истории

Проводить «референдумы», чтобы обосновать аннексию чужих территорий, придумал не Путин Вот три примера, которые помогают понять, каким человеком он в итоге войдет в мировую историю

Источник: Meduza

По результатам «референдумов», которые Москва провела в самопровозглашенных ДНР и ЛНР, а также в оккупированных Запорожской и Херсонской областях Украины, «за присоединение» к России якобы проголосовало подавляющее большинство местных жителей: от 87,05 до 99,23%. В 2014 году аналогичным образом Россия аннексировала Крым, хотя Путин не первый политик в истории, придумавший использовать «референдумы» и «выборы», чтобы обосновать насильственный захват чужих территорий. Во всех подобных ситуациях «голосование» сопровождалось давлением, манипуляциями и угрозами. Вот три примера из недавней истории.

Аншлюс: Гитлер удовлетворяет свои территориальные амбиции и присоединяет к рейху Австрию

Нацисты пытались установить контроль над Австрией с самого прихода к власти в Германии в начале 1933 года. Рассчитывая осуществить государственный переворот, члены местного отделения СС в июле 1934-го смертельно ранили австрийского федерального канцлера Энгельберта Дольфуса. Однако путч провалился, и власть осталась под контролем сторонников независимости страны от Третьего рейха.

Четыре года спустя Гитлер чувствовал себя намного увереннее, у него появились силы, чтобы совершить вторую попытку аннексии «маленьких» соседей. Франция, СССР и Великобритания в этот момент были слишком сосредоточены на глобальных вопросах и не интересовались судьбой Австрии — а многие дипломаты и вовсе считали, что нацисты «успокоятся», если «задобрить» их новыми территориями. В самом рейхе пропаганда повторяла, что Австрия мечтает воплотить свою судьбу, войдя в состав Германии, к тому же большинство ее граждан имеют немецкие корни, так что никто не сможет противостоять «исторической необходимости».

В феврале 1938 года австрийский канцлер Курт Шушниг прибыл на переговоры к Гитлеру и два часа выслушивал угрозы. Фюрер требовал сменить правительство на лояльных рейху нацистов и заявил, что в противном случае Австрию ждет военная интервенция. Оскорбленный Шушниг решил провести в марте голосование по вопросу о том, желает ли австрийский народ иметь «свободную и немецкую, независимую и социальную, христианскую и собственную Австрию».

Гитлер воспользовался этими действиями как поводом для эскалации, сгруппировал войска вдоль границы и выдвинул ультиматум: либо смена правительства на нацистскую администрацию, которая обратится к вермахту с просьбой о помощи для «восстановления порядка», либо полноценное вторжение с боевыми действиями и неизбежными жертвами. Шушниг наконец сдался и подал в отставку, а на следующий день, 12 марта, немецкие войска триумфально вошли в Вену.

Франция и Великобритания выразили формальный протест, но к тому времени никто уже не сомневался, что Австрия войдет в состав нацистской Германии. 10 апреля состоялось голосование о «присоединении» (Anschluss по-немецки) к рейху. Бюллетень представлял собой листок бумаги с единственным вопросом: «Согласен ли ты с произошедшим 13 марта 1938 года воссоединением Австрии с Германией и голосуешь ли за список (то есть нацистскую партию НСДАП, — прим. „Медузы“) нашего фюрера Адольфа Гитлера?» Кружок для ответа «Да» был значительно больше кружка, в котором можно было поставить отметку за ответ «Нет». По официальным данным, за «проголосовали» 99,75%.

Неизвестно, насколько эти данные далеки от истины. Как пишет французский специалист по истории XX века Франсуа Керсоди, Гитлер действительно вызывал симпатии у большинства австрийцев. Однако сама процедура голосования противоречила всем правовым нормам: вопрос о присоединении решался спустя месяц после того, как Гитлер и Геринг шантажом и угрозами вынудили легитимное правительство Австрии уйти в отставку, а затем ввели в независимое государство свою армию. Союзники Гитлера — например, итальянский диктатор Бенито Муссолини — поддержали аншлюс; остальные страны никак не отреагировали. Британский премьер-министр Невилл Чемберлен заявил в парламенте, что «никаких обязательств перед Австрией у Соединенного Королевства нет» (ему возразил только тогдашний депутат Уинстон Черчилль).

27 апреля 1945 года союзническая оккупационная администрация объявила результаты голосования об аншлюсе ничтожными, и Австрия вновь обрела независимость.

Парламентские «выборы» в странах Балтии: как насаждали советскую власть

По итогам переговоров с Москвой в августе 1939 года немецкий министр иностранных дел Иоахим фон Риббентроп объявил: «В Балтике найдется место и для СССР, и для Германии. Нет никакой необходимости, чтобы советские интересы там вступали в противоречие с нашими». В соответствии с секретным протоколом к Пакту о ненападении, Эстония, Латвия, Финляндия и восток Польши провозглашались зонами влияния Советского Союза, а Литва и запад Польши относились к сфере интересов Третьего рейха.

Однако вскоре ситуация изменилась: Сталин предложил Гитлеру территории Варшавского и Люблинского воеводств, а взамен потребовал «уступить» СССР Литву. Фюрер согласился, и 28 сентября 1939-го стороны подписали второй секретный протокол. К тому времени советские войска уже сгруппировались на границах с Эстонией и Латвией. Еще через несколько недель они вошли во все три страны Балтии в рамках «договоров о взаимопомощи». Сталин отмечал «мудрость правительства Эстонии», которое, согласившись на размещение советских войск, «избежало судьбы Польши».

Летом 1940 года под предлогом активизации «германской пятой колонны» советские власти выдвинули балтийским странам ультиматум: либо насильственный ввод дополнительного контингента войск, либо добровольный ввод войск с последующей сменой правительства на то, которое «лучше» следило бы за исполнением международных договоренностей. Согласившись на второй вариант (перед лицом полноценного военного вторжения), Латвия, Литва и Эстония фактически перешли под контроль СССР еще до формальных перестановок в государственных структурах.

Чтобы ускорить «советизацию», Кремль не стал проводить «референдумы», зато организовал парламентские «выборы», участвовать в которых разрешили только коммунистическим партиям. В ходе короткой и чисто формальной агитационной кампании их участники восхваляли Сталина и во всех подробностях описывали прелести нового режима.

На выборах не было никакой интриги, но советские идеологи стремились обеспечить внушительную явку, чтобы событие не казалось тем, чем было на самом деле, — профанацией. Жителей мотивировали голосовать разными методами: например, угрожали, что те, кто останутся дома в день «выборов» или испортят бюллетень, станут «врагами народа». Данные избирателей записывали, чтобы потом можно было определить тех, кто не захотел участвовать в «выборах».

Результаты соответствовали требованиям Кремля: явка превысила 80%, а «правильных» кандидатов в разных государствах «поддержали» от 92,9 до 99,2% голосовавших. Политики, ранее обещавшие сохранить независимость стран под защитой соседа, внезапно сменили риторику и заговорили о немедленном вхождении стран Балтии в состав СССР. В августе 1940 года так и случилось. С Эстонией, Латвией и Литвой произошло почти то же самое, что и с Австрией во время аншлюса, — с той лишь разницей, что в этих странах коммунистов поддерживали далеко не так активно, как нацистов в Австрии.

Ни США, ни остальные страны Запада не признавали присоединение стран Балтии к СССР до самого распада СССР. Таким образом, с точки зрения международного сообщества, история независимых Литвы, Латвии и Эстонии непрерывна с 1918 года.

От абсолютной монархии к индийскому штату: как Сикким стал Индией

После выхода Индии из состава Британской империи в 1947 году и последующего разделения бывшей колонии на два доминиона — Индию и Пакистан — в крошечном высокогорном княжестве Сикким состоялся референдум о государственном статусе. По его итогам жители княжества предпочли не присоединяться к Индии. Так Сикким — впервые с 1861-го, когда княжество попало под британский протекторат, — стал независимым государством, в котором установилась абсолютная монархия.

Несмотря на признание самостоятельности Сиккима, индийские власти уже с конца 1940-х искали способы нарастить влияние в регионе. Хотя формально Сикким оставался независимым, Индия в то время уже во многом контролировала его международную политику, военную промышленность и торговлю. После смерти чогьяла (монарха) Сиккима Таши Намгьяла в 1963 году в стране набрало силу движение против монархии. Наследник правителя Палден Тондуп Намгьял не пользовался популярностью у жителей, а его шаткое положение открывало новые возможности для политиков, настроенных на дальнейшее сближение с Индией. 

Об абсолютной монархии к тому времени речи уже не шло: с 1955 года Государственный совет (однопалатный парламент; некоторых депутатов назначал сам монарх, другие избиралась на соревновательных выборах) отвечал за формирование конституционного правительства. В 1973-м, когда сторонники присоединения к Индии устроили масштабные беспорядки в столичном городе Гангток, именно этот орган обратился к индийцам за помощью в восстановлении порядка. Это обращение послужило формальным поводом для интервенции, а в 1975 году местный премьер-министр попросил включить Сикким в состав Индии в качестве штата. Индийские войска вошли в столицу, разоружили королевскую гвардию и установили контроль над соседним государством.

Вслед за вводом войск состоялся «референдум», в котором, по официальным данным, участвовали от 59 до 63% жителей королевства. За присоединение к Индии, как утверждалось, проголосовали 97,5%. Критично настроенные граждане Сиккима считали, что таких внушительных результатов удалось достичь принуждениями и манипуляциями. Вынужденный отречься чогьял назвал голосование «нелегальным и противоречащим Конституции».

«Референдум» о вхождении Сиккима в состав Индии нарушал важнейшие принципы подобных голосований. Он проводился под контролем вооруженных сил заинтересованной стороны, что почти полностью исключило возможность агитации противников аннексии и вынудило многих их них вовсе отказаться от участия в голосовании.

Мировое сообщество проигнорировало эти события. Санкции в отношении Индии за аннексию Сиккима не вводились. Яростный протест выражал только другой важнейший игрок в этой части планеты — Китай: на его картах до 2003 года Сикким фигурировал как отдельное независимое государство на южной границе КНР между Индией, Непалом и Бутаном.

И только в 2004 году Китай согласился считать Сикким Индией — в обмен на признание Индией статуса китайского Тибета. Этот регион был оккупирован китайской армией в 1950-м и присоединен к КНР безо всяких «референдумов».