истории

Луиджи Манджоне, подозреваемого в убийстве главы страховой компании, многие американцы считают не преступником, а народным мстителем Все из-за ненависти к системе здравоохранения. Что с ней не так?

Источник: Meduza

Ранним утром 4 декабря на Манхэттене был убит Брайан Томпсон, гендиректор крупнейшей американской компании в области медицинского страхования — UnitedHealthcare. Через шесть дней полицейские задержали подозреваемого: он скрывался в Пенсильвании с поддельным удостоверением личности. Это был 26-летний Луиджи Манджоне — дата-инженер из богатой семьи итальянского происхождения. В последнее время он страдал от сильных болей в спине, а за несколько месяцев до убийства Томпсона оборвал все связи с семьей и друзьями.

При обыске у Манджоне нашли пистолет с глушителем без серийных номеров и рукописный манифест, в котором он объяснял свои мотивы. Предполагаемый убийца жаловался на дороговизну здравоохранения и могущественность страховых компаний. И назвал себя первым, кто готов противостоять им радикальными методами:

Народный мститель

Реакция американского общества на убийство Брайана Томпсона оказалась неожиданно одобрительной. Большинство комментариев под новостными статьями было злорадными. Пост UnitedHealthcare в фейсбуке с соболезнованиями семье Томпсона всего за несколько дней набрал более 90 тысяч реакций со смеющимся эмоджи. А «Макдоналдс» в Пенсильвании, работники которого сообщили полиции о подозреваемом, получил тысячи негативных отзывов с жалобами на «крыс».

На юридическую помощь для Манджоне собрали уже более 200 тысяч долларов. На Amazon и других площадках начали продавать майки, сумки и кружки с фото подозреваемого или надписью «Свободу Луиджи». А некоторые даже сделали себе татуировки с улыбающимся Манджоне. Колин Джост, ведущий сатирического новостного сегмента в передаче Saturday Night Live, был заметно удивлен восторженной реакцией зала на упоминание подозреваемого в убийстве и неловко переспросил: «Вы же это в честь правосудия, да?»

Отказались осуждать убийство и некоторые публичные люди. Левая журналистка Тэйлор Лоренц в интервью сказала, что почувствовала «радость»; Тим Ву, профессор права в Колумбийском университете, написал, что в произошедшем виновата неэтичная политика UnitedHealthcare; сенатор-демократ Элизабет Уоррен, осудив убийство, добавила, что если слишком сильно давить на людей, то «они возьмут дело в свои руки». Похожим образом отреагировали и правые: блогера-трамписта Бена Шапиро, осудившего демократов за радость, засыпали гневными комментариями о том, что убийство одобряют все американцы.

На самом деле это не так. По опросам, действия Манджоне одобряют лишь 10-20% американцев — и около 40% молодежи. Но примечательно, что респонденты относятся к Томпсону и страховой индустрии еще хуже, чем к Манджоне.

Американцам действительно так сильно не нравится их здравоохранение?

Многие пользователи социальных сетей использовали убийство Брайна Томпсона, чтобы поделиться своим опытом взаимодействия со страховыми компаниями. Например, художница Мари Энгер написала, что награда за информацию об убийце главы UnitedHealthcare в девять раз меньше счета за 28 дней химиотерапии, который выставили ее мужу. Более того, под руководством Томпсона компания отказывала в оплате медицинских счетов примерно трети клиентов — вдвое чаще, чем в среднем по индустрии. Ее прибыль в 2023 году при этом выросла до 16 миллиардов долларов.

Впрочем, американцы недовольны не столько одной компанией, сколько системой здравоохранения и страхования в целом. Хорошей ее считает лишь 48% жителей страны. В исследовании Американской ассоциации ассистентов врачей 75% опрошенных пациентов заявили, что здравоохранение их не удовлетворяет.

Большинство жителей США сталкивались с трудностями при получении медицинских услуг — в первую очередь как раз при взаимодействии со страховщиками. Чем хуже были проблемы опрошенных со здоровьем, тем более негативным был их опыт.

Самые частые претензии — рост цен и непрозрачность ценообразования. В смежной со страхованием отрасли, фармацевтике, 25 крупнейших компаний имеют среднюю годовую норму прибыли на уровне 15-20%, что существенно выше, чем в других индустриях. При этом каждый четвертый американец испытывает трудности с покупкой лекарств, а каждый третий не принимает прописанные препараты из-за высоких цен. Медикаменты дорожают быстрее инфляции. Примерно 40% американцев имеют долги, связанные со здравоохранением, — это главная причина банкротств.

Еще один показательный пример неэффективности — США находятся на первом месте в мире по расходам на здравоохранение в пересчете на душу населения, но сильно уступают другим странам Запада в средней продолжительности жизни.

Как устроена эта система?

В отличие от большинства стран, в которых здравоохранение во многом или полностью является государственным, в США врачи, больницы, службы скорой помощи и аптеки — частные. В зависимости от ситуации конкретного пациента, медицинские услуги оплачивает он сам, страховая компания или государство. Иногда разные части одного счета могут оплачиваться разными источниками.

Изначально полностью частной была и система медицинского страхования. Постепенно она усложнялась — например, когда во время Второй мировой войны правительство стало контролировать цены и зарплаты в некоторых отраслях, работодатели начали предлагать сотрудникам оплату страховки в качестве компенсации. С тех пор это стало распространенной практикой: сейчас примерно половина американцев получает такое покрытие.

Подобная система имеет очевидный минус: теряя работу, человек лишается и доступа к медицинской страховке. Приобрести ее самостоятельно может меньшинство американцев: полис для семьи в среднем стоит около 24 тысяч долларов в год. Более того, многие страховые планы начинают работать только после выплаты клиентом определенной суммы «из кармана» — сейчас она в среднем составляет около 1,7 тысячи долларов. Некоторые процедуры и лекарства страховщики при этом покрывают лишь частично. А еще такая система лишает доступа к медицинским услугам студентов, пенсионеров, людей с инвалидностью и тех, кто работает не на полной ставке или в компаниях, которые не покрывают страховку.

Чтобы решить проблему, в 1960-х годах правительство США запустило государственные страховые программы: Medicare для пенсионеров и Medicaid для малоимущих. В 1990-е систему дополнили программой CHIP, которая охватывала детей из семей, чьи доходы были недостаточно низкими, чтобы получать доступ к Medicaid.

Три эти программы обеспечивают страхованием за бюджетный счет 110 миллионов американцев. Тем не менее в «промежутке» между государственным покрытием медицины и планами от работодателей оказались десятки миллионов человек, которые не могли позволить себе страховку из-за резкого роста цен. В первую очередь это касалось американцев с хроническими заболеваниями — страховые компании отказывали им в покрытии или резко увеличивали расценки. Эти проблемы должен был решить Закон о доступном здравоохранении, более известный под названием Obamacare.

Эта реформа, проведенная в 2010 году, повысила верхнюю планку доходов для получения полисов Medicaid, а также ввела систему субсидий, чтобы помочь американцам приобрести страховку. Страховщиков обязали стандартизировать свои программы и принимать всех клиентов, независимо от их истории болезни. В результате количество незастрахованных американцев снизилось с 45 миллионов до 26 миллионов человек.

При президентстве Джо Байдена систему субсидий расширили еще сильнее, а администраторам Medicaid разрешили вести переговоры о ценах с производителями лекарств.

Тем не менее США все еще остаются единственной развитой экономикой, которая не гарантирует своим гражданам доступ к здравоохранению. А сложившаяся система парадоксальным образом сочетает в себе минусы как рыночной части индустрии, так и государственной.

В итоге каждая сторона системы считает себя пострадавшей от действий других ее участников. Врачи и больницы винят фармацевтические корпорации в росте цен на препараты, а страховщиков — в недостаточных компенсациях и отказах в покрытии. Фармацевты считают, что больницы злонамеренно используют государственные программы для закупок лекарств по сниженным ценам. А страховщики называют главной проблемой непрозрачную систему ценообразования фармацевтами и врачами.

Неужели власти не могут реформировать всю эту систему?

Демократы весь XX век предлагали реформировать американскую систему по европейскому образцу, создав всеобщую государственную программу медицинского страхования.

Такие проекты рассматривались еще в 1930-е годы в рамках «Нового курса» президента Франклина Рузвельта и его преемника Гарри Трумэна. Похожие реформы обсуждали республиканец Ричард Никсон и демократ Билл Клинтон. Но все попытки изменений провалились из-за протестов страховых компаний, больниц и врачебных ассоциаций, которые боялись потерять свои доходы.

В 2016 году Дональд Трамп обещал создать новую «прекрасную» систему, которая поможет каждому американцу получить страховку. За четыре года своего первого срока он так и не внес этот план в Конгресс — а попытка отменить Obamacare не прошла голосование в Сенате, несмотря на то, что у республиканцев там было большинство мест. Перед выборами 2024-го Трамп лишь заявил, что у него есть «концепт плана». А главой Минздрава он надеется сделать антиваксера Роберта Кеннеди — младшего; тот может поддержать самые радикальные перемены, но что именно он предложит (в случае утверждения Сенатом), неизвестно.

Левые сенаторы-демократы Берни Сандерс и Элизабет Уоррен настаивают на необходимости расширить Medicare, государственную систему здравоохранения для пенсионеров, чтобы она включала в себя всех американцев. Такое решение может решить многие проблемы: гражданам не придется беспокоиться о потере страховки, предприятиям — управлять планами сотрудников, а правительству будет проще договариваться с фармацевтическими компаниями о снижении цен на лекарства и стоимости процедур. С другой стороны, это резко снизит конкуренцию на рынке здравоохранения, а сокращение частного страхования может привести к потере рабочих мест и убыткам акционеров.

Еще одно возможное направление реформ — более умеренное — подразумевает разрешение покупать государственные страховки, снижать возраст покрытия через Medicare или автоматически зачислять детей в Mediсaid независимо от дохода родителей. Такие комбинированные системы могут оказаться дешевле, чем частная страховка, при сохранении за населением выбора и конкуренции на рынке.

Согласно опросу Gallup, 57% американцев хотят, чтобы государство гарантировало доступ к здравоохранению, но 53% предпочитают, чтобы основой системы было частное страхование. В таком случае, вероятно, проблемы может исправить более четкое регулирование планов, например, определение процедур возмещения расходов пациентов — и услуг, которые должны быть покрыты.

Впрочем, любые рассуждения о контурах возможной реформы противоречат политической реальности. Демократы и республиканцы считают причиной проблем противоположные аспекты системы: либералы настаивают, что необходимо увеличить роль государства, а консерваторы уверены, что помочь может только более свободная конкуренция. В это время врачебные ассоциации, больничные сети, страховые и фармацевтические компании тратят сотни миллионов долларов на сохранение нынешней системы, которая им выгодна.