27 октября в Танзании приземлился частный борт, совершавший перелет по маршруту Челябинск — Эр-Рияд — аэропорт Килиманджаро. Самолет доставил в Африку льва и леопарда, спасенных челябинскими зоозащитниками. Добраться до Африки из холодной России животным не помешало ни тяжелое детство, ни коронавирус, ни череда политических происшествий: смерть президента Танзании и переворот в Судане. По просьбе «Медузы» журналист Анна Черникова рассказывает историю льва Симбы и леопарда Евы, которые наконец-то нашли дом.
26 октября 2021 года, международный аэропорт Челябинска. «Начинается регистрация на рейс 0363 авиакомпании KlasJet Челябинск — Килиманджаро. Пассажиров — льва Симбу, леопарда Еву и Карена Даллакяна — приглашаем пройти к стойке регистрации номер пять». Объявление звучит в терминале аэропорта Челябинска несколько раз. Толпа журналистов, фотографов и операторов улыбаются.
Все оживляются, когда подходит плотный невысокий мужчина в толстовке с изображением львенка. Он передает сотруднице аэропорта ветеринарные паспорта: в одном фотография льва, очень похожего на картинку на толстовке, в другом — портрет пятнистой кошки. Сотрудница аэропорта возвращает документы и выдает посадочные талоны.
«Карен, покажите на камеры, что у вас в руках», — просят журналисты. Карен демонстрирует посадочные талоны. На одном в строке «имя пассажира» написано Simba Letit Domoi, на другом — Eva Letit Domoi. Это не съемки фильма и не спектакль передвижного цирка. Это счастливый конец долгой истории с очень несчастливым началом. Впервые в истории взаимоотношений России и Танзании на «генетическую родину» возвращаются двое животных, спасенных от жестокого обращения людей.
Человек в толстовке — Карен Даллакян, ветеринарный врач и хирург, президент фонда зоозащиты «Спаси меня» и организатор единственного в Урало-Сибирском регионе приюта для диких животных. Фонд существует с 1998 года, один из его проектов — приют в Челябинске. Туда со всего Зауралья, а иногда и других концов России везут пострадавших в передвижных цирках или от действий «пляжных фотографов» животных: хищников, экзотических птиц, оставшихся без матери медвежат, травмированных ловушками лис и других зверей.
За время существования фонда и приюта через руки Карена Даллакяна прошли десятки животных. Когда в марте 2020 года Карену позвонила волонтер из Москвы и предложила забрать в свой приют львенка, который погибал в селе под Махачкалой, Карен уже знал, что делать. Медицинский чемоданчик с набором препаратов первой помощи у него всегда под рукой: выезжать к больным животным приходится регулярно — и порой через полстраны. Карен собрался в Махачкалу. Но встал вопрос, как потом транспортировать львенка оттуда в Челябинск.
Льву Симбе сейчас два года и четыре месяца. Он родился 15 июня 2019 года в подпольном питомнике экзотических животных в Дагестане, в селе Избербаш на берегу Каспийского моря — в 60 километрах от Махачкалы. Летом и осенью львенка, как и его братьев и сестер, использовали в качестве реквизита для фотографий туристов на пляжах в окрестностях Сочи и Махачкалы. Чтобы животное не могло убежать, ему сломали задние лапы — а еще кололи транквилизаторы.
Леопарду Еве, которая тоже готовится к отлету в Танзанию, сейчас столько же, сколько и Симбе. Она появилась на свет в июле 2019 года в одном из частных зверинцев от двух разных подвидов леопарда. Мать не приняла детей — одного котенка она задушила, Еву в возрасте нескольких дней удалось спасти. Крошечный леопард попала к ветеринару Даллакяну очень ослабленной, ее выкармливали козьим молоком — только оно способно заменить материнское многим животным.
В приюте сразу приняли решение, что Еву не стоит приучать к общению с человеком, чтобы она не представляла интереса для цирков и зоопарков. Поэтому в клетке среди толпы людей в аэропорту Ева нервничает.
Симба, привыкший к людскому вниманию, напротив, выглядит спокойным. Он то садится, то ложится, принимая идеальные позы для фотографий. Лев заметно оживляется, когда к клетке подходит изящная блондинка и без страха чешет ему через решетку гриву и гладит спину. Симба изо всех сил старается прижаться к ней, закрывает глаза от удовольствия и постепенно, как домашний кот, заваливается на спину, подставляя покрытый светлой короткой шерстью, словно плюшевый живот.
Пресс-служба РМК
Пресс-служба РМК
Пресс-служба РМК
Блондинка, гладящая льва, — Юлия Агаева, давний помощник фонда и приюта «Спаси меня», учредитель благотворительной платформы Friends.of.my.heart, благодаря которой было спасено много подопечных Карена Даллакяна. А еще Юлия — владелец и руководитель туристической компании So.Travel, которая организует путешествия для своих клиентов по всему миру.
— Мама Юля, — обращаются к блондинке журналисты, — как же вы расстанетесь с Симбой?
— А я с ним не расстанусь, — отвечает Агаева. — У меня билет в Танзанию с открытой датой. Пока я не буду уверена, что с ним все в порядке, я останусь рядом. Я человек мира, у меня такая работа, что я могу часто прилетать к нему.
Именно Агаевой в марте 2020 года позвонил Даллакян с просьбой помочь с транспортировкой тогда еще безымянного львенка из Дагестана.
Запах смерти
Несмотря на подступающий локдаун — дело происходило незадолго до объявления президентом всеобщих «каникул», чтобы сдержать распространение коронавируса, — Юлии и Карену все же удалось договориться с «Аэрофлотом» и получить разрешение на транспортировку львенка в багажном отсеке пассажирского самолета.
25 марта 2020 года Карен, Юлия и тележурналисты, которых Агаева убедила поехать с ними, вылетели за львенком в Махачкалу. На месте к ним присоединились местные журналисты, чиновники и полиция, которых Даллакян подключил через Общероссийский народный фронт. Когда вся делегация въехала в Избербаш, ворота дворов были плотно закрыты.
— Мы увидели частный дом, большой двор, окруженный высоким забором, — вспоминает Юлия. — Во дворе нас встречал молодой человек [на вид] лет 17. Именно он и обратился к волонтерам из Москвы с предложением забрать львенка. Мы думаем, что он рассчитывал продать его Карену. Но мы были в окружении телекамер, нас сопровождали чиновники. Наверное, поэтому о деньгах речи тогда не зашло. Зато потом, когда мы инициировали уголовное дело против тех, кто издевался над львенком, мне звонили с угрозами и обиженно напоминали: «Вы же нам ни копейки за него не дали. А теперь еще и в полицию на нас заявляете».
Из дома во двор вышли несколько мужчин и девушка. Подросток повел Карена и Юлию в сарай.
— Я вошел туда и сначала даже его не увидел — там не было света. Но я почувствовал запах, — рассказывает Карен. — Запах смерти. Я встречал много животных в очень плохом состоянии. И этот запах я узнаю безошибочно. Львенок лежал на голых досках, в собственных экскрементах и каких-то обрывках полиэтилена и пластика. Потом тот же полиэтилен и пластик мы нашли у него в желудке во время операции. Как мы поняли, когда его изредка кормили, ему кидали курицу или мясо прямо в магазинных упаковках. [В сарае не было] ни воды, ни еды. Ходить львенок не мог: сломанные лапы отказали.
— Я позвала его: «Симба!» Имя пришло в голову сразу, как я его увидела, — вспоминает Юлия. — И он посмотрел на меня своими огромными и совершенно сознательными глазами. Я сразу решила, что он должен выжить и оказаться в Африке, на своей «генетической родине». Мы попросили жителей дома дать нам пеленки или простыню, чтобы положить на них льва. Никто не шелохнулся.
В итоге Карен и Юлия нашли в сарае старый ковер и на нем донесли девятимесячного львенка до машины.
Рейс в Москву был назначен на следующий день. Местные власти помогли с оформлением ветеринарной справки. Сотрудники гостиницы в Махачкале разрешили оставить львенка в специальном служебном помещении, где была ванна.
— Когда я только взял его на руки в том сарае, это был сплошной комок боли — вспоминает Карен. — Любое прикосновение [для львенка] было болезненно. Когда мы доехали до отеля, уже начали действовать [обезболивающие] лекарства, которые я ему ввел. И он заметно оживился. В теплой воде, которая тут же почернела от грязи и буквально шевелилась от опарышей из ран, ему стало еще лучше. При свете мы увидели, в каком он на самом деле ужасном состоянии. Проплешины на морде, выдранная клоками шерсть на спине, а вся задняя часть тела — и лапы, и живот — сплошная рана и пролежни, — эмоционально рассказывает ветеринар. — Это было чудовищно. Мы дали ему молочка, он полакал и заснул. Наутро мы съездили на рынок за мясом. Жадность, с которой он накинулся на еду, говорила о том, что его уже долгое время не кормили. [Без вмешательства зоозащитников] он должен был умереть в том сарае.
Люди и звери
Симбу могла ждать обычная судьба львят, которых используют пляжные фотографы. После окончания пляжного сезона некоторых подросших животных нелегально продают в другие страны любителям экзотических домашних питомцев. Других убивают и на органы продают в Китай. Там клыки и когти тигров и львов ценятся в традиционной медицине. Но Симбу спас ковид. Границы Китая закрылись прежде, чем владельцы незаконного питомника успели отправить его покупателям. Видимо, тогда им пришла в голову мысль продать животное Карену. Он действительно выкупал зверей у пляжных фотографов, в передвижных цирках или просто у частных владельцев. Потому что никаких других методов забрать их не оставалось.
Сегодня изъять животное у владельца, который обращается с ним жестоко, иногда помогает закон «Об ответственном обращении с животными», вступивший в силу 27 декабря 2018 года. Борьбу с нелегальным разведением зверей поддерживают и подписанные президентом в 2017 году поправки к части 1 статьи 245 Уголовного кодекса РФ, ужесточившие наказание за издевательство над животными. Именно по этой статье в июле 2021 года был осужден молодой человек, предложивший Карену Симбу.
— Когда мы приезжали в Избербаш, он был еще несовершеннолетним, — объясняет Юлия Агаева. — На это и был расчет [соучастников] — что никаких претензий к нему не возникнет. Никто не рассчитывал, что мы станем инициировать расследование. Первоначально у меня не было желания этим заниматься. Меня гораздо больше волновали здоровье Симбы и борьба за его репатриацию. Но юристы, которые помогают фонду «Спаси меня», провели собственное внутреннее расследование. Они установили, что осужденный позднее юноша непосредственно связан с питомником, где незаконно плодят львят. Мы думаем, что львята появляются на свет в том же доме, где мы забрали Симбу, в одном из подвалов.
— Юристы [волонтеры питомника «Спаси меня»] выяснили дату рождения Симбы и проследили, как его передавали от одного владельца к другому, прежде чем он вернулся в [дагестанский] питомник в конце пляжного сезона. Они же убедили меня написать заявление [в полицию], — поясняет Юлия. — Правда, для возбуждения уголовного дела потребовалось, чтобы Карен Даллакян рассказал историю Симбы президенту — в июне 2020 года во время видеоконференции Путина с экологами и зоозащитниками, приуроченной ко Дню эколога.
Расследование шло около года, менялись следователи и их руководство. Но все же решение было вынесено — обвиняемый к лету 2021 года уже достиг совершеннолетия и не смог избежать наказания, его приговорили к шести месяцам ограничения свободы.
— Да, приговор очень мягкий, — считает Юлия, — что такое полгода ограничения свободы для человека, который своими руками ломал лапы львятам? Экспертиза показала у Симбы множественные удары крупным тупым предметом по задним лапам, кость на правой лапе раздроблена. Но все равно это победа и прецедент.
Сразу после приезда в Челябинск ветеринару Даллакяну предстояло понять, есть ли шанс, что львенок сможет ходить. Существовала угроза, что у него перебиты не только лапы, но и позвоночник. Однако уже через несколько дней после эвакуации из Избербаша, 30 марта, львенок оказался на операционном столе Карена совсем по другому поводу. Из-за неправильного и нерегулярного питания, обездвиженности и транквилизаторов, которые ему кололи предыдущие владельцы, у животного возникла кишечная непроходимость. В процессе операции Карен Даллакян удалил у него несколько каловых камней весом около двух килограммов.
— Потом было лечение, мы много консультировались онлайн с коллегами из африканских стран — это и ЮАР, и Кения, и Танзания, — вспоминает Карен. — Со львами я имею дело нечасто — в отличие от них. Я много открытий для себя тогда сделал.
Чтобы привлечь внимание к судьбе Симбы и обеспечить финансовую помощь ему и другим обитателям приюта, Юлия Агаева тогда же запустила в социальных сетях хештег #симбаживи, и тысячи подписчиков стали следить за операцией и восстановлением зверя. Симба выжил. А меньше чем через месяц уже встал на лапы и сделал несколько шагов. С этого дня у него началась новая жизнь. Неуверенно, покачиваясь, он исследовал сначала свою комнату в приюте, а потом и всю его территорию. Пока размеры львенка позволяли, его выпускали походить по дорожкам между вольерами. Через решетки он знакомился с другими обитателями приюта.
Из одного вольера на Симбу рычал тигренок Гектор, который может передвигаться только в полуприседе. Когда Гектору было три месяца, его пытались похитить из передвижного цирка в Бузулуке Оренбургской области, рассказывает Карен. Вор проделал дыру в клетке и с силой дернул тигренка за задние лапы, повредив животному связки. Но вытащить не смог — на помощь бросилась его мать-тигрица.
Из другого вольера голубыми глазами на Симбу смотрел пума Атос. У Атоса нет передней правой лапы, он тоже жертва передвижного цирка. Его совсем юным подсадили для перевозки в клетку ко взрослому леопарду. Случилась драка, поврежденную лапу пумы спасти не удалось, поясняет ветеринар.
Представители цирков обращаются к Карену Даллакяну в надежде, что он вылечит животных и на них можно будет продолжать зарабатывать деньги. Но узнав о том, что те стали инвалидами, или получив запрос на оплату их лечения, исчезают навсегда, говорит владелец приюта.
Команда спасения
Когда Карен и Юлия в марте 2020 года привезли девятимесячного Симбу из Махачкалы в Челябинск, он весил всего 30 килограммов — здоровые животные такого возраста весят 50–60 килограммов, говорит Карен. Львенок все время лежал и умел только переворачиваться на спину, играя в игрушки, которые нескончаемым потоком присылали в приют люди, узнавшие о его истории из СМИ и соцсетей.
— Он и сейчас забавно кувыркается, когда в хорошем настроении. Некоторые видят это и восхищаются: «Ой, он у вас цирковой», — рассказывает Карен. — Но на самом деле так играть и радоваться он научился из-за обездвиженности и полученных травм [поскольку не мог выражать чувства иначе].
К сентябрю 2020-го вес Симбы удвоился, он научился уверенно ходить, только изредка припадая на одну лапу. За лето он восстановился и подрос, его здоровье перестало вызывать опасения. Выросла и уверенность Карена и Юлии в необходимости организовать его репатриацию. В отличие от тигров, львы плохо переносят холода, было ясно, что зимой в Челябинске ему будет очень некомфортно. Да и вольер Симбе стал мал, выпускать на дорожки приюта его перестали — слишком сильным и подвижным стал лев.
— «Спаси меня» — это все же место временного содержания животных в период их лечения и восстановления, — говорит Карен Даллакян. — А дальше мы находим им дом. Например, тигров и медведей мы отправляем в хабаровский реабилитационный центр «Утес», где действует программа реинтродукции. Если животные не могут быть выпущены на природу, им строят большие вольеры для комфортной и активной жизни. Со львами ситуация сложнее.
По климатическим условиям Симбе подошел бы парк львов «Тайган» в Крыму, но там животные существуют по законам прайда. Это значит, что Симбу, как и любого льва с особенностями — его лапы так и не восстановились полностью, — могли растерзать другие самцы. Оставался только один вариант — вывозить животное в Африку. Вместе с ним было решено отправить леопарда Еву.
— Мы специально выращивали Еву так, чтобы она не привыкла к людям, — объясняет Даллакян. — Первое время нас одолевали звонками [проходимцы]: «Какая она? А какой у нее характер?» Было много желающих получить себе экзотического зверя — то ли просто для забавы, то ли для заработка. Дикий нрав гарантировал, что она не попадет в руки к живодерам. Мы объясняли, что она уже не подлежит одомашниванию.
— Мы долго искали центр [в Африке], который бы принял Симбу и Еву, — говорит Юлия. — Очень боялись ошибиться в своем выборе. К сожалению, в Африке далеко не все, кто заявляет о готовности принять животное, руководствуются благими намерениями. Мы быстро определились со страной — Танзания. В частности, потому что здесь запрещена трофейная охота, внимательно относятся к вопросам защиты фауны. После долгих проверок мы остановили свой выбор на Kilimanjaro Animal C.R.E.W., Центре спасения, обучения и дикой природы в танзанийском городе Моши. Это научный комплекс, где в условиях, близких к природным, содержатся звери, не подлежащие реинтродукции. С ними работают исследователи — изучают повадки и особенности поведения, но не одомашнивают их. Там нет посетителей, это не зоопарк. У них нет этого развлекательного момента.
Когда центр подтвердил готовность принять Симбу и Еву, возник вопрос, как их туда доставить. Прямых авиарейсов между Челябинском и Килиманджаро нет. Чартерные туристические борта осенью 2020 года по этому маршруту тоже не летали. Ждать возобновления сообщения смысла не имело: Юля не была готова отправить Симбу в грузовом отсеке самолета.
— Я помню, как мы прилетели в Москву из Махачкалы в марте 2020-го — в аэропорту я со страхом заглядывала в клетку, когда ее выгрузили. За время ожидания второго рейса Симбе тогда стало хуже. У него поднялась температура. В аэропорту Челябинска я так нервничала — жив ли он, что смогла подойти к клетке, только когда увидела, что грузчики фотографируют львенка и что-то ему говорят, — значит, он жив. Тогда я поклялась, что больше никаких грузовых отсеков [для животных].
Решение вопроса нашлось благодаря туристическим контактам Юлии. Ее партнеры, чартерная авиакомпания Premium Charter Service, базирующаяся в Танзании, направили запрос литовскому бизнес-перевозчику KlasJet, который согласился перевезти Симбу и Еву в пассажирском салоне — если животные будут в безопасных и для них самих, и для пассажиров клетках.
Все время с момента прибытия Симбы в Челябинск его лечение и содержание оплачивали Агаева и ее компания, а также жертвователи, которые постоянно помогают приюту «Спаси меня». Но для перевозки животных в Африку пришлось искать серьезных спонсоров.
— С мая 2020 года я разослала больше тысячи писем на русском и английском языках с просьбой поучаствовать в судьбе Симбы компаниям и частным лицам, — вспоминает Юлия. — Кто-то весьма резко отказал. Кто-то промолчал. Кто-то сделал переводы, но суммы были такими, что хватало только на текущие расходы — Симбе нужно покупать мясо, [тогда] до десяти килограммов в день. Помощь пришла от своих же уральцев. О готовности оплатить репатриацию Симбы и Евы заявил благотворительный фонд Русской медной компании (РМК) из Екатеринбурга, который обычно помогает детям, больным раком.
В сентябре 2020 года представители фонда приехали в приют, познакомились с Симбой и выяснили, сколько потребуется денег. Затем сотрудники приюта и фонда встретились с таможенными службами и получили список документов, необходимых для вывоза животных. Одновременно частные конструкторы, друзья приюта, проектировали транспортировочную клетку для Симбы — для нее авиакомпания прислала техническое задание. Начались переговоры и с властями Танзании.
Танзанийские чиновники работали медленно, отвечали на письма и звонки нерегулярно и разбираться с международными требованиями по перевозке животных не спешили. В то же время выяснилось, что клетка, сделанная для транспортировки Симбы, не соответствует авиационным нормам: использованы неподходящие материалы. В срочном порядке сделали новую клетку — на этот раз в соответствии с техзаданием. Но к концу ноября стало понятно, что Симба и Ева не смогут встретить новый, 2021 год в Африке.
Пресс-служба РМК
Главная сложность была связана с тем, что перевозка Евы и Симбы подпадала под действие Конвенции о международной торговле видами дикой фауны и флоры, находящимися под угрозой исчезновения (CITES). Согласно регламенту CITES, перемещать между странами можно только животных с понятным происхождением: зверей из цирков и зоопарков и их потомство, зверей, рожденных в питомниках, имеющих лицензию CITES, либо зверей, изъятых у контрабандистов. Ни Симба, ни Ева ни в одну из этих категорий не попадали. Процесс оформления документов встал. В поисках решения Карен и Юлия обратились в представительство CITES в Швейцарии.
В Челябинске тем временем начались холода, и сотрудникам приюта пришлось искать способы обогревать вольер Симбы. Просто установить батарею было нельзя — лев мог ее сломать. Временным решением оказались тепловые пушки, но говорить о комфортной зимовке было невозможно. Лежа на бетонном полу вольера, Симба грыз свои задние лапы: от перепадов температуры и давления костные мозоли на месте переломов начинали сильно болеть, вспоминает Даллакян.
Особые пассажиры
После Нового года стало ясно, что сдвинуть бюрократическую махину удаленно не получится. Юлия Агаева решила лететь в Танзанию.
— Мне выдали визу на 90 дней. Я пообещала себе, что за это время улажу все вопросы, — говорит Юлия. — Передо мной закрывались двери кабинетов. Меня выгоняли на улицу из министерств. Через свои туристические связи я находила выход на самых разных людей вплоть до вице-президента страны. Но первые переговоры провалились, я была в отчаянии. [Потом] все же собралась с силами, добилась встречи с министром природных ресурсов и туризма. Поддержали местные старейшины, которыми я рассказывала о судьбе львенка. Так шаг за шагом мы прошли весь бюрократический квест.
— Это была сложнейшая работа, — говорит Карен. — Юлия смогла объяснить [танзанийцам], что есть такая страна Россия, где до сих пор можно найти львов, над которыми издеваются живодеры. Да, у нас принят закон «Об ответственном обращении с животными». Но он «молодой», нет подзаконных актов [которые регламентируют применение закона на местах]. И этим пользуются негодяи, которые для своего бизнеса мучают диких кошек, в том числе львов.
В марте 2021 года почти все сложности остались позади, Агаева вернулась в Челябинск, чтобы спланировать рейс. Но именно в это время в Танзании умер президент Джон Магуфули, правивший с 2015 года. В стране началась смена власти, документооборот встал. А вскоре из-за очередной волны коронавируса авиасообщение между Россией и Танзанией прекратилось.
К счастью, Симба выдержал зиму, его здоровью ничто не угрожало. Число переживающих за льва людей только увеличивалось. «Я приходила к нему в приют и постоянно обнаруживала возле его вольера каких-то девушек, которым он радостно подставлял для почеса свое пузо, — вспоминает Юлия. — Самое удивительное, что он претерпел такое [ужасное отношение] от людей, но остался совершеннейшим добряком».
До 1 июня у «родителей» Симбы и Евы была надежда на возобновление официального авиасообщения с Танзанией, но, когда запрет на перелеты продлили до августа, было принято решение добиваться особого разрешения на рейс. На это ушло все лето и часть осени. Симба, чей вес уже достиг 120 килограммов, вырос из транспортировочной клетки — пришлось проектировать и собирать новую — третью по счету. Одновременно Агаева и Даллакян оформляли ветеринарные паспорта и таможенные документы на животных.
Накануне вылета животных в Танзанию приют «Спаси меня» заполонили журналисты, операторы и фотографы. Карен Даллакян и Юлия Агаева пересказывали на камеры историю спасения Симбы и показывали транспортировочные клетки льва и леопарда. Когда журналисты уехали, Даллакян начал проверять, все ли собрано на завтра, уточнял у коллег, как себя чувствуют новые питомцы приюта.
— Вы готовы расстаться с Симбой? — спрашиваю я Карена, когда он наконец присаживается на пару минут выпить чаю.
— Как отец и мужчина я, конечно, готов, [к тому] что ребенок взрослеет, —спокойно отвечает Карен.
Сотрудницы приюта начинают тереть глаза. В день вылета, 26 октября, когда клетки с Симбой и Евой грузят для доставки в аэропорт, они уже, не стесняясь камер, плачут. В аэропорту они уговаривают то ли Симбу, то ли себя, что все хорошо — его жизнь отныне будет только лучше.
Пресс-служба РМК
Пресс-служба РМК
Уже перед самым вылетом возникнет проблема с документами на животных, но и ее удастся решить. А в Судане, над которым изначально был проложен полет, случится военный переворот, и авиакомпании придется согласовывать новый маршрут. Но ничто уже не сможет остановить проект Simba Letit Domoi. И вскоре на лентах новостей появятся фотографии Симбы в аэропорту Килиманджаро.
* * *
Лев Симба и леопард Ева в Танзании уже больше двух недель. Симба, наверное, помнит перелет: на борту его накормили индейкой. Но совсем не помнит выход из самолета, потому что, как и во время посадки, Карен Даллакян погрузил животное в сон. Ева в полете и на выгрузке хоть и не спала, но из своей клетки, надежно скрывавшей ее от взглядов людей, видела мало.
Первые дни в Танзании Еву и Симбу держали в специальных карантинных вольерах, где звери большую часть времени находились в закрытых помещениях. Им была необходима акклиматизация: после челябинской нулевой температуры с пронизывающим ветром нужно было привыкнуть к танзанийским +37.
Леопард Ева капризничает и кокетничает, Танзания/Leopard Eva is naughty and flirty, Tanzania
Карен Даллакян
В начале ноября Симба начал осваивать свой вольер — площадью два гектара. В нем для Симбы сделан бассейн — не сравнить с его первой ванной в гостинице в Дагестане. Плавание полезно для поврежденных лап, а еще позволит быстро избавиться от накопленного в Челябинске подкожного жира: организм животного с наступлением осенних холодов начал готовиться к зиме.
Также сотрудники центра приучают льва к тому, что еду можно найти не только в миске, но и в окружающей его природе — под кусты и в траву льву подложат, немного замаскировав, кусочки мяса.
Еве еще нужно время на привыкание к новой обстановке. Но и ее скоро переселят в личный вольер площадью в целый гектар.
Реинтродукция
Высвобождение в дикую природу животного с целью сохранения или воссоздания вида в месте его традиционного обитания.
РМК
Русская медная компания (РМК) была основана в 2004 году в Екатеринбурге, в 2021 году находится на 40-м месте среди 200 крупнейших компаний России в списке Forbes. Основатель и акционер — миллиардер Игорь Алтушкин, 26-е место в списке российского Forbes. РМК добывает почти пятую часть российской меди и объединяет десять металлургических и горнодобывающих предприятий в России и Казахстане.
О чем речь
Представитель фонда Татьяна Баланчук поясняла на пресс-конференции перед вылетом Симбы и Евы, что фонд помогает «тем, кому нужна помощь», поэтому в помощи животным нет «противоречия с тем, что фонд делает обычно».
CITES
Международное правительственное соглашение, действующее с 1975 года, защищает более чем 30 тысяч видов животных и растений и гарантирует отсутствие угрозы их существованию. К конвенции присоединились 183 страны и организации.
Джон Магуфули
Президент Танзании Джон Магуфули, пришедший к власти в результате выборов в 2015 году, умер 17 марта 2021 года. Официальной причиной смерти правительство Танзании называло болезнь сердца. Однако журналисты поставили эту версию под сомнение, выдвинув гипотезу, что Магуфули умер от коронавируса, который отрицал.
О чем речь
25 марта 2020 года Владимир Путин во время обращения к россиянам объявил недельные «каникулы» с сохранением заработной платы. Еще до этого объявления мэр Москвы Сергей Собянин выступил с просьбой к бизнесу по возможности перевести сотрудников на удаленную работу. «Аэрофлот» в рамках предупреждения заболеваний предложил сотрудникам отгулять накопившиеся отпуска.