Король Саудовской Аравии десятилетиями держал дочерей в заточении и накачивал наркотиками Две принцессы погибли, судьба двух других неизвестна. Пересказ материала The New Yorker

Иорданка Ануд аль-Файез была замужем за королем Саудовской Аравии Абдаллой ибн Абдул-Азизом с 1972 по 2003 год и за это время родила от него четырех дочерей. В начале 2000-х она сбежала в Англию, чтобы спастись от нападок со стороны мужа, ополчившегося на нее за отсутствие сыновей. Ануд надеялась, что сможет воссоединиться с дочерьми в Лондоне, однако отец ограничил их передвижения и заточил на уединенной вилле, практически лишив связи с внешним миром. Американский врач Дуайт Бердик, который работал на королевскую семью и тесно общался с узницами, рассказал журналистам, что принцесс подсаживали на наркотики, морили голодом и жаждой, за ними постоянно велась слежка. По словам доктора, плохие условия почти наверняка стали причиной гибели двух девушек. «Медуза» пересказывает материал The New Yorker о том, как дочери короля содержались в «золотой клетке», и о тщетных попытках Бердика добиться их освобождения. 

Врач Дуайт Бердик считал короля прогрессивным лидером — пока не познакомился с его дочерьми

В середине 1990-х Дуайт Бердик взялся инструктировать молодых саудовских врачей в больнице в Эр-Рияде, где лечились члены королевской семьи.

Тогда большинство докторов в Саудовской Аравии были иностранцами. Однако страна стремительно развивалась, наращивая масштабы добычи и продажи нефти. Власти строили современные больницы и запускали программы по подготовке местных специалистов. В рамках одной из таких программ Бердик и откликнулся на вакансию. По словам самого врача, за годы работы на скорой помощи в Техасе он слишком устал от «наркотиков, алкоголя и насилия». Переезд в Саудовскую Аравию показался ему хорошей возможностью заработать и сменить обстановку. 

Условия на новом месте казались идеальными. Когда у жены Бердика Сьюзан диагностировали рак, власти организовали ее перевозку в королевскую больницу, а проводить гистерэктомию пригласили специалиста из Дании. Бердик рассказал авторке The New Yorker Хайди Блейк, что после этого почувствовал себя должником саудитов.

Сам он в те годы обустраивал систему медицинской помощи для Абдаллы ибн Абдул-Азиза. Последний формально носил титул наследного принца до 2005 года, но на самом деле принял руководство страной еще в 1996-м, после того как у его брата, короля Фахда, случился инсульт.

Абдалле тогда было уже больше 70 лет. Бердик оборудовал резиденции жен принца, его самолет и яхту так, чтобы правителю при необходимости могли оказать экстренную помощь. В основных резиденциях Абдаллы установили отделения реанимации. Если бы его пришлось срочно перевозить, сделать это можно было на одной из четырех машин скорой помощи, оборудованных для езды по бездорожью. 

Бедрик говорит, что за годы работы в медицинской команде принца искренне полюбил Саудовскую Аравию. Они с женой подружились с соседями, прониклись местными традициями, а еще через какое-то время приняли ислам. Когда король Фахд умер, и 81-летний Абдалла взошел на престол, Бердик уже пользовался расположением нового монарха и имел свободный доступ в его резиденцию. При необходимости король разрешал американскому врачу пользоваться своим личным самолетом. 

Наблюдая за Абдаллой, Бердик пришел к выводу, что король — «хороший человек с прогрессивными взглядами, открытый к международному сотрудничеству». Когда к монарху обращались за помощью обычные люди, тот, по словам врача, неизменно удовлетворял их прошения. Однажды на аудиенции молодая девушка пожаловалась, что не может стать инженером из-за отсутствия специализированных учебных заведений для женщин. Монарх пообещал исправить ситуацию. Вскоре после этого власти запустили Научно-технологический университет имени короля Абдаллы. Это учебное заведение стало первым в стране, где совместно обучались мужчины и женщины. 

Все это убедило Бердика, что при Абдалле Саудовская Аравия меняется к лучшему и становится более современной страной — в том числе и в том, что касается распределения гендерных ролей. Его мнение впервые поколебалось в 2008-м, когда во время рутинного визита в королевский дворец в городе Джидда на побережье Красного моря его попросили отправиться в покои дочери короля принцессы Халы и ввести ей успокоительное. По словам приближенных Абдаллы, с которыми говорил Бердик, девушка вела себя неадекватно и угрожала другим людям ножом. 

Приказ накачать Халу лекарствами встревожил врача — как он объяснил Хайди Блейк, применение препаратов против воли пациента противоречило его взглядам. Он решил зайти на территорию виллы, где жила принцесса, и пообщаться с ней. Когда Бердик вошел в комнату, где стояла Хала с кухонным ножом, девушка потребовала, чтобы он к ней не прикасался. Бердик попросил разрешения присесть и начал расспрашивать принцессу о том, что ее беспокоит. Постепенно Хала успокоилась и рассказала врачу, что ее и трех ее сестер, Маху, Сахар и Джавхар, содержат на вилле против их воли. 

Заточение принцесс называют местью короля за бегство жены и смелость дочерей

Пообщавшись с Халой, Бердик изучил медкарты принцесс и узнал, что их регулярно заставляют принимать смесь из диазепама, лоразепама, алпразолама и золпидема, оказывающую сильный седативный эффект. По словам американского врача, «коктейль» из препаратов фактически обездвиживал девушек и лишал их возможности нормально функционировать.

Такое отношение к принцессам возмутило Бердика, однако он продолжил выписывать им препараты по приказу короля, чтобы и дальше иметь доступ на виллу. В противном случае, как объяснил врач, Абдалла просто нашел бы на его место кого-нибудь посговорчивее. На протяжении следующих семи лет (то есть до 2015 года) Бердик входил в команду допущенных к узницам медиков. 

«Я относился к нему с огромным уважением и считал, что он может изменить мир к лучшему, — рассказывал Бердик об Абдалле. — Мне казалось особенно важным то, что он делал для женщин на Ближнем Востоке. Как такой человек может поместить своих дочерей под замок и подвергать их пыткам на протяжении 15 лет?»

Условия содержания принцесс американец описал как «золотую клетку». Периодически девушкам позволяли съездить в магазины в сопровождении охранников. Кроме того, им разрешалось общаться по телефону, электронной почте и скайпу с матерью и еще несколькими близкими людьми. В остальном принцессы были лишены любых контактов с внешним миром. Бердик узнал, что на вилле они имеют неограниченный доступ к кокаину, амфетаминам и алкоголю. Со временем у девушек развилась зависимость. Однако, несмотря на целую команду приставленных к ним врачей, до появления Бердика никто всерьез не следил за их состоянием. 

Четыре доктора, раньше работавших в королевском дворце, согласились пообщаться с Хайди Блейк на условиях анонимности. Они подтвердили рассказ Бердика. Один из врачей сказал: «Мне было жаль принцесс, но я понимал, что это дело связано с политическими проблемами, которые меня не касались».  

До 2003-го принцессы вели такую же роскошную жизнь, как и остальные дети Абдаллы: посещали частные школы, много путешествовали с матерью, катались на яхтах и лыжах, ели в мишленовских ресторанах и останавливались в пятизвездочных отелях. Положение девушек изменилось, когда фактический правитель Саудовской Аравии обозлился на их мать за то, что та «не может» родить ему наследника. Ануд аль-Файез удалось покинуть страну, перебраться в Лондон и развестись с мужем. Однако ее дочери оказались в заточении. Некоторые правозащитники считают, что король использовал принцесс, чтобы отомстить жене за непослушание. 

По словам Хайди Блейк, отношения главы государства с дочерьми испортились еще до отъезда их матери. Впервые конфликт разгорелся, когда принцессы, переодевшись социальными работницами, посетили бедный пригород Эр-Рияда, а потом рассказали своим соратникам, что значительная часть населения живет в нищете, несмотря на слова их отца о всеобщем процветании. Еще через некоторое время одна из дочерей, Хала, которая до заточения собиралась стать психологом, высказалась о нарушениях прав человека в Саудовской Аравии. За это ее ненадолго арестовали. Однако даже после этого сестры продолжили говорить о несправедливости и жестокости отцовского режима. 

«От женщин из правящих семей ждут, что они будут укреплять власть государства, — объяснила гнев короля саудовская активистка Хала аль-Досари. — Если они выступают против действующих норм или поддерживают критику [режима], их жестоко наказывают». 

Мать принцесс и их врач пытались добиться освобождения девушек. Это не помогло

После нескольких лет заточения отношения между сестрами испортились. Из-за постоянных конфликтов Халу и Маху переселили в маленькие виллы по соседству. Старшая сестра Сахар запретила Бердику приходить к ней после того, как он отказался раскрывать ей информацию о других принцессах. Однако американец продолжал общаться с Халой, и со временем они даже стали друзьями. Из-за камер и прослушивающих устройств на территории виллы они могли обсуждать личные темы и политику лишь шепотом и под громкую музыку. По словам Бердика, для Халы, которой тогда было больше 30 лет, он стал «связью с внешним миром». 

Бердик отмечал, что принцесса была умна, хорошо образована, владела несколькими языками и могла поддержать разговор на любую тему — от науки до спорта. Однако со временем состояние девушки ухудшилось из-за сочетания лекарств, наркотиков и алкоголя. Маха, вторая принцесса, которую продолжал посещать Бердик, в заточении начала страдать от паранойи и демонстрировать признаки психического расстройства. 

Бердик составил обращение к приближенным короля с просьбой допустить к принцессам специалистов по зависимости из США, а затем отправить Халу на лечение в Калифорнию. Однако его предложение отвергли. Руководитель королевской больницы сказал ему, что девушек, вероятно, никогда не выпустят за пределы Саудовской Аравии, и посоветовал «просто делать свою работу». 

Тогда Бердик сам помог Хале отказаться от наркотиков и алкоголя и убедил ее пообщаться о своем будущем с королем. Однако Абдалла сказал дочери, что сначала нужно подыскать ей «хорошего мужа», а уже потом думать о путешествиях. После того разговора Хала сорвалась и снова начала принимать наркотики, из-за чего у нее развилось расстройство пищевого поведения. Кроме изоляции она жаловалась на разруху: в здании поселились крысы и начались протечки, значительную часть виллы поразил грибок, но люди ее отца ничего не делали. В марте 2014-го Бердик составил еще два отчета о плохом состоянии Халы, однако власти снова его проигнорировали. 

Той же весной мать принцесс дала журналистке британского канала Channel 4 News Фатиме Манджи интервью, в котором обвинила короля в мучениях их дочерей. Еще через неделю Сахар и Джавхар пообщались с Манджи по скайпу, рассказав, что их фактически держат в заложниках. После этого положение принцесс резко ухудшилось: по словам Бердика, им перестали доставлять еду, а водопровод перекрыли. Американский врач передавал сестрам объедки, которые удавалось унести, но этого явно не хватало, чтобы прокормить четырех человек. Собака принцесс погибла от голода. Чтобы не умереть самим, девушкам пришлось соорудить примитивный дистиллятор для опреснения морской воды и удочку, чтобы ловить рыбу. 

Изредка принцессам удавалось выйти на связь с соратниками. Они рассказывали, что вилла кишит грызунами и что иногда к ним приходят мужчины, которые избивают их палками. На протяжении всего этого времени их мать продолжала протестовать перед зданием посольства Саудовской Аравии в Лондоне и забрасывала ООН прошениями сделать хоть что-то, чтобы спасти ее дочерей. В мае 2014-го Управление Верховного комиссара ООН по правам человека наконец выразило саудовским властям «глубокую озабоченность по поводу обвинений в плохом обращении, насилии и неоказании помощи». Однако правительство Саудовской Аравии оставило обращение без внимания, а еще через какое-то время СМИ утратили интерес к происходящему. 

После смерти Абдаллы и фактического прихода к власти его племянника Мухаммеда ибн Салмана положение сестер не улучшилось: они по-прежнему не получали самого необходимого — в том числе медицинской помощи. Когда Бердик в очередной раз предупредил, что такое обращение может привести «к катастрофическим последствиям, включая необратимые повреждения и даже смерть», ему сказали, что принцессы никогда не выйдут на свободу.

Еще через некоторое время у девушек отобрали электронные устройства. Их мать перестала протестовать против бесчеловечного обращения, поскольку побоялась, что дочерей могут жестоко наказать за ее активизм. Бердик смирился с тем, что у него не получится освободить принцесс, и вскоре после смерти Абдаллы они с женой вернулись в США. Во время последних встреч с Халой врач понял, что ее зависимость прогрессировала. Большую часть времени женщина, по его словам, «смотрела в пустоту». 

«Я видел, что ей все хуже, но понимал, что не могу заставить ее остановиться, — рассказал Бердик. — Да она и сама этого не хотела». А вот как описала другую принцессу, Маху, жена врача, Сьюзан, которая встретилась с ней незадолго до отъезда в Штаты: «Ее волосы выпадали, и она вся распухла. Если бы я не увидела это своими глазами, то ни за что бы не поверила. Все говорили, что Абдалла любит женщин». 

В сентябре 2021 года стало известно, что Хала умерла от «неизвестного хронического заболевания». Примерно полгода спустя появилась информация о смерти Махи. Власти не сообщили никаких подробностей ни о том, что с ними случилось, ни о судьбе двух других сестер. 

«Зло саудовской диктатуры настолько велико, что ее лидер смог сделать такое со своими дочерьми, — сказал в разговоре с The New Yorker саудовский журналист и активист Али аль-Ахмед, который поддерживал связь с принцессами, пока это было возможно. — Это высшая степень зла. А при нынешней власти ситуация с правами человека стала хуже, чем когда-либо за последние 100 лет».