Группа Everything But The Girl выпустила первый альбом за 24 года В 1990-е они записывали меланхоличную электронику с женским вокалом — без них не было бы ни The xx, ни «Гостей из будущего»

21 апреля Everything But The Girl выпустила альбом «Fuse» — первый за 24 года и одиннадцатый за почти 40-летнюю историю группы. «Медуза» рассказывает, как британский дуэт постоянно менялся и влиял на огромное количество музыкантов: Moloko, The xx, Jungle и многих других. При этом их новый альбом стоит слушать вовсе не из-за чувства ностальгии.

В истории Everything But The Girl было много счастливых случайностей. От названия группы — это рекламный слоган мебельного магазина в Халле, портовом городе, где учились участники дуэта, — до, собственно, их знакомства. Трейси Торн и Бен Уотт встретили друг друга почти 40 лет назад в Университете Халла. Оба тогда занимались музыкой: Торн играла в инди-рок-группе Marine Girls, которую позже назвал одной из своих любимых Курт Кобейн; Уотт выступал сольно, параллельно работая с Робертом Уайаттом и Кевином Койном, известными героями британского рока 1970-х. Торн и Уотт не только решили вместе заниматься музыкой, но и начали встречаться — и хотя поженились они лишь в 2009 году, Everything But The Girl всегда были семейным дуэтом.

Первый альбом группы — «Eden», вышедший в 1984 году, — буквально собран из сольных работ Торн и Уотта, доделанных уже совместно. К середине 1980-х им обоим так наскучила рок-музыка (пусть, в случае Уотта, и крайне экспериментальная), что они решили делать «антирок». Доходило даже до того, что дуэт контролировал игру сессионного барабанщика — чтобы в композициях ни в коем случае не было отголосков классического рока. Так «Eden» стал скорее ближе к босанове и джазу (Уотт — сын джазового музыканта), а песни напоминали композиции Шаде, которая тогда же записывала свой дебютный альбом в студии этажом выше.

Спор с самими собой

Дуэту при этом очень не нравилось, что их сравнивают с кем-то — в том числе с Шаде — и относят к какой-то конкретной жанровой нише. Так они решили не повторяться и делать каждую новую пластинку непохожей на предыдущую. Вторая их работа, альбом «Love Not Money» (1985), скорее напоминала The Smiths и R.E.M. — в текстах появились рассуждения о сексизме, классовых проблемах и конфликте в Северной Ирландии.

В 1986-м вышел «Baby, the Stars Shine Bright» — записанный на лондонской Abbey Road оркестровый поп в стиле 1960-х, который можно сравнить с музыкой Дасти Спрингфилд. Это был ответ на просьбу лейбла Blanco y Negro, принадлежащего Warner, сделать звук более доступным для массового слушателя.

Четвертую пластинку группы — «Idlewild» (1988) — и вовсе вдохновила музыка R&B. В этой работе группа впервые попыталась переплести акустический звук и электронику. Дело в том, что Торн хотела записать проникновенный гитарный альбом, в то время как Уотт планировал использовать в записи драм-машину. Результат получился интересным — настолько, что группа решила уехать из Великобритании в Америку и пробовать новое уже там.

Над «The Language of Life» (1990) работал продюсер Томми Ли Пума, до этого сотрудничавший с Майлзом Дэвисом и Джорджем Бенсоном. На трубе в этом альбоме играет легенда джаза Стэн Гетц. Но результат получился непривычно сухим и блеклым: перепродюсированный и приближенный к поп-музыке тех лет звук лишил Everything But The Girl их обаяния.

Следующие два альбома — «Worldwide» (1991) и «Acoustic» (1992) — часто переиздают вместе, и не зря: оба производят впечатление записей, сделанных на закате карьеры. Хотя сейчас первый звучит достаточно свежо благодаря минималистичным аранжировкам, по этим пластинкам сильно заметно, что к началу 1990-х Торн и Уотт перестали понимать, что делать дальше.

Дискотека

В своей книге «Bedsit Disco Queen», вышедшей в 2013 году, Торн иронично пишет, что группу спасла редкая болезнь Уотта — синдром Черджа — Стросс, диагностированный у него в 1992-м.

Звук Everything But The Girl пусть и не радикально, но меняется на следующем альбоме, «Amplified Heart» (1994): вкрадчивая электроника добавилась к фолку. В том же году Торн записалась с Massive Attack — ее голос звучит сразу на двух песнях альбома «Protection», в том числе и на заглавной. Болезнь партнера и страх перед его возможной утратой сильно повлияли на Торн — в «Protection» она поет о мужчине, который признает свою слабость.

С «Amplified Heart» дуэту повезло: Тодд Терри записал ремикс на трек «Missing», который быстро подхватили диджеи на дискотеках Майами, а затем на Ибице. Торн и Уотт узнали, что записали мировой хит, из журнала Billboard, который купили в нью-йоркском киоске.

На популярность следующей работы Everything But The Girl, альбома «Walking Wounded» (1996), повлияло все сразу: успех ремикса «Missing», болезнь Уотта и его книга о ней под названием «Пациент», а также джангл и драм-н-бейс — именно эта музыка на «Walking Wounded» подчеркивает вокал Торн.

Альбом стал не просто хитом, а законодателем мод — именно Everything But The Girl задали тренд на меланхоличную электронику с женским вокалом. Через пару месяцев после выхода «Walking Wounded» новую волну британской электроники, продолжающую традиции трип-хопа, назовут «даунтемпо». Тем же летом и осенью вышли дебютные альбомы Morcheeba, Lamb и Sneaker Pimps, записанные в похожем стиле.

Сами же Everything But The Girl вернулись в европейские чарты и топ Billboard, а U2 позвали их в свой тур на разогрев. Именно в этот момент Торн сказала Уотту, что хочет «все это остановить». На пике популярности, в 1999 году, группа выпустила еще один альбом, вдохновленный хаусом и его поджанрами, «Temperamental», и заявила о завершении карьеры.

24 года на паузе

В редких интервью Торн и Уотт говорили о том, что реюнион Everything But The Girl невозможен даже ради пары концертов. Поодиночке дела у музыкантов шли неплохо: Торн пробовала себя в диско и электронике (и даже записала каверы на Vampire Weekend и The xx), Уотт вернулся к гитаре, как на своем первом сольном альбоме «North Marine Drive», и записался с Дэвидом Гилмором, Мариссой Надлер и группой Hiss Golden Messenger. В 2010-х музыкант выпустил вторую книгу, «Романи и Том», о своих родителях, Торн же со временем стала еще более успешной писательницей — и выпустила четыре книги воспоминаний и размышлений о музыке и жизни.

Все это время журналисты рассуждали о влиянии Everything But The Girl на музыку: без дуэта не было бы The xx, FKA twigs, Jungle и многих других успешных британских проектов, писали они. А поздние альбомы группы наложили отпечаток в том числе на творчество Мадонны (это слышно в ее альбоме «Ray of Light» 1998 года).

В русскоязычной музыке след Everything But The Girl не так заметен, хотя в 1985 году группа даже приезжала в Советский Союз, а «Мелодия» выпустила пластинку с записью их концерта. В недавнем интервью Уотт шутил, что на том московском концерте сидели в основном кагэбэшники. Тем не менее Ева Польна из «Гостей из будущего» называет Everything But The Girl одним из своих ориентиров: «Это [мое] вдохновение, да. Они тоже прошли свой большой путь, они делали странную музыку, а потом вышли на модный хаус».

«Fuse»

«Просто подумала, что вам может быть интересно, что мы с Беном записали новый альбом Everything But The Girl. Он выйдет следующей весной», — без больших анонсов написала в своем твиттере Торн в 2022 году. Такая скромность — очень в духе дуэта: как сказал Уотт в недавнем интервью, Everything But The Girl «не делает большие поп-жесты».

Вышедший 21 апреля «Fuse» — действительно запись без какой-либо помпезности, скромная и интимная. Первый сингл, «Nothing Left to Lose» — дань уважения молодым, вдохновлявшимся группой все это время, например Джейми xx и Jungle. Режиссер Чарли Ди Пласидо, снимавший клипы последним, сделал видео на эту песню в духе Jungle: в кадре — только танцовщики, сами Торн и Уотт не хотели появляться в ролике. Уотт нашел режиссера, буквально погуглив его имя, — тоже весьма скромно.

Так почему спустя столько лет Торн и Уотт все-таки решили воссоединиться? Дело не только в карантине 2020 года, когда Уотту пришлось соблюдать все меры предосторожности, чтобы не заразиться, и совместная работа стала идеальным времяпрепровождением. В интервью они признавались: им обоим уже по 60 лет — когда возвращаться, если не сейчас? Эта мысль прослеживается и в «Fuse»: в треках музыканты размышляют о неумолимом течении времени, возрасте и опыте — и одновременно радуются сиюминутным вещам вроде танцев в толпе людей, когда нет ничего, кроме «сейчас». Сложные, горькие темы — например, смерть матери — в альбоме соседствуют с чем-то легким и беспечным.

Этот баланс отразился и в музыке: на «Fuse» слышны близкие к хип-хопу биты (в демоверсиях этих композиций вообще не было ударных), а также чувствуется влияние британского электронного стиля тустеп, вернувшегося в моду. При этом в альбоме есть и меланхоличные полуакустические песни, в центре которых — отрешенность и детализация в сочетании с чувственностью и искренностью, свойственные музыке Everything But The Girl с первых пластинок.

Над всем этим парит голос Торн, благодаря которому треки Everything But The Girl можно было узнать в любой момент эволюции группы. Первоначально Торн и Уотт хотели как можно сильнее изменить ее голос с помощью различных фильтров — но поняли, что это за них уже сделало время. В пении Торн чувствуется тот самый опыт, то самое движение времени, давшие импульс альбому. И — так же как это было с «Walking Wounded» в 1996-м — современный продакшен подчеркивает его самые лучшие стороны. «Fuse» доказывает, что музыке Everything But The Girl подходит любая эпоха (и наоборот). И в каждой Торн и Уотт сумеют остаться собой.