истории

«Володя устроен очень просто: он очень порядочный человек» Евгений Киселев и Марианна Максимовская вспоминают своего коллегу — одного из основателей НТВ Владимира Кара-Мурзу

Источник: Meduza

28 июля в Москве в возрасте 59 лет умер Владимир Кара-Мурза — российский историк, теле- и радиожурналист, ведущий и один из основателей телекомпании НТВ. «Медуза» поговорила с его коллегами Евгением Киселевым и Марианной Максимовской.

Евгений Киселев, ведущий программы «Итоги», вице-президент и член совета директоров телекомпании НТВ (1993-2001):

С Володей Кара-Мурзой — он для меня, конечно, Володя — мы были друзьями. Может, не самыми близкими, но давними. С Володей мы познакомились в 1992 году, когда только он пришел работать на телевидение. Попал он в «Останкино» благодаря своему давнему и близкому другу Олегу Добродееву, который в 1992 году прошлого века был совсем другим Олегом Добродеевым. В то время он возглавлял главную редакцию информации телекомпании «Останкино», бывшую программу «Время», которая потом опять станет программой «Время». Тогда появилась программа «Итоги», которую я вел много лет на разных каналах. И Олег уговорил своего друга «бросить заниматься ерундой» и попытать счастье в журналистской профессии. 

Дело в том, что Кара-Мурза всегда был диссидентом, его за это чуть не исключили из университета. Его пытались исключить, но среди профессоров и преподавателей истфака нашлись люди, которые его отстояли и дали возможность ему доучиться и защитить диплом. Несмотря на его блестящие знания, великолепную эрудицию (он был типичный представитель старой интеллигентной московской семьи, в которой было много громких имен), его даже не взяли преподавателем истории в школу. Он занимался тем, что работал дворником, истопником и подрабатывал на жизнь частными уроками истории для недорослей, стремившихся поступить в гуманитарный институт.

Возможно, по инерции, потому что так ему было комфортно, и в годы горбачевской перестройки, когда можно было существенно изменить свою жизнь, он продолжал заниматься тем же самым. Он был человеком абсолютно равнодушным к славе, к внешним атрибутам карьерного успеха, к материальной стороне жизни, если угодно. Со временем Володя стал и одеваться лучше, и ухаживать за собой внешне — просто потому, что нужно было выступать по ТВ. В какой то момент, уже перейдя на НТВ, он стал вести ночные новости, и это наложило на него определенные обязательства. 

У него была опустевшая коммуналка на Бауманской, мы там частенько собирались. Когда-то это была коммунальная квартира, откуда потихоньку съехали все жильцы, и он оказался счастливым обладателем всей опустевшей квартиры. Там стоял огромный бильярдный стол, мы часто у него гостили, разговаривали, выпивали. Он не мыслил себя нигде, кроме как в этом районе рядом с Елоховской церковью. Там он потом купил квартиру, где жил до конца лет.

Володя был человеком, в котором сочетались доброта, всякое отсутствие злобы и мстительности с удивительной цельностью. Он был удивительно прямым, цельным и принципиальным человеком, которому никогда не было свойственно оправдывать слабость, гадость и подлость других людей амбивалентными суждениями типа «ну, зато он все-таки хороший ученый». Знаете, часто говорят «жизнь не черно-белая, есть множество оттенков серого, не надо судить о людях с плеча, всем нам свойственно ошибаться». Вот это совершенно не про Володю, он бы так никогда не сказал. Он очень жестко, очень четко умел отделять добро от зла. В чем-то он был абсолютно бескомпромиссный человек. Не переходя на личности, на оскорбления, не пытаясь искать отмщения, он мог сказать подлецу, что он подлец. Тихим, спокойным, вежливым голосом. Как тогда, в день захвата НТВ, он разговаривал со своим едва ли не самым близким другом (имеется в виду Олег Добродеев — прим. «Медузы»), которого он спокойно, чуть повысив голос, спрашивал: «А ты что здесь делаешь? Почему ты, директор государственной федеральной компании находишься здесь?» И повторял вопрос вежливо, но настойчиво до тех пор, пока тот не ретировался.

Долгое время они не общались, потом встретились раз-другой. С такой спокойной, печальной интонацией он мне рассказал, что поначалу ему было жалко, что перестали общаться, но вот пообщались и понял, что это уже совсем другой человек, который изменился настолько, что ему с ним не о чем говорить, разве что вспоминать молодость, вспоминать ушедшее и аккуратно обходить множество тем, разговор о которых закончится только ссорой и больше ничем.

Володя воспитал замечательного сына. Володя Кара-Мурза младший в каком-то смысле точная копия отца — и голос такой же, и внешне очень похож. Мне кажется, что Владимир Владимирович Кара-Мурза взял от покойного папы все самое лучшее.

Невероятно цельный и бесконечно порядочный человек. Живое воплощение того, что раньше называли «настоящий московский интеллигент». Мы это не делали сознательно, но все мы, кто как-то определял лицо канала в разное время — это были и покойный Игорь Малашенко, и покойный Олег Добродеев (он живой, но на самом деле давно уже мертвый), и ваш покорный слуга, и Леонид Парфенов, и Александр Левин, и некоторые другие — именно те, кто создавал и руководил каналом в том или ином качестве, мы не делали нарочно. Но, видимо, подсознательно мы создали канал, на котором его лица главные герои были очень характерными. Это был ансамбль. Очень разный. У Кара-Мурзы было лицо профессора-интеллигента, который по какому-то странному недоразумению или стечению обстоятельств оказался в кадре.

Последний раз мы виделись в Израиле, когда он там проходил лечение года два назад. Не открою большого секрета, сказав, что Володя очень давно и тяжело болел. Возможно, врачи как-то продлили его жизнь. Он долго и мужественно боролся с тяжелым недугом. Так распорядилась, к сожалению, судьба. Тот редкий случай, когда не найдется человека, который скажет про него что-то плохое.

Марианна Максимовская, ведущая программ «Итоги» и «Сегодня» на НТВ (1993-2001):

Если говорить о том периоде, то Володя был одним из главных стилистических ориентиров для всех журналистов-новостников. У него всегда были убеждения, он образец классического русского интеллигента, но при этом в своей работе, при наличии абсолютно четких и понятных убеждений, он следовал абсолютно объективистской журналистике, журналистике факта, обладая нерушимыми убеждениями, в профессии он был исключительно журналистом той самой объективистской школы. Он тогда еще, на старом НТВ, делал ежедневную итоговую программу. Он абсолютно сам ее делал, даже ездил на съемки. Я его всегда помню в студии за просмотровым бетакамом. Его программа состояла из коротких и абсолютно отстраненных подводок, которые писал Володя, и кусков интервью самых разных людей, из которых получалось объективная картина мира. Это была его авторская программа, но он умудрялся сухо, холодно и максимально объективистски вести. Он свои взгляды на жизнь умудрялся никогда не показывать. Володя на самом деле по психотипу был публицистом, но никогда не позволял публицистики в эфире. В этом они были антагонистами с [Евгением] Киселевым. В отличие от Киселева, который позволял себе комментарии на совершенно разные поводы и от своего лица, у Володи совсем другой был стиль, нарочито сухой, выхолощенный. Его подводки были очень рубленными, короткими и точными по смыслу. И там не было вообще никаких эмоций. Он был кристальным образцом объективистского жанра, который в те годы царил. 

Много лет прошло, и для меня то, что он ушел с большого экрана — очень большая потеря. Он продолжал работать на каналах с существенно меньшим охватом. Когда поменялась мода, и уже в новостях журналисты стали позволять намного больше личностных оценок, он себе не изменил. 

Володю сейчас называют одним из основателей НТВ. Это правда, он был одним из первых журналистов, пришедших на НТВ. Мы тогда были молодыми, он был старше и был одним из маститых журналистов, которые создавали компанию. Да, он пришел в журналистику всего двумя годами раньше, но времена были такие, год засчитывался за три. Володя — историк, не журналист, но это было обычное дело для НТВ, большинство ведущих, в отличие от корреспондентов, не были журналистами по образованию. Володя потом много лет проработал на канале RTVi, писал печатные колонки, намного более публицистические.

Володя был дистиллированным интеллигентом. Человек был моральным камертоном, не совершал ни одного поступка, за который его можно было бы упрекнуть с морально-этической точки зрения. Журналисты сложно устроенные, а Володя устроен очень просто — он очень порядочный человек.