новости

«Вначале грубо было, нас даже называли украинцами. Сейчас уже никто не оскорбляет, не называет нерусскими» Почти 200 детей-сирот из Донбасса остаются в российских детдомах. Они рассказали, как устроена их жизнь

Источник: Meduza

Во всероссийском банке данных о детях-сиротах «Важные истории» и «Верстка» обнаружили анкеты как минимум 285 детей, вывезенных из Украины в Россию. Большинство таких анкет появились в банке в октябре и ноябре 2022 года — вскоре после того, как Россия аннексировала части территории Донецкой, Луганской, Херсонской и Запорожской областей. Согласно данным из анкет, вывезенных из Украины детей разместили в учреждениях как минимум в 15 регионах России. 

В большинстве анкет говорится, что детей можно усыновить, при этом уполномоченная по правам ребенка в России Мария Львова-Белова утверждала, что детей из «новых регионов» дают семьям под опеку, а не на усыновление, так как в этом случае их легче будет вернуть кровным родственникам. Согласно анкетам, усыновить можно 214 вывезенных из Украины детей, у которых родители умерли или лишены родительских прав. 

В расследовании говорится, что за время подготовки материала анкеты 98 детей пропали из банка данных. Ребенка исключают из банка в случае передачи на воспитание в семью, возвращения родителям, совершеннолетия или смерти. Журналисты отмечают, что в 17 случаях детям уже исполнилось 18 лет, четырех вернули кровным родственникам на оккупированные территории Донецкой области, а еще одного ребенка вернули матери в Херсон. Предполагается, что остальных 76 детей устроили в российские семьи. 

Журналисты также пишут, что сейчас как минимум 187 детей из Донбасса, оказавшиеся в России, по-прежнему живут в сиротских домах и других учреждениях. 

Нескольких детей из Донецка распределили в школу села Белогорное Саратовской области. «Рубашка зеленая, кители, береты. Каждый понедельник у нас проходит линейка, мы поем гимн России», — рассказала 16-летняя Ксения, которая раньше училась в донецком интернате, а теперь — в кадетском классе сельской школы. 

Поступая в кадетскую школу, дети из Донецка давали присягу перед военными. Внеклассные занятия тоже так или иначе связаны с военной тематикой — кружок «Я патриот», смотры строя и песни. К детям приходят воюющие в Украине солдаты. Ксения рассказывает, что спустя год в роли кадета пришла к выводу, что учеников постепенно «готовят к военным действиям». По ее словам, большинство детей планируют поступать в военное училище в Вольске. Сама она хочет стать юристом, но пока не нашла поблизости вузов, где есть такой факультет. Она не исключила, что тоже пойдет в армию. 

Ксения отмечает, что в Донецком интернате чувствовала себя более свободно, там она могла чаще выходить на прогулки и видеться со знакомыми. «Сперва нам здесь понравилось, потом нет, а сейчас безразлично», — заключила она.

Она также рассказала о травле, с которой приходилось столкнуться ей и другим детям из Украины. 

«Вначале грубо было, нас даже называли украинцами. Но сейчас все изменилось, и уже никто нас не оскорбляет, не называет нерусскими. Психолог собрала всех на разговор, и мы выразили друг другу свою точку зрения. Я сказала, например, что отношение к человеку не должно зависеть от нации», — говорит девочка. 

18 февраля 2022 года 17-летнюю Марину Краморову вместе с другими воспитанниками школы-интерната начали эвакуировать из города Амвросиевка Донецкой области в Курскую область. Марина прожила в интернате вместе со старшими братьями семь лет — с тех пор, как их приемная мать развелась с мужем и не смогла содержать детей самостоятельно. 

«Все происходило быстро, и никто не понял, в чем дело. Сказали сложить самое необходимое, потому что уезжаем на три дня. Воспитатели помогли собрать небольшие сумки, и на следующий день все уже сидели в автобусах», — рассказывает о событиях того дня Марина. 

По ее словам, смена обстановки плохо на нее повлияла, поэтому в Курске она была «непослушной». Через полтора месяца она поссорилась с директором и сбежала. Она добежала до окраины города, но потом позвонила воспитателю и попросила забрать ее. В итоге, по словам Марины, ее отправили в психиатрическую больницу, где она провела две недели. 

Марина была не против попасть в семью, но не верила в такое развитие событий. Она рассказывает, что воспитатели учитывали личные характеристики ребенка и его шансы кому-то понравиться. В итоге ее определили учиться в колледж на монтажника. Девушка утверждает, что в учебном заведении столкнулась с травлей, ее и других сирот из Донецкой области называли «днровцами, украинцами и что мы это все начали». Она рассказала журналистам, что мечтает поехать с компанией одноклассников домой в Амвросиевку, прийти в интернат, купить цветы для воспитателя, директора и его заместительницы и остаться там жить. Марина также надеется, что мирные люди как можно скорее перестанут «страдать из-за политики». 

«По сути Украина — это Россия. Потому что изначально была именно Русь. Когда мы оказались здесь, нас приглашали часто на разные мероприятия, и мы уже знаем, например, кто такой президент наш, что такое Россия. Знаем, что мы должны защищать свою родину, несмотря ни на что. Иногда мне говорят: „Ты раньше жила на Украине“, а я исправляю — „жила в ДНР“. Как будто бы это оскорбление, хотя я родилась в Мариуполе. Мне Россия больше нравится. У нас люди, русские, ну очень крепкие», — отметила девушка.

14-летняя Таисия живет вместе со своей младшей сестрой Ритой в интернате в одном из центральных регионов России. Их старшую сестру отправили жить в другой регион. «Здесь очень скучно. И даже, как сказать, плохо», — говорит она. 

Органы опеки отправили Таисию с младшей сестрой в интернат в Углегорске Донецкой области из-за того, что у их матери были проблемы с алкоголем. В российском детском доме Таисия живет больше года. Там она занимается легкой атлетикой и вышивает, а директор учреждения надеется, что «два ангелочка обретут семью». 

Сама же Таисия говорит, что хочет домой и рассказывает о родных в Донецке. Дозвониться в последнее время до них у нее не получается. Она считает, что ее мать жалеет обо всем, что произошло. 

«Она обещала мне, что заберет нас. Но как-то война, и ничего не получается», — говорит девочка.