истории

Кто контролирует разные части Сирии после падения режима Асада? Смогут ли группировки договориться? И какую роль в свержении власти могла сыграть Турция? Отвечает востоковед Дина Лиснянская

Источник: Meduza

В ночь на 8 декабря в Сирии пал режим Башара Асада. В стране, разные провинции которой контролируют многочисленные неправительственные группировки, оппозиция празднует победу. «Медуза» узнала у востоковеда, научного сотрудника Тель-Авивского университета и автора телеграм-канала «Война и мир на Ближнем Востоке» Дины Лиснянской, как оппозиция будет делить страну и есть ли вероятность, что группировки, исповедующие разную веру, смогут договориться.

— Какие группировки контролируют провинции Сирии?

— Те, кого называют повстанцами, делятся на несколько групп.

Важнейшая прямо сейчас — салафиты во главе с организацией под названием «Хайят Тахрир аш-Шам». Это ответвление «Аль-Каеды» в Сирии, которое ранее, во время гражданской войны, было известно как «Джабхат ан-Нусра». С 2019 года они действуют как «Хайят Тахрир аш-Шам» под эгидой Турции. Их целью было освободить Сирию от Асада (сам он не суннит). И они в этом преуспели.

Под ними находится еще довольно большое количество салафитских организаций. В этих организациях есть много рекрутов с постсоветского пространства: очень много из Узбекистана, есть и из Таджикистана, Российской Федерации, например, Дагестана.

Салафиты начали свой путь из Идлиба 27 ноября и захватили все побережье. Захватили Алеппо — а дальше есть трасса М5 в Дамаск. По этой трассе они добрались на юг, до города Хама, взяли Хаму, потом Хомс — и уже потом [доехали] до Дамаска.

На юге, на сирийских Голанах, живут друзы. Они присоединились к восстанию и захватили всю южную часть Сирии, включая очень важные стратегические пункты, в том числе Даръа, подходы к Кунейтре на Голанах, и подошли к Дамаску с южной стороны.

А на северо-востоке [территорию контролируют] курды. Они тоже повстанцы: их движение хочет освободить Курдистан. Курды захватили Дейр-эз-Зор, стратегически очень важный пункт со стороны Ирака.

— В каких отношениях друг с другом находятся эти группы? Они сейчас начнут воевать или договорятся?

— Друзы смогут договориться со всеми. Боев следует ожидать между салафитами и курдами: они друг друга ненавидят, хотя иногда у них и случается временная кооперация. Но уже сейчас в одном из регионов Сирии салафиты пошли на курдов. Они будут пытаться отвоевать и у них тоже все территории.

— А что будет с алавитами? Они ведь воевали за Асада, потому что считали, что если его не будет, их самих убьют.

— Они в опасности. Но [лидер ХТШ Абу Мухаммед аль-]Джулани выступил с речью, что, мол, мы готовы на правительство, в котором будут представлены все меньшинства, поэтому можете нас не бояться. 

Этому можно верить или не верить. Если бы я была на месте алавитов, я бы не верила. Потому что сейчас у суннитов будет серьезное желание отомстить за десятилетия угнетений.

Нечто подобное произошло в Ираке после свержения Саддама Хусейна в 2003 году. Только если в Сирии угнетаемое большинство — сунниты, то в Ираке это были шииты, а Саддам и его элита были суннитами. Шиитов массово убивали, иногда даже химическим оружием. И когда Саддама свергли, шииты пошли на суннитов. То же теперь могут проделать сунниты против алавитов в Сирии.

— Какую роль во всем этом играет Турция?

— Турция выпестовала эти группировки исламистов. Она навербовала в них бойцов из Центральной Азии, с Ближнего Востока, из Северной Африки. Платила им зарплаты, снабжала всем необходимым. Они базировались на тех территориях в Сирии, которые фактически находятся под властью Турции с 2019 года. 

Все эти подготовленные силы были брошены в бой сразу после прекращения огня между Израилем и «Хизбаллой». Иран и «Хизбалла» — союзники Асада — сильно потрепаны войной с Израилем. Другой его союзник, Россия, сильно занят в Украине. 

— А как вышло, что Турция кооперируется с бывшим «Исламским государством»?

— «Хайят Тахрир аш-Шам» — это не совсем «Исламское государство». Это два разных ответвления «Аль-Каеды». ХТШ сейчас не используют методы «Исламского государства». У них совершенно другой подход, намного более прагматичный.

Если посмотреть на ситуацию в целом, мы видим две главные оси. Одна — шиитская, проиранская. Другая — суннитская, которая получала мало поддержки, пока за нее не взялась Турция. Это продолжение большой холодной войны на Ближнем Востоке, которая длится уже около двух десятилетий.

Это опасный звонок, который говорит о том, что и Турция проходит некий процесс радикализации. Партия Эрдогана связана с «Братьями-мусульманами». Это не салафиты, но это фундаменталистская суннитская организация.

Так что тут мы наблюдаем, на самом деле, войну между суннитами и шиитами. И Турция, как суннитская страна, естественно, на стороне суннитов.