной, и этим нанесла ущерб госкомпании. Навальный утверждал, что его дело политическое, и отрицал хищение денег.

18 июля 2013 года суд приговорил Навального, которого в Москве только что зарегистрировали кандидатом в мэры города, к пяти годам лишения свободы, а Офицерова — к четырем, после чего в Москве тысячи человек вышли на акцию протеста у здания Госдумы. На следующий день по жалобе прокуратуры суд внезапно изменил меру пресечения до вступления приговора в силу на подписку о невыезде, а еще через три месяца, в октябре 2013 года, реальный срок был заменен на условный.

В феврале 2016 года ЕСПЧ установил, что Ленинский районный суд приговорил Навального и Офицерова за деятельность, неотличимую от обычной коммерческой деятельности, и нарушил право обвиняемых на справедливое разбирательство. После этого Верховный суд и отправил дело на пересмотр.

Уже после решения Верховного суда Навальный и его юристы заявляли, что вместо пересмотра дела приговор по нему просто должен быть отменен, — и перед началом нового процесса адвокат Михайлова потребовала его прекратить. «Мы считаем, что повторное судебное разбирательство является произвольным и незаконным и свидетельствует о неисполнении постановления ЕСПЧ, который признал глобальное нарушение прав Навального и Офицерова, что не позволяет суду рассматривать данное уголовное дело, — читала свое ходатайство Михайлова. — Национальные суды не обеспечили справедливого рассмотрения дела и даже не побеспокоились обеспечением внешних приличий. Никто не может быть осужден за то, что не являлось уголовным преступлением».

Адвокат напомнила, что в 2010 году дело было возбуждено через три недели после публикации Навальным «затрагивающего высших людей государства» расследования о строительстве нефтепровода «Восточная Сибирь — Тихий океан». «Возобновлено дело было в 2012 году по прямому указанию [главы СК Александра] Бастрыкина после публикации расследования о нем. Данное уголовное преследование по-прежнему требуется властям, чтобы исключить Навального из общественно-политической жизни, не дать ему заниматься антикоррупционными расследованиями и не допустить его до выборов», — заявила Михайлова, к которой со схожими рассуждениями присоединился и сам Навальный.

В свою очередь адвокат Офицерова Светлана Давыдова заявила, что «дальше двигаться [суду] нельзя». «Нарушения, о которых говорит ЕСПЧ, являются неоспоримыми. Если суд начнется, то он допустит те же нарушения. Деяние, в котором обвиняется Офицеров, не станет другим, прокуроры нового не придумают обвинения, ничего не изменится, дело Вячеслава Опалева так и останется выделенным (бывший гендиректор „Кировлеса“ заключил сделку со следствием, был осужден до Навального и Офицерова и давал показания в их деле как свидетель — прим. „Медузы“), а ЕСПЧ постановил, что его дело рассматривать отдельно было нельзя, так как он не свидетель, а обвиняемый. Эти неустранимые нарушения никуда не денутся», — объяснила Давыдова.

«Почему вы так считаете? Еще же даже обвинение не предъявлено», — возразил судья Втюрин, а прокуратура попросила полчаса на подготовку ответа на ходатайство.

В перерыве Навальный и его адвокаты продолжили доказывать журналистам, что в новом процессе нет никакой необходимости. «Нужно четко отдавать себе отчет в главной цели этого процесса — забрать у меня избирательное право, которое сейчас появилось у меня впервые за последние три года. У меня нет ни инсайда, но исходя из логики, они хотят [именно этого]», — сказал Навальный.

— А разве не для этого отменили первый приговор? — спросил я. (Существует мнение, что в Кремле сейчас обсуждается возможность допустить Навального до грядущих президентских выборов для придания им легитимности.)

— Если сейчас прокуратура придет и скажет: «Мы отказываемся от обвинения», — тогда можно будет обсуждать, есть ли какой-то замысел Кремля. Но если обвинение не снимут, то, конечно, процесс закончится обвинительным приговором. Не может такого быть, чтобы я еще в Ленинском районном суде выиграл. Это исключено, — ответил политик.

Адвокат Михайлова добавила, что ухудшения приговора не ожидает: «Они могут изменить обвинение, вернуть дело прокурору или вообще прекратить уголовное дело».

— Тогда мы устроим вечеринку! — откликнулся Навальный и указал на Офицерова, скромно стоявшего у окна. — Вот вы все камеры направили на меня, а единственное позитивное изменение на этом процессе в том, что раньше Офицеров говорил про четверых детей, а теперь про пятерых. Абсурдность процесса хорошо демонстрирует, что человека опять выдернули из привычной жизни и он снова должен ездить в этот Киров замечательный и видеть перед собой возможное последствие в виде [тюремного] заключения.

После перерыва адвокат Офицерова Давыдова заявила ходатайство, в котором потребовала вернуть дело в прокуратуру для устранения нарушений. Прокурор Сергей Богданов ходатайство не поддержал, заявив, что оснований для возвращения дела в надзорное ведомство нет. Адвокатов ответ стороны обвинения возмутил. «У меня сложилось впечатление, что Богданов использовал ответ прокуратуры на ходатайство защиты 2013 года, хотя у нас текст изменился. Мы к процессу готовимся, и хотелось бы такого поведения и от вас», — отчитала прокурора Давыдова.

После этого судья неожиданно объявил перерыв на целых четыре часа — а вернувшись в зал, отказался отправлять дело обратно в прокуратуру. После чего защита сразу же заявила ему отвод.

«Позиция Втюрина [по ходатайствам] свидетельствует о сформировавшемся у судьи до начала процесса мнении о виновности Навального и Офицерова. Небеспристрастность Втюрина проистекает из того, что он находится в служебной зависимости от судьи Блинова, приговор которого был отменен Верховным судом. Он для восстановления своей репутации, как никто другой, заинтересован в обвинительном приговоре. Это циничная усмешка над правосудием», — зачитал ходатайство адвокат Кобзев.

Навальный добавил, что считает Блинова «преступником, который при следующем режиме окажется на скамье подсудимых». «Это дело не может быть справедливым, так как Блинов, естественно, будет делать все, чтобы скрыть следы своих преступлений», — сказал политик.

Прокурор ожидаемо назвал обвинения защиты «голословными», а Втюрин объявил, что для принятия решения по отводу удаляется в совещательную комнату до девяти утра 6 декабря, резко встал и направился к выходу из зала.

Адвокат Навального Михайлова попыталась остановить судью и объяснить ему, что во вторник занята в Москве, потому что работает на процессе по делу об убийстве Бориса Немцова. Заявила о том, что не сможет быть в Кирове на следующий день, и адвокат Давыдова. Однако Втюрин слушать никого не стал, жестко ответил, что заседания по делу «Кировлеса» будут проходить каждый день с девяти утра до четырех вечера, и удалился.

«Суд создал провокационную ситуацию, ведь он знает, что у нас у всех есть свои дела. Только в ноябре был отменен приговор, и мы не виноваты, что Ленинский районный суд не может с первого раза вынести справедливое решение. Нас поставили перед фактом, и им неважно, что я должна присутствовать на процессе Немцова», — жаловалась Михайлова.

Навального тоже возмутило поведение судьи. «[Это] говорит о том, что цель процесса — забрать мое избирательное право, — повторил политик, сообщив, что также уезжает в Москву и не будет участвовать в заседании без защитников. — Те из вас, кто был на процессах, знают, что, даже несмотря на их политический и заказной характер, судья [обычно] составляет более-менее удобный для адвокатов график. Нет сомнений, что они готовы чуть ли не в этом году вынести приговор, хотя нет никаких причин для спешки».

После завершения заседания Навальный и адвокаты пообщались с председателем суда Константином Зайцевым, который согласился с ними, но заявил, что судья уже удалился в совещательную комнату и сделать он ничего не сможет. Навальный не исключил, что на следующий день суд может арестовать его в его отсутствие. Так или иначе, 6 декабря в Ленинский районный суд явится только Офицеров.

Когда Навальный вышел из здания суда, его атаковали местные активисты с криками «Вор должен сидеть в тюрьме». Сам политик рассказал, что утром за ним бегали «нашисты с ватником» с аналогичной надписью и пытались набросить ватник ему «нежно на плечи». Произошел у Навального и конфликт с корреспонденткой телеканала Life — сначала в перерыве заседания он схватил ее микрофон (в августе соратник Навального Леонид Волков был приговорен к штрафу в 30 тысяч рублей за якобы сломанный им микрофон журналиста Life), а уже после суда вместо ответов на вопросы заявил ей: «Время, когда ваш гнусный телеканал перестанет существовать, придет быстрее, чем вы думаете».

В отличие от самого зала заседаний суда, в городе вокруг него изменилось немало. Губернатор Кировской области Никита Белых, который давал показания на первом процессе по делу «Кировлеса», теперь сидит в московском СИЗО. Тем временем в ресторане «Васнецов», расположенном прямо напротив суда, появилось новое меню. Сидя за соседним столиком с обвиняемым Навальным, посетители заведения обсуждали, что цены подняли специально ко второму процессу.