Почему Генпрокуратура стала такой доброй? Отвечает главный редактор «Медиазоны» Сергей Смирнов
22 и 23 февраля Генеральная прокуратура РФ попросила отменить сразу два резонансных обвинительных приговора — политическому активисту Ильдару Дадину и жительнице Курганской области Евгении Чудновец (осужденной за репост видео с издевательствами над ребенком). Верховный суд постановил освободить Дадина; дело Чудновец еще не пересмотрено. «Медуза» попросила главного редактора «Медиазоны» Сергея Смирнова объяснить, что происходит — надзорное ведомство давно не выступало с такими инициативами.
Сергей Смирнов
Главный редактор «Медиазоны»
Генеральная прокуратура вдруг стала неким медиатором. Складывается ощущение, что ей поручили выходить из неприятных — с юридической точки зрения — ситуаций. С другой стороны, она вполне может делать это и самостоятельно — у Генпрокуратуры ведь нет другой роли. Думаю, что это далеко не последнее вмешательство ведомства в спорные дела. Так она пытается поднять себе авторитет, показать, что хоть на что-то способна; других механизмов у нее вообще уже нет.
В случае с Дадиным они нашли формальные основания для закрытия его дела: сказали, что на момент приговора не были обжалованы его административные дела. Все потому, что сам Дадин как заключенный, само его дело, разбирательство, дело в ЕСПЧ — никому не нужны: слишком здесь очевидное нарушение конституционных прав. Понятно, что странная статья, по которой он был осужден, появилась для снижения уличной активности, для того, чтобы людей вывести с улиц — в этом смысле это был вполне рациональный ход. Сейчас на улицы уже никто не выходит.
Когда даже партии «Единая Россия» стало понятно, что дело Чудновец совсем безумное, опять-таки выступила Генпрокуратура и начала его разруливать. Думаю, было так: Москва прислала на места установку по репостам — усилить борьбу с экстремизмом и сексуальными преступлениями в интернете. В регионах стали работать по принципу: чем больше дел, тем лучше; вот Чудновец и попала под эту статистику. Всем уже очевидно, что это бредовая история, так почему бы ее не отыграть назад, не сказать: «Ну, перегнули палку на местах». Интересно теперь, какие выводы сделает Генеральная прокуратура по отношению к курганской прокуратуре, которая требовала приговорить ее к пяти годам лишения свободы. Кстати, тут возникает вопрос: неужели «генка» [Генеральная прокуратура] совсем не контролирует местную прокуратуру? С ними будут разбираться уже кулуарно.
Сейчас Москва, возможно, скажет регионам быть поаккуратнее с репостами, возможно, не будет новых дел по статье, по которой судили Дадина — это тоже неплохо. Но при этом не думаю, что можно назвать то, что сейчас происходит, оттепелью — скорее, это коррекция репрессивного характера законодательства. Оттепель была бы в случае, если бы эти статьи совсем отменили, да еще и сделали бы публичные заявления — их мы не слышим.
А еще думаю, что высший судебный корпус, который отвечает в России за дела, отправленные в ЕСПЧ, сильно раздражает, что им достаются абсолютно проигрышные дела. Не исключаю, что с их стороны тоже было некое пожелание: «Давайте не будем по громким делам от ЕСПЧ отбиваться и здесь их решим. Что вы нас подставляете? Почему мы должны страдать из-за вашей идиотской статистики?» Опять-таки дело здесь не в политике, а в том, что они не хотят выглядеть идиотами.
Однако в политических делах, например, связанных с Алексеем Навальным, таких поворотов ждать не приходится. Судьи понимают, что есть простые, бытовые вопросы, а есть политические, и они решаются по-другому. Если решения по Чудновец и по Дадину принимались на уровне высшего судебного корпуса, силовиками, то по делам вроде Навального согласуются с администрацией президента. Это совсем другой принцип и уровень решений.
Записала Саша Сулим