истории

«Чемпион мира» Алексея Сидорова: (мягко говоря) неудачный шахматный боевик о поединке патриота с предателем. Смотрим, смеемся, плачем

Источник: Meduza

В российский прокат вышел «Чемпион мира» — фильм режиссера Алексея Сидорова о шахматном матче 1978 года между Анатолием Карповым и Виктором Корчным, за два года до этого эмигрировавшим из СССР. Кинокритик Антон Долин рассказывает, почему спортивно-исторический блокбастер, несмотря на популярность темы (сериал «Ход королевы» на Netflix смотрели во всем мире, а в России наконец показали на сцене легендарный мюзикл «Шахматы», написанный музыкантами ABBA) и звездный актерский состав (Карпова играет Иван Янковский, Корчного — Константин Хабенский), стал худшей из режиссерских работ Сидорова.

В «Чемпионе мира» — шахматном блокбастере режиссера Алексея Сидорова («Бой с тенью», «Т-34») и продюсеров Леонида Верещагина и Никиты Михалкова («Легенда № 17», «Движение вверх») — немало всякой мистики: экстрасенсов, колдунов, парапсихологов. Сквозной образ — подаренная главному герою, молодому амбициозному советскому шахматисту Анатолию Карпову, легендарным Бобби Фишером старинная гравюра, на которой кавалер играет в шахматы с самим Дьяволом. Говорят, заигрывание с темными силами не проходит даром. Очевидно, авторы планировали символическую двойную победу: выпустить фильм о чемпионе мира в самое хлебное время — на Новый год, — чтобы стать чемпионами проката. Подобные прокатные триумфы есть на счету и Верещагина, и Сидорова. Но результат — именно такой, как в средневековых моралите: проигрыш самонадеянного человека, сделавшего слишком высокую ставку. 

Как минимум, по части художественных достоинств «Чемпион мира» — самый слабый из фильмов студии «ТриТэ» и худшая из режиссерских работ мастеровитого Сидорова. Это и двойное фиаско для звезд: Иван Янковский старательно играет икону (никогда еще он не был так хорош собой), Константин Хабенский — карикатуру (на его героя буквально противно смотреть), и оба меньше всего похожи на живых людей, которым было бы интересно сопереживать. Да, перед нами — идеологическая агитка о поединке уральского самородка-патриота с гнусным предателем родины, но хуже всего — то, насколько тягостно для зрителя тянутся два с половиной часа этой предположительно увлекательной схватки. 

Вообще ахиллесова пята спортивно-исторических блокбастеров, которые так полюбили в России за последние годы (только в рекламном блоке перед «Чемпионом мира» вы увидите трейлеры еще двух, грядущих в феврале: «Мистер Нокаут» и «Одиннадцать молчаливых мужчин»), — предсказуемость результата, легко извлекаемого из «Википедии». Не исключение и «Чемпион мира», повествующий о легендарном турнире 1978 года в филиппинском Багио, где Карпов сразился с эмигрантом Виктором Корчным. В этой ситуации главная задача сценариста и режиссера — придумать конфликт, заставить зрителя переживать за итог схватки, несмотря ни на что. В «Легенде № 17» это был сюжет о сложных отношениях тренера и спортсмена, в «Движении вверх» — чудо командной игры, продемонстрированное в виртуозно смонтированном финальном матче. 

«Чемпион мира» в этом смысле — оглушительная неудача. Сидоров, технично воспевший в «Бое с тенью» бокс, абсолютно не чувствует шахматы, буквально не знает, как с ними быть. Потому постоянно сбегает на футбол или на баскетбол (эти спортивные экскурсы сняты энергичнее шахматных партий). Он то вываливает на зрителя формулы и комбинации, заведомо непонятные неподготовленной публике, то заполняет экран топорными метафорами: здесь и переплетения нейронных связей в мозгах игроков, и что-то вроде карты военных действий, и, конечно же, бои рыцарей — белых и черных, в аляповато-наивном стиле «Ночного дозора». А то мы не догадались, что на самом деле речь не о шахматах, а о противостоянии Добра и Зла! Даже простодушная мама Карпова понимает это, с замиранием сердца спрашивая сына перед первой игрой: «Белые?» Ему некстати достались черные, но к последней решающей партии ошибка жребия будет исправлена. Свет обязан одолеть тьму, а красное знамя с серпом и молотом, поднятое штатным гэбэшником, — реять над Филиппинами (нет, это не злая шутка рецензента, а подлинная кульминация фильма). 

Шахматы как метафора Холодной войны — прием, банальный донельзя: совсем недавно мир восхищался «Ходом королевы» на Netflix, а Россия наконец-то увидела на сцене легендарный мюзикл «Шахматы», написанный музыкантами ABBA и запрещенный в СССР. Однако в «Шахматах», кроме отличных песен, был душераздирающий романтический сюжет, а в «Ходе королевы» — выразительная, новаторская и для кино, и для шахматной тематики героиня. У Сидорова с женскими персонажами традиционный провал. Помнится, в «Т-34» мы впервые узнавали имя героини только ближе к финалу, уже после ее секса с главным танкистом. В «Чемпионе мира» жена-балерина Карпова (Диана Пожарская) довольствуется восторженными взглядами в адрес гениального супруга; ее первая реплика звучит, кажется, минуте на сороковой — «Муж дома?» Недаром она признается, что «слона от ладьи не отличит», а шахматные партии называет «абракадаброй». С другой стороны, у зловещей брюнетки, сопровождающей Корчного, реплик нет вовсе, если не считать пары слов на финальных титрах; из них же можно наконец узнать, что ее звали Паола. 

В шахматы играют настоящие мужчины. О других Сидоров (автор также любимой в народе «Бригады») не снимает. Кто из них кто, нам покажут уже в прологе: всесоюзно знаменитый гроссмейстер Корчной совершил просчет во время партии с талантливым пионером Карповым, но тот простил глупого дядю — который унижения не стерпел и мстительно поставил мат не в меру благородному пацану. «Чемпионы ошибок не прощают», — презрительно бросит Голиаф будущему Давиду. Тот сделает выводы. 

Масштаб поединка — вполне ветхозаветный. Корчного в фильме открыто называют злодеем и предателем. А как такого еще обозвать? Хабенский будто сошел со страниц журнала «Крокодил» образца 1970-х (впрочем, мифического «иностранного агента» сегодняшний обыватель может представлять себе примерно так же). Обладатель подозрительного отчества «Львович» почти не бреется, обильно потеет, прячет глаза за зеркальными очками. Он настолько любит деньги, что после сокращения государственной зарплаты просит убежища в Амстердаме. Он любит азартные игры и ненавидит бывшую родину. Во время матча нарушает правила, издавая отталкивающие звуки и называя соперника «гаденышем». А как омерзительно он ест иностранный хот-дог! «I destroy Karpov!» — обещает он испуганному залу на характерно плохом английском. «Того и гляди ножом пырнет», — уточняют для самых непонятливых с экрана. 

Наши устраивают специальное совещание в верхах: министр спорта СССР (Владимир Вдовиченков) требует «стоять насмерть, как спартанцы» и «не допускать предателя к престолу». Скоро обсуждение турнира принимает фольклорный оборот. «Теперь вся надежда на Карпова… А по медвежонку ли дерево?» Звучит тревожная музыка. Но вот уже наш герой приготовился своего противника «растерзать, как шведа под Полтавой». «Ты рака за камень не заводи», — двусмысленно напутствует министра дорогой Леонид Ильич (Александр Филиппенко). «Мы ему покажем, чьи в лесу шишки», — отвечает генсеку команда советских шахматистов. 

Чтобы одержать верх, Корчной прибегает к самым низменным методам. В его команде — «хиппи, психологи, экстрасенсы» (видимо, для Сидорова это логично выстроенный ряд), которые «генерируют лучи негативной энергии». Но в нашем КГБ тоже работают смекалистые ребята: «Сглаз — дело опасное», предупреждают они Карпова. Кто же спасет героя? Ясное дело, великий многонациональный советский народ. На стороне уральского парня — чабаны и полярники, оленеводы и шахтеры. Даже космонавты следят за ходом поединка и шлют приветы с орбиты. Враг привлекает западные спецслужбы, которые подкладывают Карпову в постель змею. Он подло зомбирует советского шахматиста при помощи мистиков из тайного общества Ананда Марга. Однако наш гроссмейстер, подкрепившись белорусской картошечкой, селедочкой и икорочкой (рачительно привезенную из СССР на Филиппины еду называют исключительно с уменьшительно-ласкательными суффиксами), под музыку Муслима Магомаева и Аллы Пугачевой готовится, несмотря ни на что, победить. 

Здесь шахматы перестают быть интеллектуальным спортом, улетучивается даже намек на любую сложность. Ведь и главная идея «Чемпиона мира» по-детсадовски проста: хочешь быть хорошим, болей за наших, а кто не с нами, тому шах и мат. Эффект от зрелища, увы, противоположный — чем больше на экране патриотического угара, тем сильнее искушение пожелать победы в новогоднем прокате иноземному «Человеку-пауку».