истории

Россию внесли в черный список ЕС. В нем находятся страны, где высок риск отмывания денег и финансирования терроризма (например, Иран и КНДР) Что это значит? Это коснется всех россиян? Объясняет эксперт по борьбе с коррупцией Илья Шуманов

Источник: Meduza

Евросоюз включил Россию в список стран с высоким риском отмывания денег и финансирования терроризма, пишет издание Politico. Об этом же со ссылкой на источник сообщил эксперт по борьбе с коррупцией Илья Шуманов. Официального объявления власти ЕС пока не выпустили. Накануне Шуманов подробно рассказал в подкасте «Медузы», что будет означать для России включение в этот черный список. Вот главное из этой беседы.

Что за черный список?

Есть разные черные списки. Есть черный список FATF (Financial Action Task Force) и отдельный черный или серый список Европейского союза. Он также имеет отношение к борьбе с отмыванием денежных средств и финансированием терроризма, но они не идентичны.

В одном случае Financial Action Task Force — международная сеть финансовых разведок — оценивает страну на выполнение антиотмывочных стандартов, и, соответственно, если страна не выполняет эти требования и рекомендации сети финансовых разведок, то она оказывается либо в сером, либо в черном списке.

Аналогичный список есть в Европейском союзе, ограниченный его юрисдикцией. И сейчас можно сказать, что это не тождественные списки. Раньше Европейский союз следовал логике Financial Action Task Force и просто копировал страны, которые были в международном списке, в свой черный список, поэтому расхождений не было. Но сейчас мы видим, что с 2023 года Европейский союз стал ориентироваться на стандарты противодействия коррупции и начинает включать в свои черные списки уже другие страны, которые, по мнению Европейской комиссии, являются странами с высокими рисками отмывания денежных средств.

Принципиальное отличие сети финансовых разведок Financial Action Task Force от институтов Европейского союза в том, что в Financial Action Task Force входит большее количество стран и участников, которые де-факто объединены по региональным группам. Есть отдельная группа по Евразии, есть отдельная группа стран по Карибскому бассейну, по региону MENA, по Африке, по Латинской Америке и по европейскому пространству. И каждая из стран-участниц входит в ту или иную региональную группу Financial Action Task Force.

В российскую евразийскую группу входят такие страны, как Индия, Китай, страны Центральной Азии. В этом смысле у России есть некий авторитет внутри этого сообщества. Она использует его для того, чтобы минимизировать негативные последствия для себя, несмотря на то что существует международное давление на Россию, в том числе по линии Financial Action Task Force, где полномочия России были сначала значительно урезаны, а потом ее членство было приостановлено. Эти два события происходили, по-моему, на первую и вторую годовщину начала войны, когда FATF принял решение о том, что членство России будет заморожено. Это репутационный, достаточно большой и сильный удар для России. Конечно, он связан с войной в Украине. И то давление, которое международное сообщество на Россию оказывает, оно уже идет по всем фронтам, в том числе по линии финансовых разведок.

Россия не попадала в The Blacklist — черный список Financial Action Task Force — по одной простой причине: потому что ее региональная евразийская группа и плюс часть партнеров в странах MENA, в странах Ближнего Востока или в странах Персидского залива выступают за то, чтобы Россия продолжала торговые операции, чтобы она не оказалась в этих черных списках из-за простой торговли.

Решение ЕС связано с войной или с обходом Россией санкций?

Я думаю, что это не напрямую связанные вещи. FATF трудно назвать регулятором, потому что это все-таки орган, который выставляет стандарты и следит за их выполнением, а не наказывает напрямую. У них есть мягкая форма санкций — выставление страны в черный и серый список. Задача антиотмывочных органов, что в Европейском союзе, что на международном уровне в FATF, — следить за стандартами противодействия отмыванию денежных средств и финансированию терроризма. Вопрос санкций в рекомендациях FATF напрямую нигде не звучит, поэтому это, очевидно, не является краеугольным камнем в обсуждении.

Однако, когда мы говорим о санкционных нарушениях, мы понимаем, что в американском, что в европейском законодательстве те организации или физические лица, которые занимаются обходом санкций, нарушают законодательство, и де-факто все доходы, которые они извлекают из незаконных действий, являются незаконными, и потом этот доход должен куда-то реинвестироваться, а это уже является отмыванием денежных средств. Поэтому санкционный аспект здесь есть, но, наверное, не напрямую раскрывается. Скорее это двоюродные братья, а не тождественные единицы, которые отражены в причинах попадания той или иной страны в санкционные списки или в черные и серые списки европейских регуляторов и Financial Action Task Force.

Слушайте подкаст «Что случилось» целиком на всех основных платформах, на ютьюбе или в приложении «Медузы».

Чем это решение грозит российской экономике?

Попадание в черный список FATF либо в серый или черный список Европейского союза — это закрепление финансовой изоляции, которая уже де-факто есть, но сейчас она будет гораздо более масштабная. Фактически Российская Федерация окажется в одной и той же категории с такими «уважаемыми» государствами, как Иран и КНДР.

Де-факто попадание в этот список — это сигнал всему миру: работать с этой страной — значит брать на себя крайне высокие риски. И даже дружественные страны по отношению к России — такие как Китай, Турция, Арабские Эмираты — будут вынуждены ограничивать операции. То есть они уже сейчас ограничивают под давлением, условно, американцев и представителей Европейского союза, но фактически они уже сами будут эти ограничения вводить, дабы не оказаться в числе прокаженных или стран-изгоев, которые помогают тем, кто находится в этих черных списках. Потому что выглядеть пособниками отмывания денежных средств, а уж тем более финансирования терроризма никто особо сильно не хочет.

Дальше есть такие важные элементы и важные посредники, участвующие в оценке функционирования государства, институтов, финансовых организаций, — это рейтинговые агентства. При дальнейшем снижении суверенного рейтинга они в том числе могут ссылаться на этот фактор. Это тоже, соответственно, уменьшает вероятность внешних инвестиций, которые не то чтобы в Россию прямо потоком идут.

И если сейчас речь идет о том, что инвесторы потенциально рассматривают Россию с точки зрения возвращения какой-то кооперации после завершения войны, то я думаю, что пыл инвесторов тоже может быть ограничен, потому что традиционно такие страны, находящиеся в черных и в серых списках, не самые приемлемые места для вложения капиталов, потому что это достаточно высокие риски, и инвесторы стараются обходить все эти юрисдикции стороной.

К чему это все приводит? Помимо репутационных издержек, это еще и технологическая стагнация. Без доступа к международным кредитам, новым технологиям, партнерствам развитие многих отраслей затруднится. Оно и сейчас не то чтобы прямо очень ярко идет.

Как это отразится на гражданах России?

Граждане, которые находятся внутри России, мне кажется, в меньшей степени увидят, что будет происходить с точки зрения ограничений, по крайней мере в среднесрочной, краткосрочной перспективе. Но важно, что оставшиеся возможности для переводов за границу, которые и так уже сложно сделать, станут еще более ограниченными.

Сейчас, к примеру, многие российские студенты или экспаты пользуются услугами банков в странах СНГ и Азии для трансфертов в Европейский союз своим родственникам, туда-обратно переводят денежные средства. Попадание в черный список сразу же ограничивает эти возможности, вводя дополнительные проверки. Но я думаю, что это в первую очередь произойдет не с точки зрения дополнительных проверок. У финансовых учреждений есть такое понятие, как дерискинг, когда с клиентом отказываются работать, кабы чего не вышло, даже если потенциально можно такие операции проводить.

Наверное, это менее строгие требования, чем, например, в США, но думаю, что европейский банк может посмотреть на такие операции как на подозрительные, если они идут в сторону Российской Федерации. И будет предлагать закрывать счета таким гражданам Российской Федерации либо задавать большое количество вопросов, требовать большего количества оправдательных документов.

И в целом в банках такие предлоги являются вполне себе аргументированными под маркой политики управления рисками. И уже сейчас это происходит из-за санкций, но статус высокорисковой страны, конечно же, заметно расширит категорию затронутых людей. Под подозрение могут попадать даже те, кто напрямую в санкционных списках не значится, те, кто не имеет отношения к крупным компаниям.

В принципе, это значит, что российскому исследователю, представителю медиа сложнее будет получить грант или гонорар из Европейского союза, потому что какая-то университетская бухгалтерия просто побоится проводить платеж, связанный с Россией. И в этом смысле риски высокие, вне зависимости от того, есть ли у вас временный или постоянный вид на жительство. Такое мы уже видели по отношению к гражданам Ирана или Афганистана. Просто по паспорту происходит ограничение.

Сервисы Wise и Revolut уже начинают запрашивать у граждан Российской Федерации после 19-го пакета санкций подтверждение наличия документов на проживание в ЕС. Но когда мы говорим про черный или серый список Евросоюза, думаю, что банки будут пытаться или блокировать, или ограничивать финансовую активность россиян, просто замедляя операции, повторно требуя проверки, подтверждения документов.

Есть случаи, когда россияне пытаются получить вид на жительство в ЕС, продают квартиры и указывают как источник происхождения денег сделку о продаже недвижимости в Российской Федерации. Я разговаривал с европейскими банкирами, и они говорили, что в некоторых банках такой источник происхождения денег, если он из России, конечно, будет считаться токсичным. И они, возможно, не захотят переводить эти денежные средства в силу юрисдикционного источника происхождения денег, в силу того, что это происходит в России.

Еще есть коммерческие компании, которые открыты россиянами в ЕС. Безусловно, с попаданием России в черный список российские бенефициары тоже станут токсичными. И, возможно, часть контрагентов, которые будут указывать, условно, граждан РФ как высокорисковых для операций, тоже предпочтут других контрагентов. Поэтому надо к этому готовиться, искать партнеров, которые смогут заменить россиян в таких коммерческих или некоммерческих организациях, по одной простой причине: потому что это тоже будет вызывать вопросы как у регуляторов, так и у финансовых организаций и контрагентов.

Черный список ЕС повлияет на российский бизнес?

Российский бизнес, особенно малый и средний, почувствует дальнейшее ухудшение условий для внешнеэкономической деятельности достаточно быстро. Импорт оборудования, комплектующих — все это потребует еще более сложных цепочек поставок и платежей. Потому что если, условно, Кыргызстан с большой радостью взаимодействует с Россией, опирается на российскую экономику и растет год от года из-за санкционных ограничений, выступая в качестве посредника, то с включением России в черный список, я думаю, будет очень осторожный выбор в пользу Европейского союза как более устойчивого партнера, несмотря на близость и ориентированность элит на Россию.

Для российских элит государственная пропаганда разгоняет тезис: «Нам все равно, мы и так под санкциями». Безусловно, в таких случаях, когда ты в черном списке, ты понимаешь, что у тебя потенциал для развития экономики с главным экономическим партнером свернут де-факто. Никакой перспективы на возврат предыдущего статус-кво не имеется. Для части российской элиты, которые хотят обучать своих детей за рубежом, получать там медицинское обслуживание и прочие привилегии, это не очень поддерживающая их дальнейшую перспективу линия. Мне кажется, что это просто усилит ропот правящей верхушки и будет еще одним из аргументов с точки зрения необходимости договариваться с Западом. Очень осторожно к этому тезису я подхожу, но вот такой аргумент, по крайней мере, присутствует в доводах Европейской комиссии.

Попадание России в клуб стран типа Мьянмы, Мали, Кении, ЮАР, Венесуэлы и Сирии — это не про инвестиционную привлекательность и не про развитие международной торговли. Очевидно, что это про вычеркивание России из многих инвестиционных программ, вычеркивание российского бизнеса из потенциальной реализации каких-то проектов. Просто в силу того, что многие страны обращают внимание на европейскую экономическую политику.

Как это решение отразится на сотрудничестве с другими странами?

Европейская комиссия анализирует данные и определяет кандидатов на включение не из-за того, что любит или не любит ту или иную страну (несмотря на то что есть политический аспект), а из-за того, сотрудничает или не сотрудничает страна со странами-изгоями, которые есть в этих черных и серых списках, и насколько эта кооперация интенсивна.

Один из аргументов, по крайней мере который я видел в аргументации этих санкций, — это финансирование террористических организаций (такой в том числе признана ЧВК «Вагнера»), сотрудничество с «Талибаном», который до недавнего времени был признанной в Российской Федерации террористической организацией, расширение сотрудничества со странами-изгоями КНДР и Ираном, Мьянмой. То есть, в принципе, мы говорим о том, что Россия де-факто свалилась в клуб стран, где высокие риски отмывания денег, финансирования терроризма. Почему бы ее тогда не включить в эти списки?

В этом смысле для Грузии, для Армении, для Кыргызстана есть риск «заразиться» этим токсичным статусом. Как мы уже видели, после наложения санкций на российские банки следующими в санкционные списки попали банки стран Центральной Азии, стран Южного Кавказа, которые активно участвовали в обходе Россией санкционных ограничений.

Если руководство стран ориентируется на долгосрочную стратегию роста своей экономики, то для них эти негативные статусы чрезвычайно ограничивают потенциал для развития. Например, Арабские Эмираты не так давно оказались в сером списке FATF. Титаническими усилиями из него вылезли за несколько лет. То количество кооперации и реформ, которые они сделали для того, чтобы из этого списка вылезти, я бы назвал просто какими-то гигантскими. Они два года потратили на убеждение европейских и международных чиновников, что у них все в порядке, что они стараются работать максимально прозрачно, и действительно реформы там идут. Не скажу, что они полностью все успешные, но потихонечку идут. В этом смысле я верю, что попадание в черный список будет накладывать на отношения России и других стран очень существенное воздействие. Я имею в виду на экономику и на политическую составляющую.

Каким будет эффект в долгосрочной перспективе?

По сути, речь идет о торможении российской экономики. Конечно, Россия — уникальный пример, и никто до конца не понимает, как может пойти дальше какое-то развитие. Могут появиться параллельные сети, двусторонние соглашения между странами, потенциал для криптовалютных операций, которые фактически не проходят через банковский контроль. Все это будет, все это мы увидим, но это дополнительные издержки, которые будут тормозить российскую экономику.

Фактически российские власти воруют будущее у своих детей и внуков. По сути, наши дети и внуки будут беднее только из-за того, что идет война в Украине. Мне было понятно, что этот сценарий произойдет, в 2022 году. Но в ЕС дотерпели до 2025-го. Это, наверное, просто вопрос европейской бюрократии, что все эти шестеренки должны были провернуться, со всеми партнерами должна быть достигнута договоренность, типа Венгрии и Словакии, которые тормозят введение ограничений в отношении России. Но на текущий момент мы понимаем, что Россию просто вычеркивают, ставят на ней черную метку.

Разумеется, не вся торговля будет свернута, будет возможность для какой-то точечной торговли, которая будет действовать точечно в интересах Европейского союза. Скорее всего, будут выданы какие-то лицензии или допуски для торговли энергоносителями, потому что обрубить это все одномоментно нельзя. Но я думаю, что это не широкий спектр, который позволит наращивать торговлю с Россией.