Участника войны в Донбассе судят за убийство украинского офицера. Погибшему мстили за конфликт в Южной Осетии: The New York Times
В городе Ровно на западе Украины продолжается суд над Олегом Смородиновым — российским гражданином, подозреваемым в убийстве бывшего офицера украинской армии Ивана Мамчура 16 сентября 2016 года. Убитый участвовал в боевых действиях на востоке страны, и украинские власти расценили гибель Мамчура как один из многих эпизодов гибридной войны. Газета The New York Times выяснила, что корни этой истории глубже — они тянутся к войне в Южной Осетии в августе 2008 года.
В сентябре 2016 года в городе Ровно на западе Украины в своем доме был застрелен сотрудник местного СИЗО майор Иван Мамчур. Украинские следственные органы довольно быстро обвинили в причастности к убийству российские спецслужбы. Уже в ноябре при попытке пересечь границу России был задержан Олег Смородинов, который, по версии следствия, и совершил убийство по заказу ФСБ.
На Украине гибель Мамчура была расценена как один из многих эпизодов гибридной войны, которую Россия ведет с 2014 года, поскольку убитый участвовал в боевых действиях в Донбассе. Как выяснил журналист The New York Times Майкл Швирц, российский след в деле действительно был, но он не связан ни с присоединением Крыма, ни с донбасской войной. Швирц три раза беседовал со Смородиновым во время судебного процесса — в общей сложности больше шести часов.
В отличие от тех, кто совершил покушение на Сергея Скрипаля, Смородинов не был профессиональным разведчиком и «элитным убийцей». Он утверждает, что никогда не служил в органах безопасности. Зато много лет он был вовлечен в организованную преступность. Смородинов отсидел за взяточничество и вымогательство, между тюремными сроками занимался, в частности, тем, что перевозил женщин с Украины в Москву для занятий проституцией. Кроме того, как и Мамчур, он воевал на востоке Украины, но на стороне сепаратистов.
Получив ранение, Смородинов обосновался в Москве, где работал в фирме, занимающейся торговлей оружием. На одной из выставок он услышал, что ЧВК «Вагнер» занимается набором людей на войну в Сирию. Он говорит, что очень хотел поехать туда, но командировка не состоялась. Зато человек, близкий к «Вагнеру», познакомил его с офицерами по имени Филипп и Максим. Именно они во время обеда в «Венской кофейне» неподалеку от здания ФСБ на Лубянке предложили ему отправиться в Ровно.
Когда я впервые встретился с Олегом Смородиновым — россиянином, обвиняемым в убийстве, — он показал мне карту центра Москвы и отметил здание «Венской кофейни» недалеко от ФСБ России: «Это то место, где мы встречались с моими заказчиками».
В списке людей, которых Смородинов должен был найти на Украине, помимо Мамчура, находились еще пять человек. Каждому было присвоено кодовое имя по названию цветка — «шиповник», «лютик», а Мамчур был «розой». Сам Смородинов утверждает, что считал своей задачей только следить и подробно документировать все действия объекта, а убийство должны были совершить люди, которых он называл «ликвидаторами».
Но однажды утром Смородинов получил сообщение из Москвы: «Сегодня розу нужно сорвать. Завтра это будет уже не актуально». После этого Смородинов взял пистолет, который в переписке проходил под кодовым словом «лейка», и, по его собственным словам, решил: «Будь что будет».
Встретить Мамчура было несложно: он всегда выходил из дома в семь утра и возвращался в шесть вечера. Смородинов уверяет, что до самого последнего момента ему казалось, что все это проверка. Даже окликнув жертву на площадке у лифта, чтобы выстрелить, он подумал, что патроны могут быть холостыми.
После убийства Смородинов улетел в Москву. Филипп и Максим отказались выплатить ему обещанные пять тысяч долларов, но купили ему фургон Mercedes. Смородинову сказали ни о чем не волноваться: никто никогда его не поймает, никто даже не станет всерьез заниматься этим делом.
Убийца охотно размещал фотографии своей новой машины в соцсетях. Знакомые удивлялись, откуда у него деньги на такой автомобиль. Некоторым он просто хвастался, что работает на ФСБ и выполняет секретную миссию на Украине. Александр Гиятуллин, главарь банды, участником которой был Смородинов, в беседе с NYT назвал его «идиотом», которого «никто не воспринимал всерьез» и которым «было легко воспользоваться».
Смородинова арестовали после того, как он въехал на территорию Украины, чтобы сделать сюрприз своей бывшей девушке. Она и сдала его местным правоохранительным органам, рассказав, что он убил человека.
Страница Олега Смородинова во «ВКонтакте»
Причиной убийства Мамчура было не то, что он воевал против самопровозглашенных республик Донбасса. Смородинов отдал корреспонденту NYT пароли от своих аккаунтов, и среди многочисленных фотографий голых женщин обнаружился файл под названием «Список рабочих». Именно в нем были перечислены шесть человек, которых Филипп и Максим поручили выследить.
Одна из фамилий из этого списка упоминалась в 2009 году после войны в Южной Осетии. Тогда российская разведка выяснила, что за несколько лет до конфликта Украина тайно продала Грузии противовоздушные системы, способные сбивать самолеты ВВС России. Более того, в России считали, что у грузинских военных недостаточно навыков для того, чтобы самим управлять такими установками. Под подозрением оказались украинские офицеры. Как пишет NYT, президент Владимир Путин лично обещал найти виновных в поставках оружия.
Партия регионов Украины провела собственное расследование и назвала несколько имен, одно из которых оказалось в списке Смородинова. Две другие фамилии фигурируют в книгах о войне с Грузией, написанных российскими историками. Четвертый человек из списка рассказал NYT, что был в Грузии, но в боевых действиях не участвовал. Факт пребывания в Грузии еще одного подтвердили украинские власти. Кроме Мамчура, все остальные фигуранты списка живы.
Смородинов не сомневается, что по приговору суда получит длительный тюремный срок. При этом он надеется, что его обменяют на кого-то из украинских пленных, хотя российские власти ни разу не проявляли к его судьбе никакого интереса. В ответ на запрос NYT пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков заявил, что в Кремле не знают ни Мамчура, ни Смородинова.
Публикацию The New York Times пересказал Дмитрий Карцев