истории

Полиция Петербурга придумала новый способ изоляции активистов накануне митингов. Их объявляют подозреваемыми в телефонном терроризме и задерживают на 48 часов

Источник: Meduza

Издание «Бумага» опубликовало большой материал о том, как полиция Санкт-Петербурга придумала новый метод давления на активистов: незадолго до акций протеста их массово задерживают в качестве подозреваемых по уголовным делам о лжеминировании зданий и отправляют в изолятор на 48 часов, что исключает их участие в акциях. Пятого марта, всего за день до всероссийской акции протеста против войны, полиция Петербурга таким образом задержала десятки человек, похожим образом силовики действовали и накануне акций на День Победы. «Медуза» публикует пересказ материала «Бумаги».

В восемь утра 5 марта, накануне всероссийской акции протеста против войны, полиция пришла с обыском к фем-активистке Леле Нордик. Сотрудники заявили, что Нордик проходит свидетелем по делу о телефонном терроризме, забрали технику и агитационные материалы с предыдущих акций, в которых участвовала Нордик, и провели допрос. После допроса силовики ушли, но вернулись уже через пару часов — статус активистки за это время успел измениться, теперь она проходила по делу как подозреваемая. Нордик доставили в отделение, после чего задержали на 48 часов.

В тот же день силовики пришли и к другой фем-активистке, Паладде Башуровой. «Я встретила их в трусах и майке, включила Чайковского, предложила им кофе, они отказались, — рассказывала „Бумаге“ девушка. — Собровцы сидели на кухне, читали литературу о феминизме, которую нашли у меня дома. Следователи, эшники и остальные занимались обыском: лазили по квартире, читали письма моих бывших и все такое».

Активистке тоже сказали, что она проходит свидетельницей, и пообещали отпустить сразу после допроса в отделении, но девушка не поверила и на всякий случай взяла с собой все необходимое для ночевки в изоляторе — в итоге она провела там 48 часов.

Обыск в то утро прошел и у 18-летнего тик-ток-блогера Дарьи Хейкинен, основательницы оппозиционного движения «Маяк», а также у зампредседателя Либертарианской партии России Рины Мацапулиной. Они стали подозреваемыми по уголовному делу и были задержаны на 48 часов.

Все опрошенные «Бумагой» активисты рассказали, что их обыскивали по делу о телефонном терроризме, — якобы днем 1 марта кто-то сообщил о ложном минировании отдела полиции № 77 в Адмиралтейском районе Петербурга.

В тот день задержали как минимум 27 человек. Их объединяет только антивоенная позиция

Постановления об обысках активисты описывают по-разному. Активистка Леля Нордик сообщила «Бумаге» номер, который фигурирует в материалах дела, — это (812) 495-48-85-32. В нем больше цифр, чем может быть в российском номере, а первые шесть — это коды Петербурга и Москвы.

По словам Рины Мацапулиной, в материалах ее дела вообще была информация о минировании отдела полиции с электронной почты. Какой именно — активистка не помнит, но отмечает, что информация по делу, с которой смогли ознакомиться задержанные, отличалась от протокола к протоколу.

По подсчетам «Бумаги», 5 марта в Петербурге задержали как минимум 27 активистов, художников и даже муниципальных депутатов. В большинстве случаев они не связаны друг с другом, их объединяет только антивоенная позиция.

В тот же день полиция города отчиталась о том, что установила 40 человек, якобы причастных к лжеминированию судов, школ, торговых центров, больниц, отелей, ресторанов и других городских заведений и учреждений. Также МВД объявило, что «по фактам массовых „минирований“ уже возбуждены уголовные дела по статье 207 УК РФ». Об этом, со ссылкой на источники в ведомстве, писало другое петербургское издание — «Фонтанка».

Откуда у полиции адреса активистов — неизвестно. Многие из задержанных жили не по прописке, ранее не были задержаны и не участвовали в антивоенных акциях. Активисты подозревают, что полицейские следили за ними, а также могли использовать базу адресов «Яндекс.Еды», которая была украдена, а позднее опубликована в открытом доступе в середине марта.

Большинство задержанных продержали в изоляторе 48 часов, а затем отпустили в статусе подозреваемых под обязательство о явке. Из-за этого они не смогли попасть на антивоенные акции 6 марта.

Задержания проводились и перед акцией 9 мая. Уже по новому делу

За 48 часов перед антивоенной акцией на 9 мая, которую анонсировало движение «Весна», активистов снова стали задерживать, теперь по новому делу — о ложном минировании филиала РАНХиГС.

Таким образом были задержаны фем-активистка, координатор проекта «Ребра Евы» Юлия Карпухина и ее подруга Дара Щукина. Подозреваемыми по делу стали также активистка «Весны» Полина Барабаш и бывший пресс-секретарь движения Артем Уйманен.

Как следует из постановления об обыске, днем 19 апреля неизвестный направил на электронную почту филиала РАНХиГС письмо, в котором шла речь о взрывном устройстве. В тексте говорилось, что его автор «заключил контракт с ВСУ».

Корреспонденты «Бумаги» попытались связаться с автором письма, на котором строится обвинение. Они убедились, что послать сообщение на адрес, с которого якобы было отправлено письмо, невозможно: почта выдает ошибку, «типичную для адресов, заблокированных за спам». А вот номер, указанный в деле, оказался рабочим. Корреспондентам издания удалось связаться с его владельцем.

Им оказался житель Петербурга 2002 года рождения по имени Артем С. («Бумаге» удалось подтвердить его личность с помощью сервиса GetСontact и аккаунтов в социальных сетях. Владелец номера не ответил на вопрос, действительно ли он отправлял подобное письмо и приходили ли к нему сотрудники правоохранительных органов. Однако он удивился снимку из материалов дела с его номером.

Акция «Весны» 9 мая все же состоялась — десятки людей, в том числе петербуржцы, вышли на акцию «Бессмертный полк» с портретами ветеранов и антивоенными подписями. Но многие активисты, так же как и 6 марта, в это время находились в изоляторах в рамках 48-часовых задержаний.

Использовать такое дело легче, чем составлять новый административный протокол

Адвокаты активистов, с которыми поговорила «Бумага», считают, что эти уголовные дела нужны, просто чтобы припугнуть их подзащитных. «Это рычаг давления, — комментирует Михаил Шиолашвили, защитник Дары Щукиной. — Мое мнение: на этом все закончится, а дело потеряется в кулуарах следственных коридоров. Понятно, что она ничего не совершала, и это будет тяжело доказать».

После обысков и задержаний некоторые активисты решили покинуть Россию, но большинство фигурантов дел остаются в стране.

Источник «Бумаги» в правоохранительных органах объясняет, что задержать активистов в качестве подозреваемых по любому уголовному делу проще, чем открывать в отношении них новые производства об административных правонарушениях. «Можно просто попросить написать кого-либо жалобу с обвинением. В современных политических условиях это будет достаточным доказательством для задержания на 48 часов, чтобы активисты могли пропустить акцию», — поясняет собеседник издания.