«Матрица» воскресла Каким получился самый долгожданный сиквел десятилетия. Рассказываем со спойлерами и без

В прокат вышла «Матрица: Воскрешение» Ланы Вачовски. Это четвертый фильм о Нео и Тринити, попавших в Матрицу и осознавших, что все вокруг них — иллюзия. И первый, снятый без участия Лилли Вачовски — она решила уйти из кино. Кинокритик «Медузы» Антон Долин рассказывает, стоило ли ждать этот фильм почти 20 лет.

Без спойлеров

Трудно понять, как и, главное, что писать о новой «Матрице», а о чем лучше умолчать. Для одних любое слово будет непростительным спойлером. Для других и самые многословные разъяснения покажутся недостаточными. Скажем так: сбылись и самые оптимистичные, и самые мрачные прогнозы. 

С одной стороны, «Матрица: Воскрешение» — образцовый фан-сервис, предназначенный хардкорным поклонникам франшизы, которые изучили за минувшие двадцать лет каждый миллиметр этого мира, каждую секунду фильмов, анимации и игр. Она такая пост-пост, такая мета-мета, что диву даешься; первые же десять минут настолько филигранно, до неприличия тщательно повторяют оригинальную «Матрицу» 1999 года, что могут показаться не фильмом, а издевательским арт-проектом какого-нибудь актуального художника. Впрочем, Лана Вачовски, сделавшая четвертую «Матрицу» без сестры Лилли (та ушла из кино, на время или навсегда — неизвестно), такая художница и есть.

Непосвященным или тем, кто имел наглость забыть классическую трилогию, здесь делать, казалось бы, нечего. При этом даже намека на поражавшую в 1999 году весь мир революционность и шокирующее стилевое новаторство в «Воскрешении» тоже нет. Эффект bullet time приелся и устарел, сыплющиеся с вертолета гильзы заставляют только устало пожимать плечами, публика попривыкла даже к аутентичным восточным кунфуистам, на фоне которых Киану Ривз неизбежно блекнет. Да и он уже не тот, одна лишь Кэрри-Энн Мосс, сыгравшая Тринити, с годами стала еще красивее. 

С другой стороны, новая «Матрица» лишь хочет представляться спекулятивным повтором: за фасадом, пестрящим прямыми и завуалированными автоцитатами, скрывается совершенно другой (даже по части цветовой палитры — навязчивый зеленый практически ушел) фильм. И это не коммерческая залепуха, созданная продюсерами исключительно ради заработка, — более того, на тему вымученных сиквелов в картине есть специальная шутка.

Напротив, очевидно, что это чрезвычайно личное, в своей основе — очень интимное для создательницы кино, которое сделано Вачовски в момент кризиса и в надежде его преодолеть, обратившись, по ее же словам, к самым близким людям — Нео и Тринити. Считайте это плюсом или минусом, но все зрелищные блокбастерные сцены в четвертой «Матрице» впечатляют куда меньше статичных и малобюджетных; даже лучшая из них, в которой главные герои пробиваются друг к другу сквозь плотную толпу вооруженных десантников, — не о спасении человечества от безжалостных машин, а о мужчине и женщине, решивших бросить вызов всему и остаться вместе. 

Здесь мы покидаем территорию обобщений, переходя к конкретике — то есть тем самым спойлерам. 

Со спойлерами

На улице — 2020-е, спасать людей от плена Матрицы больше вроде как и незачем. Граждане Зиона живут вполне спокойно, научились находить общий язык с разумными машинами. Они выращивают клубнику в своих технологизированных подземельях, плодятся и размножаются — возглавившая их племя матриарх Ниобея (состаренная для фильма Джада Пинкетт-Смит) наконец-то соответствует своему античному имени.

Меж тем на знакомой нам Земле мистер Томас Андерсон живет обычной жизнью прославленного гейм-дизайнера. Почти как в седьмом «Кошмаре на улице Вязов», где возвращение Фредди Крюгера случалось параллельно со съемками очередного хоррора о нем же, позабывший себя Нео убежден, что события «Матрицы» — лишь сюжет разработанной им популярной видеоигры. Но однажды в кафе с метаироничным названием Simulatte (очередной ленивый привет философу Бодрийяру) он встретит женщину по имени Тиффани — замужнюю, с двумя детьми и затравленным выражением лица. Он познакомится с ней, хотя оба сразу почувствуют, что знакомы давным-давно. И что зовут ее на самом деле почти так же, но немного иначе. 

Именно тогда Нео осознает, что реальность — сон, от которого пора бы проснуться. Он снова («дежавю», важное слово в мифологии «Матрицы») встречает Морфеуса с синей и красной таблетками. Тот помолодел и выглядит иначе — небеспричинно; вместо Лоуренса Фишберна перед нами Яхья Абдул-Матин II, плавно перешедший сюда из сериала «Хранители», где играл другого небожителя — Доктора Манхэттена.

Выходя из амнезии, растерянный герой обнаруживает нового агента Смита в своем молодом улыбчивом боссе (Джонатан Грофф из «Охотника за разумом»), а преемника Архитектора — в Аналитике (Нил Патрик Харрис), к которому добровольно ходит на сеансы после суицидального эпизода и который давно кормит его синими таблетками. Жители этой улыбчивой прагматичной вселенной помолодели в массовом порядке — и это касается не только противников, но и союзников, энергичной синеволосой Багз (Джессика Хенвик) и ласковой мудрой Сати (Приянка Чопра-Джонас), выросшей девочки с железнодорожной платформы из третьей серии «Матрицы».  

Когда-то эта франшиза, как поезд на полном ходу, сплющивала в груду металлолома всю традицию голливудских блокбастеров, провозглашая новые ценности и героев наступавшего XXI века. Сегодня «Матрица» — нечто противоположное, человеческая драма, упакованная в оболочку ретрокиберпанка. По сути же, щемяще ностальгический проект о втором шансе. В его центре — потерявшиеся, несчастливые, неуютно себя ощущающие в мире бесконечных апгрейдов он и она: вроде бы всего добившиеся в жизни и при этом безнадежно далекие от счастья и гармонии с самими собой. Как можно было догадаться с самого начала, подзаголовок «Воскрешение» сообщает не только о том, что Нео и Тринити выжили (секрет Полишинеля), но и о том, что их подлинная жизнь на новом витке вот-вот начнется по-настоящему. 

Но есть у нового ракурса и преимущество. В классической трилогии труднее всего было поверить в любовь двух главных героев: уж слишком они были заняты сражениями с полчищами агентов Смитов и мириадами технокальмаров.

Четвертая «Матрица», несомненно, именно фильм о любви. Это в ее поисках Нео ныряет в зазеркалье под вызывающе старомодную — это вам не Prodigy в 1999-м! — «White Rabbit» Jefferson Airplane. А Лана Вачовски, рассказывая свою историю любви, заодно исправляет гендерный перекос. Нео больше никакой не мессия, он слишком устал. Теперь вся надежда на Тринити — и на ту искру, которую (расхожая метафора здесь визуализирована) выбивает их встреча, диалог, прикосновение друг к другу. В этот момент и вправду поверишь, пусть ненадолго, что человек способен взломать матрицу повседневной рутины и, встретившись с другим, необратимо измениться сам.