истории

«Это была отвратительная, омерзительная вещь, меня сначала чуть не вырвало» «Братский поцелуй» на Берлинской стене — самая знаменитая работа художника Дмитрия Врубеля. Рассказываем, как он придумал главный символ окончания холодной войны

Источник: Meduza

Вечером 14 августа в Берлине умер российский художник Дмитрий Врубель. Ему было 62 года. Самая известная работа Врубеля — «Господи! Помоги мне выжить среди этой смертной любви!», или «Братский поцелуй», фреска на сохранившейся части Берлинской стены, на которой изображен знаменитый поцелуй генсека ЦК КПСС Леонида Брежнева и главы ГДР Эриха Хонеккера. По просьбе «Медузы» арт-критик и знакомая Врубеля Ирина Мак рассказывает о художнике и его месте в российском современном искусстве.

Всемирная слава пришла к Дмитрию Врубелю в 1990 году, после создания знаменитой фрески на Берлинской стене с поцелуем «двух полутрупов — Брежнева и Хонеккера», как писала в полузабытой теперь газете «Сегодня» журналистка и искусствовед Елена Курляндцева. Слава «Братского поцелуя» с тех пор перешагнула границы объединенного Берлина — и границы искусства. Растиражированная медиа и массмаркетом, самая известная работа художника стала символом окончания холодной войны — а сегодня, в эпоху новой войны, самое время вспомнить авторский текст на фреске: «Господи! Помоги мне выжить среди этой смертной любви». Этими словами Врубель напоминал о жертвах смертельного противостояния Востока и Запада, о тех, кто погиб, пытаясь преодолеть Стену.

Поводом для граффити стала старая фотография Барбары Клемм с целующимися в губы генсеком ЦК КПСС и председателем Госсовета ГДР, привезенная кем-то из Парижа. «Это была отвратительная, омерзительная вещь, — рассказывал Врубель, — меня сначала чуть не вырвало, но все-таки я, как это обычно бывает, хотел зафиксировать в искусстве то, что невозможно там зафиксировать, и эта работа как-то сама по себе начала жить в моей голове».

Фреска на Стене прославилась, еще не будучи законченной, когда в главном рупоре коммунистов — гэдээровской газете Neues Deutschland — вышла фотография недорисованных вождей с подписью: «Bruderkuss in mauer format» (буквально «Братский поцелуй в формате стены»). 

Увидевший первые эскизы поэт Дмитрий Александрович Пригов предложил Врубелю: «А хорошо бы эту работу на Берлинскую стену». Появление этой идеи совпало с приездом в Москву Александра Бродовского, работавшего в ГДР переводчиком, но к тому времени ставшего галеристом. В начале 1990 года кто-то привел его в «Кварт-Арт» — галерею, созданную Врубелем в собственной квартире на улице Куусинена и просуществовавшую 10 лет, с 1986-го по 1996-й. И все сложилось.

«Саша Бродовский, — вспоминал Врубель, — привез в Берлин, взял за ручку, отвел к Стене и сказал: „Рисуй!“». На фрагменте Стены рядом с Варшауэрштрассе возникла обращенная на Восток East Side Gallery. «Братский поцелуй» стал важнейшей частью ее экспозиции, и когда в 2009 году при реконструкции Стены работу смыли и случился скандал, Врубель повторил фреску. А один из ее авторских вариантов, написанный на фанере, украшает сегодня постоянную экспозицию Новой Третьяковки и напоминает о счастливых временах, подаривших нам свободу — как тогда казалось, навсегда.

Начало 1990-х было моментом рождения в России нового поколения художников-нонконформистов и выхода искусства из подполья. Дмитрий Врубель, родившийся в Москве в 1960 году (родители — инженеры, один дед погиб в 1937-м, другой работал в ГУЛАГе) и впитавший все мыслимые противоречия советского бэкграунда, стал одним из безусловных героев столичной художественной сцены. Доброжелательный и открытый в жизни, он не боялся социальных тем и резких интонаций — на его «Живой журнал» в 2000-х были подписаны тысячи человек. И он был способен освоить монументальный формат.

Многие Димины персональные и созданные совместно с женой и постоянным соавтором Викторией Тимофеевой проекты (они жили и работали вместе с 1995 года) берут начало именно в постперестроечных ранних 1990-х. В 1993-м были сделаны и представлены в Галерее Марата Гельмана первые эскизы их грандиозного «Евангельского проекта», который в 2008 году частично показали в московском ЦДХ, а потом полностью — более 50 работ — в Перми.

Каждой цитате из Библии в нем соответствовало монументальное изображение, созданное на основе документальной фотографии. «Решение это вполне обоснованно, — комментировал проект искусствовед Борис Гройс, — ведь слово „Евангелие“ означает „благая весть“, или, если выражаться более современно, „хорошая новость“». 

Хорошая ли — вопрос. Но в любом случае новость, и это само по себе внушает оптимизм тем, кто верит. Из новости рождаются актуальные, сделанные на российском материале иллюстрации Священного Писания, и кто угодно — женщины в черном с закрытыми лицами, спортсмен в момент удара по мячу, человек в форме со свирепо сжатым ртом — мог стать персонажем этих «современных фресок, которые можно свернуть в рулон», как говорили авторы. А жанр они определяли как «медийный монументализм».

Вместе с Викой Тимофеевой Дима Врубель создал, уже окончательно перебравшись в Берлин в 2010 году, свою открытую мастерскую «БruderKunst», устроенную в пространстве дружественного «Объединения P.A.N.D.A. — не только русский театр» в районе Пренцлауэрберг. И втроем, вместе с сыном Артемием, они претворяли в жизнь мечту о виртуальном музее, который позволил бы путешествовать в VR-очках по пространствам главных мировых пинакотек. Дима нон-стоп публиковал картинки на эту тему в фейсбуке, стараясь увлечь всех своей идеей.

В последние недели, когда он из-за осложнений, вызванных коронавирусом, попал в реанимацию и после операции на сердце был введен в состояние искусственной комы, все следили уже за публикациями Вики, следуя ее призывам молиться за здоровье любимого мужа, пытаясь ее успокоить и успокоиться. Все еще надеясь получить благую весть.

В попытках смириться с новостью о Диминой смерти трудно избавиться от мысли, что его уход — сейчас, на фоне страшной трагедии, — обозначил финал эпохи открытости и надежд. Потому что Врубель и был символом той эпохи — 30 с лишним лет назад.