истории

Десять лет назад в Киеве начался Евромайдан. Почему это особый украинский феномен, а не госпереворот (как говорит Путин)? Выпуск рассылки «Сигнал» на «Медузе»

Источник: Meduza

Для Владимира Путина и его сторонников украинский Майдан давно, еще со времен «оранжевой революции» 2004 года, превратился в жупел. События десятилетней давности побудили российского президента не только к агрессии против Украины, но и к очередному закручиванию гаек внутри России. Почему произошел Майдан и можно ли считать те события госпереворотом, как их называют Путин и его пропагандисты? «Сигнал» попросил ответить на эти вопросы исследователя украинской политики Константина Скоркина.

Этот текст впервые опубликован 21 ноября 2023 года в рассылке «Сигнал» — медиа от создателей «Медузы». «Сигнал» разбирается в происходящем в мире, анализируя язык, при помощи которого разные люди это происходящее описывают. «Сигнал» выходит трижды в неделю в виде имейл-рассылки и дважды — в виде подкаста. Подписаться на новые выпуски можно здесь.

Десять лет назад, поздно вечером 21 ноября 2013 года, в центре Киева начали собираться студенты, активисты и журналисты. Они вышли на улицу после того, как украинское правительство решило приостановить подготовку к подписанию соглашения об ассоциации с Евросоюзом. Вскоре это решение поддержал тогдашний президент Украины Виктор Янукович. Так начался Евромайдан, или, как его называют в Украине, «революція гідності» («революция достоинства»). 

Чем закончились те события, хорошо известно. В результате противостояния погибло 104 протестующих и 17 сотрудников правоохранительных органов, Янукович сбежал в Россию, а в Украине прошли внеочередные выборы — и к власти пришли сторонники евроинтеграции. Спустя несколько недель после смены власти Россия аннексировала Крым, а затем вторглась в Донбасс. 

Почему произошел Майдан?

Ответить на этот вопрос коротко не получится: слишком много факторов совпало в один момент. 

Прежде всего, те события стали прямым продолжением «оранжевой революции» 2004 года. Она случилась после оглашения результатов второго тура президентских выборов, в котором с небольшим отрывом победил Виктор Янукович. При этом иностранные наблюдатели и избиратели сообщали о многочисленных фальсификациях, что заставило сторонников другого кандидата — Виктора Ющенко — выйти на улицы.

В результате в Украине состоялся «третий тур» выборов, который закончился победой Ющенко. Он пошел на компромисс со старыми элитами и согласился на конституционную реформу, усиливающую роль парламента (Верховной рады). Партия регионов во главе с Януковичем на следующих парламентских выборах 2006 года добилась частичного реванша: получила большинство в Раде, а Янукович стал премьер-министром. Спустя четыре года он выиграл президентские выборы. 

Украинский политолог Алексей Гарань считает, что, хотя компромисс Ющенко и Януковича помог избежать силовой конфронтации (за исключением нескольких происшествий в Донбассе), он привел к откладыванию назревших политических и экономических реформ — среди них, например, судебная реформа и открытие рынка земли. 

Более того, по итогам «оранжевой революции» общество оказалось разделено по нескольким вопросам. Один из ключевых — быть ли Украине в ЕС и НАТО или сближаться с Россией и Таможенным союзом. 

Раскол имел географические границы: южные и восточные регионы (в 2004 году в основном поддержавшие Януковича) ориентировались на Москву, западные и центральные (голосовавшие за Ющенко) — на Европу и вообще Запад. 

Поляризации удалось бы избежать, если бы политики не использовали эту тему в своих интересах. Например, деятели Партии регионов оскорбляли жителей Западной Украины, предлагая избавиться от Галичины в составе страны, а их оппоненты предлагали отделить Крым и Донбасс. 

Дополнительным — и решающим — фактором был Кремль, который использовал внутренние споры, чтобы ослабить соседа и установить над ним контроль. Например, российские политтехнологи активно работали вместе с Партией регионов в наиболее пророссийских регионах — Крыму и Донбассе, углубляя разногласия между ними и остальной страной.  

Помимо этого, нужно учитывать характер режима Януковича. Победив на президентских выборах в 2010 году, он щедро отблагодарил «донецкий клан», который привел его к власти. Выходцы из Донбасса в больших количествах пришли в правительство и силовые структуры, нечистые на руку провластные бизнесмены агрессивно поглощали конкурентов. Уровень коррупции в Украине стал расти, а гражданских свобод — снижаться. 

Сам Янукович погряз в коррупционных схемах — например, тут можно смотреть, как выглядела государственная резиденция Межигорье, которую он присвоил. Его старший сын Александр за несколько лет стал одним из самых богатых людей страны. Все это настраивало против Януковича как рядовых граждан, так и элиты, которые были недовольны открытым рейдерством со стороны президентского окружения.

Янукович делал ставку на сближение с Россией. Партия регионов и «Единая Россия» в 2010 году подписали договор о сотрудничестве. При Януковиче Украина ратифицировала Харьковские соглашения 2010-го, продлевающие пребывание российского военного флота в Крыму. В 2012 году был разработан закон, который допускал равное использование второго языка наряду с украинским там, где численность нацменьшинств была больше 10%. Русский язык получил статус регионального в половине областей Украины, по сути, нивелируя значение украинского как государственного языка. 

Сближение с Москвой раздражало украинских патриотов. Они постоянно выходили на митинги — и именно на этих протестах стал формироваться круг активистов, которые в 2014 году станут лидерами гражданского сопротивления на Майдане.  

Майдан — это госпереворот?

Нет.

Согласно классическому определению, госпереворот — это насильственный захват власти в государстве военными либо другими силовиками, при котором главу исполнительной власти и его ближайшее окружение убивают или арестовывают в нарушение конституционных норм. 

Разумеется, противостояние в Киеве сопровождалось силовыми действиями с обеих сторон. Янукович бежал в Россию (он заочно осужден за госизмену) и потерял свой пост. Украинские конституционные правоведы, исследовавшие, насколько это было законно, пришли к выводу, что действия бывшего президента угрожали суверенитету страны. В тех условиях решение Верховной рады об отстранении его от власти было единственным выходом, хотя и спорным. Назначение председателя Верховной рады Александра Турчинова на должность исполняющего обязанности президента тоже соответствовало Конституции. 

Но это не помешало Путину сразу после победы Майдана назвать произошедшее в Украине государственным переворотом. Еще ранее президент России называл протесты в Киеве «погромом». 

Описывая события в соседней стране подобным образом, Кремль, вероятно, вдохновлялся пропагандистским образом «военной хунты», популярным в СССР. В 1970-х милитаристские ультраправые группы свергли социалистические режимы в Чили и Сальвадоре, после чего Советский Союз потерял влияние в регионе. Видя среди участников Майдана 2014 года правых (в том числе ультра-) и не веря, что люди могут самоорганизоваться и выступить против власти, Путин мог внушить себе, что происходящее — госпереворот. Именно «хунтой» российский президент назвал руководство Турчинова, хотя среди высокопоставленных политиков не было представителей армии, и даже глава МВД Арсен Аваков до своего назначения был депутатом и бизнесменом. 

Обозначение Майдана как госпереворота развязало Путину руки. Уже в начале марта 2014 года он отказался выполнять условия Будапештского меморандума, утверждая, что с новым, революционным правительством Россия «никаких обязывающих документов не подписывала». Ставя под сомнение государственность Украины, Путин мог решиться на что угодно — от аннексии территорий до полномасштабного вторжения — без массового общественного недовольства и ощущения, что происходит что-то несправедливое, незаконное. 

И даже после того, как Россия признала результаты внеочередных президентских выборов в Украине в мае 2014 года, кремлевская риторика о «государственном перевороте» не стихла. 

Тогда что такое Майдан?

Особый украинский феномен, который еще предстоит осмыслить.

Если Майдан 2004 года можно отнести к «цветным революциям» — массовым ненасильственным акциям, приведшим к смене власти в Сербии (2000), Грузии (2003), Кыргызстане (2005), то украинские события 2014 года не могут с ними встать в один ряд, учитывая масштаб изменений в стране, а также использование протестующими насильственных методов для достижения целей.  

С точки зрения большинства украинского общества, Майдан 2014 года — это национально-освободительная «революция достоинства», массовое протестное движение, направленное на свержение прокремлевского и коррумпированного режима Януковича, а также движение в поддержку евроинтеграции. Однако есть несколько нюансов. 

Сторонники классического толкования понятия «революция» отмечают, что в ходе Майдана не произошло полной смены элит или социально-экономического строя: олигархи сохранили свои позиции, а часть элиты времен Януковича и пророссийские политики имели большое влияние в Украине — вплоть до полномасштабного российского вторжения в 2022-м. Например, бывший вице-премьер Януковича Юрий Бойко и кум Путина Виктор Медведчук возглавляли вторую по числу депутатов фракцию Верховной рады. 

Тем не менее перемены, наступившие в Украине после победы Майдана, можно считать революционными. Страна встала на путь европейской интеграции, что прямо прописано в ее Конституции, провела важные антикоррупционные реформы (например, создала специальный антикоррупционный суд, бюро и прокуратуру), а в 2022 году стала кандидатом на вступление в ЕС. 

То есть Майдан можно считать своеобразным украинским феноменом, символом сопротивления авторитаризму. Некоторые историки считают, что механизмы, благодаря которым Майдан в Украине дважды побеждал, заложены еще в демократических традициях Запорожской Сечи, территории самоуправления и вооруженной прямой демократии, выбиравшей и свергавшей гетманов на публичных собраниях.

Образ Майдана настолько понятен украинскому обществу и пользуется таким уважением среди большинства населения, что многие политики пытались использовать его как политтехнологию. Например, в 2016 году Юлия Тимошенко пыталась организовать «тарифный майдан» против повышения стоимости коммунальных услуг, а сторонники Михаила Саакашвили годом позже назвали «МихоМайданом» протесты против медленности реформ, в ходе которых они требовали импичмента президента Петра Порошенко. Однако ни одна из этих попыток не нашла массовой поддержки в обществе, что показывает: без наличия по-настоящему масштабных протестных настроений «организовать» Майдан невозможно. 

Саму победу Владимира Зеленского на президентских выборах, его партии «Слуга народа» на парламентских выборах некоторые политологи называли «электоральным Майданом». Зеленский — протестный кандидат — получил во втором туре 73% голосов. В Верховной раде, избранной в 2019 году, 80% депутатов были новичками в политике. 

Однако до начала полномасштабного вторжения 66% украинцев были уверены, что третьему Майдану не бывать. 

И хотя сейчас все украинское общество сосредоточено на том, чтобы противостоять российскому агрессору и политические споры отложены, большинство украинцев считает, что власть необходимо критиковать и во время войны. Когда установится мир, возможно, украинцы вновь зададут власти вопросы, накопившиеся за последние годы, — и, не получив на них ответов, вновь выйдут на центральную площадь Киева.

Неожиданное открытие, которое мы сделали, пока готовили это письмо

Евромайдан и «оранжевая революция» начались в один день — 21 ноября — с разницей в девять лет.