истории

«Новый год, который так и не наступил» Богдана Мурешану: трагикомедия о неожиданной революции Фильм дебютанта из Румынии просто обязан войти в международный канон праздничного кино

Источник: Meduza

Один из самых интересных фестивальных фильмов этого года — полнометражный дебют румынского режиссера Богдана Мурешану «Новый год, который так и не наступил». Это трагикомедия о румынской революции 1989 года, которая за девять декабрьских дней смела диктатуру, казавшуюся непоколебимой. Кинокритик Антон Долин рассказывает, как Мурешану переосмысляет канон новогодних и рождественских фильмов, издавна приучавших зрителей верить в чудо.

Международный канон лучших рождественских и новогодних фильмов отныне обновлен — невозможно не включить в него прекрасную, горькую и уморительную трагикомедию дебютанта из Румынии Богдана Мурешану «Новый год, который так и не наступил».

Несмотря на говорящее название — внезапная череда событий буквально отменяет праздники, — фильм наполнен тревожным и волшебным предвкушением праздника и дарит в блистательном финале неподдельный катарсис. На Венецианском фестивале эта яркая картина получила главный приз секции «Горизонты». Выйдя на сцену за наградой, режиссер пожелал всем, кто сегодня страдает от диктатур и не надеется на их крах, дожить до тех же перемен, которые настигли Румынию в декабре 1989 года.

Действие разворачивается в промежутке между подавлением демонстрации в Тимишоаре и митингом в Бухаресте, положившим конец правлению Чаушеску. Те, кто помнят конец СССР или живут в нынешней России, не раз вздрогнут от острого чувства узнавания. И дело тут не в тщательном воспроизведении полузабытых реалий — хотя обшарпанные стены типовых квартир, уродливая мебель, бедная одежда, прически молодежи «под Запад» кольнут неизбежным дежавю. Однако самое важное — ощущение наэлектризованного воздуха, из которого вот-вот материализуется нечто то ли ужасное, то ли прекрасное.

Структура «Нового года, который так и не наступил» напоминает «Магнолию» Пола Томаса Андерсона. Шесть переплетенных сюжетов и судеб достигают апофеоза в кульминации — с помощью искусной драматургии и точного использования музыки (это «Болеро» Равеля). Как и сама румынская революция, этот художественный триумф — результат совместных усилий. Невозможно не восхититься мастерством двух операторов, Бороки Биро и Тудора Платона, при помощи репортажного стиля съемки приближающих нас к событиям фильма. Или не поразиться тонкому искусству соединения контрастных элементов в «симфоническом» монтаже Вани Ковачевич и Мирчи Лэкэтуша.

Завязкой интриги служит заранее записанная телепередача к Новому году: популярная актриса славит Чаушеску с экрана. Загвоздка в том, что она бежала из страны и теперь для этой роли не подходит, а переснимать программу некогда (все эти события выдуманы Мурешану). Режиссер передачи (Михай Кэлин) принимает рискованное решение: переделать только крупные планы с другой, отдаленно похожей внешне актрисой.

Девушка, которую нашел режиссер (Николета Хынку), еще недавно играла вторые роли в театре, а теперь получает шанс всей жизни — но не желает им пользоваться, настолько ей отвратителен бравурный текст. Напрямую отказывать, однако, опасно, и она пытается сделать все возможное, чтобы утренняя съемка сорвалась. Телережиссер не подозревает, что и у него карьера на волоске, ведь этой ночью его сын-студент (Андрей Мьеркуре) с товарищем решили нелегально пересечь границу.

За юношей пристально следит спецслужбист (Юлиан Постелнику), у которого проблемы с матерью: упрямая пенсионерка (Эмилия Добрин) не желает съезжать из дома, идущего на снос, на новую квартиру. Ремонт ей делает простой строитель (Адриан Вэнчикэ), будущий рядовой участник той самой демонстрации, которая сделает революцию возможной. Его жизнь кажется безоблачной, пока бедняге не приходит в голову узнать у сына-первоклассника, что тот попросил у Деда Мороза. Оказывается, умный мальчик уже написал и даже отправил письмо с заказами: себе — игрушечный поезд, маме — новую сумку, а папе — исполнение его заветного желания, чтобы дядя Нику (то есть Чаушеску) сдох. Почта ушла, спасти ситуацию вряд ли удастся…

Последнюю из этих историй Мурешану уже рассказывал в короткометражке «Подарок на Рождество», отмеченной на множестве фестивалей. Углубляя и усложняя конструкцию, добавляя к комедийному трагическое, он ухитряется буквально экранизировать формулу из названия книги Алексея Юрчака: «Это было навсегда, пока не кончилось».

Абсолютно все персонажи испуганы расстрелом демонстрантов в Тимишоаре и ждут дальнейших репрессий. Каждый уверен, что беспощадный режим установился навеки, исходя из этого и совершает трудный выбор. Одни склоняются к конформизму, объяснимой и даже извинительной трусости, ведущей к предательству близких и самих себя. Другие с неожиданной для них отчаянной отвагой бросают вызов системе, которая может стереть их в порошок. Только автор со зрителем знают: пройдет пара дней — и все это перестанет иметь значение. А новогодняя передача с поздравлениями отцу нации так и не будет показана.

Точно такое же кино можно было бы снять о путче 1991 года, положившем конец Советскому Союзу, и его незаметных героях. Но его, к сожалению, пока никто не сделал. Возможно, это еще впереди.

Одним из ключевых фильмов «румынской волны», захлестнувшей Европу уже пару десятилетий назад, считается абсурдистская комедия Корнелиу Порумбою «12:08 к востоку от Бухареста», также связанная с телевидением и революцией. Подход Мурешану принципиально иной: искусно погружая зрителя в ситуацию и создавая гиперреалистическую иллюзию «здесь и сейчас», он превращает прошлое в вечно актуальный настоящий момент. Не опасаясь обвинений в эксплуатации изъезженной темы, режиссер ухитряется рассмотреть рядовых участников исторической массовки и убедительно доказать: единственный источник тектонических сдвигов, которые порой кажутся мистическими — мы сами.

В этом, пожалуй, главный «антирождественский» пафос картины. Чудо неминуемо произойдет, это подтвердят и документальные архивные кадры на финальных титрах, исполнится даже кровожадное желание миролюбивого в целом работяги. Но революция, опрокинувшая режим, станет не даром Деда Мороза или иных высших сил. Возможной ее сделают совпавшие обстоятельства, исторические закономерности и — акцент фильма на этом — персональные действия (или бездействие) тех, кто никогда не верил в собственную значимость и способность хоть на что-то повлиять. Внезапное осознание этого — самый ценный подарок на Новый год.